Глава 2

Родители

Ресторан. Красивый и нарядный. Родители сидели напротив меня довольные и одухотворенные. Держались за руки, переглядывались и выглядели, как влюбленная пара, но… Говорили при этот страшные вещи. Вещи, которые не укладывались у меня в голове.

— Не понимаю… — от шока у меня разыгралась мигрень. — Это какая-то шутка? Не смешно…

— Какая шутка, Маришка? — папа смотрит на меня немного обиженно. — Мы долго скрывали. Притворились, чтобы не ранить. Ты у нас чувствительная очень.

— Да, доченька, — мама в поддержку активно кивает. — Мы с твоим папой давно не вместе. Каждый живет своей жизнь. А притворялись ради тебя.

— Но, — перенял инициативу отец, — теперь ты счастлива замужем, и мы можем не скрывать.

Мои пальцы сжимают стакан воды до хруста стекла. Тело трясет, но не от холода. Зуб на зуб не попадает. Голос дрожит:

— Что именно скрывать?

Внутри меня полное непонимание. Родители всегда были для меня примером идеального брака! Никогда не ссорились, поддерживали друг друга, во всем угождали…

— В том, что у каждого из нас своя личная жизнь, — уверенно говорит папа.

Я в ужасе смотрю на маму. Она едва заметно кривится. По этому движению понимаю, что «личная жизнь» на стороне есть только у отца.

Мама это вскоре подтверждает:

— Да, у твоего папы уже как два года есть девушка.

После этих слов сердце мое перестает биться. Его колошматит в блендере с гвоздями.

— Какая такая «девушка»?!

— Хорошая, добрая, надежная… — начинает рекламировать отец, а я ее уже ненавижу. Мама, судя по закатанным глазам, того же мнения. И когда кажется, что хуже вечер стать просто не может, отец добивает меня окончательно: — Бывшая твоя одноклассница…

Все. Финал. Резко срываясь с места, я бегу в уборную. Плевать, что стакан разбила, и что стул с грохотом упал на землю. На все плевать.

Тошнота душила. Добежав до туалета, полчаса прочищала желудок.

Одноклассница… Кто она?! Мы до сих пор со всеми подруги!

— Доченька, солнце! — мама ждет меня у кабинки. Тянет руки, чтобы обнять. Но я отстраняюсь.

— Как ты это допустила? — звучу, как маленькая обиженная девочка. — Как позволила ему уйти?

— Это я ушла, милая, — мама заставляет меня задохнуться от шока. — Ты теперь взрослая, сама замужем, сможешь меня понять…

Нет. Не могу. Сердце разрывается от боли. В рыданиях топлю себя. Трижды нарушила правила движения, пока гнала домой.

А там… Пусто. Девять вечера, мужа нет.

— Возьми трубку! — молю, слушая гудки и расхаживая из стороны в сторону. — Ну же…

Автоответчик. Ответа не было.

Плевать. Записываю любимому одно за другим сообщения. Молю приехать. Рыдаю.

Проходит пятнадцать минут, и долгожданный звонок.

— Маришка, — говорит шепотом из чужой ванной. Вокруг эхо, шумит вода из-под крана. — Что у тебя случилось?

— Где ты? — говорю надрывно я и тут же осекаюсь. Не хочу знать! Не. Хочу. Слишком больно.

— Не важно, — отмахивается он быстро. — Почему зареванная?

Вдруг понимаю, что Он наверняка все знал. Ведь товарищ отца и они каждую субботу вместе ходят в баню…

— Мне очень плохо… — шепчу я. Рыдаю. Не могу остановиться. Лежу на полу гостиной свернувшись калачиком.

— Что болит? Сейчас скорую вызову! — решительность в голосе кажется мне воинственной.

— Такое врачи не лечат… — кусаю кулак, до крови. Но физическая боль ничто в сравнении с душевной. Моя семья распалась! — Прошу, приезжай.

— Маришка… — он тяжело вздыхает.

Вдруг понимаю, что надоела ему. Мешаю развлекаться с очередной… Ведь он не муж мне. Так, просто сожитель. Это я его люблю, а он меня опекает, как дочь.

— А, знаешь, забудь! — пытаюсь казаться спокойной. — Мне полегчало. Не надо отвлекаться, веселись.

И кладу трубку.

Дальше время течет бесконечно долго. Перед глазами счастливые семейные годы. Тоска душит, режет без ножа…

Вдруг дверь входная открывается.

— Маришка?…

Он пришел. А я ответить не могу. Горло охрипло, голос пропал.

Он бегло обходит дом. Находит меня и замирает.

— Кругом окна открыты, сквозняк. Простудишься.

Говорит спокойно, будто боится ляпнуть что-то не то. Осторожно наклоняется и поднимает меня с пола.

Через секунду я уже в надежных крепких руках. В них плакать не так горько.

И этот запах, родной и любимый, придает сил… Сжимаю края рубашки, вдыхаю полной грудью и замираю. Чуть не вырвало. Приторно сладкие духи. Чужие, женские.

— Вот так лучше, — он кладет меня на постель, нежно укрывая одеялом.

Хочу прогнать его, но не могу. Люблю. Да и он мог быть с ней. Но сорвался ко мне, фиктивной жене.

«Все идет по плану», — убеждаю себя я. «Он полюбит», — повторяю, как мантру.

— Полежи со мной, пока не засну, — срывается с губ, и я тут же краснею. Глупости, он не будет этого делать.

¬— Легко, Мариш, — снимает провонявший пиджак, бросает на пол и ложится рядом.

Прижимаюсь спиной к его груди и таю. Так хорошо и жарко в каждой клетке тела. Он треплет мои волос, мягко гладит плечи.

— Так хорошо… — признаюсь я, мечтая навсегда остаться в этом моменте. Где он, я и бесконечная нежность.

— Обращайся, Мариша! От всех тебя защищу, — решительно заявляет он, кладя подбородок мне на темечко. Так долго и так близко мы еще никогда не находились. И когда я уже расплываюсь в улыбке, он возвращает меня с небес на землю: — Я же твой второй отец теперь, считай.

****

Нежданная встреча

— Маришка, я устала! Давай зайдем перекусить, а?

С подругой мы ходили по магазинам с самого раннего утра. В ее руках полно модных нарядов, у меня лишь маленький пакетик. С галстуком… Ему на грядущий день рождения.

— Смотри, — пальцем показала подруге на ближайшую вывеску, — грузинский ресторан. Мои родители его любят. Там вкусно. Зайдем?

Девушка подпрыгнула от радости. Первой рванула внутрь. И меня поторапливала:

— Быстрей, Маришка! Умираю, как кушать хочу.

Сели. Заказали с лихвой. На голодный желудок думали, пол меню осилим.

— Пойду в дамскую комнату, — устав ждать заказ, решаю сбегать по женским делам и скоротать время.

Вдруг замираю на пол пути. Знакомый хохот в центре зала больно режет по ушам…

— Нет, пожалуйста… — шепчу себе под нос мертво. Призываю ко всем существующим богам.

Поворачиваюсь. За просторным столиком сидит четверо. Двое взрослых мужчин и двое двадцатилетних девочек. Они одеты откровенно, собирались на свидание с продолжением.

— Боже… — выдыхаю, легкие пустые, дышать не могу больше…

Один мужчина — мой отец. Второй — мой муж.

Ноги будто к полу прирастают. Хочу уйти, но не могу. Кто-то околдовал меня, заставляя смотреть на чужое счастье. Парное свидание дорогих мне людей.

— Уходи… — умоляю себя, пытаюсь найти силы. — Не вздумай плакать…

Вдруг мой муж ежится, будто чувствует на себе взгляд. Поднимает глаза, и губы его озаряет лучезарная улыбка.

— О! — кричит он на весь ресторан. — Мой ангел неземной с небес спустилась! Маришка, бегом к нам.

Он подрывается. Отдает распоряжение официантам поставить мне стул, тарелку. Блюда заказывает.

— Папа… — шепчу я в ужасе. Руки трясутся, хочется их спрятать.

— Дочь… — говорит он потерянно. Взгляд опускает. Перестает сжимать руку той, что я даже в глаза боюсь посмотреть. Боюсь узнать в ней одноклассницу.

Вопрос покоя не дает. Отец знает, что мой брак ненастоящий? Или просто позволяет моему мужу открыто изменять?

Одно другого хуже.

— Садись, дорогая, — меня галантно усаживают за стол любимые руки. — Мы тебя сейчас со всеми познакомим.

— Нет! — выкрикиваю в ужасе. Не хочу знать любовницу папы. Не хочу видеть ту, что стала мужу роднее и любимее меня. Вскакиваю с места и иду прочь. — Меня подруга ждет…

Ухожу… Нет, убегаю в уборную. Уже готова запереть дверь, но он ставит ногу в щель и не дает мне уединиться.

— Маришка, не расстраивайся, — он заходит. Подпирает дверь своей спиной, мы одни в маленькой туалетной каморке. Нечем дышать. Я умираю от его близости. — Твой папа счастлив и это главное.

— А мама? — смотрю прямо в его глаза и понимаю, что до одури сильно хочу поцеловать его губы. Они так рядом, но совершенно чужие.

— А мама будет. Найдем ей кого-нибудь, хочешь? — нежно предлагает он полную чушь, а потом накрывает ладонями мои щеки.

Я закрываю глаза и таю от блаженства. В моменте готова простить ему все… Лишь бы никогда меня не отпускал. И любил.

Мне бы прикусить язык, но слова сами срываются:

— Сколько лет твоей девушке?

— Она не прям девушка. Ничего серьезного. Если что, я бы тебя познакомил, — теряется он, хмурится, руки убирает. Я непреклонно требую всем видом ответа. Он убивает: — Восемнадцать. А что?

С губ моих срываются стон боли и саркастичный смешок. Уже с ума схожу!

— Мне двадцать три, — напоминаю ему я, сердце из груди вырывается.

— И? — он правда не понимает. Судя по взгляду, пытается решить в уме сложную математическую задачу.

— Я старше на пять лет! — голос мой звучит почти истерически. А ведь я думала, что Ему нравятся постарше… А Ему просто плевать кто, лишь бы не я…

— Маришка, — он крепко прижимает меня к себе и в лоб целует, — кажется, я все понял.

— Понял, правда? — внутри вспыхнула надежда. А вдруг?..

— Ага. Ты ревнуешь меня и папу, что меньше внимания тебе станем уделять. Меньше баловать нашего ангела будем. Да? — его губы уткнулись мне в щеку, и я сгораю от желания повернуться и поцеловать его наконец… Плевать, что будет. — Только ты всегда будешь нашим маленьким ребенком, нашей крошкой. Они — это они. А ты особенная.

«Маленьким ребенком»… слова ранят больнее ножа.

Я понимаю, что, если признаюсь ему сейчас — потеряю навсегда. А это страшнее смерти. Пусть просто будет рядом.

— Иди… — молю Его я и выталкиваю за дверь. — Иди-иди, тебя там заждались.

Он уходит. Я включаю воду, и ком в горле перерастает в рыдания.

Он не будет моим. Никогда. А значит надо похоронить Его в сердце раз и навсегда.

****

Новые обстоятельства

— Маришка, этим вечером ничего не планируй, — он мягко целует меня в шею, приобнимает.

Я дрожу, покрываюсь мурашками. Его руки такие теплые и родные…

— Приглашаешь на свидание? — звучу весело, а внутри горит надежда. Вернее, то, что от нее осталось.

— Конечно, ангел мой, — я зарываюсь носом в пиджак. Одежда пахнет им, моим мужчиной. И мне больше ничего не надо…

— Влюбился что ли? — снова шучу, хотя в душе пожар.

Скажи «да», скажи… Мечтаю о его чувствах ко мне, хоть и старательно пытаюсь разлюбить сама. Который год ничего не выходит.

— Что ты, — он смеется, будто я чушь сморозила. Я кусаю губы от отчаянья, — свидание на троих.

Замираю. Кажется, сердце биться перестает. Каменные ноги к полу приросли. И мир мой снова пошатнулся.

— Друга позовешь? — остатки оптимизма во мне говорят.

Он молчит. Потом немного смущено лукавит:

— Друга? Можно сказать, и друга… — в тишине он подбирает слова, не решается, а потом выливает на меня жестокую реальность: — Маришка, девушка одна есть… Хочу тебя с ней познакомить.

Жмурюсь… Как же больно!

— Раньше не знакомил… — покрываюсь липким потом, дышать все тяжелее.

— Эта другая. Мне кажется, она та самая. Ты должна быть в курсе, — говорит весело, счастливо, радостно. Он вдохновлен, влюблен… Но не в меня.

Муж отстраняется. Придерживает меня за плечи и смотрит в глаза. А я храбрюсь. Пытаюсь выглядеть равнодушной, но знаю, что не выходит.

— Ну, чего ты нос повесила? — он ласково шлепает меня по носу. Говорит, как с пятилетней. А мне в голос кричать охота! — Думаешь, я брак разорву и брошу тебя на произвол судьбы? Ну уж нет! Который год ты — главная женщина в моей жизни. И я не отпущу тебя, пока не найдется достойный.

Печально усмехаюсь. Ирония судьбы: меня не отпускает тот, кто годами в упор не замечает, не подпускает к себе.

— Если хочешь, возьми с собой парня. Познакомимся все вместе, — добивает меня окончательно.

Я жмурюсь. Растираю переносицу и незаметно смахиваю выступившие непрошенные слезы.

— Нет у меня никого… — шепчу на эмоциях. Потом ловлю на себе удивленный взгляд. И зачем-то решаю соврать: — В смысле, ничего серьезного. Так, просто секс.

Я вижу, как его передергивает. Даже одно «это» слово из моих уст и его коробит. Словно отец и ребенок…

Знал бы он, что не было никого у меня. Никогда. Все мысли лишь о том, кому я не нужна.

— Придешь? — спрашивает он. Вижу по глазам — ему это важно. Не хочу идти. Знаю, что никакие антидепрессанты не помогут справиться. Но люблю его и ничего не могу с собой поделать:

— Приду…

— Спасибо, родная! — облегченно вздыхает, снова целует меня в лоб. С благодарностью. А потом шепчет страшное: — Она замечательная, тебе понравится. Хорошо, если подружитесь. Теперь у нас дома будешь встречать ее часто.