ГЛАВА 9 Ультиматум. Часть 1

Стоило выйти из штаба, как в палатку едва ли не ворвались ожидавшие аудиенции у командующего. Матерчатые стены не могли заглушить звуков, и разговор там зашёл оживленный, на повышенных тонах. Стало как-то не по себе от воспоминаний о событиях минувшего утра, и мысли о том, что слышали все кто был неподалеку от моей палатки. Позор…

Я сделала всего пару шагов, и тут же буквально столкнулась с обладателем “выдающегося”.

— Как это понимать? — болезненно вцепляясь в моё предплечье, прошипел тот.

— Что?! — не менее ядовито отозвалась я, замечая что к нам прикованы взгляды всех присутствующих, а оных в ожидании командующего оказалось немало, а войти одновременно с высокими чинами, многие явно не решились.

Блин, а если в палатке слышно о чем мы говорим? А там ведь слышимость хорошая! Юрий дал мне шанс, я ведь ещё не решила как поступить, а тут это!

— Что ты делала наедине с ним? — приглушённо рычит Кобелев.

— Уж явно не то, что с тобой! — не сдержавшись рявкнула я, пытаясь освободиться, гораздо тише добавляя: — А вот какого черта ты делал у меня?

Мужик от такого наезда откровенно опешил. Даже предплечье выпустил из хватки, чем я воспользовалась и в прямом смысле метнулась к спасительной лесенке. Лазать с чемоданчиком в руках то ещё удовольствие, а учитывая, что от злости меня уже потряхивает, то ещё и опасно.

— Не люблю незаконченных дел, — наконец-то нагнав меня на ровном участке, и вновь ухватив за руку, прорычал Кобелев.

— А кто тебе сказал, что у нас что-то было не закончено?

— То есть, это для тебя норма?

Что он имеет ввиду? Да и какая к черту разница? Без него головной боли больше чем надо, а тут ещё и этот прилипала. Хотел секса? Получил. Ну и отвали уже, так нет же!

Попыталась опять проскользнуть мимо, не желая продолжать этот нелепый разговор. И даже продвинулась на пару шагов, но дальнейший маневр не прошёл.

Господи, дай мне сил от него избавиться! И ведь даже пожаловаться некому на его домогания. Представляю как отреагирует на такие жалобы Юрий. То есть, приструнить его может и приструнит, но второго шанса после этого мне точно не видать. Или, наоборот? Покушение на честь потенциально его женщины вызовет ревность и подстегнет отношения?

— У меня образцы не исследованные! — киваю на чемоданчик, для пущей доходчивости приподнимая оный.

— Ну так исследуй, кто тебе не даёт, — поводя рукой вокруг, известит этот нахал, ещё и как бы ненароком опустил взгляд на собственную ширинку. — Мой питончик заждался.

— Питончик? — повторила смотря на охамевшего мужика явно округлившимися глазами.

Вообще-то я не планировала ЭТИМ заняться. Просто хотела уединения в своей собственной палатке, где изучу образцы в спокойной обстановке, но видимо не судьба. Нет, здесь, под открытым небом этого делать точно не стану, значит, откладывается сие занятие. Но говорить ему это бестолку. Не услышит. Кобель озабоченный.

Стоит. Зубоскалит. А народ рассасываться и не собирается. Наблюдают за разворачивающимся шоу.

Мои щеки полыхают, внутри всё бурлит от негодования.

— Что. Тебе. От меня. Надо? — разделяя слова, процедила я.

— Хм… Думал мы поладим, — усмехнулся Кобелев. — Или ты просто не знаешь с кем говоришь? — как-то даже приосанившись, интересуется, и поглядывает с этаким превосходством. — Или знаешь и цену набить хочешь?

— С самоуверенным болваном! И пропусти! Мы тут между прочим на работе.

— Это ты, деточка, тут на работе, а я… Я всего лишь контролирую целевое использование своих вложений. Да-да, — кивает. — Я финансирую этот бедлам под названием спасательные работы.

Вот это наглость! Он меня совсем за дуру принимает? Здесь не банкет или увеселительные мероприятия.

— Что?! Это финансирует государство!

— О даааа, — ехидно ухмыляясь, протянул он. — Процентов на сорок оно финансирует, да. Рабсилой. Теми самыми солдафонами, что тебе судя по всему так нравятся. Или… Тебя так предстоящая встреча со змеями тогда завела?

Это он о чём? Про солдат ясно — на Юрия намекает. Но… Эм… Он считает, что тогда, у него в кабинете, я уже знала про змей? Бред! Он же видел как меня вводили в курс дела.

— Ты бредишь! И убери руки!

— Не вопрос, — усмехнулся он, совершенно неожиданно отпуская, отчего я едва не упала. Благо успела вцепиться в оградительные верёвку. — Уберу. А заодно, отзову свои активы. Нечего деньги спускать на неблагодарное дело.

Он что серьезно? Или это развод такой?

— К-какие деньги?! Ты о чём? Это же ЧП, под них заложены бюджеты. Средства выделены на…

— Деточка, ты в какой стране живёшь? Думаешь в сказку попала? Средства выделены! — он заржал. — Того, что после раздела по кормушкам осталось от выделенного, на прокорм этой ораве спасателей не хватит, не говоря об аренде работоспособной техники, топливе и всём остальном.

Нет! Так не бывает. Такого просто не может быть! Он врёт. Запугивает. Думает, я несерьёзно выгляжу, а значит глупышка неразумная. Не на ту напал! Даже в нашем НИИ для всякого рода чрезвычайных ситуаций имеется специальный бюджет, а уж на уровне государства и подавно. Да что далеко ходить-то…

— Техника в воинских частях есть!

— В тех частях, она на балансе числится как рабочая, — доверительным шёпотом произнёс он. — И нечего поднимать шум. Коль ты такая патриотка, вот тебе выбор: или ты со мною, и забываешь всю эту солдатню. Тогда так и быть, я финансирование оставлю без изменений. Или… Ну полностью обрезать я его уже не смогу, всё же удар по репутации мне ни к чему, но процентов на семьдесят… Может и на восемьдесят. Посмотрим, через сколько дней сюда доставят технику, и чем заправлять её будут.

— Если ты такой всемогущий, что ж тебе от меня-то надо? Езжай, купи себе девочек подороже, они сговорчивее будут, — процедила я.

— А ты мне дороже любой проститутки обходишься. И вообще, наивные патриотриотичные шлюшки мне оказывается очень нравятся, — припечатал Кобелев, запихивая меня в мою же палатку, к которой уже подошли.

Да как он смеет?!

Возмущение захлебнулось в сжавших моё тело железных объятиях. Я даже не заметила как чемоданчик оказался на полу. Жёсткий собственнический поцелуй опалил губы. Сминая, подчиняя, причиняя боль и даря дрожь. Тело предательски плавилось. Гормоны, мать их! А в мозгу стучало словно теннисный шарик: “шлюшка… шлюшка… шлюшка…”

Прежде меня никто так не оскорблял. И прежде я никогда так не унижалась. Мозг сопротивляется, а тело тянется навстречу, безмолвно моля о том, чтобы мужчина сделал “это” по-жестче.