Ласточкино гнездо 6 часть

- Вы знаете этих людей? - Спросил я, выкладывая перед женщиной фото Дягилевых

Зинаида Васильевна, как она представилась, внимательно вгляделась в снимки.

- Нет, - сказала она, поднимая на меня взгляд, - я их никогда не видела.

- Посмотрите внимательно! — Я еще раз подвинул к ней фото. — У нас есть сведения, что эти двое работали у вас до начала двухтысячных.

- Да? - Директриса взяла карточки в руки. - Ну, может мужчина мне и напоминает кого-то… - Женщина поднесла карточку ближе к свету и… - И все же нет, я с ними не знакома, хоть и работала в эти годы здесь, учителем русского языка.

- А мы могли бы встретиться с бывшим директором? - задал вопрос Макс

- К сожалению, он умер несколько лет назад, и мне предложили эту должность. Я не отказалась. Здесь прошла вся моя жизнь. Я попала сюда сразу после распределения, совсем молоденькой девчонкой... — начала вспоминать Зинаида Васильевна, - и до сих пор остаюсь верна школе, хоть мне и предлагали место в престижных школах, и должности лучше оплачиваемые. Но как-то знаете, прикипела что-ли, к этим стенам. А деньги... на что они мне? Замуж я так и не вышла, с детьми тоже не повезло. Вот так и воспитываю чужих, вкладывая в них всю душу. Родни у меня нет. На жизнь хватает. - Она сняла очки и положила их на стол. - Поэтому когда Николай Иванович умер, сразу и решили назначить на должность директора меня. Я ведь знаю здесь каждый уголок, каждую щелочку.

- Тогда расскажите мне о Дягилевой Антонине Ивановне и ее сыне. - Прервал я ее лирические воспоминания

- Дягилевы? - Директриса вздрогнула и нахмурилась. - Ну да, такие работали у нас несколько лет. Только это были не мать и сын, а муж и жена.

Мы с Максом переглянулись. Мои нервы напряглись. Так всегда бывает, как только я почувствую «добычу» или верный путь.

- Вы уверены? - Спросил я, наклоняясь ближе к собеседнице. Теперь я ловил каждое ее слово.

- Уверена в чем? - Пожала плечами Зинаида Васильевна. — В том что они работали у нас или в том, что они были женаты?

- И в том и в другом! - Вскричал я в нетерпении. — Мне нужны все подробности!

- Не кричите на меня! - Повысила она голос. — Я … - она замолчала, а я покрутив шеей до хруста позвонков, постарался расслабиться.

- Извините. - Спокойным тоном, проговорил я. — Расскажите все в мельчайших подробностях.

- Эти двое пришли к нам уже парой, в начале девяностых. Тогда уже полным ходом шла перестройка, вернее переделка сфер влияния. Уже никто из молодежи не хотел идти в государственные школы, мечтали разбогатеть, открывали кооперативы, частные практики. А они пришли целенаправленно. Ну, может практики не было, хотели опыта набраться, чтобы потом найти что получше. В общем-то никто их и не спрашивал о причинах, рады были без ума, что молодежь к нам идет, ни смотря ни на что. Тогда каждый учитель на вес золота был. Тоня оказалась отличным специалистом, окончила спортивный техникум, к тому же быстро нашла подход к ребятам. Знаете, наши школьники стали участвовать во всех спортивных мероприятиях. Сплошные золотые медали! А уж какие она праздники устраивала… весь город ходил смотреть. Это были зрелища! Кроме спортивного, она еще имела театральный талант. Костюмы сама шила! Николай Иванович был от нее без ума, в хорошем смысле слова… Не подумайте ничего плохого, он прекрасный семьянин — жена, дети, внуки… Да Тоня ему сама во внучки годилась.

Но благодаря ей, школе гранд дали на несколько миллионов! Тогда это были огромные деньги… Нам хватило бы еще два этажа построить, да ремонт сделать… - Женщина замолчала, переводя дух.

- А что с ее мужем? - Задал я новый вопрос.

- Василий? Он был полной ее противоположностью. Тихий, замкнутый. Но подавал большие надежды. Писал диссертацию.

- Дети как к нему относились?

- Удивительно, но дети его любили! - Начала вспоминать директриса. — На уроках химии, он ведь был химиком, не преподавателем, а именно химиком. Институт химический закончил… К преподаванию не имел никакого отношения. Но в те годы найти учителя химии было невозможно, а тут такое знание предмета! Николай Иванович гордился тем, что в его школе этот предмет преподавался на самом высоком уровне… Потом несколько выпускников химию сделали своей профессией.

- Так что дети? - Напомнил я

- Да, дети… Дети ему в рот заглядывали… На уроках не только теорию изучали, но и опыты ставили… Правда, в законных рамках… Все безопасно… Это потом выяснилось что он какие-то свои формулы высчитывал, детей вовлекал… На них свои открытия и испытывал…

- Что потом?

Зинаида Васильевна прижала ладони к лицу и так просидела некоторое время собираясь с мыслями

- А потом начался весь этот кошмар!

Мы с Максом обратились в слух. Женщина продолжила:

- В понедельник, наш Николай Иванович, поехал за деньгами. Грант перечислили на счет школы, но он решил обналичить всю сумму, так было легче рассчитываться с рабочими и закупать материалы. За наличку можно было сбить цену, чуть не в два раза. Все делалось из-под полы.

Он пересчитывал деньги в своем кабинете, когда загорелась проводка в классе химии на втором этаже. С дикими криками к нему ворвались ученики 7 класса, крича о том, что в классе заперты трое отстающих учеников — Степан Марченко, Нелля Хромова и Дима Усольцев. Бросив все, директор ринулся на помощь детям, на бегу приказав техничке вызвать пожарных. И пожарные, и скорая прибыли довольно быстро, но детей спасти не удалось. Учителя с детьми не было, куда-то отлучился. Пожар удалось потушить быстро, обгорели только два стола, да стул. А детей спасти не удалось, много едкого дыма было — угорели.

- Что нарыли следователи? - Нетерпеливо допытывался я.

- Газеты писали, что это был несчастный случай, что-то дети сделали неправильно, или проводка подвела. Николай Иванович давно за нее боялся… В первую очередь ее менять собирался… Вот так СМИ осветили эти события.

- Вы были в школе в то время?

- Нет. Но некоторые детали не были раскрыты в газете...

- Тогда познакомьте меня с теми фактами, которые не попали в печать.

- Мы долго перешептывались по этому поводу, ходили слухи, что пожар был подстроен специально, чтобы отвлечь директора, ведь он выбежал из кабинета, впопыхах не закрыв дверь.

- Деньги пропали. - Догадался я.

- Да, все три миллиона! - Зинаида Васильевна горько вздохнула. — У Николая Ивановича тогда случился сердечный приступ, его увезли на скорой, дальше должно было начаться разбирательство. Ему грозили судом, обвиняли в хищении денег, в умышленном поджоге, для отвода глаз... В гибели детей... Да во всех смертных грехах… Но мне кажется, что это ни он… Не мог Николай Иванович так поступить… Слишком заботился об учениках… Да он жил школой! Мне кажется, все этот химик-ученый подстроил… хотел отвлечь всех, а сам деньги и забрал. И смылся…

- И что, не искали его?

- Как не искали, искали… Да не нашли! Может, конечно, не он деньги взял, просто побоялся, что за гибель детей отвечать придется… Нельзя школьников одних оставлять в классе, да еще химии, где столько реактивов и препаратов… Технику безопасности нарушил.

- А кто знал про деньги?

- Да все! Понимаете, все! Николай Иванович ни от кого ничего не скрывал! Он утром на планерке и сообщил, что к трем часам едет в кассу…

- И Василий с Тоней это слышали?

- Ну, конечно. Говорю же, все слышали! Родители тоже знали многие… Радовались...

- А что, дети эти, погибшие, действительно были такими отстающими? - Меняя тему, поинтересовался Макс и я одобрительно кивнул.

- Да что самое интересное, обычные дети. Только в последнее перед событиями время, были они какие-то... испуганные, что ли. Не знаю, как вам это объяснить, но все им мерещилось что-то, то таракана увидят…, то паука. Кричать начинали, чуть не до истерики...

- Ну, пауки-тараканы в то время — обычное явление

- То-то и оно, а у них прям истерика начиналась. Даже когда директор СЭС вызывал и все обработали.

- Какой приговор суда был? - Задал я новый вопрос.

- А суда и не было…

- Как так? - Удивился я.

- Так Николай Иванович не приходя в сознание, в больнице и умер.

- А Антонина? Что с ней стало?

- Она тоже пропала. Вместе с мужем.

Больше мы от директрисы ничего нового не добились. Она разволновалась от нахлынувших воспоминаний и пришлось звать медсестру, чтобы она сделала укол от давления. Убедившись, что с женщиной все в порядке, мы откланялись и быстро ретировались.

- Ну, что скажешь, сыщик? - Обратился я к напарнику, закуривая новую сигарету.

- Ну, скорее всего, эта парочка все спланировала заранее. Жена постаралась с грантом, муж устроил поджог. Не верится мне в неисправную проводку..

- Почему? Школа ветхая, электричество давно не проверяли… - Я с интересом ждал, что ответит сержант

- Ну, не знаю. Просто не может же вот так удачно пожар начаться…

- А тебя не смущает тот факт, что проводка не могла так легко поджечь парты, заметь, которые стояли посередине класса… И столько едкого дыма, при том, что обгорело-то всего ничего…

- Реактивы? - Задумался Макс. — А пока суд да дело, по дальней лестнице, и к директору за денежкой?

- Может и так!

- Но детей зачем убивать?

- Может, чтобы больше паники нагнать, может еще какие мысли были... - Размышлял я. - Может хотел опыты свои над детьми скрыть. Ходили же слухи… не на пустом месте…

- Да, случись разбирательство, а оно обязательно бы случилось, могли и еще в чем противозаконном уличить. И что теперь? Нашу парочку-то директриса не опознала…

- А теперь у нас есть все основания припереть мать и сына к стенке. Откуда они в таких подробностях знали материалы дела? Этих Дягилевых? И на каком основании они носят их фамилию? Поддельные паспорта? - Я посмотрел на кислую мину Макса. - Что, сержант, разочарован в профессии? Небось думал, что…

- Ничего я не думал! - Разозлился напарник. — Есть хочется! Могли бы хоть у директрисы поесть, предлагала же…

- А вдруг она в чем замешана, а ты с ее ручек пообедал?! - Погрозил я ему пальцем. — Не забывай, где мы работаем! У нас каждый человек — подозреваемый! А поесть, мы и в поезде сможем. Командировочные оплачиваются. Нестеров премию обещал...

- Тогда, давайте поспешим, Борис Петрович! - Макс почти бежал, а я еле успевал за ним. - Поезд отходит через три минуты!

Когда я, уставший, голодный и продрогший, в три часа ночи ввалился в квартиру, Женька потягивая пивко, сидел перед телевизором. Мне ужасно не хотелось читать ему нотации по поводу распития спиртных напитков и позднего бдения, но родственный долг и ответственность перед сестрой все-таки заставили меня пробормотать несколько слов о неблагодарности, подростковой дури и не соблюдении врачебных рекомендаций. Племянник ничуть не смутившись, весело помахал мне рукой:

- Как поездка? - Спросил он, вскакивая со своего ложа и протискиваясь мимо меня на кухню. — Трое суток не виделись, а ты с нравоучений начинаешь! - Парень хитро посмотрел на меня, скривив тонкие губы в ухмылке. - А вдруг дорогой племянник за это время с голодухи помер?

- Не заливай… - кисло поморщился я — ты готовишь лучше любого повара… Откуда пиво?

- Так из магазина. - Делано удивился племяш

- Деньги откуда? - С нажимом зашипел я.

- Ну ты даешь, дядь Борь! - Женька картинно махнул рукой в сторону комнаты.

Я опрометью бросился в дальнюю, бывшую детскую, комнату. Там, в укромном уголке под шкафом я сберегал все, что не предназначалось для чужих глаз. В том числе и мелкую заначку держал, так на всякий случай — цветочки жене купить или тортик, на день рождения, не просить же у нее, в самом деле, на подарок ей же.

Чтобы достать до прорези в дне массивного шкафа, нужно было приложить немало усилий. Дотянуться просто так, не каждый сможет, а увидеть щель и того подавно - просто не возможно. Я кряхтя опустился на колени, потом лег на спину, и только тогда ухватил рукой выдвижную дощечку. Пачка денег была почти нетронутой, не хватало всего несколько мелких купюр, но и это заставило меня напрячься. Вера была женщиной щепетильной и аккуратной до «зубовного скрежета». Увидеть ее в руках с тряпкой, дело обычное — жена постоянно что-то протирала, мыла, скребла… И даже она, с ее патологической ненавистью к пыли, постоянной влажной уборкой, которую она проводила под всеми мыслимыми и немыслимыми поверхностями, за каждым уголком, за столько лет не обнаружила тайника...

«Как этот щенок, живущий в доме всего несколько дней, умудрился до него докопаться? - Меня бросило в жар. В голове вихрем завертелись разные мысли: слежка, жучки? На ум пришли его, оказавшиеся пророческими слова о семейной паре. Он что, ясновидящий? - Я мысленно тут же отбросил этот вариант». Не хватало мне еще экстрасенса в доме!

На пороге показался Женька. Он спокойно оперся о косяк плечом, и скрестив на груди руки тихо сказал:

- А чем тебя эта версия не устраивает?

- Какая версия? - Огрызнулся я, и тяжело дыша, поднялся на ноги, все еще держа початую пачку денег в руках, все равно скрывать ее было бессмысленно.

- Про экстрасенса… - В тон ответил мне парень. — Или тебе должность не позволяет?

- Опыт! Опыт и возраст! - Злясь, прокричал я.

- Ну, не кипятись, дядь Борь! - Начал успокаивать он меня. — Или ты думаешь, что взрослый парень может просидеть трое суток без еды, воды и развлечений? - Увидев, что мне стало трудно дышать, он сжалился надо мной и заискивающе-ласково, словно нашкодивший котенок промурлыкал. - Ну включи логику, сыщик, куда обычно прячут деньги и ценности? В потайные уголки, подобные этим, под днища, и в ящики с двойным дном. Отдаю тебе должное, место удачное. Но стоит подумать, прикинуть… и вуаля! - Женя сделал реверанс. - Все становится очевидным и простым. Сам посуди, - продолжил парень уже более серьезно, - у всех мужиков бывает заначка. Повторяю, у всех. Где ее может прятать женатый человек, не в спальне же, где дражайшая половина знает каждый сантиметр. Держать заначку в зале тоже плохая идея, не ровен час, понадобится, а достать ее на виду у всех, не заметно, не каждый фокусник сможет. Значит тоже отпадает. Кабинет. Вот очевидное-невероятное. В столе ящиков с двойным дном нет, значит, дно шкафа. Немного сноровки и… результат на лицо.

Он замолчал, изучая произведенное на меня впечатление, затем добавил:

- Не волнуйся, я взял только на пиво и сигареты. - Он театрально согнулся, и так завис в виноватой позе, вытянув руки вдоль тела. — А повинную голову меч не сечет!

Я слушал монолог родственничка в замешательстве. На первый взгляд, он объяснил свои умозаключения и все стало элементарно понятно. Но с другой…

Все же сомнения меня не отпускали, но после долгих мытарств последних дней, мне ужасно хотелось есть и спать.