ГЛАВА 3.

Спешившись, вампир вошёл в дом. Сквозняк донёс до его ноздрей чуть уловимый запах крови. Её крови. Ужас охватил рассудок Мирослава. Впервые в своей жизни он ощутил страх. Это чувство холодной волной накрывало его с каждой новой ступенькой лестницы, ведущей на второй этаж.

Дверь спальни чуть приоткрыта и за ней доносились шорохи и чужой шёпот. Мирослав чуть толкнул её. Дверь открылась и спёртый воздух полумрачных покоев горячим потоком окутал Мирослава. Он закрыл глаза, не веря им. Его Мерседес лежала в горячке на мокром ложе, а мужчина, склонившись над ней, держал тазик с кровью.

- Что здесь происходит? – растерянно спросил хозяин дома.

Откуда-то выскочила служанка любимой.

- Сеньор, сеньорита Мерседес заболела. Сеньор Августо Бертрачи пускает ей кровь, — нервно теребя передник, залепетала Луиза.

Мерседес не хотела, чтобы ей прислуживали вампиры, поэтому в их доме были только люди. Он внушил слугам, чтобы они не замечали странностей у своего хозяина. Для простых смертных они были маркизом и маркизой ля Рушь из Франции. Немудрено, что служанка сразу побежала за врачом, не дожидаясь возвращения хозяина. Лучшее лекарство для Мерседес — это его кровь. Пара капель и она была бы здорова, но теперь это невозможно. Его любимая слишком слаба. Его кровь убьёт её, а после обратит.

- Мирослав, — словно в бреду позвала его девушка.

С каждой каплей крови из неё уходила жизнь. Вампир, знающий о медицине больше, чем медики конца пятнадцатого века, подбежал к постели. Вырвав из рук врача тазик и скальпель, оттолкнул его подальше от любимой.

- Что вы себе позволяете, сеньор ля Рушь?! Я самый лучший врач в Риме. Я лечил самого папу Иннокентия восьмого! – стал возмущаться вопиющим неуважением маркиза сеньор Бертрачи.

- Не удивительно, что от вашего лечения у нас на святом престоле уже два года, как новый папа, — прижимая к руке любимой льняной лоскут, сказал Мирослав.

- Что вы хотите этим сказать? Я врач! Ваша жена больна и, если не начать лечение сейчас, она умрёт! – завопил сеньор Бертрачи и резко поставил тазик с кровью на столик.

Глаза Мирослава заметили, как брызги крови разлетелись по столу. Это привело его в ярость. Такая драгоценная кровь его любимой и, как обычная вода, расплёскивается каким-то шарлатаном. Вот в чём жизнь - в крови, а он выпустил из Мерседес все жизненные соки.

Страшно зарычав, вампир схватил врача за горло. Медленно сдавливая тонкую шею сеньора Бертрачи, горячими от гнева глазами смотрел на него. Тот уже начинал хрипеть задыхаясь. В маленьких глазках врача лопались венки, окрашивая их в красный цвет. Ещё мгновение и врач сам станет обескровленным, как возлюбленная вампира.

- Мирослав.

До помрачённого рассудка любимого вновь донёсся её голос. Разжав пальцы, вампир отпустил лекаря.

- Убирайся. Ты ничего не видел и не знаешь. Ясно? – гипнотическим голосом говорил Мирослав, проникая в разум врача, — Повтори.

- Я ничего не видел и не знаю, — спокойно повторил сеньор Бертрачи и, как в приступе лунатизма, побрёл к выходу.

- И ты вон! – поворачиваясь к служанке, рявкнул он.

Девушка, подхватив подол пышной юбки, выскочила из спальни.

- Мирослав, — её голос был совсем слабым.

- Я здесь, любимая, — прошептал он, садясь на кровать.

Мерседес затуманенными глазами посмотрела в сторону, откуда доносился любимый голос. Её бледные губы чуть дрогнули от улыбки.

- Я знала, что дождусь тебя. Не ходила уходить не попрощавшись, — говорила она, а похолодевшая рука искала его руку на постели.

- Ты не умрёшь, Мерседес, — он сам взял ладонь любимой и поднёс к своим губам. – У нас есть ещё время. Я обращу тебя.

Он наклонился к шее Мерседес, но она запротестовала:

- Нет, любимый, если ты это сделаешь без позволения главы клана, мы недолго проживём. Я не хочу забирать тебя собой.

Мирослав вместо шеи припал к губам Мерседес. Он не укусил её, а поцеловал и по его щекам потекли слёзы. Вампиры тоже плачут, но очень редко. Их слёзы не такие, как у простых смертных. Не прозрачная солёная вода никому невидимая. Слёзы вампира ярко-красная кровь, которую способен увидеть каждый. Кровавые слёзы слабость вампиров, ведь они плачут, когда глубоко прячущийся в них человек вырывается наружу. Человек, жаждущий любви и боящийся лишиться этой ниточки, связывающей вампира и жизнь вокруг него.

- У нас есть время, — отрываясь от губ, повторил Мирослав. – Я сейчас же поеду к матери. Она поможет нам. Ты только подожди. Совсем немножко, Мерседес, подожди, — прижимая обессиленную любимую к себе, шептал вампир.

- Я дождусь. Обещаю, дождусь тебя, — проваливаясь в забытьё, давала она обещание.

Мирослав не помнил, как добежал до дома матери. Расстояние неблизкое. Бывшая жена Маркуса в отличии от сына жила в самом богатом районе Рима. Это Мирослав и Мерседес купили небольшой домик на тихой улице, где жили в основном ювелиры с банкирами. Другой конец города, но влюблённый вампир бежал так быстро, что не замечал никого вокруг себя. В его голове был один лишь образ Мерседес ждущей спасения.