2. Майкл & Марк

**Майкл**

Довольство отпуском и приподнятое настроение были перечёркнуты выходкой Филлера. В том, что я промахнулся с его ориентацией, была моя вина, и я готов был признать оплошность. Я бы рассыпался в извинениях, и мы бы вместе посмеялись над абсурдностью ситуации, только Видмарку это оказалось не нужно. Заявив, что ничего не имеет против голубых он, тем не менее, отказался пожать мне руку и иносказательно унизил. Азиат думал, что такие как я, спят и видят, как бы натянуть девственный зад натурала. Придурок, блядь, знать бы мне, что парень традиционалист, и я бы к нему вообще не приблизился. Это у Анри был вагон терпения на уламывание Кеджа. Я же предпочитаю быстрый перепих без нудных уговоров и обязательств. Ты мне, я тебе – всё понятно, просто и без заморочек. Не то чтобы я не мечтал о «большой и светлой», просто я реалист и беру то, что доступно, не гоняясь за эфемерными фантазиями. Встречу настоящую любовь – отлично, нет – обойдусь тем, что есть.

Вытащив вещи из шкафа, абы как укладываю их в чемодан. Авиарейс ночью, я же собираюсь выписаться из номера прямо сейчас. Меня раздражает едва ощутимый запах туалетной воды китайца, и мне хочется отсюда уйти.

Шумный, манящий неоновыми огнями Лас-Вегас довольно хорош, и я бы не отказался пройтись по Стрипу ещё раз. До встречи с Видмарком я отлично проводил время: посещал клубы, играл в казино, оставшись при этом в плюсе, за неделю оприходовал парочку симпатичных парней и одному разрешил трахнуть себя. А знакомство с Марком свело к нулю все положительные впечатления. Ложка азиатского дёгтя испортила мою бочку мёда, и это несказанно злило. Кажется, я уже ненавижу китайцев, так же как и Ларсон. За что собственно их любить? Один из желтолицых меня ранил, другой – нагадил в душу. Если бы на их отстрел выдавали лицензии, то я был бы первым в очереди.

Оставшееся время коротаю в ближайшем баре, потягивая безалкогольный коктейль и треплясь ни о чём с таким же, как и я, ранним посетителем.

Дождавшись же трёх пополудни, иду в «Алексер», чтобы договориться о переводе своего выигрыша на карточку. Я побывал во многих казино и суммы в двести— пятьсот долларов забирал тотчас, а поимев «Алексер» на двадцать тысяч, решил не таскаться с наличностью.

Утряся дело, зависаю в игорном заведении ещё, и уже вечером делаю обещанный звонок Аарону. Он и вчера не горел радостью, завидев меня, так что его культурный посыл я воспринимаю равнодушно и возвращаюсь к бросанию кубиков. До моего рейса ещё несколько часов, так проведу их с пользой.

Марк

Моё домашнее покаяние проходит, как я и предполагал, под ор отца, плач мамы и всхлипы сестры. Девятилетняя Лин не понимает всей серьёзности моего проступка, зато уловив общее настроение, затихает в уголке дивана, обнимая любимого медведя. Папино предложение одолжить денег ещё у кого-то я отметаю и, успокаивая родителей на все лады, обещаю добиться личного разговора с Ларсоном, чтобы выпросить у него отсрочку.

Явившийся на следующий день «сборщик» обламывает меня по всем фронтам.

— Мистер Филлер, мой босс никогда не общается с должниками лично и не продлевает договоров. Поверьте моему опыту: вам проще и безопаснее отдать деньги, чем водить нас за нос и нарываться на повторную встречу с представителями нашей фирмы. Итак, что вы решили?

— У нас нет нужной суммы, — опускаю голову я.

— Сколько есть? – по-деловому интересуется мужчина.

—Три тысячи, — это всё что мы насобирали, опустошив счета, включая неприкосновенно-накопительный для сбора средств на учёбу сестры. – Кафе работает четвёртый месяц, клиентуры пока мало и…

— Это лишняя информация, — прерывает мои оправдания подручный Ларсона. – Всё что надо о вас и вашем деле мы знаем, мистер Филлер. Давайте то, что приготовили, эти деньги покроют штраф за недельную просрочку. А в следующую среду я буду ждать основную сумму.

— Как вы не понимаете? Нам неоткуда взять такие деньжищи. Пожалуйста, войдите в наше положение, дайте больше времени, — чащУ я, всё ещё надеясь на чудо.

— До встречи, молодой человек, — останавливает мою тираду собеседник и удаляется.

**Майкл**

— Рикс, бери Дара с Роем и выдвигайтесь к кафе «Фрэя». Его владельцу по— хорошему не доходит, значит, будет по— плохому.

— Как зовут? Сколько должен? – ищу конкретику я.

— Говард Филлер. Восемьдесят кусков плюс пять сверху.

— Будет сделано, — отдаю честь Ларсу.

— Клоун, —Анри и машет мне рукой «кыш отсюда». Жизнь с Кеджем пошла ему на пользу, к моим выходкам босс стал терпимее и сменил состав «отряда по сбору долгов». Места мрачных дуболомов, с коими мне приходилось разъезжать прежде, заняли Дарлан Мэртинсон и Лерой Прайт. Обоим под тридцать, оба на «ты» с оружием и владеют приёмами рукопашного боя. Дар до прихода к Ларсону был патрульным в дорожной полиции Нью— Йорка, однако вылетел оттуда, погорев на взятке. Наш безопасник – Трейвис долго держал бывшего копа под колпаком, пока окончательно не убедился в том, что он не засланец законников. Роя же переманили из охранного агентства. Я был бы не я, если бы не прощупал парней на свой манер. Прайт оказался женат, а Мэртинсон врезал мне по зубам и попросил не наглеть. В общем, когда я отбросил свои голубые замашки, то отношения в коллективе сложились дружественные. Я – мозг, мои напарнички – мышцы. С меня переговоры, с них – силовая поддержка и, если понадобится, запугивание. Грязной работы парни не гнушались, но и на мокруху не шли, для подобного у Ларса имелись другие «подрядчики». Да и глупо это – убивать должников, кто ж тогда деньги отдаст?

Поочерёдно набирая телефонные номера, иду к своему «Крайслеру».

* * *

— Мик, когда входим? – спрашивает Дар, наблюдая за снующими около кафешки людьми.

— Как уйдёт последний посетитель, — отвечаю я.

Боковая дверца распахивается, и в машину садится Лерой.

— Нате, — он протягивает мне и Мэртинсону кофе с булочками. – Знаете, у них там уютно, — докладывает разведчик. – Ничего вычурного и дорогого, миленькое заведеньице семейного типа. Я бы сводил сюда жену с дочкой, кабы рожу свою не засветил. Выпечка у них божественная, выставленные десерты на вид тоже ничего.

— И кофе отменный, — поддакивает Дар, отпив из стаканчика.

— Ну и пусть себе люди трудятся, как только долг отдадут.

Углядев девушку, перевернувшую дверную табличку с «открыто» на «закрыто», командую:

— Выдвигаемся.

— Крошка, Филлера позови, а потом: брысь отсюда! — гаркнул испуганной официантке Рой и принялся опускать жалюзи на окнах кафе.

— Что вы себе позволяете? По какому праву?..

— Мы от мистера Ларсона, — пресекаю поток бессмысленных вопросов я, разглядывая высокого кареглазого мужчину в колпаке и халате повара.

— Говард? – из кухни выглядывает миниатюрная женщина с раскосым разрезом глаз.

— Нгаи, поднимись к Лин, — просит её Филлер, не отводя взгляда от нашего трио.

— Но-но-но, — грожу пальцем я. – Миссис сейчас пройдёт и сядет рядом с нами. Я прав?

— Конечно, — поддерживает меня Лерой и, выложив на стол пистолет, накрывает его рукой. – Я бы попросил без резких движений, а то я знаете ли нервный, когда мне много задолжали.

— Не трогайте жену, я расплачусь.

— Стой, где стоишь, — предупреждаю я дёрнувшегося в нашу сторону владельца.

— Симпатичная, — Рой касается подбородка подошедшей к нему китаянки. – Раз твой муженёк не платит, возможно, расплатишься ты?

Как по мне – действия Прайта слишком наиграны, а вот на женщину они производят неизгладимое впечатление. Она замирает в руках Лероя пойманной птицей, и по её щеке скатывается слеза. Не выходя из образа, мой помощник ловит каплю языком и зловеще ухмыляется. Миссис Филлер лепечет что-то на непонятном языке и падает в обморок.

Пожав плечами, Рой укладывает её на диванчик возле столика и переводит взгляд на меня, мол: «твой ход».

Только я собираюсь толкнуть речь, как из глубины помещения доносится грохот с приглушенным матом, и в зал вплывает привидение. Ну, это мне поначалу так показалось, а секунды спустя я понимаю, что пришелец приходится сыном владельцу кафе. Протупил я. Во избежание лишних гостей Дарлана следовало ставить у чёрного хода, а не у парадного.

— Пап, сколько раз просить: не оставляй муку на полке возле двери, — возмущённый парень принялся отряхиваться и вытирать запорошённые глаза. – Я там изюм при… — пару раз моргнув, он умолкает, узрев нашу живописную композицию, состоящую из поигрывающего пистолетом Прайта; шкафоподобного Дара; не подающей признаков жизни женщины и белого, как его халат повара. Так как я ничем не выделяюсь, молодой азиат, лишь скользнув по мне взглядом, бросается к матери.

— Зачем?! Родители не виноваты, это я накосячил!

По моему кивку Мэртинсон перехватывает «мучного человечка», не подпуская его к «мёртвой».

— Пусти, мудила!

— Отпустите Марка! – одновременно с сыном выкрикивает кафешник, и я понимаю, почему фамилия Филлер показалась мне знакомой ещё в кабинете Анри.

— Видмарк? – уточняю я, вглядываясь в притрушенное лицо.

— Откуда ты знаешь моё имя? – удивляется тот.

— Лас-Вегас, номер в «Плазе», припоминаешь?

— Рикс… — едва различимо произносит он.

— Продолжим знакомство? Углубим? – подкалываю я.

Ненависть и страх в глубине тёмных глаз быстро вытесняются смирением.

— С мамой что? – уходит от ответа Марк, втупившись взором в стену за моим плечом.

— В обмороке, — поясняю я, почему-то пугать парня и дальше мне не хочется. – Мистер Филлер, заберите жену, мы лучше с вашим сыном побеседуем. Дарлан, отпусти Марка и проследи, чтобы его родные не наделали глупостей. Без фанатизма, о’кей?

— Принято, — он подталкивает должника в спину.

— Идите, — подгоняю замявшегося мужчину я. – Никто вашего ребёнка пока резать не собирается.

— Вы знакомы? – спрашивает меня Прайт.

— Вскользь.

— Можно умыться? – нерешительно просит Видмарк.

— Зачем? Мне нравится, — смеётся Лерой, и я также не могу сдержать смешок. Своим появлением мучное чудовище сбило нам весь гангстерский настрой. Азиат обсыпан с ног до головы, даже макушка белая. Достав мобилку, делаю несколько снимков — это необходимо запечатлеть для потомков.

— Не сердись, могу и тебе перекинуть, — утешаю жертву несчастного случая я. — Рой, расслабься и возьми кофе, я сам провожу парня на кухню к воде.

Дождавшись, когда он более-менее приведёт себя в порядок, провожу рукой по его мокрым волосам.

— Чёрный цвет тебе больше подходит. Красься так, а не высветляйся. – Видмарк шарахается от меня в сторону, и я хмыкаю. Почему натуралы такие нервные? Волосы— то у него что надо. Зарыться в такие пальцы – уже наслаждение. – Не дёргайся: я не кусачий и не заразный.

— А всего лишь гей, — едко говорит Филлер.

— Против природы не попрёшь.

**Марк**

Мысленно даю себе подзатыльник. Возможно, от этого «приголубленного» зависит будущее моей семьи, а я тут демонстрирую своё «фэ». Мне нужно расположить Рикса к себе, я же настраиваю его против. Чтобы хоть как— то исправить ситуацию, цепляюсь за интерес Мика моей внешностью.

— Я смыл краску, и это мой природный цвет.

— Круто, — восторгается он. – Зачем вообще красился?

— Потому что азиат, — невесело улыбаюсь я.

— В чём связь? – недоумевает Рикс.

— Признай, что для вас, европейцев, мы на одно лицо. Меня в универе несколько раз путали с учащимися у нас по обмену китайцами. Вот мне и захотелось чем-то выделиться.

— По-моему всегда надо оставаться собой, а если кого-то в тебе что-то не устраивает — это их проблемы.

— Судишь по себе? – бля, идиота кусок, опять нарываюсь. Возможно, пока я пытаюсь быть любезным (получается не слишком удачно), громила, которого послал Рикс проводить моих маму и папу, уже… черт, не хочу додумывать мысль.

— В какой-то мере, — не отпирается Майкл. – Позвони домой, за мать, небось, переживаешь. И она за тебя, — резко меняет тему он.

— Спасибо, — не верю своим ушам я.

— Погоди, — притормаживает меня Рикс. – Я сначала Дару наберу, чтобы подпустил их к телефону.

Переговорив со своим человеком, Мик даёт «добро» и мне. Созвонившись с отцом, выясняю, что напоенная убойной дозой успокоительного мама уснула, а головореза с комплекцией штурмовика— спецназовца Лин заставила складывать пазл. Горжусь сестрой, она найдёт общий язык даже с голодным белым медведем.

Чуть успокоившись, жму «отбой» и выжидающе смотрю на Рикса.

Устроившийся на столе парень заглядывает в ближайшую к нему кастрюлю. Папу бы удар хватил, увидь он такое безалаберное поведение на своей кухне. Эта комната для него священна, как и для любого повара.

— Все живы?

— Да. Ещё раз спасибо, что разрешил позвонить.

— Не за что, лучше поведай, как ты докатился до такой жизни. Отдай ты вовремя долг, Ларс бы забыл о твоём существовании. Я ведь как Санта— Клаус, только наоборот: если бы вёл себя хорошо, то ни меня, ни моих эльфов не увидел бы. Ты же, Марк, огребаешь по полной. Неужели так сложно было вовремя расплатиться?

— Нет у нас денег, — без виляний отвечаю я.

— Гулять в Вегасе деньги были, — резонно замечает мой оппонент.

— Вот именно – были. Я всё проиграл.

— Бляяя… — глубокомысленно изрекает Рикс. – И что намерен делать?

— Помоги мне встретиться с Ларсоном.

— Ни за что.

— Мик, понимаю, что у нас были… некоторые разногласия. Я готов… загладить свою вину, — спотыкаясь через слово, произношу я.

— Языком, — слегка раздвинув ноги, Рикс опускает взгляд себе на пах.

Пониманию, что действительно готов на всё ради семьи. Ведь проще переступить через гордость, чем через труп кого— то из родных. Борясь с тошнотой, подхожу вплотную к парню.

— Прямо здесь или пойдём в отель?

— Ебать дебилоид, — «хвалит» меня Майкл и, оттолкнув от себя, спрыгивает со стола на пол. – Ай, черт! – он хватается за правую ногу и трёт её выше колена. – Судорога, ссука, — шипит Рикс сквозь зубы и, вытянув из кармана блистер, кидает в рот две таблетки.

Быстро оглянувшись, хватаю стакан и, набрав воды, подаю ему. Поблагодарив, парень делает несколько шатких шагов вдоль стола и поворачивается обратно ко мне.

— Не стану врать: сделай ты предложение по своей воле, я бы обрадовался, но твоё самопожертвование мне на фиг не надо. У меня нет желания трахаться с тем, кто смотрит на меня как на расплющенного грузовиком ежа.

— Ты не прав, — вяло возражаю я.

— Марк, мне со стороны виднее. Не хочу мыть туфли, когда тебя на них вывернет. К Ларсону я тебя не поведу не потому, что обижен, я отходчивый. А потому, что ты китаец и история о том, как ты спустил деньги Анри, заслуживает премии Дарвина[2].

— Со вторым согласен, тут мне крыть нечем, но первое— то при чём? Мой отец американец, мама – кореянка. По документам я американец, хоть и удался больше в маму.

— Кореец, китаец, моему боссу без разницы. Главное, что с недавних пор он узкоглазых терпеть не может. Припрёшься ты к нему со своими смешными оправданиями, и Ларс тебя, как пить дать, пристрелит. А родители твои до скончания века будут проценты по задолженности выплачивать. Мы с парнями каждую неделю в «Фрэю» кататься будем, и без денег возвращаться нам не резон, ибо сами на головомойку нарвёмся. Ищи средства, Марк, любыми способами. На данный момент у тебя хоть что— то есть?

— Двушка.

— Мало.

— Мы деньги зарабатываем, а не печатаем. С поставщиками рассчитаться, налоги заплатить…

— Вот и шли бы в банк за кредитом, раз честного бизнеса захотели. Нечего было к Ларсу соваться.

— Там отказали, — совершенно убито отзываюсь я. – Рикс, что он с нами сделает?

— Месяц потерпит, после чего устроит несколько малоприятных сюрпризов и, в конце концов, вы сами будете рады отписать Анри кафе. Предупреждаю: о полиции не помышляй, тогда вас ничего не спасёт. Гони бабки, Марк, я с друзьями и так здесь засиделся, — в противовес последних слов Майкл ободряюще хлопает меня по плечу.

_______________________

Премия Дарвина[2] («Darwin Awards») — виртуальная премия, ежегодно присуждаемая лицам, которые наиболее глупым способом умерли или потеряли способность иметь детей и в результате лишили себя возможности внести вклад в генофонд человечества, тем самым улучшив его. (Википедия)