Глава 3

Гуннар прибыл на место спустя двадцать минут. Мчался, рискуя попасться на глаза стражам порядка, но, видимо, боги на небесах решили, что сегодня подходящее утро для безумных поездок и не менее безумных событий. Сердце гулко стучало в груди, дыхание сдавило. Он сам не мог понять, почему так волнуется и разве что не перепрыгивает через каждые три ступеньки, чтобы оказаться быстрее в помещении, где находится пострадавший. Беспокойство росло с каждой секундой. Он успел уже несколько раз выругать себя самыми последними словами, что поехал к Рангхильд вместо того, чтобы остаться у себя.

Так бы добрался намного быстрее. И пусть голос разума пытался сказать, что неприятностей всё-таки ждали и готовились к ним, однако… В общем, толку от разума не было. У входа в отсек медиков Гуннар столкнулся с Ени Нистрём. Стройная, в белом халате и на высоких каблучках, она была совсем не похожа на ту худую и бледную беглянку из Сверге с отрешённым взглядом серых глаз. Сейчас же это была уверенная в себе женщина со стильной стрижкой-каре, хорошим макияжем и спокойствием в каждом жесте. Тогда она бежала от сдвинувшегося напарника по эксперименту и была не в лучшем состоянии. Ени даже думала о переезде на Землю, но… потом взяла себя в руки.

Потребовался всего месяц, чтобы прийти в себя и понять, что все страхи позади. Норге приняла беглянку, дав статус и защиту. Некоторое время прожив в Кристианнсанде, она поняла, что больше не может сидеть без дела. Гуннар прекрасно понял, что нельзя терять такой драгоценный кадр, как фрекен Нистрём, поэтому тут же предложил ей работу в Доме Стражей. Бесценный опыт и знания не могли не пригодиться в разработках ученых Норге. А когда начался проект «Пара», то Ени без раздумий согласилась принять участие и помочь всем, что знала. Сотрудничество получалось… плодотворным.

— Стой! — тихо, но твёрдо сказала Ени, задерживая Гуннара у входа. — Не влетай так. Там не так страшно, как ты думаешь.

— Откуда ты знаешь, что я думаю? — хмуро спросил он.

— Мне достаточно посмотреть на твоё лицо, — улыбнулась она.

Гуннар еле слышно выругался.

Нестерпимо хотелось выдернуть рукав из пальцев Ени и войти к пострадавшей. Однако поведение неразумного мальчишки — это уже ни в какие рамки. К тому же Ени сказала, что не страшно. Мозгом он понимал, что она говорит дело, но сердце почему-то болезненно заныло. Ощущения были в новинку. Такое он чувствовал очень давно, когда Хильма Хейберг, в прошлом возлюбленная и самая прекрасная женщина на свете, приняла ухаживания другого мужчины, а впоследствии вышла за него замуж и родила двоих детей, променяв любовь на статус и достаток. Гуннар её не винил, Хильма всегда была практичной девушкой. Но и простить тоже не мог. Хоть, конечно, никогда и никому об этом не говорил.

— Ладно, — собравшись с мыслями, вздохнул он. — Говори.

— У Юлианны Лунд случился обморок.

Гуннар невольно вздрогнул.

— Признаки нервного истощения, усталость, возможно, дальше пойдёт депрессия, — продолжила Ени, словно не заметив его реакции. — Ничего угрожающего здоровью нет, но ей нужен отдых. Ты и сам знаешь, что в основном при перемещении из одного мира в другой почти всех землян накрывает откат. Очень редко, когда его нет. Исключения из правил почти не встречаются.

Гуннар только кивнул. Пожалуй, пока он знал только одного человека, которому удалось избежать отката. Это Полина — жена сына Хильмы. Со всеми остальными были проблемы. С кем-то побольше, с кем-то поменьше.

— Подозреваю, что ей будут сниться кошмары, — вздохнула Ени. — Это самая распространённая реакция. А она человек творческий. Сам помнишь, что было с Аликом и твоим волком.

Ну да, тут не забудешь. Кошмары были такие, что приходилось бедного юношу долго пичкать успокоительными. И заодно поменьше попадаться на глаза его разъярённой паре, которая готова была сгрызть любого, кто криво посмотрит на его мальчика. Но всё обошлось, хотя нервы истрепало всем изрядно. И… Гуннар с ужасом понимал, что сейчас испытывает чувства, чем-то схожие с гневом и раздражением волка. И то, что от этого вырисовывалось в сознании, не радовало и откровенно пугало. Пусть он прекрасно понимал, что люди с Земли здесь для того, чтобы создать пары, но… Нет, показалось. Это всё гадание Рангхильд. И почти бессонная ночь. Поэтому в голову сейчас лезет всякая глупость.

— Остальные как? — чуть резковато поинтересовался Гуннар, отвлекаясь от своих мыслей.

— Нормально, — серьёзно сказала Ени. — Дагур уже проводит с ними беседу, успокаивая после случившегося. Но Гринберг приедет — осмотрит всех ещё раз.

— Его ещё здесь нет? — озадачился Гуннар.

— Физически — нет, — заметила она. — Разве что удачно прячется на кухне, поглощая наши запасы.

— И ни капли не толстеет, да? — чуть улыбнулся Гуннар.

Вот уж женщины. Они добры душой и мягки сердцем, но никогда тебе не простят, если ты ешь и не толстеешь.

— Да, — вздохнула Ени.

— Идём.

Гуннар молча последовал за ней. И почувствовал, что дыхание резко перехватило, когда тихо открылась дверь в палату Юлианны.

Он едва не оглох от стука собственного сердца! Показалось, что с гор сошла лавина. Оглушила, ослепила и сбросила в воды бурной ледяной реки. Юлианна лежала на кровати. Вся белая. Ресницы подрагивали, грудь часто вздымалась. А ещё… ей было холодно. Точно холодно. И так хотелось подойти, прижать к себе, согревая в крепких объятиях, и шепнуть на ухо, что теперь всё хорошо.

Гуннар прекрасно понимал, что с того расстояния, на котором он находился от Юлианны, нереально было ни рассмотреть подрагивающие ресницы, ни тем более ощутить прохладу её бледной кожи. Но… Гуннар просто знал.

«Назад пути нет», — сказал внутренний голос.

Гуннар посоветовал внутреннему голосу заткнуться. Ну так, чтобы не бесил. Ибо Глава Дома Стражей без настроения — явление не только страшное, но и грозящее физической расправой тому, кто посмеет сказать хоть слово поперек.

Он приблизился к Юлианне. Сел рядом с кроватью. Будто во сне протянул руку и коснулся длинных пальцев. Да, точно — холодных. Мягко сжал руку. И тут же внутри словно вспыхнул огонь. Такой мягкий и согревающий, как ласковое обещание, что теперь всё будет хорошо. Закончились одиночество, холод и страх.

Юлианна словно тянулась к нему. Неподвижная и страшно бледная, даже под глазами залегли тёмные круги. Светлые волосы рассыпались на подушке. Вдруг до боли захотелось аккуратно пригладить их, провести кончиками пальцев от виска по скуле — к подбородку. Склониться и шепнуть на ухо:

— Я рядом. Хорошо. Всё хо-ро-шо.

И почувствовать, как уходят холод и страх, а к тебе в поиске ласки и защиты прижимается гибкое тело.

Гуннар сделал глубокий вдох, прогоняя наваждение, и, сам не понимая почему, сказал:

— Здесь холодно.

Ени, всё это время стоявшая возле двери, будто так и не осмелившись приблизиться, нахмурилась:

— Не может быть. Мы следим за температурой в медицинских отсеках. Здесь же…

— Холодно, Ени, — ровным голосом повторил Гуннар.

Она некоторое время посмотрела на него. Поняла. Кивнула и быстро покинула помещение, коротко бросив на ходу:

— Сейчас разберемся.

Тихий щелчок двери, и Гуннар невольно вздрогнул. Он прекрасно понимал, что Ени не слепая. Особенно после того, как сама побывала в шкуре подопытной… и оказалась несостоявшейся истинной парой, пылая страстью к психу-учёному. И сейчас она вышла не просто так. Регулирование температуры и правда проверят. Но… это можно было сделать, не выходя отсюда, просто послав запрос по виддеру.

Пальцы Юлианны слабо дрогнули. По лицу словно пробежала тень. Она рвано выдохнула, с губ сорвался тихий стон. Гуннар не выдержал и коснулся её волос, неотрывно глядя на лицо. Нет, не красавица по принятым обществом канонам. Но ни в Норге, ни в какой другой из соседних стран никаких канонов толком и нет. Ибо как им быть там, где для каждого идеал — его пара? Когда смотришь и понимаешь, что тебе больше никто не интересен. И пусть это не сумасшествие. Лишившись пары, ты сможешь есть и пить, даже спать. Но другой вопрос — как ты это сможешь… У всех по-разному проявляется привязанность к паре.

Юлианна приоткрыла глаза. Чуть несфокусированным взглядом попыталась посмотреть вокруг. Еле слышно охнула, когда сообразила, что рядом кто-то есть. Повернула голову и взглянула на Гуннара. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. И Гуннар чувствовал, что кровь превратилась в жидкий огонь и мчится по венам с такой скоростью, что ещё немного — и превратишься в настоящий вулкан.

— Вы мне снились, — еле слышно сказала Юлианна, уголки ее губ дрогнули в улыбке.