Пролог

Посвящаю цикл матери. Любимому, родному человеку.

Ты никогда не сдавалась и не опускала рук.

Живи же долго и счастливо.

Люблю тебя, мама…

__________________

Фламберг, иначе – «пламенеющий меч», взвился в воздух, играя на солнце загнутыми гранями.

Не затемнённый, не «вороненный не сталь», он одинаково безразлично слепил врагов и хозяина, пуская «зайчика» в глаза. Европейский двуручный меч с клинком с волнообразными лезвиями обладал большей поражающей способностью, чем стандартные мечи.

Русский меч оруженосца витязя подался навстречу. Это оружие легче, «полуторное», похоже на бастард[1]. Меч без проблем хватался одной или двумя ладонями, добавляя к рукояти хват за пяту[2]. Длинное лезвие позволяло достать врага с расстояния, а дол[3] делал клинок более лёгким и быстрым.

[1] Меч с удлинённой пятой клинка.

[2] Не заточенная часть клинка у рукояти.

[3]Выемка в клинке для облегчения общего веса меча.

Скорость и лёгкость играли решающее преимущество в сражении один на один. Прямой клинок с обоюдоострыми лезвиями не пускал в небо солнечный зайчик, как его оппонент, и не слепил обладателя. Секрет натурального затемнения металла давно канул в лету, сменившись кислотным или щелочным дополнением процесса.

Клинки встретились, высекая искры. Оба хозяина мечей молниеносно отступили, готовые к новой атаке противника. Светловолосый юноша, тот, что держал фламберг, тяжело дышал. Грудная клетка ходила ходуном, голая спина блестела на солнце, выделяя крупные капли пота. Длинные, прямые «пшеничные» локоны слиплись на лбу и у висков. Волосы вдоволь насобирали в траве листьев, колючек и мелкого сора – хозяин локонов не раз катался по земле, сбитый с ног.

Глаза блондина смотрели остро, по-звериному. Выискивает брешь в обороне противника. От тяжести двуручного меча болели запястья, ломило плечи, а ноги после тяжёлой тренировки начинали забиваться, подкашиваться. Утром болеть прессу.

За спиной носить килограммы – как нечего делать, а махать им на вытянутых руках более пяти минут – сложно с непривычки. Но никакие гири и штанги не давали телу более выносливых и крепких мышц. Работали все части тела. Потому блондин терпел и заставлял тело двигаться, бороться с молочной кислотой, оставшейся с прошлой тренировки.

Второй боец, с не менее длинными волосами, только чёрными и вьющимися, как молодые виноградные лозы, опустил меч из черного булата пониже. Секрет полноценного изготовления затерялся в веках. Мастера нового времени никак не могут подобраться. Ветер, играясь, подхватил локоны цвета ночи, затрепетал. Веки опустились.

– Нападай.

Обладатель фламберга взревел, нагнетая ярости, и кинулся на противника, нанося рубящий удар сверху. Меч оппонента взлетел навстречу, выбивая клинок из ослабевших рук.

Блондин и потеряв меч, не остановился. Обезоруженный кинулся на врага с голыми руками, сшибая с ходу противника. Меч не лёгкий ножик, попробуй успеть воспользоваться!

Оба противника покатились по траве, продолжая борьбу в партере. Остановившись, некоторое время смотрели друг другу в глаза.

Кто победил? Поди разбери.

Затем расцепились, развалившись на мягком осеннем ковре, сотрясая воздух богатырским смехом.

– Ты ещё слэшера попросил бы отца достать! И так руки дрожат, – усмехнулся чернявый боец.

– Это английский двурушник двух метров? – запрокинул руки за голову блондин. – Он в дипломатический чемодан не помещается. Да и под пальто не пронести.

– Ещё и весит до восьми килограмм. Ими рубились только самые могучие из рыцарей. Обоими руками. Не слезая с коней. На которые без оруженосца часто не могли залезть.

– Сколько не смотрел на доспехи «могучих рыцарей» – по виду все как на подбор мелкие, тощие дохляки. Ещё и месяцами в этих доспехах в походах бродили. В банях не мылись. Запах соответствующий. А потом грязными и немытыми почему-то ведьм жгли, выпрашивая у красивых девушек, кто и откуда чуму и прочие пакости периодически насылает? И почему все чешется? Всех красивых женщин твои могучие рыцари пожгли. А когда остались только такие, что лучше в поход, отправились за экзотикой. Вот и бежали на восток в крестовые походы. А если на Русь заглядывали – то просто лёд таял. От эмоций и чувств.

– Что поделаешь? Все войны из-за женщин.

Чернявый поднялся и с лязгом загнал меч в ножны. Рукоять обдала приятной прохладой – мечу понравилась тренировка. Одушевленный артефакт витязя одобрил занятия легким приятным импульсом.

Повернувшись к брату, чернявый продолжил сказ:

– Европа дряхлела, застаивалась. Нужна новая кровь. Вот и шли… проливать чужую, когда своя стала пакостной.

– Да и какие они к лешему могучие, если у славянских богатырей оружие легче пуда считалось детям на забаву? А пуд – шестнадцать килограмм, между прочим.

Блондин рывком поднялся и стал оборачивать фламберг кожаной тряпицей. А после стянул крепким чёрным шнурком и повесил за плечи на кожаную перевязь. Ножны на меч с изогнутым лезвием не налезали при всём желании. Или делали это лишь на один раз.

– А если вспомнить, сколько весили палицы богатырей, то вовсе диву даёшься. Прочие брали прямо дерево, вырывали с корнями, обжигали корни в костре, да так вместо дубин и бились. Эх, и разгул душе был!

Чернявый усмехнулся, подначил:

– Ну и нашёл бы скъявону – меч далматских славян. И полегче, и побыстрее. Или ты на вырост брал? Чтобы поясницу сорвать? Коня твоего я не вижу. Или ты с великанами в доспехах дерешься? На силу – ловкость! На ловкость – умом. Забыл?

– Ты же этим машешь, как хворостинкой, а я что, на другой грядке рос? – возмутился блондин, потирая украдкой перетружденные запястья. – Либо мы с тобой на равных, либо никак. Я всё равно тебя догоню, братец.

– Я никуда не бегу, чтобы меня догонять.

– Ты и когда стоишь… всех оставляешь позади, – вздохнул блондин.

Оба пошли к проезжей дороге к оставленным на съезде мотоциклам. Босые ноги ступали по зелёному ковру. На усталых лицах улыбки. Оба бойца довольны полученной нагрузкой. Тела хорошо разогрелись тренировкой.

– Неторопливо накатывает усталость, – заявил блондин.

– Это дело поправимое, – ответил чернявый. – Я захватил термос. Попьём травяного настоя со смородиновым вареньем. Витамина С в лесной ягоде гораздо больше, чем в лимоне. Север его быстрее запасает, чем солнечный юг.

– Северу нужнее. Здесь развитие по необходимости, а не для комфорта. А где необходимость, там всегда развитие. Такова человеческая природа – приспосабливаться и приспосабливать.

Настроение подпортили посторонние. Со стороны лесной стоянки послышалось:

– Оружие на землю! Руки за голову! Мечи боевые?! Холодное оружие таскаем? Или березовый сок и грибы без лицензии собираем?

Из-за кустов выполз помятого вида полицейский с грозным пистолетом системы «Макарова» наперевес.

Чернявый медленно повернулся к брату, буркнул:

– Вопрос на зацепку. Какого лешего в лесу делать этому органу правопорядка? Улики ищет?

Блондин поскрёб подборок, выдав предположение:

– Новое подразделение. Закладки по лесу ищут. Одуванчики с ромашками искать сейчас будет. С этими последними реформами чего только не начудят. Хотя, этот вроде без камуфляжа. Не доукомплектовали?

– Руки за голову! Лицом в траву! – заорал, брызгая слюной и краснея лицом, разгневанный блюститель чей-то неопределённой законности.

Чернявый положил ножны на траву и медленно развёл руки в сторону. Показывая свободные ладони.

– Слушай, мужик, ты прав, конечно, раз в форме. Но не совсем, чтобы оружием угрожать молодым. Мы ребята глупые, испугаемся. Побежим. И ты что? В спину выстрелишь?

– А может и вовсе не прав. Застрелишь же, рука дрогнем, палец там соскользнет, – охотно добавил блондин, обожающая поддерживать побратима.

– Оружие на землю! – повторил гвардеец, свирепея.

– Да мы что с мечами на медведей охотимся? Или белок истребляем? Уверяю, никакого урона окружающей среде или зверям. Тем более, людям. Мы же почти ролевики. Только без волшебных палочек.

Мечи упали в траву.

– Да и нет здесь никого, кроме тебя. Безлюдный парк, – добавил чернявый. – Мы просто тренируемся. Ты же зарядку делаешь поутру? Ну…хотя бы раз в году. Или на сборах. Вас ещё тренируют? Или уже бросили это безнадёжное дело?

– Ты мне зубы не заговаривай! – оскалился незнакомец. – Сейчас протокол оформлять будем.

– А что страшного произошло? Заточенные лезвия на клинках? – продолжил наседать блондин. – Так мы не первый год рубимся. Хоть и не так часто, как хотелось бы. Но ни одна живая душа не пострадает. Уверяю тебя. Слова еще человеческие понимаешь?

– Да он шутит. Расслабься, мужик, – добавил чернявый. – Спрятанные заточки в рукаве куда опасней. Их не видать. А этих стальных «друзей» в длину более метра так просто не спрячешь. К тому же они надёжно покоятся на перевязи за спиной. Пока достанешь, пока извлечешь из ножен, пока нападёшь. Куча времени, чтобы убежать потенциальной жертве. Жить захотят, только пятки засверкают.

– Да и никакой ребёнок случайно не поранится. Зуб даю, – заверил блондин. – Даже если захочет. Место безлюдное. Комары кругом. Так чего прицепился? Работы мало? Показатели душу мают?

Полицейский неожиданно выстрелил в воздух, оборвав всякую речь. Хлопок разлетелся по лесу эхом, спугнув птиц и мелких грызунов.

– Вот где логика? Если бы мы были самыми злостными преступниками, то носили бы оружие скрытно. А это оружие для духа, а не для… – как ни в чем не бывало продолжил блондин.

Выстрел его нисколько не смутил. Напротив, глаза загорелись странным огоньком.

Мужик в помятой форме закричал:

– Именем конституции…

– …инопланетной федерации, – поспешно прервал чернявый. – Да брось. Законы на бумаге не всегда приемлемы в жизни. Или ты тоже винтик системы?

Похоже и чернявого нисколько не смущало наличие оружие у человека в форме.

– Кстати, всегда хотел спросить, почему у вас «школа»? – хихикнул блондин. – Милиции, там, полиции. Суть одна – школа, а не «институт», «академия» или хотя бы какой-нибудь захудалый «университет»? Почему вы сразу подчёркиваете, что дело плохо?

Человек в форме побагровел лицом, а блондин, не поворачиваясь к собрату, послал невербальный пакет информации, иначе – астральный диалог[4]. Он был слышен только «приёмником».

[4] Астральный диалог (авторское*) – невербальное средство общения второго уровня при передаче пакета информации мыслей-образов непосредственно в мозг собеседника. Более развитая форма телепатической связи. Астральный диалог превосходит словесный и телепатический обмен гораздо меньшим количеством времени на передачу информации. Он так же способен на передачу образов, как и при телепатии.

– Согласись «университет» на слух выглядел бы куда более достойно. Или «академия правоохранительных органов». Вообще шик! А тут какой-то чахлый полицейский, закончивший школу. Не солидно же. На мировом уровне ржут. Там полицейские академии. Уровень тот же самый, но ведь звучит же!

– Не доводи его раньше времени.

– Заметил в его ауре чёрные провалы? Это и есть наш объект.

– Цель обнаружена. Задачу понял.

Помятая форма на лжеполицейском простима после долгих блужданий в лесу, но бегающие глаза выдавали сильное волнение. Не боевой задор, не глаза волка. Но глаза шакала.

Ребята дружелюбно улыбнулись, показывая растерянность, а по лицу «стража порядка» расползлась странная ухмылка. Губы задрожали как от непонятного предвкушения. Рука с пистолетом напряглась, пальцы побелели, выдавая напряжение. Вторая рука поспешно расстегнула пару пуговиц на рубашке. Странный полицейский прицелился в ногу чернявому, палец напрягся. Его голос заметно охрип:

– Стоять, суки, не то всех постреляю. Замерли и не двигаемся, если не хотите пару дырок в шкурке!

– Ага, предупредительный в ногу. Потом в затылок уползающему при попытке к бегству, – вновь отправил блондин невербальный посыл, приготовившись войти в сверхскоростное движение. Тело было достаточно разогрето и готово к этому, но брат как всегда опередил.

– Да откуда вы берётесь?! – крикнул чернявый вслух и на огромной скорости поднырнул под руку маньяка, тычком в локоть выбивая пистолет.

В следующие мгновения пинком по коленной чашечке он повалил мужика на землю и сел сверху, выворачивая руки из суставов и прижимая тело ногами и рукой. Свободной рукой чернявый похлопал по карманам. Документов или удостоверения при задержанном не оказалось. Только бумажник с несколькими тысячами рублей парой купюр.

Блондин, немного раздосадованный тем, что не успел первым достать цель охоты, достал из-за пояса небольшую рацию. Нажав тугую кнопку, буркнул:

– Леопард «Тени». Приём.

– База на связи, приём, – тут же зазвучало в эфире.

– Сравните описания… – блондин присмотрелся к задержанному, принявшись перечислять в том числе – … карие глаза, короткая причёска, средний рост. Особые приметы: под правым глазом шрам трёх сантиметров, на левом ухе средних размеров родинка. Документы отсутствуют. Оделся полицейским. Форма воняет китайским заводом. Новенькая. Только со склада. Не выветрилась ещё.

– По фотороботу всё сходится, – ответила рация. – Закатайте рукав правой руки.

Чернявый не стал закатывать, но разорвал клинком таёжному гостю рукав, оглядел руку: область вены была покрыта синюшным оттенком, мелкими же чёрными точками была исколота большая область кожи. Наркоман.

Кивнул брату, блондин снова нажал кнопку:

– Всё, сходится. «Лесной охотник» у нас. Зафиксировано неоднократное применение наркотических средств. Ждём команды. Приём.

– Вас понял, запрашиваю, – буркнула рация и умолкла, обрабатывая запрос по всем параметрам Антисистемы.

Блондин опустил руку с рацией. На недочеловека под братом смотрел без тени жалости. Грязь она и есть грязь. Либо смываешь, либо заражаешься при частом соприкосновении. Без вариантов.

Предыстория? Сколько угодно. Его поймали после первого убийства правильные органы правопорядка, но отпустили из-за недостатка улик. Эта заминка развязала убийце руки и стоила жизни ещё одному ребёнку. А маньяк получил приставку «серийный». Но кто об этом знал, кроме базы?

Чернявый ткнул пальцем меж рёбер маньяка, обронил:

– Покайся перед переплавкой.

– Перед чем? – хохотнул человек в форме.

Он всё ещё не воспринимал всерьёз пару ребят лет шестнадцати-семнадцати. Эмансипация. Молодежь быстро взрослеет. Телом. Но в голове то пустота.

Или не у всех?

– Я только одного не пойму, – добавил чернявый. – У вас же, наркоманов, не стоит. Или ты, когда ребёнка или женщину видишь, возбуждаешься назло природе?

Задержанный промолчал, усмехнувшись.

– Начинающий нарик, значит? – добавил блондин. – А мы-то чем твой интерес возбудили? Длинными волосами? Или тем, что можно докопаться из-за мечей?

– На ловца и зверь бежит, – добавил чернявый и склонился над ухом задержанного. – Мальчиков, значит, тоже любишь?

– Чего? – снова включил непонятку подозреваемый и попытался быть грозным. – Я отлить в лес ходил. Грибы смотрел. Птичек слушал. Херню не несите. И слезь с меня. Помеха полицейскому при исполнении! Да вы уже оба на срок накопали.

– Помеха? Думаешь их так учат? Да ты не придуривайся, – вздохнул чернявый. – Вы это любите, дурика изображать. Ты не первый. И, увы, не последний. Где пистолет то взял? Чёрный рынок с остатков Украины? Или китайская доставка копии?

– Почте давно все равно, что приходит из-за границы, – добавил блондин, теребя в руках рацию. – Скоро оружие в почтовый ящик будут класть, раз доставка оплачена.

Подозреваемый попытался вырваться, вспомнив что он мужчина в самом расцвете сил. Но чернявый надавил коленом на лопатку так, что в глазах от боли потемнело. А вторую руку заломил до хруста в плечевом суставе. И маньяк закричал от боли и ощущения беспомощности.

– Пустите, суки. Пожизненное за нападение на сотрудника правоохранительных органов, – гораздо жалобнее добавил он, произнеся более правильные слова.

Но первое впечатление подпорчено.

Пинок блондина в лицо носком ботинка отбил желание кричать вместе с передним выбитым зубом. Прыти поубавилось. Слова кончились.

– Тише. Зверей перепугаешь, – успокоил блондин. – Кто твои кости потом обгладывать будет? Ошибся, паря. Ксиву забыл купить с костюмом. А сам костюм в секс-шопе брал или в спецодежде со скидками? Или гвардейца квартиру обнёс? Нет, это размеры надо было знать. Не подходит.

– Последний раз спрашиваю, где взял оружие?! – добавил злее чернявый, вновь выкручивая руку.

«Полицейский» захлюпал носом и… заревел, забился как в припадке, ртом собирая землю.

– Я… я… я же …

– Я жду признания, – спокойно напомнил чернявый, выворачивая вывернутую руку из сустава до болевого шока.

Такой метод моментально сносил все барьеры. Самосохранение выходило на первый план и сыпалась колючая, холодная правда, убирая всё лишнее.

Блондин достал диктофон из кармана джинсов. Включил запись. База, базой, но информация достоверна примерно лишь в девяносто восьми процентах случаях. Бывают осечки.

Впрочем, тёмная аура убийцы тоже о многом говорит. Но для правосудия нет ничего лучше, чем чистосердечное признание по фактам. Признание, которое рано или поздно обнаруживают на месте преступления легальные правоохранительные органы.

Чернявый чуть ослабил хватку. Сначала раздавались лишь слёзы, всхлипы. Но некоторое время спустя из задержанного полилось, как из забитой канализации после обильных дождей.

– Семеро! Пять мальчиков и две девочки! Маленькие, свеженькие, чистенькие!

Он улыбнулся безумной улыбкой, по губам потекла слюна, смешиваясь с грязью изо рта.

– Я никогда так не развлекался! Вот это жизнь! Вот это наслаждение! Вы бы слышали их крики… вы бы видели их глаза.

Чернявый и блондин скривили лица, но заставили себя молчать и бездействовать. Слушали торопливую, сбивчивую речь несколько минут под диктофон. Затем чернявый без замаха врезал в челюсть, оборвав описания.

Блондин остановил запись, протёр диктофон от отпечатков о штаны задержанного и положил на траву.

– Я же все сказал, пустите…

– Пустите? Ты нас с кем-то перепутал, – ответил чернявый.

Блондин резко ударил по лицу. Белёсое крошево со сгустками крови полетало на траву с губ задержанного.

– По нашим данным жертв было пять, – вздохнул блондин, поймав взгляд собрата. – Надо бы службу наводок подкорректировать.

– Может они неправильно поняли выражение «не работать на показатели», – добавил чернявый.

В руках блондина запищала рация:

– Леопард, приём.

– На связи, база.

– Данные подтверждены. Повторяю – данные подтверждены. Ликвидация допустима. Приём.

– Вас понял. Конец связи, – обронил блондин и убрал рацию за пояс под майку. – Я и не сомневался, что это он. Но зачем Гений позволяет им этот оборот с пометкой «допустима»?

– Чтобы сами решали.

– Как будто я эту мразь из леса выпущу. Он выпал из человеческого общества, когда изнасиловал первого ребёнка. Таких раньше у перекрёстков вешали, там же и закапывали, а что теперь изменилось?

– Что? Цивилизованное общество слишком заигралось в гуманизм. Стало слабым и бесхребетным, уязвимым, лицемерным.

– Вот его и пользуют со всех сторон все, кто считает себя сильными. А страдают… неокрепшие души.

Чернявый повернул маньяка лицом к себе. В спокойных зелёных глазах псевдо-полицейский прочитал свой приговор.

Ребята не шутили. Это не ряженые ролевики или реконструкторы. Что-то в их глазах сказало задержанному, что приговор обжалованию не подлежит. И он отчаянно задёргался, пытаясь выжить. Но сильные руки ткнули лицом в грязь.

– Ибо прах ты и в прах обратишься, - прошептал Леопард. – Будешь в аду, душегуб, передай своим первое правило Антисистемы: наркоманы, маньяки и предатели отправляются на переплавку немедленно по обнаружению. В нашем суетливом мире просьба больше не воплощаться.

Светловолосый потянулся к перевязи меча, но брат остановил взглядом.

– Не марай благородного оружия. Этот подобного не заслуживает.

Брат кивнул и поднял с земли оброненный полицейским пистолет Макарова. Старый-добрый ликвидатор, забравший немало жизней за эпоху своего создания.

– Лимит беспредела достигнут, – добавил блондин маньяку. – Лови предупредительный в голову.

Выстрел повторно прокатился по лесной полосе, перепугав редких птиц и затухая на окраине. Блондин поднял глаза к небу. Там красиво, кустистые облака рисуют картины. Низко летают птицы перед дождем. На горизонте виднеются пики гор.

– Природа не знает угрызений совести, – вздохнул блондин. – Это изобретение человека,

– Человеку всегда тяжелее среди нелюдей, – добавил чернявый, глядя иным зрением на затухающую тёмную ауру убитого.

– А здесь, на этой грешной земле по определению тяжело жить. Приходится самим разбирать, что правильно, а что нет. Без советчиков, – добавил блондин, протёр рукоять пистолета и положил рядом с пристреленным. – Мозг дан людям в индивидуальном порядке. На фабриках никого не штамповали. А ведь как было бы просто – просто выполнять команды.

Чернявый поднялся, положил руку на плечо брата.

– Пойдём, Лео. Жизнь ждать не будет. Война забирает всех лучших: героев, мудрецов, пророков. А вот такие сидят в тылу и гниют. Зачистка нужна не на границах. Она нужна здесь, внутри. Нет порядка внутри – никакая Держава не выстоит. Но это зависит не от количества служащих. Только от качества.

Тот, кого прозвали «Леопардом» посмотрел в зелёные глаза собрата и спокойно улыбнулся:

– Пойдём, брат. Чайку потом попьем. Дел ещё много. Верю, когда-нибудь Гений вернёт нашему государству расстрельную статью. Слив снова заработает и мир станет немного чище.

– А пока поработаем и в неурочный час, – тихо добавил тот, кто взял себе имя «Скорпион».

Затем оба вернулись к оставленным у дороги мотоциклам, выкатили их на трассу и помчались на базу с докладом и очередным разбором полетов.

Новое охотно и чутко к изменениям, пока еще не закостенело. Требовались небольшие коррекции для структуры. Это нормально, когда структура работает. Гений знает, что делать.