5

- Расскажите моей кузине об этом склепе, - просит Макс, когда все были представлены. – Ее страшно заинтересовала его история.

Готы польщенно зашептались. Цепеш с гордостью начинает рассказ.

- Здесь похоронена семейная пара – Жан и Мария Треви. Жан был французом, и попал в Россию с войсками Наполеона в 1812 году. Во Францию он не вернулся – остался служить гувернером у местного помещика. Там же он познакомился с Марией – одной из горничных. Молодые люди полюбили друг друга и поженились. Вскоре после свадьбы Жан получил известие о богатом наследстве, которое оставил ему бездетный дядюшка. Жан уехал во Францию, продал особняк, забрал причитающиеся ему деньги и вернулся сюда. Помещик, у которого он служил, к тому времени порядком разорился и согласился продать Жану часть земли под строительство дома. По задумке Жана дом должен был быть огромным и красивым, как дворец. Первый этаж был выложен наполовину, когда Мария умерла во время родов. Ребенка тоже не спасли. Жан был вне себя от горя, строительство приостановилось, а Жаном овладела новая идея – соорудить для любимой жены великолепный склеп. Что из этого получилось, вы можете видеть сами. В тот самый день, когда склеп был закончен, Жан вернулся в свою комнату, лег на постель и умер.

- Просто не видел смысла, к чему ему жить дальше, - растроганно поясняет Лилит.

- Со временем фундамент особняка разрушился, а вокруг склепа стали возникать новые захоронения, и появилось целое кладбище, - торжественно заканчивает Цепеш.

- А сундуки с золотом, то самое богатое наследство Жана, так и не нашли, - сверкая глазами, добавляет Лилит. – Никто так и не знает, куда Жан спрятал свои сокровища.

- Хорош трепаться, - с недовольным видом обрывает ее Цепеш. – Это все байки для дурачков.

Я прячу улыбку, читая в мыслях парня, что он мечтает отыскать пропавшие сокровища. Даже деньги на металлоискатель откладывает уже который месяц.

- А о склепе теперь ходит поверье, - встревает Кали, - что если влюбленные войдут туда в полночь и скрепят свой союз поцелуем, то они будут вместе до самой смерти.

- И после! – пылко добавляет Лилит, собственническим жестом обнимая помрачневшего Цепеша.

Так вот что парочка делала в склепе!

- Так у вас сегодня готическая свадьба? – заинтригованно уточняет Макс.

- Нет, у нас сегодня день поминовения. Сорок дней со дня трагической гибели Мастера, и мы собрались здесь, чтобы почтить его бессмертную душу, - с пафосом провозглашает Цепеш.

Мы с Максом красноречиво переглядываемся, и я спрашиваю:

- А кто это – Мастер?

Цепеш обводит взглядом своих товарищей:

- Ну что, посвятим гостей в нашу тайну?

Готы не возражают, и Цепеш торжественно изрекает:

- Мастер был одним из бессмертных и принадлежал к касте высших вампиров.

Я закашливаюсь. Слышала бы мама, что бывшего кучера причислили к высшим вампирам, кровью бы поперхнулась. В нашей иерархии он топтался где-то в самом низу.

Макс, наклонившись, стучит меня по спине и одними губами шепчет:

- Что, завидно?

Вместо ответа я щелкаю зубами.

- Моя кузина потрясена, - переводит Макс собравшимся. – Разве вампиры существуют?

Готы в возмущении галдят. Сама мысль о том, что вампиры – миф, привела их в полнейшее негодование. Батори подскакивает к нам, выставила шею, на которой алеют две точки от зубов, и дрожащим от гнева голосом восклицает:

- А на это вы что скажете?

«Скажу, что для укуса месячной давности ранки выглядят чересчур свежо», - профессионально определяю я.

- Ее укусил сам Мастер! – с завистью в голосе сообщает Кали. – Не все из нас успели удостоиться подобной чести.

Судя по нескрываемой зависти, до самой девушки очередь не дошла.

Батори нервно чешет едва затянувшуюся ранку, расковыряв ее до крови, и я шумно сглатываю, отводя глаза от соблазнительного зрелища. Вот почему ранка выглядит свежей! Значит, другого вампира здесь все-таки нет.

Я изображаю живейшую заинтересованность:

- Расскажите мне о нем. Каким он был и почему погиб, если он бессмертен?

- Мастер был прекрасен, - с придыханием говорит Батори, и взгляд ее затуманился.

- Он был высоким, - подхватывает Кали.

- Сильным! – добавляет Клаудия.

- И вечно молодым! – вставляет свое слово Друзилла.

Я с недоумением сглатываю слюну. Даже жажда на время отступает. Они что, это серьезно? Это все о низком, неказистом, горбоносом, на момент превращения разменявшем пятый десяток Герасиме, которого я знаю?

- А на кого из знаменитостей был похож Мастер? – выдавливаю я. - Я хочу представить себе его типаж.

Девчонки наперебой галдят.

- Он был вылитый Том Круз в «Интервью с вампиром»! – в экстазе закатывает очи Лилит.

- Орландо Блум! – с придыханием пищит Клаудия.

- Джонни Депп в фильме «Эдвард Руки-Ножницы», - выдает свое видение Друзилла.

- Вылитый солист «Лакримозы»! – пылко присовокупляет Кали.

- Хит Леджер в «Темном рыцаре»! – трагически всхлипывает Батори.

Опасаясь, как бы девчонки не подрались из-за того, чье сравнение Мастера ближе к оригиналу, я обращаюсь к молчащим парням:

- А вы что скажете?

- Мастер был настоящим Принцем Тьмы, - веско произносит Цепеш.

- Он был необыкновенно благороден и мудр, - высказывает свое мнение Лестат.

- Как и всякое существо, прожившее на свете семьсот лет, - с почтительностью добавляет Ворон хриплым, трескучим голосом, который целиком оправдывал его прозвище.

Сколько?!

Макс, удивленный не меньше меня, не удерживается от возгласа:

- Так много?!

- Да, - с гордостью подтверждает Цепеш, - Мастер был соратником самого Влада Дракулы.

- Он вам сам об этом рассказывал? – уточняет Макс, подразумевая немоту Герасима.

Цепеш не теряется:

- Мастер был очень молчалив, но со временем нам удалось узнать подробности его жизни.

Молчалив – это мягко сказано. Герасим был нем, как свой тезка из рассказа «Муму», за все время я от него не слышала ничего, кроме мычания.

Однако готы ни словом не обмолвились о физическом недостатке своего Мастера, и нам пришлось принять их версию биографии Герасима. У меня нет сомнений в том, что винить Герасима в чудовищной лжи не стоит: учитывая уровень развития его интеллекта, он был просто не в состоянии сочинить такую складную историю. Очевидно, про возраст и знакомство с Дракулой ребята выдумали сами, по-своему расценив мычание Герасима.

По словам Цепеша, Герасим появился на кладбище впервые полгода тому назад. А дальше мне уже не составило труда восстановить картину. Не знаю, уж какая нужда загнала сюда вампира, но только, заметив отбившуюся от стайки приятелей Батори, остановившуюся у заброшенной могилы, Герасим решил перекусить. Представляю себе удивление бывшего кучера, когда добыча не только не оказала сопротивления, но и добровольно подставила шею, а потом склонила перед Мастером колени и умоляла познакомиться с ее друзьями. Так Герасим был возведен в ранг Мастера, провозглашен Принцем Тьмы и стал частым посетителем сборищ готов.

- Мастер обещал сделать нас подобными себе. Но не успел, - с грустью сообщает Кали.

- Что с ним случилось? – быстро спрашивает Макс.

- Он исчез и не появлялся несколько дней, но мы не придали этому значения, - говорит Цепеш. - Он нередко пропадал и раньше. Но когда Мастер не пришел на день рождения Батори, чтобы выразить ей свои соболезнования, мы поняли, что что-то произошло…

Батори, закрыв лицо руками, роняет лицо в колени. Ее плечи беззвучно трясутся, и Кали с Клаудией бросаются утешать подругу. Вийон тоже суетится и протягивает Батори бутылку минералки, но убитая своим горем девушка зло отталкивает его руку. На парня больно смотреть, и я отвожу глаза.

- И вы пошли к нему домой? – настойчиво спрашивает Макс.

- Домой? – Цепеш качает головой. – Мы не знали, где находится его склеп. Но решили поспрашивать по окрестностям. И вот в ближайшем поселке нас настигла трагическая весть: Мастер коварно убит.

- Кто это сделал? – Макс так и подается вперед.

- Силы тьмы, если бы мы только знали! – с отчаяньем восклицает Цепеш.

- Я бы вонзила осиновый кол в его проклятое сердце так же, как он пронзил бессмертное сердце Мастера! – истерично выкрикивает Батори, размазывая по лицу черную подводку.

Жажда становится невыносимой. Меня уже мутит от аромата живой крови, витавшего в воздухе, а две ранки на шее Батори магнитом притягивают мой взгляд. Я встаю на ноги и киваю Максу:

- Идем.

- Но мы еще не расспросили их до конца! – протестует он.

- Идем, - с нажимом повторяю я и еле слышно добавляю: – Или я сейчас не сдержусь и вцеплюсь кому-нибудь в глотку, и меня возведут в Принцессы Тьмы. Ты этого хочешь?

- Понял. – Макс быстро поднимается с места.

Готы, столпившиеся вокруг рыдающей Батори, не обращают на нас внимания. Когда мы уже ступаем на тропинку между могил, нас окликает удивленный голос Цепеша:

- Эй, вы уже уходите?

- Да, нам пора, - бросает Макс. – Спасибо за компанию.

- Давайте я вас провожу, - приветливо предлагает гот, - а то тут заблудиться можно.

- Не надо, - со стоном выдыхаю я сквозь зубы, вцепившись Максу в локоть.

- Что? – не слышит подошедший Цепеш.

- Мы сами, - останавливает его Макс.

- Да ладно вам, тут такие дебри. Не хотелось бы, чтобы наша французская гостья сломала каблук.

И, пройдя мимо и обдав меня ароматом горячей крови, Цепеш идет вперед, уверенно ориентируясь в темноте, ведя нас протоптанной тропкой и интересуясь, не собираемся ли мы навестить их еще. Сдерживаться больше не было сил. Убедившись, что голоса готов стихли далеко позади, я толкаю Макса к оградке ближайшей могилы, прошипев ему:

- Отвернись!

- Что? – Он спотыкается о кочку.

- Умоляю, без вопросов. Просто не смотри.

- Вы чего там? – оборачивается к нам Цепеш.

Разделяющие нас пять шагов я одолеваю одним махом.

- Я знал, что тьма не оставит нас, - в восторге шепчет парень, глядя на мой алчно приоткрывшийся рот.

Глупо сдерживать голод, когда добыча сама не прочь подставить тебе шею. Я воспользовалась щедрым предложением Цепеша и припала к его яремной вене.