ГЛАВА 6

Аврора

Говорят, утро вечера мудренее. Возможно, если хорошо выспаться и взглянуть на все свежим взглядом, что-то изменится.

Но не в моем случае.

Всю ночь я беспокойно ворочалась на жесткой кровати. Мне не давали покоя гул турбин снаружи и осознание, что неосторожные мечты имеют свойство сбываться не так, как хочется. Мои вот сбылись…

Детство в приюте вряд ли можно назвать счастливым, но и совсем уж прибедняться не хотелось.

Может мне повезло с учреждением, в которое я попала, но над сиротами там никто не издевался, драить спортивный зал зубной щеткой не заставлял, ночами в туалете на холодном полу мы тоже не спали. Меня даже не бил никто..

Хотя неприятности и расстройства, конечно, случались – никто не баловал игрушками, а несколько приемных семей, которые мною интересовались, почему-то отказывались на стадии оформления документов. А ведь по меркам социальных служб – я была тем самым идеальным ребенком. Здоровая, смышленая, спокойная. Рано научилась читать, схватывала на лету любые знания, не начала курить, когда все “наши” стали бегать за угол с сигаретами. Не пробовала ничего запрещенного. От всех дурных поступков меня всегда останавливала мысль, что даже если родители меня когда-то бросили, то наверняка где-то есть и другие родственники, и мне бы не хотелось их разочаровать, если однажды они объявятся.

Лет в двенадцать я плотно подсела на книги, много читала – особенно мне нравились книги о магических мирах. Я просто жила мечтами, что однажды получу письмо из Хогвартса. Увы, не случилось.

Не сложилось и с другими школами и волшебными академиями. В конце концов я была согласна даже на суровый мир “Ведьмака”, но как это случается рано или поздно – я повзрослела и решила, что мечтать нужно о более приземленных вещах. Например, о хорошем образовании и специальности. Искусствоведение и Франкфуртский университет в этом отношении меня полностью устраивали, кто же знал, что у судьбы другие планы. Она наконец решила, что мечтам положено сбываться, и я оказалась здесь.

Принцесса, которая достойна смерти. Чудеснее и придумать сложно.

Интересно, а обратно меня отпустить могут? Или мои “спасители” надеются, что теперь я должна страстно ринуться в гонку за власть против брата…

Я думала об этом всю ночь, и чем больше размышляла, тем больше понимала – никакой трон меня не прельщает, да и вряд ли местные жаждут меня туда посадить, разве что номинально.

Земная история знала немало примеров – когда политических марионеток сажали во главе государства, а по факту правил кто угодно, кроме того, на чьей голове красовалась корона.

Интуиция мне подсказывала, что именно за этим меня сюда и притащили. Иначе зачем спасать двадцатилетнюю девчонку?

Курт хоть и старался с первой минуты быть со мной максимально приветливым, но я же не слепая. За показательной заботой разве что зубной скрежет не звучал.

Эшторн в этом плане был куда более располагающим к себе. Может, в силу возраста, а может, чисто интуитивно я воспринимала его более мягко. Впрочем, и пилот тоже явно был не так прост.

Поэтому когда утром я вышла из своей каюты, то еще больше уверилась в том, что проще всего будет и дальше отыгрывать роль идиотки.

Из одежды на мне была все та же украденная шуба, шапка, варежки, а заодно утепленное подобие штанов и валенок, сваливающихся с ног.

Как сказал Эшторн, все это тоже когда-то принадлежала его дочери, – и на этом все, без подробностей, хотя что-то мне подсказывало – история это вряд ли веселая, поэтому и не расспрашивала.

Стоило выйти на палубу, как я тут же зажмурилась. Даже в очках местное солнце было для меня слишком ярким.

За ночь пейзаж полностью сменился. Если вчера мы явно летели над равниной, то сегодня появились горы. Дирижабль плыл между двумя хребтами, состоящими из снежных пиков один выше другого. Я подошла к перилам палубы и глянула вниз, оценивая высоту, – тут же закружилась голова и вспомнились записи исторических хроник с полетами первых воздушных судов. Почему-то мне казалось, они не поднимались высоко, здесь же речь явно шла о нескольких километрах над землей…

– Дух захватывает, не правда ли? – позади раздался голос Эшторна.

Обернувшись, увидела его на мостике, как и вчера за штурвалом, только взгляд более уставший и сонный.

– Не то слово. Вы что пробыли здесь всю ночь?

– Разумеется, кто-то же должен был вести корабль. Вы хотите есть, Ваше Высочество?

Прислушавшись к себе, кивнула. Есть хотелось очень, за вчерашний день во рту даже маковой росинки не было.

– Сходите в грельню. Курт по идее уже должен был проснуться.

Я не сразу поняла, причем тут вообще Курт, но стоило войти в теплое помещение, как вопрос разрешился сам собой.

Мой вчерашний спаситель спал сидя за столом, и мое появления его разбудило.

– Что тут делаешь? – резко вскакивая на ноги, почти рявкнул на меня он.

– Эй, спокойнее, – я даже руки вскинула от неожиданности. – Эшторн сказал, что я могу найти тут завтрак.

– Завтрак? – Курт отчего-то изумленно вскинул бровь вверх.

Я растерянно кивнула.

– Я что-то не так сказала?

– Да нет, ничего, – Курт сделал вид что смягчился. – Признаться, теперь мне даже интересно, что же уготовано в качестве королевского завтрака.

Он подошел к шкафчикам на стенах и принялся их открывать.

– Так, что у нас тут? Ух, ты сахар! Ну ничего себе, – пробормотал он. – А это? Похоже из твоего мира. Наверняка контрабандное.

Курт достал из шкафчика маленькую коробочку тетра-пак, на котором я прочла знакомое “агуша”.

– Это молоко, – произнесла я, и лицо Курта сделалось каменным.

– И почему я не удивлен, – выдал он, выкладывая на столешницу детское питание и два кусочка сахара-рафинада. – А тут еще похоже хлеб. Уверен, для тебя.

Из шкафа на стол перекочевала запаянная полиэтилен булочка от бургера, из числа тех, что не портятся по полгода.

Хоть мне и хотелось есть, но к предложенному набору я даже не притронулась Наконец начала кое-что понимать.

Холодный мир, следовательно, с едой тут не очень хорошо, так же как и с урожаями...

– Так, стоп. Если это мне, то что будешь есть ты? – задала я напрашивающийся вопрос. – Точнее не так, если это королевский завтрак, то что едят простые люди?

Курт смерил меня долгим взглядом, явно размышляя о чем-то своем. А после ехидно усмехнувшись, произнес:

– Вот это.

Из нижнего ящика мужчина вынул продолговатое нечто, завернутое в мешковину, и с грохотом бросил на столешницу. Судя по звуку, нечто было ужасно твердым.

– Что это? – спросила я, наблюдая за тем, как Курт разворачивает свой “завтрак”, больше всего напоминавший плотно спрессованную плитку каких-то зерен, семян, травы, палочек и бог пойми еще чего. Все это было поделено на сегменты по типу шоколада, явно за тем, чтобы удобнее ломать.

– Еда, – односложно ответил собеседник, без тени сомнения и забрасывая в рот кусочек. – Дать попробовать, Ваше Высочество?

Подвох я почуяла, но все равно протянула руку. Будто Курт мне бросил вызов.

И мужчина явно не ожидал, что я вот так просто соглашусь, поэтому когда отломал очередной кусок и положил мне на ладонь, смотрел выжидательно – что я буду делать.

И в кого я такая упрямая?

Набравшись смелости, забросила кусок в рот и начинала пережевывать. Ни вкуса, ни запаха, разве что совсем легкий, будто у дешевого рулона туалетной бумаги, и хруст по зубами, такой, что даже за ушами отдавется. А еще это месиво застревало между зубами. Приходилось пытаться доставать кусочки языком, а когда не получилось, отвернуться от Курта, и вытащить пальцами.

– А ты забавная, – внезапно хохотнул мужчина за моей спиной, – Так и быть, даже не буду рассказывать, из чего это делают.

Но мне уже и не надо. Я смотрела на тараканью лапку на своих пальцах,и понимала: меня вот-вот вывернет. Прямо здесь.

– Воды, – прохрипела я, нашаривая глазами ведро рядом с люксумом, железную кружку и бросаясь к ней…

– Какое-то вы зелененькое, Ваше Высочество, – все еще откровенно ржал надо мной Курт, когда я допивала вторую порцию воды. – Может, все же молока? Зря что ли кто-то старался?

– Нет, спасибо, – кое-как выдавила я. – Мне кажется я сыта, по горло!

***

Случай с завтраком заставил меня заново пересмотреть ситуацию, вспомнить все, о чем говорил вчера Эшторн, и зрить в корень проблем.

Мне ведь вчера прямым текстом сказали: в этом мире несколько столетий назад не было проблем с энергоресурсами, а когда они начались – произошла война, судя по глобальному похолоданию, крайне негативно отразившаяся на климате.

Ядерная зима – кажется, так называли это явление в моем мире.

Я беспокойно поерзала на месте. Интересно, что с радиационным фоном? Логика подсказывала, что скорее всего ничего критичного. Живут же люди, да и я сама в этом мире родилась, значит, как минимум приспособлена, даже если фон повышен.

Откинув этот вопрос на потом, я размышляла дальше.

Голод и холод – разумеется, во время войны были уничтожены посевы и множество сельхозкультур, что не погибло от огня – умерло во время холода. То же самое наверняка касалось и животных.

Тут же вспомнился адский пес, которого удерживала в руках девица из охотников. Огромная морда, зубы с палец, косматая шерсть, под которой перекатывались бугры мышц. Вполне жизнеспособная особь для выживания в холодном и голодном мире.

Раз есть собаки, значит наверняка остались еще какие-то животные.

Насекомые, как я уже выяснила, так точно выжили.

Тараканы вот явно отличаются огромной тягой к жизни.

К горлу опять подкатил ком тошноты, но я его тут же подавила. Не время и не место быть брезгливой, в конце концов, ничего жуткого не произошло. Подумаешь, жука съела. Азиаты вон скорпионов и кузнечиков жарят, и ничего. Уже как несколько тысячелетий вполне себе процветающая нация.

– Эй, ты как? – выдернул меня из мыслей Курт.

– Нормально, – буркнула я, допивая, кажется, третий стакан воды.

В животе булькало, и хоть сытой я себя не ощущала, но и есть при Курте булочку с молоком не смогла… Внутри поселилось дурацкое чувство вины, будто это я виновата в том, что местные едят черти что.

– Ты выглядишь так, что перед тобой даже извиниться хочется, – Курт поднялся с лавки и явно собрался на выход.

– Так извинись, – предложила я, тоже запахиваясь в шубу. Сидеть в грельне больше не хотелось.

Правда и на мороз не тянуло, но уж лучше там на свежем воздухе, быть может, даже удастся подслушать что-нибудь полезное для себя, а заодно спросить:

– Курт, почему меня не искали так много лет? Мне почти двадцать. Если все так, как вы говорите, по какой причине мой брат так спокойно дал мне повзрослеть в чужом мире?

Мужчина обернулся, посмотрел на меня, на его лице отразилась вполне искренняя задумчивость.

– Могу только предположить, что из-за особенности открытия порталов в ваш мир.

– Расскажи, – я ухватилась за интересную тему.

Мы как раз вышли на палубу, и Курт пусть и с неохотой, но все же начал:

– С этим вопросом лучше к ученым, я знаю об этом не так много. Слышал, что за десяток прошлых лет почти никто из контрабандистов не вернулся назад. Те же, кому посчастливилось, рассказывали, что их выбрасывало посреди морей. И только по случайности обратный портал оказывался достаточно близко, чтобы до него добраться вплавь. А плавать, поверь, у нас умеют очень немногие.

– Рассказываешь Авроре про порталы? – вмешался в разговор Эшторн.

– Да, – отозвалась я. – Вы что-то знаете об этом?

– Немного. Общался с одним выжившим. В нашем мире все моря и океаны покрыты льдом, у вас же очень много открытой воды. Точки выхода порталов постоянно смещаются, и не так много шансов, что с обратной стороны окажется город. Но четыре года назад были изобретены консомерты. Курт, покажи принцессе.

Мой “спаситель” достал из кармана те самые чудные часы с кучей стрелок.

– Они указывают на время, координаты и высоту открытия портала, – пояснил Курт, – А вот эта маленькая золотистая стрелка работает только в нашем мире: в зависимости от того, на какое деление она указывает, можно понять, что будет с обратной стороны. Земля, вода, или что-то похуже.

– Скала, например, – догадалась я, глядя на черный сектор циферблата.

– Да, – подтвердил Курт, пряча консометр в карман. – Думаю, в этом и заключалась вся проблема. Только два года назад порталы вновь стали открываться на суше у ваших городов.

Я проводила прибор взглядом и тут же отвела глаза в сторону. Потому что в голове уже родилась мысль: а что если выкрасть консометр и сбежать обратно на Землю?

Идея была трусливой и в меру бестолковой. Ну сбегу, а что дальше? За мной опять пошлют охотников.

Нет, я не могла позволить себе никаких опрометчивых действий и поступков. Вначале нужно было во всем разобраться, узнать, куда и зачем меня везут. Что представляет собой убежище и все такое прочее. А потом я уже решу, что мне делать.

– Подлетаем! – будто в ответ на мои мысли, крикнул Эшторн. – Убежище!

Дирижабль обогнул каменную скалу, за которой распростерлось широкое плато. Со всех сторон оно было окружено огромными зубцами высочайших гор. И мне с первого же взгляда стало понятно, почему это место называли именно так.

Пропал пронизывающий ветер, исчезли снежные заносы, зато стали различимы жилые строения, улочки, снующие по ним люди, и, что самое главное, я впервые за все время нахождения в этом мире увидела клочки зелени. Буквально единичные вкрапления каких-то посадок.

– Это все обогревается люксумом? – спросила я, оборачиваясь к мужчинам.

Курт недовольно дернул плечом, Эшторн же просто покачал головой.

– Если бы. У нас нет столько топлива, чтобы обогреть такой город.

– Тогда как? – не поняла я.

– Это жерло старого вулкана. Так что все это поселение расположено в буквальном смысле на пороховой бочке, но и других вариантов у нас пока нет. Либо так, либо замерзнуть и сдохнуть от голода на равнинах.