Глава 5. Ника

Открываю глаза и едва сдерживаю стон. Левая рука очень болит на сгибе, и голова раскалывается.

Пытаюсь вспомнить, как я очутилась в этой комнате, которую точно вижу впервые, но у меня ничего не выходит.

Последнее, что всплыло в памяти – это то, как я теряю сознание и проваливаюсь в “чёрную дыру”.

Становится жутко, я даже приблизительно не знаю, где нахожусь. Лучше бы не просыпалась совсем.

Снова закрываю глаза и мычу негромко, боль в голове нарастает.

Слышу, как открывается дверь и сердце от страха начинает бешено колотиться.

– Привет, спящая красавица, – раздаётся насмешливый и уверенный голос сбоку от меня. Я морщусь от сводящей с ума боли, но глаза всё равно не открываю. – Не филонь, я слышал, как ты жалобно стонала, – уличает меня мужчина, но голос я не узнаю. Значит, и человек этот мне тоже не знаком.

Мне ничего не остаётся, как подчиниться его просьбе, но открыв глаза, я тут же закрываю их обратно.

У меня что, галлюцинации начались?

– Как самочувствие? – спрашивает не кто иной, как хозяин, будто ему и впрямь интересно. Я же знала, что он не простит оскорбления, но всё равно в шоке. Слишком уж быстро он решил мне отомстить. И что теперь?

– Что вам нужно от меня? – спрашиваю охрипшим голосом, не отвечая на вопрос.

– Поговорить, – хозяин смотрит на меня со снисходительной улыбкой, и я не выдерживаю взгляда его чёрных глаз, отвожу свои в сторону. Стопроцентно издевается, играет, как кот с мышью перед обедом.

Силюсь восстановить последовательность вчерашних событий в своей воспалённой голове.

Сначала хозяин приезжает в клуб, чтобы посмотреть на меня. После того, как я отказываюсь выйти к нему за столик, он уходит, не досмотрев мой танец до конца. Подкарауливает меня в тёмном углу, сам или подручных подослал – неважно.

Вырубают меня какой-то гадостью, привозят сюда, и всё это за ради “поговорить”?

От собственных умозаключений меня начинает трясти. Кажется, что я никого так ещё не боялась, как этого мужчину, который стоит передо мной в идеально сидящем сером костюме и чёрной рубашке. По имени называть я его даже мысленно не могу, не та обстановка, всё не то.

– Сейчас мне некогда, да и ты ещё не в том состоянии, так что отдыхай пока. Зовут-то тебя, как? – спрашивает хозяин, продолжая смотреть на меня.

– Вероника, – отвечаю приглушённо. Скрывать имя глупо, он сам узнает, если понадобится.

– Получается не Лика, а Ника, – усмехается мой похититель. Со мной происходит что-то странное, у меня волоски на коже поднимаются от тембра этого голоса. – А я Игорь, будем знакомы, – у меня, наверное, уже с психикой проблемы начались, но он почему-то действует на меня успокаивающе.

– Угу, – отзываюсь, всё ещё не гляжу на хозяина. Он не упоминает про свою наглую выходку, и я тоже, если честно, не горю желанием это обсуждать. – У вас есть что-нибудь обезболивающее? – спрашиваю, осмелившись, и тру виски.

– Держи, – достаёт из внутреннего кармана пиджака блистер и, выдавливая одну пилюлю в оболочке, протягивает мне. – Помочь? – спрашивает, наблюдая, как я дрожащей рукой подношу стакан к губам. Отрицательно мотаю головой, потому что таблетка уже во рту.

– Сколько тебе лет, Ника? – вдруг задаёт неожиданный вопрос, рассматривая моё лицо. – Не накрашенная ты выглядишь по-другому, – невозможно понять, что хозяин думает при этом. Нечитаемое выражение.

– Двадцать четыре, – отвечаю, напрягаясь всем телом. Зачем ему мой возраст понадобился?

– От силы лет двадцать дал, – хмыкает. Это типа компенсация мне за то, что пострадала? Не нужны мне эти комплименты, от них мне ещё страшнее становится.

– Зачем я вам? – вымученно смотрю прямо в глаза, как бы прошу пощады.

– Дело есть, – как ни в чём не бывало отвечает хозяин и садится на кровать рядом со мной. – А ты решила, что я тебя потрахать к себе привёз? – приподняв одну бровь, спрашивает он. В карих глазах появляются искорки веселья, потому что щёки мои горят. – Забавная ты, Ника, – смакует моё имя, будто пробует на вкус. – Первый раз вижу, чтобы стриптизерша краснела от слова “трахаться”, – улыбаясь, обличает меня. – Не бойся, не трону я тебя, – я не верю, потому что выразительный взгляд этого “благородного джентльмена” говорит совсем о другом. – Если ты, конечно, сама не захочешь, – добавляет он, будто намекая, что остерегаться мне надо себя. – Ну, как голова? – переводит тему, задавая вопрос.

– Лучше, – отвечаю коротко.

– Поесть тебе сейчас принесут, душ здесь, – хозяин встаёт, и я выдыхаю с облегчением. Кажется, что даже воздуха возле меня становится больше. – Мне уехать нужно, не знаю, во сколько вернусь. Надеюсь, к моему возвращению ты будешь как огурец, – ничего радостнее я уже давно не слышала. Меня оставят в покое, пусть даже ненадолго! – Охрана во дворе, если что-то надо будет, обращайся к ним, – я воспринимаю его слова, как предупреждение, на случай, если сбежать вздумаю.

– Клим! – доносится в приоткрытую дверь грубый мужской бас.

Кажется, кровь в моих жилах начинает остывать, прежде чем я понимаю причину такой реакции.

– Всё нормально? – настороженно спрашивает… Клим. – Чё орёшь, звук убавь, – угрожающе рычит он, повернувшись в сторону двери, где уже показалась лысая голова.

– Да, – непослушными губами заверяю я, лишь бы они скорее исчезли.

– Мы едем или как? – заметно тише спрашивает бритоголовый.

Они уезжают, а я продолжаю сидеть, застыв в полулежачем положении.

Мой мозг, выуживая из закоулков памяти информацию и работает в аварийном режиме.

Почему-то, когда Яша назвал вчера Игоря хозяином, я никак не отреагировала на это, решив, что он просто владелец стриптиз-клуба. Сейчас, услышав другое имя своего похитителя, до меня дошло, что Игорь и есть, тот самый влиятельный Хозяин города. “У дьявола много имён” – вспоминаю я фразу из какого-то фильма, и она, как нельзя лучше подходит к этому многоликому мужчине.

О Климе я много слышала. Директор пиццерии, где я недавно работала, говорил о нём с нескрываемым страхом, Лёшка с восхищением, а Маринка с горящими глазами.

Клим – известный криминальный авторитет, с ним считаются даже официальные и высокопоставленные чиновники этой северной негласной столицы.

Но снова открывшиеся обстоятельства нисколько не облегчают моей жалкой участи, наоборот, я только сейчас понимаю, что такое реальный страх. Ведь Клим не просто владелец какого-то занюханного стриптиз-клуба, он главный в этом городе. Ему можно всё, он точно не станет со мной манерничать. Не хочу даже представлять, что Хозяин может со мной сделать, и ему за это ничего не будет.

От напряжения и нервов у меня начинает кружиться голова, перед глазами всё плывёт. Откидываюсь на подушку и, в попытке успокоится, сама не замечаю, как отключаюсь.

Когда просыпаюсь, в первые секунды опять не понимаю, где нахожусь, но чувствую себя намного лучше.

По ощущениям, спала я долго, потому что за окнами светло.

Сползаю с кровати и прислушиваюсь к своему организму. Чувствую только расстёгнутый задравшийся лифчик, пуговица на джинсах тоже расстёгнута. Вчера я на это даже внимания не обратила.

Боже! А вдруг этот Клим – извращенец? Я не знаю, что он со мной мог сделать, пока я без сознания была.

Но эта мысль остаётся без продолжения, я замечаю стойку от капельницы, и картинка в голове опять не складывается.

Будь он совсем отмороженным ублюдком, вряд ли стал бы беспокоиться о моём состоянии.

Значит, рука у меня от капельницы болела, хоть какой-то пазл сошёлся, пусть незначительный.

Возле ног я обнаруживаю свою сумку, и становится чуточку спокойней.

Ослабевшими руками я открываю замок и достаю телефон, но он разряжен. Оставляю его на кровати и иду в ванную.

Умываюсь прохладной водой, чищу зубы, распаковав новую щётку. Недолго думая, закрываю дверь на защёлку и, скинув одежду, принимаю душ.

Вернувшись в спальню, обнаруживаю, что прикроватная тумбочка заставлена тарелками с едой. От запахов у меня аж слюна начинает выделяться. Всё правильно, я ведь голодная, больше суток в желудке, кроме воды, ничего не было.

Всё кажется невероятно вкусным, даже куриный бульон. Наевшись, я думаю, что мне делать дальше.

Раз Хозяин не заявился в комнату, возможно его до сих пор нет. Я собираю грязную посуду и выхожу в поисках кухни.

Заглядываю в гостиную, и мой взгляд задерживается на камине. Он не электрический, а самый что ни на есть настоящий, с дровами.

Кухня огромная обставлена по последнему дизайнерскому слову, с навороченной бытовой техникой. Ощущения от всего этого нелепые, как у уличного бомжа, попавшего случайно во дворец.