Глава 4

Минул час, второй и когда я уже даже какое-то мимолетное сновидение успел просмотреть, мельник вышел на подворье.

Что именно сделал Мышата с привезенными мною ингредиентами, включая и закаменелую кровь из наследия покойного атамана Вернигора, я не знаю — но, врученный мне рог изменился до неузнаваемости. Если раньше это была всего лишь старинная безделушка, годящаяся исключительно на украшение интерьера, то теперь в моих руках оказался настоящий шедевр волшебно-ювелирного искусства. От рога прямо-таки веяло древней таинственностью. И только совершеннейший безумец мог бы подудеть в него из праздного любопытства.

— Ух-ты, — восхитился я. — Вот это вещь! Даже я исходящую от него силу чувствую.

— Рог призыва Змиев. Приходилось слышать?

— Да, Остромысл упоминал о нем в нашем разговоре. Вроде того, что владеющий рогом и амулетом может призывать Змиев и повелевать ими согласно древнего Уложения.

— Вот как? — Мышата удивился. — Никогда б не подумал, что всего за пару столетий информация так может исказиться. Очевидно, какой-то шалопай переписывал древние хроники, в окошко поглядывая, или животом маясь. Нет, Игорь, для того чтобы повелевать Змиями одного артефакта мало. В свое время это даже Неупоминаемому не удалось. Человек, владеющий Рогом призыва, приобретает возможность понимать Змиев, разговаривать с ними. Вот такие пироги, шевалье Игорь… Уверен, ты уже и сам догадался, зачем я все это рассказываю именно тебе.

— Мне столько раз указывали пальцем на юг, что и последний дурень уже сложил бы два плюс два.

— Наверняка… — кивнул головой мельник. — И если ты припомнишь все события последних дней, то сможешь не заметить, что путь тебе указывают не только люди, которым свойственно ошибаться, но и предметы. А так же — события. Взять хотя бы этот Рог. Ведь никто во всем Зелен Логе даже не догадывался: где его искать и сохранился ли он, по сей день. Значит, сам ждал появления достойного… Ну, а удастся завоевать уважение Змиев или нет — только от тебя самого зависит. Но зато, Игорь, если сумеешь убедить их в праве и правоте: помощь можешь приобрести изрядную. Да что там помощь, уже одно то, что охраняемый ими Проход преодолеешь беспрепятственно, дорогого стоит.

— Одним словом, назвался груздем — полезай в корзину… — вздохнул я почти притворно. — Я-то думал, отдохну, отосплюсь, жирок нагуляю, а вместо этого и ты, деда, меня на юг спровадить норовишь. Даже ключ о ворот всунул. О-хо-хо… Так-то, брат Лукаш, видишь сколь тяжела судьба геройская? А ты думал: нас пряниками медовыми потчуют, да мягкие перины стелют.

— Не можешь, чтоб не ерничать… — усмехнулся Мышата. — Будут тебе Герой и пряники, и перины, и прочие услады медовые, если дело сделаешь… Землю от поганого чернокнижника и призываемой им нежити освободишь. Гляди только, не жалуйся потом, что слишком приторно. А то знавал я одного, что и года не выдержал всеобщей любви и сбежал так далеко, что по сей день следов не сыскать.

— Ничего, мы стерпим… — подмигнул я Лукашу, который никак не мог определить: где шутка-прибаутка, а где начинается горькая сермяжная правда.

— Кто бы сомневался, — оставил старик за собой последнее слово. — А теперь, прошу к столу, посидим рядком да потолкуем ладком. Небось у дорогого гостя найдется в запасе чем, скучающих в лесной глуши, отшельников потешить, а? Ну, а мы — за приятный рассказ — угостим: чем хата богата…

— Обязательно расскажу, — согласился я на такой бартер с радостью. Живот урчал все громче, а запахи, доносящиеся от тарелок и полумисков выставленных Лукашем, только усиливали мои телесные мучения. — Но, давайте сперва хоть что-нибудь съедим. А то у меня много новостей накопилось, могу от истощения помереть, покуда до конца доберусь…

* * *

До Прохода оставалось проехать каких-то пару сотен шагов, когда с вершины Плачущей скалы величаво слетел огромный Змий. Распластав крылья, наподобие аиста, он сделал широкий круг над приближающейся к проходу в Заскалье группой из двух всадников и четырех коней, то ли высматривая добычу, то ли просто приглядываясь. Очевидно, результаты осмотра не удовлетворили требования стража, потому что Змий вернулся ближе к Проходу и огненным дыханием провел на земле поперек дороги черную дымящуюся черту, — а сам уселся чуть поодаль, на противоположной стороне. Объяснять что-либо нагляднее уже не имело смысла, — проход в Вольные степи закрыт! И, после такого предупреждения, только сумасшедший мог попытаться продолжить путь.

— Не дружелюбная, прямо скажем, встреча, — пробормотал Лукаш. Как Мышата не ворчал, парень все же сумел убедить деда, что присмотреть за мной, хотя бы до Прохода, лишним не будет.

— Ну, так мы еще и не поздоровались… — резонно заметил я, от приплыва адреналина, приходя в говорливое настроение и вынимая из сумы Рог. — Культурные люди сначала вежливо стучатся, спрашивают разрешение, передают приветы от знакомых. Глядишь, после учтивого разговора и страж подобреет. Как считаешь?

— Это да, по-разному бывает, — пожал плечами Лукаш. — Если долго стучать, то откроют наверняка. Вот только, обрадует ли это нас?

— Ничего, брат Лукаш, — поглаживая рукоять бастарда, выменянного у Любомира на двуручный меч Темна. Чтобы хоть как-то утешить витязя, а заодно, резонно считая, что если по ту сторону Барьера придется передвигаться пешком, таскать на плечах лишние килограммы нет смысла. А более легкий бастард, к тому же, при моем росте, можно было и на перевязи носить, не опасаясь запороть носом. Это, если противник солидный. А для разной мелочи, у седла еще и атаманская сабелька висела. — Прорвемся. Не добром, так убеждением. Добрым словом и острым мечом, любого уговорить можно. Кстати, ведь одного, слишком зубастого, Змия мы с тобой уже приветили, помнишь?

Лукаш встревожено покивал головой.

— Плохой пример, Игорь. Тот раненый был и далеко от гнездовья. Даже не думай!.. Если страж не пропустит, заворачиваем лошадей обратно.

— Да это так, к слову пришлось… — поспешил я успокоить мельничука, хотя чувствовал себя в броне от чернокнижника круче любого Терминатора. — Никто, пока, со Змиями драться не собирается. Сначала в манок посвистим, а там посмотрим, чего умные люди наколдовали.

С этими словами я приложил Рог к губам и сильно дунул. Окрестную тишину не потревожил ни один звук, громче моего выдоха.

— Не понял?

Я заглянул внутрь инструмента. Чист. Набрал больше воздуха, поднес ко рту и… забыл выдохнуть. Со скоростью, устыдившей большинство лошадей, вытянув голову и расправив крылья, огромный Змий галопировал к нам, больше всего напоминая набирающий взлетную скорость самолет. Похоже, Рог работал на ультразвуке, как собачий свисток.

— Глаза лошадям закрой! — обеспокоено крикнул Лукаш.

Совет был своевременный. Пугливые из-за чрезвычайной близорукости кони уже начинали неспокойно стричь ушами.

Метрах в двухстах от нас, Змий притормозил, чинно сложил крылья и перешел на шаг. Странно, но вот так — рядом, он оказался не столь большим, как виделся издалека. Во всяком случае, слон больше… Но, если глядя на слона, даже дети не испытывают страха, то сейчас передо мной была настоящая машина для убийства, навеивающая трепет одним только видом.

Интересно, почему люди испытывают самый жуткий ужас глядя именно на рептилий? Неужели и в самом деле приходилось в прошлом сталкиваться с тираннозаврами и прочей мерзостью? И от этой памяти предков до сих пор стынет кровь в жилах?

— Здравствуй, чудище заморское! — крикнул я чуть насмешливо, не рассчитывая на разговор, а всего лишь пытаясь приободрить Лукаша, да и самого себя тоже. — Чего добрым людям путешествовать мешаешь?

«Не надо тужиться, человек… — возникли у меня в голове чужие мысли. — Можешь говорить обычным голосом, а можешь просто думать. Как тебе удобнее…»

— Ни фига себе заявочки, — не удержался я, чем вызвал любопытный взгляд Лукаша. — Ты его тоже слышишь? Или глюки только у меня?

— Кого? — переспросил парень, тем самым отвечая на вопрос.

«Твой товарищ ничего не слышит… — мысли Змия рождались неспешно и веско. — С нами может говорить только тот, кого признал Зов».

Зов? Я взглянул на Рог в своей руке. Предмет один, а названия разные. Подходящий к случаю анекдот всплыл даже не запрашивая согласия.

«Говорит Иван: «Сивка-бурка вещая каурка, встань передо мною, как лист перед травою!». А Конек-горбунок ему и отвечает: «Ты, Ваня, говори внятнее, чего надо? А то у нас, у лошадей, идиоматический ряд немного другой».

«Смешно, — согласился Змий. — Но, немного не верно. То, что ты считаешь моими мыслями, это информация, уже переложенная Зовом в понятные тебе выражения. И — наоборот. Поэтому, можешь не подбирать слова, взаимопонимание гарантировано».

«Добро».

— Мы тут со Змием пообщаемся маленько, мысленно… — обратился я к Лукашу. — Так что ты не тревожься, если я, с умным видом, надолго умолкать стану. После перескажу…

— Угу, — покладисто кивнул тот. — Тогда я, пока, чего-нибудь перекусить сооружу.

«Могу лошадь зажарить, — любезно предложил Змий. — Твоему спутнику все равно возвращаться. Хватит и одной».

«А почему, собственно? — тут же возмутился я, после армейской жизни, болезненно реагируя на любые безапелляционные распоряжения. — Это кто ж так решил?»

«Отроку, как и большинству рожденных под этими звездами, не пройти Ущелье Снов. А значит, он останется со всеми опасностями Степи один на один. Не жалко парнишку? Тащить его с собой только ради компании, обрекая потом почти на верную смерть».

«Может, ты еще и в будущее зришь, что так уверенно знаешь: кому что суждено?» — скептически хмыкнул я, продолжая спорить исключительно из упрямства.

«Зрю…»

«Круто... Поделишься со мной, увиденным за гранью времени?»

«Это бессмысленно... Как только ты узнаешь то, что тебе суждено, — будущее тут же изменится».

Я задумчиво хмыкнул. Вообще-то логично. Поступки предупрежденного человека коренным образом будут отличаться от действий того, кто остается в неведении. А значит, и результат. Жаль…

«Не жалей. Поверь, если бы это знание было необходимо людям, Создатель наделил бы вас им. Лишнее знание порождает скорбь и душевное смятение. Ну, так как? Зажарим лошадь?»

— Зря ты, о еде заговорил, — повернулся я к Лукашу. — Теперь Змий тоже кушать захотел…

— Боюсь, тут на троих не хватит, — растерянно заглянул в торбу с харчами парень. — На него дед не рассчитывал.

— Ты не понял, — усмехнулся я. — Змий утверждает, что тебе лучше воротиться. А потому, одна лошадка лишняя. Вот ее он схарчить и намерился.

И я вкратце пересказал Лукашу резоны Змия. Тот подумал немного, потом вздохнул и стал распрягать заводную лошадь.

«Вообще-то я пошутил, — ровность возникновения мыслей не давало почувствовать их оттенок. — Но от угощения не откажусь. Спасибо. Потом, когда договорим…»

Шутник, блин. Массовик затейник…

«А ты только те мысли… слышишь, которые я думаю, или вообще все?»

«Только самые громкие из них… Так, отвечаю по порядку. Мы действительно были созданы Неназываемым для того, чтоб уничтожить людей, но отказались. Да, пытаясь укрыться от его мести, мы ушли из этого мира и расселились по всему Вееру, где только нашли подходящее место. У Прохода остались те из племени, кто не хочет, чтобы люди по незнанию или глупости открыли дорогу Хаосу. В той битве маги не сумели отнять у чернокнижника Зерно Хаоса, и теперь только Барьер не дает ему вырваться на свободу. Но сил Божественного артефакта и знаний самого Темна хватило, чтобы не дать кокону сомкнуться. Поэтому слишком многое сможет нарушить шаткий баланс сил, чтоб мы оставили здешний мир без присмотра. Пройти Барьер не так трудно, как победить чернокнижника, вот мы и заворачиваем обратно всех тех, кто мог бы уничтожить кокон, но проиграть схватку и лишь открыть Темну дверь…»

«А меня пропустите?»

«Да, тебя мы пропустим…»

«Вот как? Но тогда, мудрый Змий, твои слова противоречат сказанному раньше. О том, что будущее изменится, если его знать заранее?»

«Чем же? Разве оно тебе уже ведомо?»

«Простая логика: если вы не боитесь меня пропустить, значит, победа мне гарантирована!»

«Или тебе, попросту, не суждено дойти до Барьера… — в последней фразе Змия прозвучала отчетливая насмешка. — Лошадь-то оставить не забудь, гер-рой. Потом вернусь и заберу…».

С этими словами Змий, повернулся ко мне филейной частью, дернул хвостом, вздымая тучу пыли, и прыгнул вперед и вверх, взмывая в небо с легкостью мелкой птахи.

«Будущее он знает, х-хе!»