Русалка из созвездия Гидры

Иные потерянные галактические скитальцы и по сей день называют конструкцию, удерживающую миры, Древом Жизни. Другие говорят о бесконечной Башне или длинной волшебной cпице, пронзающей Вселенную. Та спица не имеет пределов, как и Башня не ограничена верхом и низом. Но это всего лишь частные представления различных рас о том, что в действительности существовало много тысячелетий тому назад, а потом было утрачено навеки. Речь идёт об «ОСИ» - великом изобретении древних.

Многие мудрецы и учёные считают, что миры многое потеряли, утратив «ОСЬ». Однако мало кто знает, что на самом деле Вселенная утратила бы ещё больше, потеряв преданную любовь, которая превыше любых границ и условностей. И огромное счастье, что такая любовь осталась. Она никуда не ушла. Она по-прежнему дышит в сердцах людей и тайру. Она и сейчас пребывает в миллиардах существ! Живёт в душах тех, кто слышал невероятную историю любви человека и русалки с планеты Таррея — той, что в созвездии Гидры.

***

103000 год до нашей эры. Нейтральная зона. Нулевая точка «ОСИ».

Едва приметные глазу крошечные всполохи золотистого сияния сливались в мягкое свечение. В церемониальном зале, напоминавшем прозрачный шар, летящий в межзвёздном пространстве, расположились представители различных рас.

Королева Дея в пышном платье-декольте, с усыпанной бриллиантами диадемой в белокурых волосах растерянно оглядывала собравшихся. На её ресницах блестели капельки слёз, придавая синим глазам эльфийки ослепительный блеск.

Король мвенаев Рукбат, скрестив на груди мускулистые руки, ударял передними копытами в пол от волнения и хмурил кустистые брови. Маленький краснолицый Акиррэ, повелитель хнуммов, уселся на спинку стула, свесив вниз свои кукольные ножки в сафьяновых сапожках и поправляя белую бархатную шапочку. Задумчиво шевелила усиками чёрно-жёлтая королева Сабба, взволнованно почёсывая брюшко средней парой лапок. Дракон Изок тяжело вздохнул, опустив чешуйчатую морду прямо на пол. Правитель Гипербореи Абарис сумрачно смотрел себе под ноги, заранее догадываясь о том, что сейчас придётся услышать.

Король расы тайру Ур-Кеб, зеленоволосый широкоплечий мужчина с глазами изумрудного оттенка, временно принявший свой сухопутный облик, оглядел всех и устало опустил руки на лежащий перед ним серебряный диск, украшенный драгоценными камнями. Из сердцевины диска вертикально вверх уходил тонкой ниточкой мерцающий луч света.

— Я много думал, — вымолвил Ур-Кеб обречённо. — Мне жаль выносить столь жёсткий приговор, но единственное возможное решение таково: «ОСЬ» необходимо закрыть. Немедленно. Прямо сейчас.

— Как надолго? — негромко спросила Дея.

— Навсегда, — сухо отрезал глава тайру.

Он не хотел, чтобы его слова прозвучали резко, но вышло именно так. Дея всхлипнула, не считая необходимым сдерживать эмоции.

— Неужели нет иного выхода? Ведь это конец для всех! Как нам тогда общаться и обмениваться достижениями? Потеряв «ОСЬ», мы станем чужими. Мы больше никогда не встретимся. А если встреча и произойдёт случайно спустя миллионы лет, то мы к тому времени перестанем понимать один другого. Языковой барьер разделит нас. Творец предостерегал нас от этого. Он подарил «ОСЬ», чтобы мы всегда пользовались ею и никогда не разлучались! Он сказал, что принципом нашего мира является любовь, взаимное уважение, гармония и согласие, и он всегда желает видеть нас именно такими — добрыми, дружными, держащимися за руки даже сквозь пространство, разделяющее нас.

— Однако Создатель при всей мудрости и дальновидности не предусмотрел того, что случилось, — глухо пробасил Изок. — Я согласен с Ур-Кебом. «ОСЬ» придётся закрыть, иначе нам конец. Нас и так осталось слишком мало. Вы поглядите, — Изок ткнул кончиком хвоста в полупрозрачный потолок церемониального зала, сквозь который виднелись созвездия и туманности, — звёзд становится всё меньше, планеты и целые галактики рассыпаются в пыль. Раньше вселенная светилась, переливаясь, как золотое руно, а сейчас стала темна. Света оставшихся немногочисленных звёзд не хватает, чтобы озарить её.

— Мвенаи готовы дать отпор! — Рукбат стукнул копытом об пол, тряхнул каштановой гривой и издал ржание. — Мвенаи не сдадутся чуждой заразе, какой бы опасной она ни была!

«Кентавры смелы, — мысленно констатировал Абарис, не решаясь заговорить вслух. — Они решительнее прочих в своём противостоянии и готовы погибнуть за общие идеалы. Даже гиперборейцы не настолько отважны!»

— Многие говорили подобно тебе, — прозвенел голосок Акиррэ, — и где они ныне? Канули в пустоту. Более пятиста цивилизаций стёрты в пыль. Мы уцелели лишь благодаря тому, что по-прежнему находимся далеко от эпицентра заражения. Но если не ликвидировать «ОСЬ», те, о ком нельзя даже думать, а тем более говорить, доберутся и сюда. Лично я готов сломать ключ ради спасения моего народа. От лица хнуммов я заявляю об этом. Мне тоже жаль, друзья, но иногда в отступлении и избегании есть своя мудрость.

— Как и в трусливом отсиживании в целебной пещере на Орионе, оттягивая неизбежный конец? Я не говорю конкретно о тебе, не злись, Акиррэ, но, согласись, старые хнуммы иногда поступают как трусы — прячутся от приближающейся смерти на Орионе. Они скрываются в той пещере, которая способна поддерживать тлеющую искру жизни даже в полуживом трупе. И эти умирающие сидят в безопасном месте, не сдвигаясь ни на шаг, до тех пор, пока не превращаются в мох из-за своего страха! А ведь куда честнее встретить гибель лицом к лицу, пока ты полон сил, и твой разум не угас. Тогда перерождение пройдёт легче. Но страх не позволяет трусу умереть правильно. И вот ты предлагаешь нам закрыться в крошечных пещерках и прорастать мхом? А те, кого прямо сейчас пожирают — пусть будут съедены? — Дея буквально метала молнии, но Акиррэ никак не отреагировал на жаркую тираду королевы эльфов.

— Возможно, я тоже труслива, но и я готова уничтожить «ОСЬ», — прервала их эмоциональную беседу Её Величество Сабба. Её прозрачные крылышки и усики-антенны мелко дрожали. — У меня вызревает новая кладка. Я не хочу, чтобы личинки оказались заражены с момента вылупления. Тем более, враг таков, что ему невозможно дать отпор. Я заглянула сознанием в те миры сквозь защитные оболочки «ОСИ». Мне хватило всео мгновения: там разрушения, боль и предательство. Они заставят нас стать такими, как они, и это будет худший конец для нашей вселенной, чем просто перекрыть возможность перемещения между мирами.

Изок выпустил густые кольца красноватого дыма из широких ноздрей:

— Это разумно. От имени расы драконианцев я уничтожу диск. Кто ещё готов следовать моему примеру?

Дея, забыв об этикете, прижалась щекой к плечу Абариса, который всё ещё продолжал хранить молчание. Гипербореец ласково приобнял огорчённую до глубины души королеву эльфов за плечи.

— Что скажешь, друг? — затуманенные печальной дымкой глаза Ур-Кеба обратились к королю земной расы. — Я, кажется, догадываюсь, о чём ты тягостно размышляешь. После всех тысячелетий совместной работы и досуга как расстаться? Но придётся так поступить, мой брат. У нас нет выхода.

Абарис долго глядел на Ур-Кеба, а потом тяжело вымолвил, будто вынося виновному приговор:

— От имени расы людей я согласен на ликвидацию «ОСИ».

Теперь все напряжённые взоры обратились к Дее.

— Всё распадётся. Рассыплется, как порванное ожерелье, и никогда не соберётся вновь, — горько плакала та. — Никогда! Это всё равно как отрезать кому-то руку, ногу, крылья, голову и сложить всё по отдельности в живительный раствор, вдыхающий душу в каждую мёртвую часть. Да, части выживут, но будет ли в таком разъятом существовании смысл? — заплаканные синие глаза устремились снова к Абарису. — Будет? Скажи, брат!

— Однажды мы соберём наше порванное ожерелье. Мы найдём способ, — широкая ладонь Ур-Кеба легла на плечо Деи. — Но сейчас надо думать о выживании, а о смысле жизни мы подумаем потом.

— Должен быть иной путь...