VIII. СЕРДЦЕ В ПОДАРОК

- С праздником, - сухо произнес Раймунд, тихо подойдя к рыжеволосой девушке со спины.

- Господь! - испуганно произнесла девушка, вонзая нож в деревянную доску.

- Не угадала, - улыбнулся Раймунд, когда сел на высокий стул у разделочного стола, и сменил цвет глаз на красный. Эви фыркнула и продолжила шинковать овощи для ужина. Парень наблюдал за легкими движениями женской руки, ее владение ножом завораживало. Девушка была спокойна, расслаблена, но в то же время сосредоточена. Рыжие пряди казались сегодня наиболее насыщенными из-за рассеянного света с улицы, курносый нос постоянно дергался, девушка будто принюхивалась, и, как мог заметить парень, это была ее странная привычка. Эви подняла взгляд карих глаз, точно карамель, соблазнительная, затягивающая в свой сладкий омут, внимательно посмотрела на него и состроила выражение ожидания на лице. - Сегодня день Святого Валентина, - Раймунд похлопал глазами и приторно улыбнулся.

- Неужели ты поклонник этого праздника?

- История возникновения этого праздника приходится мне по душе, весьма возвышенно.

- Я думала, что у такого существа как ты нет эмоций, бесчувственный кусок плоти. Тем более этот праздник посвящен любви, которая тебе неведома и незнакома.

- Мои эмоции притуплены, но я вовсе не лишен чувств. Я нахожу некоторые вещи приятными или же отвратительными, а так же могу копировать модель поведения людей. Если Вам будет угодно, я могу изобразить что-нибудь для Вас, например, скопировать Вас.

- Не стоит, - отрезала Эвелайн. - Так ты поклонник несчастной любви? История о том, как священник Валентин отправлял записки своей возлюбленной из тюрьмы, конечно, вызывает какие-то теплые эмоции, но не нахожу повода для восхищения.

- Ты ведь знаешь, что на самом деле все было не совсем так?

- Как? Это самая правдоподобная версия из существующих.

- Не все правдоподобное на самом деле является правдой. Я был в те времена в Риме, поистине страшное время. Но сейчас не об этом. Валентин, как ты и говорила, был священником. Он влюбился в дочь начальника тюрьмы, в которую его заточили за проведение венчания в церкви, так как тогда данная любовная церемония не была по вкусу действующему императору. Дочь тюремщика звали Джулия, и она была слепой. В последний день перед казнью Валентин написал ей письмо, вложил в него желтый шафран. После того, как девушка получила записку и достала из конверта шафран, она исцелилась. Я сам был свидетелем этого.

- Звучит невероятно, - девушка на мгновение задумалась, и ее передернуло. Она открыла банку с пряностями, потрясла ее содержимое и поняла, что емкость пуста. - Вот черт.

- В точку, - подмигнул Рай и поставил перед девушкой коробку. - Твой подарок.

- Так ты мой Валентин? - усмехнулась Эви и взяла в руки аккуратно оформленную в упаковочную бумагу коробку. Она открыла ее и тут же откинула обратно на стол, зажав рот руками. В коробке лениво шевелилось синее сердце в тонкой пленке холодного пламени. Д'Альгейм протянул руку в белой перчатке к пульсирующему органу и взял его.

- Я дарю тебе это сердце в знак вечной преданности, - в его глазах, похожих на мирную гладь глубоко озера, расцвели враждебно-красные лилии, и он неоднозначно улыбнулся. Рай с силой сжал руку, голубая жидкость покинула сердце и очутилась в подарочной коробке, а сам орган превратился в маленький фарфоровый кулон.

- У тебя специфичный юмор, Раймунд. Ты знал? - с недоверием произнесла Эвелайн и поморщилась. - Где ты взял это сердце?

- Это не так важно, но могу сказать, что из-за него я оказался здесь, - парень обошел девушку, поправил ее рыжие волосы, оголив тем самым хрупкую шею, и украсил ее своим подарком - синим сердцем, размер которого не превышал грецкий орех. Эви повернулась к нему и подняла завороженные глаза, засиявшие непривычным холодным блеском. - В этом кулоне сокрыто могущество, и у тебя оно будет в безопасности.

- Я странно себя чувствую, - сказала кареглазая, пошатнулась и уперлась бедром в столешницу. - У твоего подарка есть побочные эффекты?

- Вот и узнаем.

- Мне нужно в магазин, - опомнилась Эви, побежала к шкафу, накинула пальто и достала зонт броского желтого цвета.

- Я с тобой, - Рай мгновенно возник у входной двери, услужливо открывая ее для хозяйки. Девушка благодарно кивнула, и через пару минут они уже спускались вниз при помощи лифта. Цифры на табло медленно сменяли друг друга; в такие моменты Лерокс жалела, что приобрела студию так высоко. Она метнула взгляд в сторону парня с красной прядью, и тут в области груди похолодело, словно ребра превратились в каркас изо льда. Горло вдруг что-то стянуло: в нем пересохло. И Эвелайн, позабыв о запрете касаний, толкнула Рая к стенке лифта, прижалась к нему всем телом, запустив пальцы в шелковые волосы. Он не выражал удивления ее действиям, лишь в предвкушении наблюдал. Девушка начала одаривать его ледяные губы продолжительным и глубоким поцелуем, изредка встречаясь со своим же диким взглядом в отражении лаковой поверхности стены. Это была не Эви, а будто изощренный кукловод управлял ей как марионеткой.

- Ты идешь? - спросил Раймунд, когда заметил, что девушка не собирается покидать лифт. Эвелайн с трудом вдохнула раскаленный вокруг нее воздух и ошарашенно посмотрела на монстра. - Все нормально?

- Д-да, - сдавленно выдохнула она и вышла на улицу. - Я просто задумалась.

- О чем же? - похотливо ухмыльнулся парень, пытаясь искоса заглянуть в глаза Лерокс. Стена между ними дала брешь, которая со временем могла только лишь увеличиться, подвергая девушку опасности. Рай мог расслышать тихий шепот ее мыслей благодаря этой трещине, но нужно было подобраться ближе или ж вовсе разрушить эту крепость.

- Не твое дело! - слишком громко заявила она и ойкнула.

"Что с тобой такое?" - спросила Эви сама у себя и укрылась от настойчивого дождя под ярко-желтой шляпой зонта. - "Прийди в себя, Эвелайн. Спокойно."

- Подожди, - услышал Рай голос госпожи и с интересом взглянул на нее. - Ты говорил, что был в Риме так давно. Сколько же тебе лет?

- Я намного старше, чем выгляжу. Хорошо сохранился, - сказал он и тряхнул головой, чтобы убрать с лица влажные волосы, кольцами расположившиеся на бледном лбу. - Я выбрал для себя этот образ, чтобы было проще контактировать с людьми. Думаю, мой истинный вид вас бы шокировал.

- Так ты все же любишь людей?

- Только крошечный процент. В особенности тех людей, что способны научить меня чему-то новому. Например, Джордж Беркли. Я же поведал ему о Небуле.

- Можешь и мне рассказать о твоем мире что-нибудь? - Раймунд довольно улыбнулся ее вопросу, будто ждал, пока она его задаст.

- Могу показать, - только успел он произнести это, как его рука толкнула Эви в отражающую поверхность стекла бутика. Девушка беспрепятственно и легко вошла в зеркало и исчезла на той стороне без следа.