Часть 3

Чертов Интернет! Отказывался работать в машине. А за мной на заправке уже сигналили недовольные водители. Что, сложно три минуты подождать? Я вот спокойно терпела, пока кавказец бандитской наружности на «Жигулях» отошел на тридцать минут в туалет, бросив свою ласточку у автоматов.

— Девушка, вы оплачивать планируете? — тут же накинулся на меня заправщик, когда я вышла из салона. — Очередь уже до выезда!

— Да-да, — я вытянула руку над головой вместе с телефоном. Все пыталась поймать сигнал. — Уже почти… Секундочку!

Колесико все крутилось и крутилось, сигнализируя о бесконечной загрузке. А я нервничала под давлением мужчин в очереди. Солнце предательски перекрывало обзор на телефон. Я подняла голову и обернулась по сторонам в поиске тенька. И обомлела…

Ко мне шел мужчина. С радостной улыбкой и явно заранее заготовленной речью. Сегодня его мне видеть не хотелось. Тем более, во время такого позора!

— Петрова, кажется? — лениво поинтересовался Донской, многозначительно выгибая бровь. — Новые туфельки заказываете?

— Нет! — я демонстративно отвернулась спиной к ректору. Всем видом показывала, что на диалог не настроена. — И вообще, не ваше дело.

Но Арсений Александрович явно момент смаковал. Ему нравилось видеть, как трясутся мои пальцы от напряжения. Как нога нервно отбивает чечетку по асфальту.

— Признайтесь, — громко прошептал тот, — гуглите, как правильно заправляется машинка? Папочка подарил, а инструкцию не оставил, понимаю…

Вот тут-то мое терпение лопнуло. Мы были не на территории университета, здесь Донской прав на унижения студенток не имел. Развернувшись, я послала ему ехидную улыбочку.

— Ой, а куда это вы такой красивый собрались? — ректор тут же осмотрел свой чопорный черный костюм, поправил стильные очочки… И напрягся. Не зря. Мой ненавязчивый средний палец чисто случайно выскочил в направлении его машины. — Надеюсь, в долгое эротическое путешествие? Потому что иначе я выпишу вам туда прямой билетик!

Выпалила и пожалела. Это, скорее, был крик о помощи. Телефон по-прежнему не грузился, а на заправке расплатиться можно было либо через приложение, либо картой. Которую, естественно, я забыла дома. Налички нет, бензин почти закончился. Толпа мужчин уже готова была меня на части порвать.

— Я, вообще-то, помочь хотел. Исключительно из уважения к своему предшественнику Игнатьеву, — холодно, со сведенными на переносице бровями отрапортовал Донской. — Не хотите, как хотите.

Он развернулся и направился к своему авто. Черному, большому. Ничего больше я разглядеть не успела. Страх остаться на заправке одной и беспомощной застелил глаза. Проклиная себя на чем свет стоит, я нехотя воскликнула:

— Стойте! Буду… — слова комом в горле застряли. — Признательна… За вашу помощь…

Он замер, но не повернулся. В голосе слышались надменность и превосходство:

— А волшебное слово?

Злость вспыхнула новой силой. Прикинувшись дурочкой, я пожала плечами.

— Это что-то из Гарри Поттера? Экспеллиармус! — Арсений Александрович шутку не оценил. Молча пошел дальше по своим делам. Заныв от безысходности, я выплюнула сквозь зубы: — Ладно! П-пожалуйста…

С победной улыбкой Донской подошел к терминалу и пикнул картой. Секунда, и мои мучения были окончены. В очереди послышались аплодисменты. А у меня камень с груди упал.

— Диктуйте ваш номер. Запишу, сброшу гудок. А вечером проверю, вернули ли вы мне всю сумму, — ректор на полном серьёзе приготовился записывать.

Сев в машину, быстро пораскинув мозгами, я торопливо нашла в записной книжке один интересный номерок… Но Арсений Александрович решил нарушить мои планы и позвонил на него сразу же. Я даже отъехать не успела.

— Алло, — трубку, к несчастью, взяли почти сразу. А Донской поставил на громкую, с хитрым прищуром оценивая мое ангельски невинное выражение лица, — это центральный городской морг. Чем можем помочь?

— Пока ничем, — холодно отрапортовал ректор. Лицо его при этом было каменным. — Мне к вам еще рано.

Веселая женщина по ту сторону трубки кратко хмыкнула и клятвенно пообещала:

— Не переживайте, мы вас подождем!

Медленно Донской снял очочки. В почерневших глазах я увидела свою погибель. Резко дала по газам и смылась с места преступления.