Глава 9. Аннигилировать «Орлана»!

Режиссер явился рано утром и швырнул на журнальный столик тонкую папку.

- Какой-то подозрительно хилый сценарий, - моя попытка съязвить не возымела должного эффекта.

- Это полетное задание, - Фикс достал из папки несколько листов и фотографий. – Мне надо, чтобы ты пролетел сквозь ущелье к северу отсюда.

Я внимательно рассмотрел фотографии. Разлом был прямой, как ствол винтовки. Он тянулся между почти отвесных скал, путь вверх отрезали каменные карнизы, нависшие в некоторых местах, словно балконы над стенами многоэтажных зданий. Лететь можно только вперед.

- Ширина в самой узкой части пятьдесят метров. Значит, мне остается по девятнадцать метров от каждой плоскости, - забубнил я. – Одно неверное движение ручкой – и фюзеляж моего самолета вылетит с противоположной стороны.

- Тебе платят за риск, Джек.

- Но не за верную гибель. Впрочем, нет ничего невозможного.

- Это еще не все. Твои пушки будут заряжены боевыми снарядами.

- Зачем? – я вполне искренне изумился.

- Как только ты выскочишь из ущелья, увидишь три набитых пиротехникой машины. Они управляются дистанционно. Тебе надо их расстрелять. Желательно с одного захода. Так надо по сценарию.

- Сделаем. Камеры будут установлены на моем самолете?

- Не только, - сказал Фикс. – Тебя будет снимать оператор с «Гольфстрима», его позывной «Орлан». Он взлетит из аэропорта Аламогордо. Если вопросов больше нет, водитель ждет. Съемки должны пройти сегодня.

- Когда? – мне показалось, будто я ослышался.

- Сегодня, - повторил режиссер. – На меня нажимает студия, они требуют материал.

Вот так поворот. Но, в конце концов, у меня в любом случае одна-единственная попытка. One and only.

Я закрыл номер и улыбнулся администратору. Она никак не отреагировала. Вышел на улицу и жаркий воздух едва не обжег мне лицо.

Нас ждали две машины: представительский «Форд» и открытый джип с эмблемой ВВС. Нетрудно догадаться, какая из них предназначалась мне…

«Хан» уже стоял, что называется, «под парами»: вовсю надрывался наземный источник питания. Гремя летными ботинками по стремянке, я забрался в кабину. Но прежде, чем захлопнулся фонарь, меня тронул за плечо Додсон. Он шевелил губами, мялся, пытаясь что-то сказать, но почему-то никак не мог решиться.

- Что случилось?

- Нет… ничего, - пробормотал механик, убирая стремянку. И вдруг крикнул:

- Держись подальше от… катапульты!

Я закрыл фонарь, связался с диспетчером и порулил на взлет. Мне навстречу помчалась прерывистая осевая линия, «Супер Сейбр» оторвался от полосы и взмыл высоко в безоблачное небо.

«Гольфстрим» прибыл через двадцать минут. Успев сделать несколько кругов, я подробно рассмотрел ущелье и уточнил ориентиры.

- «Волкодав», я «Орлан»! – раздался в наушниках голос Фикса. – Готовы? Выходим к начальной точке!

Я мельком глянул на бизнес-джет, он висел чуть впереди и выше меня. В его хвосте, ниже бочонков двигателей, к фюзеляжу были прилажены два обтекаемых предмета. Зачем они? Дополнительные баки? Или съемочное оборудование? Но через несколько секунд мне стало не до «Гольфстрима».

Тщательно отрегулировав тягу, я выровнял самолет. Стрелка вариометра качнулась и показала ноль. Едва заметными движениями ручки я направил машину точно в разверстую, ощерившуюся каменными зубами пасть ущелья.

- «Орлан», я «Волкодав»! Вхожу в разлом!

- Пошла съемка! – раздалось в ответ.

По сторонам встали сплошные бурые стены. Но я видел только игольное ушко, куда мне нужно было проскочить. У верблюда куда больше шансов: он не мчится на скорости в четыреста узлов.

Внезапно две яркие вспышки сверкнули у меня перед глазами. Все вокруг заволокло серым туманом. Он словно обрушился откуда-то с неба, полностью закрыв мне обзор.

Первое, что мне захотелось – вздрогнуть. Второе – потянуть ручку на себя. Но я не мог позволить себе такой роскоши. Я замер. Застыл, превратился в камень, изо всех сил закусив губу, позволив самолету-ветерану решать мою судьбу. И он меня не подвел.

Когда непрозрачную пелену словно сдуло ветром, и чахлая растительность пустыни замелькала подо мной, я увидел, что выскочил по другую сторону разлома. Сзади остался горный кряж и ущелье, из которого, клубясь, выползало зловещее серое облако. Смертельные же спецэффекты у Фикса.

«Гольфстрим» исчез. Лишь через несколько секунд в синеве неба блеснула белая черточка. За ней потянулся конденсационный след. Режиссеру нужен общий план? Но времени удивляться нет: сейчас главное – боевая задача!

Я снял пушки с предохранителя, пошарил глазами по земле и увидел на серой ленте дороги три букашки: мои мишени. Сейчас я их расстреляю…

И вдруг в наушниках раздался металлический, лишенный интонаций голос полковника Келли:

- «Волкодав»! Аннигилировать «Орлана»! Немедленно! Курс цели – один-семь-пять, эшелон – три-ноль-ноль! Это приказ!

Загрохотал форсаж. «Гольфстрим» без проблем забирается на тринадцать километров - почти потолок для моей машины. Но все же «Супер Сейбр» сверхзвуковой истребитель, пусть он и отстает на несколько поколений от современных машин. Я быстро набрал высоту. Небо потемнело, горизонт подернулся белесой дымкой.

Наконец, бизнес-джет начал понемногу расти в прицеле. Его беззащитный силуэт заполнил собой сетку. Я отчетливо видел высокий белый хвост, серебристые сопла двигателей, тонкое, как лист бумаги, крыло. Все, теперь враг никуда не денется: на такой высоте, в разреженном воздухе, любой резкий маневр сорвет машину в штопор. Как только я нажму на гашетку, двадцатимиллиметровые снаряды разорвут обшивку, разворотят хвост и двигатели, круша тонкие механизмы и магистрали.

Последнее уточнение, можно стрелять…

Но прежде, чем я открыл огонь, изношенное сердце ветерана Вьетнамской войны не выдержало. Сзади оглушительно грохнуло, и самолет затрясло, будто лошади понесли телегу по булыжной мостовой. Вспыхнули аварийные лампы. Скорость быстро упала, и «Гольфстрим» вновь превратился в украшенную белым шлейфом черточку.

Я немедленно выключил двигатель и щелкнул переключателем «раты» - аварийной турбины. За кабиной пилота в поток выскочил маленький воздухозаборник. Есть электричество и управление. Двигатель умолк, тишину в кабине нарушало только мелодичное пение гироскопов.

- Мэйдэй, мэйдэй, мэйдэй! «Волкодав», отказ двигателя! – закричал я в микрофон, выставив на ответчике аварийный код.

- Дотянете до базы? – невозмутимо спросил диспетчер.

Я быстро прикинул: с такой высоты я пролечу не больше пятидесяти миль. Посмотрел на желто-полосатую ручку катапульты и вспомнил напутствие старого механика.

- Нет. У меня единственный шанс – скоростное шоссе!

- Понял, «Волкодав»! Удачи! Спасательная команда в пути. Мы ведем вас по радару!

Самолет быстро снижался. Прямо передо мной красно-бурую пустыню резала прямая, как ствол винтовки, черта автострады. Справа от нее под лучами полуденного солнца поблескивала линия железной дороги. К великому счастью, на дороге не было ни одного автомобиля.

Я потянул ручку аварийного выпуска шасси. Вспыхнули зеленые лампы, в стойках загудел воздух. Скорость упала. Вдали показалась светлая точка. Но теперь ничего сделать нельзя. От судьбы не уйдешь.

Я выровнял самолет и помчался в метре над шоссе. Колеса робко сближались с асфальтом: при всем уважении к дорожникам, вряд ли они рассчитывали полотно на скорость сто семьдесят узлов. Наконец, машина вздрогнула и помчалась по автостраде. Я дернул ручку тормозного парашюта и вдавил в пол педали. Меня швырнуло вперед. Ремни натянулись. Надеюсь, они выдержат, и я не разобью лицо о приборную доску!

Светлая точка превратилась в автомобиль. Он недвижимо стоит на дороге. Водитель уснул, что ли? Или не видит мчащуюся на него серебристую смерть? Успею я остановиться или нет?

Стрелка указателя скорости склонилась к нулю. Самолет качнулся и застыл в метре от беспомощного лупоглазого кабриолета. Накрашенная блондинка вцепилась в руль и словно окаменела, с ужасом глядя на неподвижную металлическую птицу. Я открыл фонарь, сорвал перчатки, шлем, кислородную маску и спрыгнул на землю.

- Мисс, вам помочь?

Девица только покачала головой. Наверное, я похож на чудовище Франкенштейна. Я глянул в автомобильное зеркало: вампир вампиром. По-другому и не скажешь. Подбородок залит кровью из прокушенной губы, от старой кислородной маски остались темные разводы на щеках. Внезапно я ляпнул:

- Вьетконг далеко?

- Так вы из прошлого? – «догадалась» девушка. – Вы ранены, сейчас помогу! Стойте спокойно. Я – медсестра.

Она быстро достала аптечку, ощупала меня и обработала ранки на губах. Я зашипел от боли.

- Вроде больше ничего, - сказала моя спасительница. – А вы знаете, какой сейчас год?

- Тысяча девятьсот шестьдесят пятый. Февраль, - подыграл я.

- Операция «Огненный дротик»?

- Да. Откуда вы знаете? Это государственная тайна!

Девушка вздохнула и достала из-под сиденья фотоаппарат.

- Вы перенеслись в будущее больше чем на полсотни лет. Можно я сфотографирую вас?

Я неосторожно согласился и встал возле сверкающего на солнце крыла. Щелкнул затвор.

- И все-таки, какой сейчас год? – спросил я.

Девушка назвала дату. Я не успел ничего ответить: вдали послышался вибрирующий гул. Он быстро нарастал и через минуту над нами промчались еще два вьетнамских ветерана: похожий на вытянутую коробку «Зеленый великан» и маленький «Хьюи». Обе винтокрылые машины развернулись и, окутанные клубами пыли, приземлились чуть в стороне от автострады. Я застыл, не в силах отвести взгляд от лопастей, замедлявших бесконечный бег. Наконец, винты замерли. Из вертолетов посыпались солдаты.

- Они тоже… из прошлого? – растерялась девушка.

- Вам лучше немедленно уехать. Иначе вас примут за вьетконговскую шпионку.

Я, махая руками, побежал к вертолетам. Командир, капитан лет сорока, остановился и поднял руку. Солдаты замерли.

- Дайте ей уехать! Не подходите близко! – я указал на кабриолет.

- Почему? – поднял брови капитан.

- Не хватало, чтобы она заметила современную форму!

Девушка развернулась, и, видимо, утопила педаль газа в пол. Через минуту машина превратилась в светлое пятно.

Я забрался в «Хьюи», захлопнул дверь и без сил плюхнулся на скамейку. Поднес руку к глазам и увидел, как дрожат пальцы. А я-то всегда считал, будто у меня железные нервы. Завизжала турбина, захлопал ротор…

***

Я завалился в гостиницу, разделся и плюхнулся в постель. Тишину нарушал лишь едва слышный гул кондиционера. В комнате стояла почти полная темнота, и сладкие тягучие волны тяжелой дремы обволакивали меня и уносили… понятия не имею, куда.

Наконец, я очнулся, накинул халат и, шаркая тапочками, вышел в холл. За стойкой сидел совсем другой администратор: полная женщина средних лет.

- Мистер Риппер! – просияла она. – Я уж думала, с вами что-то случилось. К вам приходил какой-то полковник. Не наш, я всех здесь знаю. Он строго-настрого приказал вас не трогать и просил позвонить, когда вы проснетесь.

- Валяйте, звоните, - разрешил я. – А куда исчезли все цветы?

- Какие цветы? – администратор застыла с трубкой.

- Ну, девушка здесь была? Симпатичная такая…

- Не знаю. Она меня подменяла. Меня попросили несколько дней отдохнуть. За счет гостиницы.

Администратор набрала номер. Она сказала только два слова: «он проснулся» и подняла глаза:

- Вам приказали одеваться, мистер Риппер. За вами выехали.

- Надеюсь, не скорая психиатрическая помощь, - я хлопнул дверью номера, скинул халат и натянул футболку и шорты. Вышел в холл и присел на диван, ожидая машину…

Армейский джип притормозил возле желтого административного здания. Когда-то со мной это уже было. Непередаваемое чувство дежавю. Я поднялся на второй этаж и постучал в дверь кабинета Тимоти Коффина.

- Войдите, - сказал мой тесть. Он сидел за столом рядом с генералом, перебирая какие-то бумаги. Оба посмотрели на меня, как на выходца с того света. Я набрался нахальства и без приглашения уселся на стул перед грозным судилищем.

- Докладывай, - сказал генерал. – Мы сгораем от нетерпения.

Я вкратце поведал о своих воздушных приключениях. Когда я дошел до инцидента с хозяйкой розового кабриолета, вечно вытаращенные глаза полковника блеснули:

- Джек, я удивляюсь твоей фантазии. Когда ты больше не сможешь летать, я возьму тебя в отдел дезинформации. Это же надо сочинить байку о пришельце из прошлого!

- Но девушка сфотографировала меня!

- Пусть поставит снимок на ночной столик и любуется. Если с такой легендой она заявится в прессу, ее отправят на консультацию к психиатру.

Я на секунду задумался.

- Во всей этой истории мне непонятно, зачем режиссер удирал. Я же выполнил задание.

Полковник зловеще ухмыльнулся:

- Это потому что ты не читал сценарий. Мой агент снял копию с нескольких страниц. Фильм называется «Справедливое возмездие». Ты должен был остаться в ущелье. По крайней мере до того момента, когда спасательная команда отскребет от камней обгорелый труп. Твой труп.

Я оторопел:

- Зачем это ему?

- Мы пока не знаем. Наверху приказали замести дело под ковер.

- Если Фикс так хотел убить Риппера, то почему он просто не подослал наемных убийц? Это эффективнее и дешевле, - зашевелился Коффин.

- Он же творческий человек, - ответил Келли. – Известный документалист, между прочим.

- Тогда для чего мои пушки зарядили боевыми снарядами? – я зачем-то пожал плечами.

Полковник зловеще улыбнулся:

- Грузовики набили взрывчаткой. Ударная волна расплющила бы тебя о скалы. Да, Фикс предусмотрел запасной вариант. Жаль, что этот проклятый кинодел удрал невредимым. К сожалению, нас подвел самолет.

- Нет, не подвел, - сказал я. – Он просто устал убивать.

- Придется наказать твоего железного друга, - осклабился полковник. – Сделаем из него летающую мишень…

У меня потемнело в глазах. Разбить, превратить в груду искореженного металла моего спасителя? Я вскочил и сжал кулаки…

- Шутка, - остановил меня Келли. – «Супер Сейбр» – слишком большая историческая ценность. Машина останется в музее базы Холломан в качестве летающего экспоната. Будет развлекать народ на авиашоу.

- Ну, коли так… - я недоверчиво глянул в глаза тестю.

- Даю слово. Кстати, девушка-администратор в гостинице – мой агент на случай, если бы Фикс наступил бы на собственные принципы и разыграл вариант с киллером.

- А Додсон? – спохватился я.

- Он дал показания. В катапульте наши специалисты нашли заряд пластита. Но в любом случае мы не будем преследовать механика, если он будет держать язык за зубами. Не доводить же историю с Фиксом до публичных слушаний.

- Додсон предупредил меня перед вылетом. Иначе бы я здесь не сидел.

- Вот даже как? – поднял брови Коффин. – Наверное, ты напомнил ему кого-то из его шестерых детей. Ты свободен, Риппер. Завтра утром тебя заберет «Геркулес» и доставит в Бостон.

Я вышел из кабинета и осторожно закрыл дверь. Немного побродил по базе, вернулся в гостиницу и провел остаток дня и почти всю ночь у телевизора. Я намеренно не выспался и добросовестно провалялся на койке весь полет.

На следующий день приехал тесть. Как всегда, он сел во главе прямоугольного стола в гостиной. Супруга покорно вышла из комнаты. Полковник не остановил ее.

- Джек, ты больше не будешь летать на «Старфайтере», - сказал он.

- Почему? – у меня внутри все упало. Неужели я где-то накосячил?

- Потому что каждый его полет обходится налогоплательщикам в круглую сумму. Мы будем выкатывать «Старфайтер» или на авиашоу, или для совсем уж экстремальных полетов. Придется тебе освоить новую машину.

- Какую? – подскочил я.

- Французы сейчас меняют свои «Миражи-2000» на «Рафали»…

- Вот неудачники.

- Почему это? – осведомился полковник.

- У «Миража» максимальная скорость на треть выше.

- Французы, наверное, считают, что это не главное. И не перебивай меня! – повысил голос тесть. – Правительство решило закупить несколько «Миражей». Мы оснастим их новой навигационной системой. Машины получат наименование «Мираж-2000CA».

- Ирония судьбы, - сказал я. – Мы, мировая авиастроительная держава, закупаем истребители у французов. Что у нас, нет своих самолетов?

- Ты еще предложи пригнать F-22 с опознавательными знаками ВВС, - съехидничал тесть. – Мы и так едва отмылись, когда засветились со «Старфайтером».

Полковник встал, давая понять, что разговор окончен. Я спустился в сад. Жена подстригала кусты. Она подняла глаза:

- Джек, что с тобой? Ты мрачнее тучи!

Я махнул рукой:

- Снова твой папа задумал какую-то авантюру. То ли еще будет.