Глава 4
Танцпол тонул в волнах бешеного джаза. Гремела музыка, саксофонисты во фраках прилежно надували щеки, барабанил по клавишам пианист. Выплясывала разряженная молодежь. Стучали каблуки, мелькали подолы юбок. Сотня магических светящихся шариков крутилась под потолком, роняя разноцветные огоньки на танцоров и сидящих за столиками посетителей клуба.
Тася поежилась. Ей было неуютно в этом платье — слишком дорогом и слишком откровенном. Что бы сказала мать-настоятельница, увидев, как ее самая прилежная воспитанница сидит в наряде, полностью открывающем плечи?
Пошитое на более фигуристую ундину платье немного болталось, и это заставляло Тасю еще острее чувствовать свою беззащитность и неуместность. Она уже сто раз пожалела, что поддалась на уговоры Нэи и пошла с ней «отпраздновать начало студенческой жизни».
Ундина появилась так же внезапно, как исчезла пятнадцать минут назад, когда отправлялась на поиски «чего-нибудь, что можно выпить». Она держала под ручку мускулистого парня и счастливо улыбалась.
— Дерек, знакомься. Это Тася. Тася, это Дерек. Он уже на пятом курсе, и он нападающий нашей команды по водному поло. Дерек купил нам напитки. Правда он ми-и-илый?
Перед Тасей на стол опустился запотевший стакан, на три четверти заполненный бледно-розовой жидкостью. Девушка недоверчиво понюхала его. Пахло приятно. Легкий цветочный аромат без малейшего оттенка спиртного.
— Что это?
— Ай, не знаю! — отмахнулась ундина. — Какой-то коктейль. Безалкогольный. Ты же просила без.
— Просила, — Тася вздохнула. Ей было неловко брать угощение у совершенно незнакомого человека. — Большое спасибо вам, Дерек, — серьезно сказала она, чем насмешила соседку, да и самого парня.
— Мы — танцевать! А ты покарауль наш столик, — с этими словами Нэя утащила не особо возражавшего парня.
Тася пригубила напиток. На вкус он тоже оказался приятным, разве что слишком сладким. Прихлебывая угощение, она раздумывала, насколько невежливым будет уйти сейчас одной. Обижать соседку не хотелось. Но Нэя, кажется, и так не скучала...
Музыка оборвалась резко. Народ в центре танцпола чуть расползся и появился красноволосый демон. Тот самый, которого Тася встретила на парковке. На нем был ультрамодный костюм в мелкую полоску и черная шляпа. Разноцветные огоньки отражались от начищенных до зеркального блеска носов ботинок.
Держа демона под ручку, на нем повисла фигуристая черноволосая и белокожая девица в платье с воистину невероятным декольте, из которого разве что не вываливалась грудь пятого размера.
— Ну что? — ухмыльнулся красноволосый, оглядывая посетителей клуба с такой высокомерной гримасой, словно был тут главным и это место принадлежало ему лично. — Вы хотите джаза?
— Да-а-а! — отозвался нестройный рев десятков глоток.
— Я дам его вам!
Демон взмахнул рукой и оркестр заиграл что-то невероятное. Взвизгнул саксофон, пианист замолотил по клавишам, забренчали тарелки, взревел тромбон. В вихре лихого разудалого джаза демон подхватил свою спутницу, обнял, непристойно прижимаясь к бедрам, и повел по сцене.
Что они вытворяли! Тася смотрела во все глаза, как демон крутил девушку, наклонял в почти немыслимых поддержках и разве что в воздух не подбрасывал!
На миг Тасе отчаянно захотелось оказаться на месте черноволосой девицы. В лазарете почти год тихо угасал немолодой учитель танцев. Тайком от монахинь он учил Тасю. Им обоим были в радость эти уроки.
И пусть она успела освоить не так уж много, Тася сумела бы стать гораздо лучшей партнершей для демона — в этом она была уверена точно. Учитель восхищался ее умением откликаться на малейшие желания мужчины, чувствовать язык тела, быть гибкой и послушной в танце.
А черноволосая так не могла. В объятиях партнера она казалась предметом мебели. Если бы не демон, и смотреть было бы не на что. Но он двигался как бог. В рисунке его танца ощущались страсть и почти неприкрытое жадное вожделение, которые почувствовали все присутствующие. Парочки невольно обнялись, прижимаясь плотнее друг к другу, атмосфера в клубе неведомым образом изменилась, словно демон распространял вокруг флюиды секса.
Стало жарко, по телу прокатилась сладкая волна, и воздух сгустился так, что им стало трудно дышать. От огоньков мельтешело в глазах.
Происходит что-то странное. Надо уходить!
Тася одним глотком допила коктейль и встала. Ее повело. Как странно: в коктейле ведь не было алкоголя. Почему же она на ногах не стоит?
Пошатываясь, девушка добралась до выхода. Казалось, сам воздух цеплялся за нее липкими пальцами, тянул назад в клуб, уговаривал остаться.
Уже когда Тася стояла у двери, музыка за спиной замолчала, танцоры остановились, и зал взорвался криками. Девушка обернулась и поймала горящий взгляд огненноволосого демона. Она готова была поклясться, что тот смотрел поверх голов беснующейся толпы прямо на нее.
Тася рванула на себя дверь и вывалилась на улицу, оставляя за спиной толпу, музыку, крики. Но лицо демона и его полная вожделения улыбка все равно стояли перед глазами.
***
— Можно? — она робко заглянула в аудиторию.
Профессор повернулся к девушке, и глаза его гневно сузились.
— Вы опоздали, адептка Блэквуд! — в голосе профессора Тасе почудился свист розги, и еле сдержалась, чтобы не зажмуриться.
— Простите, — жалко выдавила она. — Я случайно...
— Не желаю слышать никаких оправданий. Входите!
Тася шагнула внутрь, и дверь за ее спиной захлопнулась, отсекая дорогу к бегству.
— На моих лекциях существует определенный порядок, — продолжал профессор, медленно поднимаясь из-за стола. — Всех опоздавших ждет строгое наказание. Сейчас я на вашем примере продемонстрирую группе, какое именно.
— К-к-какое, — пролепетала Тася, прижимаясь спиной к двери.
— Подойдите, и узнаете.
Словно через силу она сделала шаг. И еще шаг. Взгляд расфокусировался и блуждал по лицам сидящих в аудитории студентов, выхватывая знакомые. Вон ундина. И ее вчерашний кавалер — Дерек. И, кажется, кто-то из приютских девочек в заднем ряду...
— Раздевайтесь!
Тася задрожала, чувствуя, как по коже ползут щекотные мурашки. Волоски на теле встали дыбом, а щеки и уши запылали.
Она зажмурилась, замотала головой.
— Для строптивых наказание удваивается. Раздевайтесь, адептка Блэквуд, не то я его утрою!
Она всхлипнула, потянулась к застежке на груди и остановилась на полпути.
— Я не могу, — дрожащим голосом призналась девушка.
Он хмыкнул.
— Тогда мне нужен помощник. Ди Небирос?
— Я готов! — с первого ряда поднялся красноволосый демон. Подошел к Тасе с развязной ухмылкой.
— Помогите адептке Блэквуд раздеться.
— С радостью, профессор.
В одно мгновение Тася оказалась связанной. Ее запястья охватывали широкие кожаные наручи, крепившиеся к цепи, которая уходила куда-то под потолок.
— Пожалуйста, не надо, — умоляюще прошептала девушка.
Неужели он действительно разденет ее сейчас при всех? И все увидят ее тело? А что потом? Что он сделает? Высечет ее плетью за опознание?!
В фиалковых глазах засияло предвкушение. Пальцы демона медленно огладили ее подбородок, шею, скользнули по ключице, и Тася вдруг поняла, что на ней то самое неприличное вчерашнее платье, принадлежащее соседке.
Демон отсоединил сначала одну, потом другую лямку. Медленно расстегнул застежку.
— Не надо, — взмолилась Тася, сама не понимая, к кому она обращается и о чем просит. Демона, чтобы прекратил? Или студентов, чтобы не смотрели?
Он ухмыльнулся и наполовину приспустил платье. Бюстье под ним не было, и Тася почувствовала, как прохладный ветерок скользит по обнаженной груди. Соски недовольно съежились от холода.
— Пожалуйста! — всхлипнула она. — Не смотрите на меня!
Но они смотрели. Пялились на нее, словно на зверушку в зоопарке. Взгляды других студентов обжигали кожу. Тася стиснула ноги, чувствуя, как внизу живота становится жарко.
Демон потянул платье ниже, шелк скользнул по бедрам, стек к ногам. Тася осталась только в беленьких кружевных трусиках. Она успела мимоходом удивиться, откуда у нее такое белье и почему нет чулок и пояса, а потом демон стянул и эту последнюю преграду.
Отчаянный вскрик вырвался у девушки. Она зажмурилась, но все равно кожей чувствовала тяжелые заинтересованные взгляды прочих адептов. Некоторые откровенно ухмылялись. Одни девушки презрительно кривили губы, другие сочувственно вздыхали, юноши плотоядно рассматривали ее тело, но все втайне наслаждались маленьким спектаклем.
По щекам потекли слезы. Она беспомощно трепыхнулась, не в силах хоть как-то прикрыться. И поклялась себе, что не откроет глаза. Но прикосновение длинной линейки к подбородку заставило почти сразу же нарушить эту клятву.
— Время быть наказанной, адептка Блэквуд.