Глава 3

Заселили ее быстро и легко, в один из симпатичных трехэтажных домиков, стоящих среди тенистых аллей. Домики, что снаружи, что изнутри, мало походили на студенческие общежития, скорее уж на частные коттеджи. Очень недешевые частные коттеджи. В Бреннингеме такие были только у мэра и судьи.

Тася замерла в дверях уютной комнаты, со стенами, обшитыми деревянными панелями. Резная мебель, пушистый ковер на полу — ей точно сюда?

— Не стой в дверях! — раздался раздраженный женский голос. — Сквозняк!

Тася ойкнула: «Извините!» — и влетела внутрь. Дверь за спиной захлопнулась.

На ближайшей к окну кровати, задрав ноги на обитое бархатом изголовье, валялась девица и, посматривая в зависшее над ней зеркало, «рисовала лицо».

— Значит, ты моя новая соседка? — протянула она, не отрывая взгляда от зеркала. — Откуда?

— Бреннингем.

— Никогда не слышала, — девица недоуменно нахмурилась. — Это какой-то из северных кланов?

Похоже, спрашивая: «Откуда?» — она имела в виду: «Из какой ты семьи?».

— Это город.

— Иу!

Соседка так удивилась, что даже повернулась к Тасе. Зеркало замерцало и растаяло в воздухе.

Ундина. Скорее всего, из морских — у речных кожа не изумрудного оттенка, ближе к серому. Жемчужины на ушных раковинах, похожих на раскрытый рыбий плавник, намекали на знатное происхождение. Ну оно и понятно, что обычная семья подводных обитателей не сможет отправить дочку учиться в Аусвейл.

— Да ты же человечка! — изумленно выдала девица после долгого изучения соседки.

Тася кивнула.

— Стипендиатка, — робко добавила она.

Девица расцвела в улыбке.

— Отличница? Круто, буду у тебя списывать!

После реакции профессора Равендорфа искренняя радость соседки была как бальзам на сердце. Тася облегченно выдохнула.

— А ничего, что я... ну, человечка? — на всякий случай уточнила она.

— Не-а. У нас во дворце было много людей. Правда, в основном слуги. — Она подумала и добавила: — И в основном мертвые. Но в детстве я любила с ними играть.

Наяда отпихнула в сторону огромный кофр с косметикой и спрыгнула с кровати.

— Нэя итадаль Тетис, — церемонно представилась она. Внимательно оглядела обтрепанное платье Таси и осуждающе покачала головой. — Нет, так дело не пойдет! — она растопырила покрытые перепонками пальцы. — Так ты себе мужа никогда не найдешь.

— Мужа? — растерялась Тася. — Зачем... мужа?

Дочь морского народа посмотрела на нее со снисходительной усмешкой опытной, много чего повидавшей женщины.

— Ну как же? Зачем, по-твоему, мы учимся в Аусвейле?

— Чтобы стать магами?

— Пф-ф-ф! Ты еще скажи, что балы устраиваются для того, чтобы потанцевать! Мы учимся, чтобы получить полезные знакомства и найти себе жениха. Или невесту. — Она еще раз осуждающе посмотрела на Тасю. — Но с тобой придется повозиться. Твое счастье, что я люблю сложные задачи.

***

— А ты ничего, — заявила Нэя, когда распаренная Тася вернулась из ванной. — Без этого платья фасона «чехол для фортепьяно» гораздо лучше.

И со словами: «Покажи сиськи!» — сдернула с девушки полотенце. Тася взвизгнула, прикрывая грудь.

— Ты что — стесняешься?

— Да, — простонала красная от смущения Тася. — Не делай так больше!

— Ладно, — пожала плечами ундина и швырнула ей влажное полотенце. — Вы, человеки, такие странные иногда. Тело у тебя красивое. Показывай наряды.

Сама не понимая, почему слушается ее, Тася раскрыла саквояж. Все четыре платья и строгую черную юбку ундина забраковала.

— Ужас. Позорище! А это что за фасончик «прощай молодость»? М-да, задача еще сложнее, чем я думала. Ума не приложу, что с тобой делать.

— А обязательно что-то делать? — робко спросила Тася.

— Ты в Аусвейле, детка. Это твой шанс хорошо устроиться в жизни. Здесь учатся наследники кланов. Золотая молодежь. Да и не только молодежь. Возьми хотя бы братьев ди Небирос.

— Ди... Небирос?

Вспомнился красноволосый демон на парковке.

— Ага. Самые завлекательные женихи Академии. Деньги, титул. Да еще такие красавчики — сил нет! Половина девчонок бегает за ними. А вторая половина за их дружком ди Форкалоненом. Но тебе ничего не светит. Они слишком самовлюбленные и переборчивые.

— Да я и не хотела, — запальчиво отозвалась Тася. — Мне все это не интересно! Я хочу выучиться и стать имперским магом.

— Врешь! Все хотят замуж!

— Я не хочу.

Это, конечно, было неправдой. Замуж Тасе хотелось. Как любой девушке. Но только по любви. Большой и чистой, за какого-нибудь нежного и внимательного юношу. А будут у него деньги и титул или нет, уже совершенно неважно.

Ундина хихикнула:

— Какая же ты глупенькая.

Вместо того чтобы спорить, Тася попробовала перевести разговор на учебу. Поначалу Нэя зевала, но, когда узнала, что Тася учится на факультете фундаментальной теории магии, оживилась.

— А говоришь: замуж не хочешь. Это же лучший факультет для поиска жениха, там одни парни. Правда, странные. Заучки в основном. Признавайся: ты поступила туда, чтобы охомутать кого-нибудь!

— Нет, там просто самый низкий конкурс.

— Конечно! Сплошной теормаг, кому это интересно. Еще и экзамены такие, что только посмотришь на вопросы — голова болит. А на кого ты хотела бы учиться?

— Целительство.

— Ого! — ундина хихикнула. — Врачи хорошо денег зашибают, ага.

— Дело не в этом...

Ей просто всегда хотелось исцелять. Дарить надежду, возвращать краски жизни. В отличие от других приютских девочек Тася охотно помогала сестрам в лазарете. Больные обожали ее. Называли светлым ангелом Бреннингема. Когда кто-то выздоравливал, Тася ощущала это как свою маленькую победу над страданием и смертью.

Но специализация целителя, как и еще ряд других, самых престижных, были закрыты для людей.

— Эй, ты слышишь меня?

— Прости, отвлеклась.

Ундина сперва надулась, но потом сменила гнев на милость — очень уж ей хотелось поболтать.

— Я говорю, куратор у вас зверь! Не завидую тебе.

— А кто куратор?

— Профессор Равендорф.

— Ой... — Тася вздрогнула, вспоминая сурового седого мужчину.

— Он — женоненавистник. А еще говорят, — тут ундина перешла на интригующий шепот, — жуткий извращенец. Он специально занижает оценки девушкам, чтобы потом они приходили на пересдачу. И там требует... всякого. Причем ладно бы секса хотел, — она задумчиво хихикнула. — Я бы сама не отказалась.

— Что? — потрясенно переспросила Тася.

— Ну а что такого? — ундина пожала плечами. — Он красивый. Мужик в самом соку. И такой суровый, мм-м... Я бы поиграла с ним в послушную папину дочку. Но секс Равендорфа не интересует, представляешь?! Он запирается со студентками в аудитории, чтобы выпороть их плетью! Фу, ну что за извращенец!

Тася несколько минут ошарашенно глядела на соседку, потом выдавила:

— Это не может быть правдой.

— Еще как может. А однажды был скандал. Равендорф заставил одну студентку раздеться прямо в классе, на глазах у всей остальной группы. А потом выпорол.

— И его не уволили?

— Неа! — Нэя отмахнулась. — Он дружок лорда-протектора ди Форкалонена, кто его уволит? А девушка была стипендиаткой, вроде тебя.

Сказанное ундиной повергло Тасю в шок. На мгновение она представила себя на месте несчастной опозоренной девушки. Каково ей было?! Такой ужас, так стыдно! Раздеваться перед всеми! И потом — наказание. У них в приюте тоже иногда наказывали розгами, но в приюте не было мужчин, которые могли бы смотреть на экзекуцию.

Заполыхали щеки, по телу прокатилась волна страха. Вот только почему-то этот страх был сладким. Не леденящим, лишающим разума, а ласкающим и щекочущим кожу.

Раздеться перед однокурсниками?! Как потом в глаза им смотреть? Как учиться вместе?!

Последние слова Тася, забывшись, произнесла вслух.

— А никак! — фыркнула ундина. — Девчонка потом ушла. По-тихому забрала документы и исчезла. Говорят, она покончила с собой, но подробностей я не знаю.