Глава 3

- Значит, вы готовите заговор против сегуна?

Такеши поморщился:

- Тише! О таком не говорят вслух. И мне не нравится слово «заговор».

Девушка чуть сбавила тон, но лицо ее оставалось серьезным, а брови – нахмуренными.

- Почему тогда вы участвовали в аресте?

Он подавил улыбку.

- Я не мог отказаться. Моя должность предполагает повиновение.

- Вы могли предупредить Акио… господина Такухати!

Начальник службы безопасности с умилением поглядел на свою находку.

Все складывалось даже лучше, чем он ожидал. Будущая императрица оказалась вовсе не неграмотной крестьянской девкой. Хвала тем, кто придумал давать гейшам образование, близкое к придворному! Не просто умеет писать и читать, но воспитана, знает этикет. И даже имеет начатки знаний по экономике и законодательству!

Да еще и неглупа, как стало ясно из последнего вопроса. Неглупа, но наивна. И по уши влюблена в дайме Эссо. Похоже, что взаимно.

Имей Такеши Кудо возможность напрямую просить Аматэрасу о будущей императрице, он не осмелился бы желать большего.

- Не мог, – с досадой признался он. – Акио Такухати два месяца назад вычислил и повесил моего человека в Инуваси-дзё. Нового я не успел внедрить.

Располагай Такеши Кудо неделю назад полной информацией, он бы продумал иную стратегию. Но показания всех агентов сходились в одном: Ледяной Беркут помешался на девушке. А тануки еще и утверждал, что Такухати удерживает Мию против ее воли. Времени на сбор информации уже не оставалось, Тоса – вот ведь прямолинейный чурбан – потребовал действовать немедленно. Господин Кудо так и этак вертел доставшуюся ему головоломку, пытаясь найти самое безболезненное решение, пока не смирился с необходимостью пожертвовать генералом.

Свою ошибку он понял уже во дворе, когда поздно было что-то менять, оставалось только доиграть роль.

- Я все равно не очень понимаю, зачем я вам? – девушка нахмурилась.

- Ты – слабое место дайме. Чтобы спасти тебя, он признается в любом преступлении. Поэтому жизненно необходимо увезти и спрятать тебя.

Это даже не было ложью, он просто не сказал девушке всей правды.

- И что дальше? – ответ ее не удовлетворил. Мия смотрела все так же пристально и требовательно. – Какую роль вы мне отводите?

- Будешь моей гостьей. Думаю, я смогу выдать тебя за… – он задумался. – За мою внебрачную дочь. От наложницы.

- Что я должна буду делать?

Такеши снова умилился ее решительному тону. Миако Риндзин в боевом настрое нравилась ему куда больше Миако Риндзин в депрессии и апатии.

- Есть, спать, набираться сил. Найму тебе учителей, пусть продолжат обучение экономике.

- И все? – лицо девушки стало сперва растерянным, а потом сердитым. – Я вам не верю! Зачем нужно, чтобы я знала экономику?! И вы так и не сказали, к чему были эти вопросы!

- К тому, что с очень большой вероятностью Акио Такухати станет следующим сегуном. А ты… – он сделал многозначительную паузу. –Подумай, кем ты хочешь стать рядом с ним?

Ее лицо прояснилось. Поверила.

Искусство недомолвок – великая вещь. Достаточно сделать намек, и человек сам додумает остальное. Очень удобно, поскольку избавляет от необходимости лгать. Кто как, а Такеши Кудо намеревался быть честным со своей императрицей.

Но будет лучше, если Миако Риндзин последней узнает о своем происхождении и божественных правах на престол. И особенно о том, что она вправе приказывать заместителю начальника службы безопасности.

***

Вечерний Тэйдо пах жареным рисом, благовониями и нечистотами. Тэруко спешно пробиралась сквозь толпу мимо тележек с едой, мимо говорливых мамаш с выводком детишек и пререкающихся пожилых кумушек. Человек в сером кимоно, за которым она следовала, то исчезал в людской толчее, то снова появлялся. Он, казалось, не особо спешил, шел прогулочным шагом, но как девушка ни старалась, она не смогла подойти к нему ближе, чем на полусотню шагов.

Впрочем, может, оно и к лучшему. Ведь тогда есть риск, что принц Джин даже в такой толпе заметит преследование.

Он, наконец, свернул с главной улицы на тихую, почти безлюдную, и принцесса смогла убавить шаг. Напустив на себя вид, который по ее мнению должен был быть у праздного гуляки, девушка с преувеличенным вниманием уставилась на вывеску, изображавшую полную женщину с необъятным бюстом. В руках женщина держала поднос, доверху заваленный пирожками. Надпись над ее головой гласила: «У тетушки Сагхи».

Пока Тэруко пялилась на вывеску, Джин почти успел дойти до конца улицы и девушка, испугавшись, что снова упустит его, прибавила ходу.

В конце концов, с чего она решила, что принц вообще заметит слежку? За те полчаса, в течение которых Тэруко следовала за ним от дворца в сторону Тэйдо и по главной улице, он ни разу не обернулся.

А если и заметит, разве он узнает принцессу в таком наряде? Он же привык видеть ее тщательно накрашенной, уложенной, в изысканной и невероятно неудобной многослойной одежде. Обряженная в хакама и простую куртку, с забинтованной грудью, с мужской прической, Тэруко будет для него обычным юношей, каких сотни на улицах столицы.

После подсмотренного боя принц Джин не покидал ее мыслей, заняв то место, которое раньше по праву принадлежало Акио Такухати. Тэруко вдруг взглянула на своего жениха совсем с другой стороны, и он показался ей невероятно притягательным и таинственным. Проклятый от рождения, но сумевший выжить и противостоять проклятью. Воспитанный в легендарном монастыре, название которого с благоговением поминали самые доблестные воины. Убивший тигра в четырнадцать лет – много ли высокорожденых может похвастаться таким подвигом?!

Чем пристальнее девушка вглядывалась в человека, за которого должна была выйти замуж, тем больше достоинств в нем находила. И тем сильнее хотела узнать о нем больше.

Увы, принц Джин не спешил открываться. Должно быть, дело было в неприязни и предвзятости, с которыми Тэруко встретила его. Девушка вспоминала о своих прежних мыслях со стыдом и искренним раскаянием, и клялась, что не допустит повторно подобной ошибки.

Лишь бы он дал ей шанс.

Стараниями верной Хитоми, которая свела дружбу с большинством служанок, принцессе удалось выяснить, что ее жених регулярно покидает дворец по вечерам. Распаленного любопытства, азарта и страсти к авантюрам было достаточно, чтобы принцесса решила рискнуть.

Улица вывела к стене в полтора человеческих роста, сложенной из бамбуковых стеблей. На вершине стены через равные промежутки тускло светились фонари, обтянутые красной бумагой.

Тэруко нахмурилась, вспоминая карту Тэйдо. Куда они вышли? В ее воспоминаниях городская стена находилась дальше и была выше, основательнее. Эта конструкция выглядела слишком хлипкой, неспособной выдержать мало-мальски серьезный штурм.

Джина стена не смутила. Он проследовал вдоль нее, свернул за угол. Досадуя на безлюдье и освещенность – обернись принц, он непременно заметит слежку! – Тэруко последовала за ним и осторожно выглянула из-за угла.

Вовремя. В сотне шагов от нее располагались распахнутые ворота, и принцесса успела заметить, как ее жених входит внутрь.

Что же делать? Последовать за ним? Но это, похоже, какое-то поместье. Странно, что оно располагается прямо в Тэйдо. Тэруко тщетно напрягала память, пытаясь вспомнить карту и злилась на себя – почему она не запомнила ее получше? Как вообще можно было не обратить внимания на такую большую огороженную территорию в черте города? Ведь Тэруко столько раз расписывала план штурма и обороны Тэйдо.

Терзаясь этими вопросами, она приблизилась к воротам. Те были широко распахнуты. У прохода, опираясь на створку, клевал носом самурай в форме городской стражи.

Тэруко робко остановилась у входа и вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что скрывается за стенами. В глаза бросились разноцветные фонари, изысканные женщины в дорогих кимоно. Порыв ветра донес до нее запах ночных цветов и сандала. Кажется, с той стороны ворот находилась такая же улица…

- Что смотришь, пацан? – хохотнул стражник на воротах.