Глава 7 Неожиданный поворот судьбы. Часть 1

Солнце вошло в зенит и начало припекать. Желудок урчит, но общее состояние настораживает. Попив водички, я решила, что первым делом стоит всё же искупаться, смыть навеянное воспоминаниями напряжение, а еда никуда не убежит.

Прогулка на озеро действительно помогла снять охвативший тело жар. Стоит заметить он был несколько иным, не таким как после моих снов раньше: мне просто-напросто было жарко, щёки горели от смущения за некогда пережитое, тело находилось на грани возникновения плотского желания, но немедленного удовлетворения не требовалось.

Вернувшись в «круг силы» неспеша перекусила и задумалась о том, как бы укрыться от вездесущего светила, а то так ведь и сгореть недолго, а потом мучайся. Покопавшись в торбе обнаружила там простынку из лёгкой ткани. Сначала попыталась поудобнее устроиться на травке накрывшись с макушкой найденной тканью. Увы, при полном отсутствии ветра, сразу же стало невыносимо душно.

Выбравшись из-под простыни, оглянулась по сторонам. Идти под кроны деревьев не хотелось. Во-первых, вначале редколесье, и в нём не укроешься, а дальше мрачновато, а во-вторых, Агрипина сказала, что здесь, именно на этом месте думается лучше. Может это и предрассудки, но я поверила.

И тут меня осенило: надо найти четыре палки, вбить их в землю в качестве колышков, и на них повязать простынь – получится навес. Иду. Вот уж первые кусты начались. Только хлипкие они, дальше пошёл молодняк, но веточки у него кривенькие, тонкие и хрупкие. Так и углубляюсь в лес. Как назло, ни одного пригодного сучка не валяется, всё как выметено, только сушняк да веточки мелкие хрустят под ногами. И вдруг… боковым зрением замечаю нечто странное, никак не вписывающееся в окружающий пейзаж. Притормозила. Озираюсь по сторонам. Странно. Вроде лес как лес, ничего неправильного не видно, но ведь было же нечто! Делаю шаг назад. Ещё один.

И вот оно! Я уставилась на совершенно неуместную здесь скульптуру из дерева: головы на полторы выше меня, мужчина, причём обнажённый, вон промеж ног какое стоящее внимания достоинство топорщится. И вырезан он не впопыхах и абы как, а явно с чувством, толком и расстановкой ваялся. Тело отшлифовано едва ли не до лакового блеска, вполне различимы рельефы мышц, мельчайшие черты лица, а в глаза какие-то камни вставлены вместо радужек. И да – камни эти синие, и напоминает он мне одного знакомца из снов, да и не только из снов.

Смотрю на деревянную скульптуру и всё больше где-то внутри растёт уверенность – что всё это отнюдь не случайность и, ответ явно надо у Агрипины искать. Метнулась я обратно на луг, где вещи оставила, нашла мобильник. Да, толку от него тут нет, но на всякий случай по привычке таскаю с собой – вдруг да появится где-нибудь связь? Или сфотографировать что-нибудь захочется как сейчас, ну и на крайний случай время всегда посмотреть можно. Схватила телефон, бегу обратно, боясь, как бы не заплутать, да мимо или стороной не пройти. Нашла. Сняла со всех, каких только можно, ракурсов, просмотрела снимки и, довольная результатами фотосессии повернула обратно к лугу.

К тому моменту как выскочила из подлеска, холодный ветер неожиданно поднялся, а совсем недавно солнечное небо тяжёлыми свинцовыми тучами заволокло.

«Ка-ар-р-р…» – душераздирающий хриплый звук, раздавшийся над самым ухом напугал, заставив инстинктивно пригнуться, прикрыв голову рукой. И тут же на неё, обдав потоками ветра и цепляясь когтями, что-то, вернее, кто-то нагло взгромоздился… Всё так же согнувшись в три погибели и на всякий случай прикрывая лицо, опускаю руку…

– Гриша? – удивлённо воззрилась я на восседающего на моём предплечье ворона. – Ты-то что здесь делаешь? – спрашиваю, заглядывая в его чёрные бусины глаз.

– К-ка-а-ар-р-р-р… – ещё более пронзительно закричал ворон и оттолкнувшись взвился вверх, пролетел с десяток метров в сторону деревни и вернулся, но сел в этот раз на покрывало, прихватил клювом котомку и потрепал её из стороны в сторону.

– Собираться? – спрашиваю, хоть и понимаю, что глупо это – с птицей разговаривать, но он будто понял и отбросив котомку в сторону – кивнул!

На сбор вещей не ушло и минуты, и вот под ногами уже стелется тропинка, и первая развалюха, стоящая на краю деревни уже позади, кладбище по другую сторону дороги началось. Ветер усиливается, пробирая до костей, и с неба начинают срываться первые крупные капли дождя, заставляя ускорить шаг. Остановиться бы, достать покрывало, обернуться – хоть какая-то защита от ветра да дождя, но на душе что-то неспокойно, вон и Гриша носится вокруг с карканьем, будто подгоняя.

А когда впереди на дороге стала видна припаркованная машина, совсем не по себе стало – кто пожаловал? Конечно же, нельзя исключать, что кто-то может и не к моей хозяйке приехать, а, например, на кладбище предков почивших помянуть, но… что-то не так – чует моё сердечко, а ноги уже почти бегут.

Вот и вправду странное дело – калитка нараспашку. Где же это видано, чтобы Агрипина её открытой оставила? Вбегаю в дом, а там трое незнакомых мужчин за столом сидят и вокруг бумаги какие-то разложены.

– Вы внучкой Агрипине Васильевне приходитесь? – поднял взгляд от бумаг один из гостей, а я даже опешила: да, разговор о том был, но как-то всерьёз не воспринимался.

Заметив, что я растерялась, второй мужчина вперился в моё лицо цепким взглядом и уточнил:

– Сорокина Валерия Семёновна?

– Д-да… – выдавила я, так и не понимая, что тут происходит.

– Подписи свои поставьте пожалуйста, – кивнув, и освободив своё место, пригласил меня присесть. – Тут, тут и тут.

Как-то на автопилоте, даже не читая подписываемых бумаг, чиркнула везде где требовалось и подняла ничего не понимающий взгляд.

– Скорую мы уже вызвали по экстренной связи, – говорит второй убирая часть бумаг в папку, а часть, аккуратной стопочкой складывая на уголок стола. – Шли бы вы к бабушке, может попрощаться успеете ещё.

Что? Попрощаться? Внутри всё перевернулось, и я метнулась в нашу спальню. Бледная как мел Агрипина лежала на своей кровати, прямо поверх одеял.

– Ты уж прости, девонька моя, – явно не без труда проскрипела старушка. – Недотянула я. Думала правнучку понянчу… Кх-кх… – её тщедушное тельце сотряслось в приступе кашля.

Сухонькая трясущаяся ручка попыталась поднести к губам стакан с водой, но вода проливалась, так и не попадая в рот. Я кинулась помочь. Сделав пару глотков, Агрипина откинулась на подушку. Лёгкие со свистом втягивали воздух. Но она всё же продолжила:

– Ан нет, не сдюжила, – говорит, и протягивает мне стакан отводя взгляд. – Возьми.

Ну а я-то что? Взяла… И тут меня словно молния ударила. А в памяти ожила картинка прошлого: точно так же было, когда мне моя родная бабка свою ведьмовскую силу передавала. Это что ж такое выходит?!

– Вы… – схватив её за тёплую ладошку, воскликнула я, но оборвалась на полуслове, заметив застывшую на лице старушки блаженную улыбку. – О, нет… – выдохнула, осознавая, что именно произошло, и словно в ответ на это, с улицы донёсся звук серены скорой помощи.

Это напоминало кошмарный сон. Кажется, кто-то входил в помещение, что-то говорили. Что-то спрашивали, но я не помню – отвечала ли? Я сидела рядом с ней, держала за всё ещё хранившую тепло руку и да – плакала. Она оказалась единственным, кто мог и пытался помочь, кто приютил, ничего не требуя взамен. Столько всего можно было узнать, но, увы, теперь ответы уйдут в могилу вместе с их обладательницей. А самое жуткое в том, что я действительно воспринимала эту, ещё совсем недавно незнакомую пожилую женщину своей близкой родственницей.

Не помню, как все разошлись. Пришла в себя, когда в комнате совсем стемнело. За окном по-прежнему завывал ветер, в доме ощутимо похолодало, и только коленям было тепло – на них грустно смотря на Агрипину лежала Ночка. Вздохнув, провела рукой по кошачьей головке, и та тут же подняла на меня полные тоски глаза. Вот и что теперь делать? Приподняла зверюху, вышла в светлицу, по пути зачем-то включив в комнате свет.

Как оказалось, давешние гости ушли, не затворив за собой плотно дверь, вот и кошка вечно во дворе обитавшая в дом забежала, и холод с улицы пробрался. Сил на то, чтобы закрыть двери не было. Внутри воцарилась звенящая пустота. Ещё утром я восхищалась силам старушки, её бодрости, и на тебе. Взгляд упал на лежащие стопкой бумаги и какой-то пожелтевший от старости конверт.

Ссадила кошку на скамью, подтянула документы к себе. Свидетельство о смерти. Разрешение на захоронение. Дарственная на дом. Вексель на предъявителя в банк. И бумаги на право наследования. Хм… вот и что у бабульки акромя дома-то наследовать, а ведь он дарственной оформлен. Ну да ладно, потом узнаем, сейчас о таком даже думать стыдно. Человек умер, до сомнительных сокровищ ли тут?