Глава 9 Героический настрой

Он только хотел повесить трубку, как вдруг спросил:

— Наверно, в женской тюрьме достаточно женщин!

— Не неси ерунду — ответил я ему.

Он был очень оживленный:

— Ну так есть там женщины или нет?

— Хватит, не болтай.

— Когда ты меня возьмешь с собой? — спросил он.

— Ты думаешь, что это ночной клуб? Захотел прийти и пришёл? — ответил я ему.

— Брат, тебе значит жалко, — сказал он.

— Думай как хочешь, жалко так жалко, я ложу трубку, поговорим, когда вернешься. Мне нужно еще сходить за продуктами, — ответил я ему.

Двумя пересадками я добрался до центра города. Сначала я пошел снял деньги, затем пошел в кафе, заказал себе пару блюд и бутылку пива. Через некоторое время, я почувствовал тот самый вкус пива, хмельной и вкусный. После этой бутылки я получал удовольствие просто смотря на прохожих людей на улице.

Когда я уже досыта наелся и напился, я побродил по улице. Затем попал на авеню, где увидел около 700 кожаных ботинок. Я пощупал свои карманы, но денег было мало, поэтому я не решился покупать эти ботинки. Затем я пошел в супермаркет, купил немного продуктов и несколько книг, а потом уже пришел домой.

Так и прошел мой день.

Выходные прошли точно также и настал понедельник. В понедельник был день приема новых преступников. Все подозреваемые становятся настоящими преступниками после приговора который выдвигыет суд. После приговора, людей в следственном изоляторе то есть осужденных, отправляют сюда. Осужденные, и те, которые еще не получили решение суда, не могут находится в одном изоляторе, поэтому, следственный изолятор каждый месяц 5 числа отправляет их в нашу тюрьму. Именно поэтому, каждый месяц 5 числа в тюрьме день новичков.

Обычно, сестрица Кан просит меня вместе осмотреть новичков, убеждая меня в том, что для меня это уже знакомая обстановка и я уже хорошо знаю весь процесс этой работы. Знаю, как писать доклад про заключенного, а также как их можно успокоить.

Выйдя к большим железным воротам тюрьмы, невысокая и полная сестрица Кан ругала моего начальника за то, что она кроме меня и еще пару надзирателей, никого не ввела в курс дела, да и людей на в такие дни не хватает.

Охранницы у железных ворот выглядели очень строгими, спустя некоторое время, они медленно, но с грохотом открыли дверь.

Сначала заехала машина вооруженной полиции, затем машина надзирателей, и последняя была машина, где были осужденные. Вооруженная полиция вышла с машины и встала рядом с надзирателями в одну линию, затем открыли дверь осужденным и одна из надзирателей приказала всем им спустится! Преступницы одна за одной выходили из машины.

Многие из женщин были высокими и худыми, но также были и старушки и молодые девушки. Они выглядели очень грустными, ведь они сами же и приехали в эту большую могилу! Их настроение отражалось двумя словами: «надежда потеряна».

Преступницы построились в ряд, и я взглянул на этих преступниц. Надежда была потеряна, среди них не было красавиц. В этот момент, две надзирательницы вытащили преступницу в черном вуале. Несмотря на то, что она уже была в тюремной форме, можно было понять, что эта преступница очень гордо держится, она была стройная и высокая, и, хотя лица её было не видно, но мне казалось, что она очень хорошо выглядит.

У меня была обычная внешность, как у неудачника. У меня нет денег и конечно, я здесь не соответствую этой богине. Мне оставалось только взирать на неё с надеждой и пускать слюни. Но если даже эти преступницы захотят приблизиться ко мне, это будет считаться нападением или же изнасилованием. Но я знаю, что для них я лакомый кусочек.

На данный момент никому не интересны чужие проблемы.

Одна из высоких женщин подошла к конвою, и дала ему большую черную сумку. Мне тоже стало интересно, что же там могло быть, поэтому я сделал пару шагов вперед.

Это женщина свирепо взглянула на меня. Она была очень похожа на Цыси, её мрачный взгляд был словно взгляд бессердечной кобры, от её взгляда у меня волосы встали дыбом, и мурашки побежали по коже. Не зря говорят, какой человек внутри, такой и снаружи. Такое её отношение показывает ненависть на этот мир.

Я молча вернулся на свое место.

Все машины уехали, надзиратели повели преступниц на осмотр. Каждый преступник, перед тем как сесть в тюрьму, должен был пройти осмотр, и к тому же, их еще и осматривают на то, чтобы они не проносили с собой ножи или наркотики.

Когда все преступницы ушли, сестрица Кан подозвала меня к себе. Я подошел к ней она обвела меня глазами снизу-вверх и заметила, что я нервничаю. Затем она притворно улыбнувшись сказала:

— Иди проверь преступниц.

Мне? На проверку преступниц? Но я ведь мужчина.

Сестрица Кан обратилась к другой женщине:

— Начальник, это Сяо Чжан, он психолог.

Оказалось, что эта женщина начальница тюрьмы. Теперь уже понятно, почему она такая высокая и статная. Здесь каждый может делать то, что хочет, в основном в тюрьме все самостоятельны, если ничего серьезного не произойдет, то никто ничего и не скажет. А начальник тюрьмы здесь – местный деспот.

Начальник тюрьмы громким голосом сказал мне:

— Иди быстрее!

Видимо у неё от природы такой громкий голос.

— Хорошо.

Я поспешил в смотровую комнату. По пути туда, я тайком поворачивал голову и хотел услышать разговор начальницы и сестры Кан.

Я был в недоумении, я ведь никого не обижал, но почему они со мной так разговаривают? Неужели правда то, что начальник может просто так давить на простых людей? Во многих организациях руководство размахивается руками на нижестоящих, ругает их. А что же должны делать те, кто стоит ниже, чем сами директора? Хотя они имеют право на многое.

Власть – это хорошая вещь, ведь очень много людей строят козни друг другу, издеваются друг над другом.

Я пришел в осмотровой кабинет, внимательно посмотрел на всех и увидел ту самую девушку в черной вуали.

Порядок входа в тюрьму таков:

— Фотография, отпечатки пальцев, осмотр, стрижка волос, душ, тюремная форма. После присвоения номера начинается официальная тюремная жизнь.

А что касается проверки, то это не просто проверка, никого не обыскивают, а просто все раздеваются, и осужденных внимательно проверяют.

Осужденные встали в очередь.

Надзирательница грубо мне сказала:

— Что ты тут собрался делать?

Я сказал, что меня отправила сюда начальница тюрьмы.

Она сказал мне, чтобы я не пускал кровь из носу.

Зачем мне пускать кровь из носу? Разве я не видел женщин? На этих женщин я даже смотреть не хочу, единственное, на кого я бы взглянул – это та самая женщина с вуалью.

Надзирательница проверила одну из женщин. У неё не было никаких проблем, поэтому она отпустила её. Таким образом мы стали проверять каждую женщину.

Одна из этих женщин отказалась от проверки и прямо смотрела в глаза надзирательницы. Тотчас надзирательницы вышла из себя, и пнула её. Она не считала этих преступниц за людей, она считала, что те женщины, которые попали сюда, полностью лишены достоинства и самоуважения.

Надзирательницу зовут Сюй Нань. Кажется, что её отец надеялся на сына, поэтому и дал ей такое имя. Но, кажется, отец Сюй Нань очень доволен, ведь она не только выросла с крепким телосложением, но и еще имеет много качеств, свойственных мужчинам, например, как жестокость, резкость, грубость.

Наконец очередь дошла до стройной женщины с вуалью. У меня даже возникло неописуемое волнение, и даже какое-то напряжение, словно жертва идет в священный алтарь.

Сюй Нань подошла и сняла вуаль с этой девушки. Её длинные волосы взлетели наверх, и раскрылась её непревзойдённая красота.

Высокая женщина огляделась вокруг, и увидев меня была ошеломлена:

— Почему на осмотре мужчины?

Все молчали. Она посмотрела на меня и сказала:

— Выйди, пожалуйста, я не привыкла к такому.

Это гордая, высокая женщина взглянула на меня словно королева, я покраснел, и перед ней я почувствовал себя неполноценным. Это как стоять перед самой красивой девушкой университета. Однажды, когда я учился в университете, я купил пирожки в столовой, ко мне подошла самая знаменитая девушка нашего университета и спросила, не занято ли это место? Я высокомерно смотрел на эту девушку, пытаясь скрыть свою неполноценность перед ней. И когда я отвечал ей, она попросту даже не услышала мой тихий голос. А когда она, и её подруга сели рядом со мной, я вовсе потерял контроль над собой и начал дрожать. В итоге я даже не доел, и просто убежал. Не говоря уже о том, как я до 18 лет боролся, чтобы просто научиться спокойно пить кофе вместе с кем-то. Хоть я и борюсь 18 лет, я все же не смогу спокойно сидеть рядом с красивыми девушками и есть пирожки, или же пить кофе.

Надзирательница посмотрела на меня.

Вопреки всем ожиданиям, надзирательница не разозлилась на эту девушку, наоборот, устремила взгляд на меня, и сказала мне выйти. Кажется, надзирательница знала эту преступницу, и понимала, что она отличается от других.

— Хорошо. Я ухожу.

Когда я дошел до двери, я подумал, просто подглядеть на неё тайком. Охваченной этой идей, я храбро направился к двери, вышел и невзначай посмотрел на дверную щель. Только мне стоило увидеть её бледную, нежную левую ногу, так все внутри у меня дрогнуло.

Но надзирательница подошла к двери и тут же закрыла дверную щель. Больше я уже ничего не видел.

Спустя некоторое время, осмотр закончился. Я наклонился к надзирательнице и спросил её:

— Сестричка, как зовут эту красивую девушку.

Надзирательница строго посмотрела на меня и сказала:

— Я предупреждала тебя, не надумывай ничего насчет неё. Можешь спросить про других преступниц и я отвечу, а с этой преступницей нельзя связываться.

— Ну почему же? Что она сделает мне? — спросил я.

— Если ты её тронешь, то тебе хана. — ответила она коротко. — Потом и твои родные — Будешь рисковать?

Очевидно, это девушка с длинными волосами пользовалась определёнными привилегиями. Когда всех преступниц повели мыться, первая пошла только та девушка с вуалью.

Так называемое место для купания – это большая комната, где стоят водяные гидранты, которые с грохотом открываются, и брызгает на преступниц. Это снаряжение еще используется для тушения пожара.

Из-за того, что их привели туда рано утром, и еще было холодно, преступницы начали кричать, как куры или утки во время шторма. Здесь конечно же никому не было дела до достоинства и самоуважения.