Глава 13 Очаровательная улыбка

— Твой старший брат? — я заметил, что Дин Лин изменилось, когда она посмотрела в сторону двери.

— Угу. Я, я могу увидеть его? — тихо спросила она с мольбой во взгляде.

— Не можешь, — я наотрез отказал. — Я лишь могу передать ему записку. Ты должна понимать, если об этом узнает мой коллега и сдаст меня, то меня могут уволить!

— Хоть один разок, можно? — осторожно спросила Дин Лин.

Увидев встревоженное лицо Дин Лин, я проникся сочувствием. В конце концов, у каждого есть родственники. Любой человек, когда попадает в беду, хочет, чтобы рядом был кто-то родной и близкий.

Я вышел из палаты и выглянул – в коридоре стоял человек в растрёпанной одежде, лицо его было грубым и темным. Это был Дин Минь, младший брат Дин Лин.

— Здравствуйте, начальник, могу я увидеть свою сестру? — робко спросил он.

Я не смог найти фигуру Сюй Нань, поэтому быстро сказал:

— Заходи, у тебя пять минут.

Я закурил сигарету у двери.

Почти пять минут спустя Дин Минь вышел изнутри и кивнул мне, улыбаясь, простодушно сказал:

— Спасибо, начальник.

Он достал пачку сигарет из кармана, это были Мальборо. Он протянул мне одну.

Я потушил окурок, затем взял сигарету, которую он дал, и сказал:

— Поторопитесь.

— Ага, спасибо, начальник, спасибо. Спасибо, — на ходу он кланялся и кивал головой.

Я вернулся в палату.

Девушка была опрятно одета, не так потрёпана, как прежде, с улыбкой на губах.

Увидев невинную улыбку девушки, я почувствовал удовлетворение от того, что я сделал что-то хорошее.

— Между прочим, если ваш бывший начальник хочет вам помочь, почему вы не позволили ему помочь Вам, когда Вас обвинили в присвоении денег? — спросил я.

Ей было немного неловко говорить:

— На самом деле, мой бывший начальник был первой любовью моей матери. До того, как моя мама вышла замуж за моего отца, у неё были хорошие отношения с ним. Его семья была состоятельной. Они не согласилась с тем, что он был с моей мамой, и они рассталась. Я не ожидала, что начальник компании, в которой я стала работать после окончания учёбы, будет первой любовью моей матери. Начальник заметил, что я похожа на мою мать, поэтому он спросил меня, а потом всё выяснилось. Он ещё тогда спросил о положении нашей семьи. В нашей семье не всё было хорошо. Мой отец только что скончался. Моя мать работала санитарным работником. Я боялась, что он придёт к моей матери, чтобы сойтись с ней. Мне было жаль моего мёртвого отца, и я ему не сказала. Но теперь нет возможности…

Примерно через десять минут Сюй Нань вернулась с коробкой ланча.

Я сделал вид, что спрашиваю:

— Нань, где ты была так долго?

Она неловко улыбнулась:

— Ну, я выходила, чтобы позвонить подруге.

Она настояла на том, чтобы угостить меня обедом. — Я тебе тоже захватила.

У этой девушки не было никакого умысла, она была прямой, мне очень нравился её характер. Быть с ней приятелями неплохо, но она была остра на язык. К тому же, с заключёнными-женщинами общалась очень жёстко, и намного превосходила в этом Ма Шуан и Ма Лин.

Я взял коробку с обедом, поблагодарил её, а затем достал пачку сигарет, китайские сигареты, которые Ли Янян дала мне в прошлый раз.

Она взяла и небрежно сказала:

— Ха-ха, спасибо, дружище. Я иду выкурить сигарету, ты хочешь выйти и поесть?

— Иди, я здесь поем, — сказал я.

Она вышла покурить, я услышал её громкий голос. Она говорила с доктором на улице.

Девушка на больничной койке почувствовала запах еды из коробки с ланчем и проглотила слюну.

Я её спросил:

— Хочешь поесть?

Она слегка кивнула, выражая согласие.

Я сказал в шутку:

— Тогда отдайся мне.

Она застыла надолго, потом молча кивнула со слезами на глазах.

Я улыбнулся и сказал:

— Это была шутка.

Затем я открыл коробку с обедом и протянул ей.

— Полицейский, вы хороший человек, – она взяла коробку с едой и радостно посмотрела на жареного цыплёнка с грибами. Прежде чем начать есть, она снова остановилась:

— А что будете есть Вы?

Я сказал, что могу есть всё, что угодно, что выйду и куплю коробку ланча всего за несколько юаней, в она может съесть этот. Затем спросил, могут ли они есть это в тюрьме?

Она покачала головой, затем поела и во время еды рассказала мне об их еде.

Питание в тюрьме действительно не очень хорошее, но оно намного лучше, чем в следственном изоляторе. Говорят, это потому, что в тюрьме должны работать.

Еда в следственном изоляторе – это совершенно не то, что люди едят каждый день, это не китайская капуста, сваренная в воде, или белый тофу с небольшим количеством острого. Каждую неделю есть мясная еда, которую невозможно есть, потому что там сплошное сало. От одного его вида уже тошнит.

Каждый приём пищи в тюрьме – это одно блюдо. По воскресеньям могут добавить ещё одно. Обычно это овощи с ломтиками мяса. Если это овощное блюдо, такое как китайская капуста, то к нему подают яичный суп с помидорами или овощами. Однако разнообразие блюд было невелико, вдобавок блюда из общих кастрюль, на вкус были не очень приятными. Не говоря уже о таких блюдах, даже если несколько лет питаться деликатесами, то их вкус можно будет сравнить с отрубями. Поэтому они очень скучали по хорошей и вкусной еде.

К счастью, тюремное руководство также начало становиться более гуманным в последние год или два. Обычно все ели рис, а если были деньги, то можно было съесть жареные блюда.

Однако, если преступник находился в классе А, он мог есть блюда A-уровня каждую субботу, а в класс B – раз в две недели. Блюда классов A и B покупают сотрудники полиции в магазинах за пределами тюрьмы, и их ассортимент постоянно обновлялся. Иногда было немного жареного цыплёнка, иногда немного свиного окорока, а иногда и гамбургеры, креветки, полу копчёная свинина и т.д.

Заключённым деньги на еду не нужны, а для того, чтобы питаться блюдами класса А и В нужны. Таким образом, многие хорошо выполняют тяжёлый труд. Хорошо проявившие себя заключённые класса A и B тратят «квоту», потому что их семьи очень бедные, и у них нет денег.

В тюрьме есть небольшой супермаркет, и заключённые ходят за покупками раз в месяц. Наличные деньги в тюрьме не водятся. При заключении в тюрьму каждому выдаётся специальная карточка. Когда он переводится из следственного изолятора в тюрьму, все наличные деньги перечисляются на эту карточку. Деньги, отправляемые членами семьи каждый месяц, также перечисляются на эту карту.

Сколько вещей каждый человек может купить в супермаркете, определяется им самостоятельно. Нет ограничений на количество предметов первой необходимости, есть лимит только на еду. Заключённые класса A могут потратить 100 юаней, класса B – 80 юаней, класса C – 60 юаней и класса D – 50 юаней. Во время ежемесячных свиданий посетители также покупают еду для заключённых по тем же правилам. Если он класса-A, и кто-то приходит на встречу каждый месяц, то он может принести еду на 200 юаней. Однако в каждой бригаде всего несколько человек, которые могут довольствоваться привилегиями класса A и B, и те, у кого есть условия, не хотят понапрасну тратить деньги. В конце концов, эти деньги – деньги родителей и членов семьи. К тому же, очень мало было людей из обеспеченных семей. Те, кто показывал хорошее поведение, были очень бедными, а те, кто был из богатых семей, часто не могли получить класс А или В, поэтому то, что они попусту тратили «квоту» было повсеместным явлением.

В супермаркете всё было очень дорого, к тому же, было много подделок и некачественных товаров. У заключённых не было выбора, приходилось всё равно покупать, потому что других магазинов не было. Был большой выбор лапши быстрого приготовления и продуктов в вакуумной упаковке, но и это было дорогим. Даже если и хотелось что-то купить, денег не хватало, большинство могли потратить всего лишь 50-60 юаней. Один продукт в вакуумной упаковке стоил больше 10, а иногда и 20 юаней, если купить его, то на остальное денег не хватит. Еда, которую заключённые покупали каждый месяц в супермаркете, – это лапша быстрого приготовления, не менее 10 пачек, многие покупали коробку, сычуаньская горчица и ветчинная сосиска. Так как в тюрьме было трёхразовое питание, а ужин был в 5 часов, поэтому к вечеру уже чувствовался голод. Если таким образом работать в поте лица допоздна и не иметь в запасе лапши быстрого приготовления, то можно было умереть от голода. После покупки самого необходимого, денег уже не оставалось, поэтому о дополнительной порции еды приходилось только мечтать.

Во время разговора Сюй Нань вошла и увидела, как девушка ест из моего контейнера с едой, и сказала мне:

— О, товарищ Лэй Фэн, ваш дух самопожертвования заслуживает похвалы.

Я отшутился.

Она также добавила:

— Я говорила, Чжан Фан, добрые дела делаются за пределами этого места, причём такие, что увековечивают имя и прославляют страну. А ты чем сейчас занимаешься? Флиртуешь с девушкой или тебе просто заняться нечем?

Я сказал, что в тюрьме их плохо кормят, и мне стало её жалко. И я все равно был не голоден, поэтому дал ей поесть.

Сюй Нань фыркнула и сказала:

— Жалость бесполезна, особенно в тюрьмах жалость к подобным преступникам. Ты знаешь, почему в тюрьмах плохо кормят? Ты должен знать, что они совершили преступление и попали в тюрьму, чтобы их исправили, заставили сожалеть о содеянном и отбили желании вновь попасть сюда. Если бы тюрьма была пятизвёздочным отелем, какой отпугивающий эффект она бы оказывала на преступников?

Её слова действительно были разумными.

Сюй Нань позвонила проводнику, чтобы из тюрьмы отправили машину, и мы с Сюй Нань отправили Дин Лин обратно в камеру.

Когда они подошли к камере, Дин Лин вздрогнула, увидев Ло Чунь, которая смотрела на неё свирепым взглядом. Ло Чунь не только забрала деньги Дин Лин, но и избила её вместе с другими. Это действительно было отвратительно, Сюэ Минь не могла спокойно смотреть на это и заступилась за Дин Лин, виновная во всём Ло Чунь ещё и первая подала жалобу и засадил её в чулан. Такой человек действительно мог совершить самое тяжёлое преступление.

После того, как Дин Лин вошла в камеру, она была так напугана, как будто маленький кролик вошёл в клетку тигра, и осторожно подошла к Цюй и села.

Лицо сестры Цюй было мертвенно-бледным, она даже не посмотрела на Дин Лин. Было непонятно, о чём она думала, возможно, она скучала по своему сыну, с которым потеряла связь.

Ло Чунь яростно посмотрела на Дин Лин, как тигрица, пытающаяся разорвать кролика на куски. Я предположил, что как только мы с Сюй Нань развернёмся и уйдём, Ло Чунь сразу же наброситься на Дин Лин.

Я солгал и сказал Сюй Нань:

— Нань, проводник только что связался со мной. Когда мы вернёмся, нужно будет проверить Сюэ Минь в чулане, и мы можем освободить её, если всё в порядке.

Сю Нань сказала:

— Сюэ Минь снова в чулане?

Она передала ключ и сказала мне:

— Это ключ. Иди и вытащи её. Я пойду к заведующему тюремной зоной, чтобы зарегистрировать возвращение Дин Лин в тюрьму.

Я взял ключ, кивнул и пошёл к чулану. Чулан был очень маленьким, возможно, всего один квадратный метр. Человек внутри мог только стоять или сидеть. Там нельзя было спать лёжа, лежать в чулане можно было только свернувшись клубком, как младенец в теле матери. Что ещё более важно, внутри было мрачно и темно.

Сюэ Минь сейчас вот так же сжалась, сидя на корточках, из-за чего испытывал сильную боль. Даже сильный молодой человек, оставшись на некоторое время в чулане, почувствует боль во всем теле.

Выражение лица Сюэ Минь было очень болезненным. Когда она увидела меня, все её содрогнулось!