Глава 5

Совершенно не думая об осторожности, не предполагая других гостей, кроме ожидаемых, Эйлора, не ожидая никакого подвоха, распахнула дверь и замерла. Перед ней стоял Зейгер и гаденько ухмылялся. Только найденыш собралась было избавиться от назойливого посетителя, как Высочество ворвался внутрь, схватил блондинку в охапку, фиксируя ее руки, и стал просто срывать с нее одежду. Эйлора же пыталась всеми силами сопротивляться, кусаясь, царапаясь, пиная парня ногами, так как руки были в тисках захвата принца. Причем тот удерживал девушку одной рукой, продолжая другой раздевать и отбивать атаки Эйлоры.

Да, силы оказались не равны, но сдаваться на милость победителя найденыш не собиралась. Она не просила, не умоляла, прекрасно понимая, насколько это бесполезно и еще больше раззадорит парня, только молча пиналась, не давая себя раздеть.

Неизвестно чем бы это закончилось, но тут в дом ворвался Гарус. Он схватил Зейгера за загривок и отшвырнул от девушки. На лице второго принца застыла ярость пополам с ненавистью.

 — Ты решил ее присвоить себе? — заорал он на друга. — Какой же ты друг после этого? Сволочь ты единоличная. Не умеешь держать своего слова.

 — Я бы потом с тобой поделился, — не растерялся Зейгер. Его друг зарычал, недовольный таким раскладом.

 — А с чего ты взял, что именно тебе предстоит быть первым? — ехидно глядя на друга, спросил Гарус.

 — Потому что я так хочу, — Зейгер окончательно разозлился, что его задумка не удалась и ему помешали осуществить задуманное. — И не тебе решать, что мне делать и как.

Пока двое препирались, Эйлоре удалось пробраться к двери. Но там находился второй принц, блокируя выход. Взгляд девушки заметался. Ставни она открыть не успеет, чтобы выскочить в окно. Мозг лихорадочно работал, выискивая пути отступления, потому что если эти двое сейчас придут к консенсусу, ей точно не поздоровится. А оказаться обесчещенной двумя озабоченными Высочествами ее не прельщало.

 — Ах, не мне? — вызверился в ответ Гарус. — В таком случае ты тоже за меня не решай. А первым буду я.

 — Это с какой стати? — надвигаясь на друга, но и краем глаза следя, чтобы девушка не сбежала, сжал руки в кулаки и приготовившись к нападению, поинтересовался Зейгер.

 — С такой, чт… — ответить принц не успел.

Эйлора, видя, что этим двоим явно не до нее, быстро привела в порядок одежду, насколько это было возможно и, собравшись было бежать к выходу, была безжалостно схвачена и повалена на пол уже двумя принцами, в планы которых побег своей жертвы не входил. Прижимая найденыша к полу, Зейгер глянул на друга, ехидно ухмыльнулся и изрек:

 — А знаешь, мы ведь оба можем быть первыми.

 — Как? — начал было Гарус, а потом до него дошло и он, только похабно оскалившись, заметил: — Так мы же ее раздерем, с нашими-то размерами.

 — Тебя это беспокоит? — удивился Зейгер. — Меня нисколько. К тому же не в первый раз. И что-то я не припомню, чтобы тебя когда-нибудь такая мелочь волновала.

 — Хм, ты прав меня и не волнует, — согласился принц, и они уже в четыре руки стали заново избавлять от одежды Эйлору.

Отбиваться стало сложнее, под руку попалась ножка табуретки, откуда только силы взялись. Девушка обрушила ее на головы принцев, да только им это оказалось нипочем, только еще больше раззадорило. С похабными шутками и рассказами, что ожидает девушку, парни продолжали свое дело. Зейгер уже добрался до груди и сильно скрутил сосок, заставляя Эйлору вскрикнуть. Боль прокатилась по телу, на мгновение парализуя.

Как ни пыталась блондинка сопротивляться, стараясь вывернуться и освободиться от хватки обоих парней, у нее ничего не получалось. Силы были не равны. Но она продолжала, стиснув зубы, чтобы не издать ни единого звука, упорно бороться за свою свободу и честь. И когда казалось, что вот-вот эти двое добьются своего, в дом ворвались еще двое, которые, схватив принцев, оттащили их от полуголой Эйлоры. Завязалась жестокая драка. Все четверо приняли полузвериную ипостась, отрастив когти и клыки.

Драка была ужасной, девушка раскрытыми глазами наблюдала за ней, не имея сил пошевелиться. Она уже понимала: проблемы будут не только у нее, но и у тех, кто за нее вступился. Но поделать ничего не могла, растаскивать дерущихся оборотней — это сразу подписать себе смертный приговор.

Эйлоре оставалось только с ужасом наблюдать за дерущимися, не в силах помочь ни Тирису, ни Герите. Ее удивило, что с ними не оказалось Натара, они же неразлучны во всем. Тогда где второй парень из этой троицы? Нет, найденыша это совершенно не волновало, она отметила данный факт, как данность. Больше всего девушку поразило другое. Ей было странно, что влюбленная оборотница полезла защищать честь той, которую ненавидит больше жизни. Но факт остается фактом, именно она сейчас дралась с принцами. И они, как выяснилось в ходе драки, были заметно слабее. И тут ягуар извернулся и прокусил бок Гаруса, а в это время Зейгер, схватил тигра в свою драконью хватку и вонзил ему в живот коготь.

Эйлора закричала, ощущая вину за ранение оборотня. Она с ужасом смотрела, как красное пятно растекается по полу. Что делать и как быть? Надо что-то предпринять.

Гарус и Герита, истекая кровью, свалились на пол. Так их и застали ворвавшиеся в дом оборотни. Как выяснилось, крик девушки услышали на празднестве и прибежали посмотреть, что произошло.

 — Что здесь происходит? — взревел вожак тигров, бросаясь к дочери. — Опять из-за тебя проблемы, — повернулся он к Эйлоре.

 — Этим двоим одного наказания было мало, — надменно, но с нотками тревоги за друга, произнес Зейгер. — В этот раз они так легко не отделаются.

 — Ваше Высочество, пощадите, — всерьез опасаясь за шкуру детей, взмолился вожак тигров. — Лучше наказать виновницу всех раздоров, — он указал на найденыша, — а самое эффективное наказание — казнь, чтобы она больше никому не смогла навредить.

 — Нет… — выдохнула Герита, переводя взгляд с вожака на найденыша. Даже ей такое решение казалось дикостью. Вот только раненую никто не услышал.

От такого решения все сначала застыли в шоке, после чего дружно загалдели. Но… Практически все согласились с решением вожака. И только Зейгер собрался возразить, ведь у них же были другие планы на найденыша, как толпа стала чуть ли не скандировать. И ему пришлось прикусить язык и смолчать.

 — По крайней мере теперь я точно вам не достанусь, — усмехнулась сама девушка, с ненавистью смотря на Зейгера. — Убийца, тебе вернутся все страдания тех, кого ты сломал или убил.

На слова найденыша никто не обратил внимания, кроме самих виновников. Их тела на миг засветились, но тут же все пропало. Оба самодовольных Высочества решили, что им это показалось. А значит, никаких проблем больше нет и быть не может.

Не став особо мудрить со способом казни, оборотни тут же, не откладывая в долгий ящик, скрутили девушку и потащили к морю. И только двое пытались возражать, но их уже никто не слушал.

 — Ты так любишь море, — сказал один из оборотней, — так пусть оно навечно будет с тобой.

 — Связывать меня зачем? Боитесь, что выберусь и приду мстить? Зря, я не настолько зла.

 — Меры предосторожности. К тому же, какая тебе уже разница, в каком виде умирать: в связанном или развязанном, — спокойно поведал вожак ягуаров. Он больше всех злился на найденыша из-за своего сына.

 — Хватит разговоров, пора привести приговор в исполнение, — жестко поведал вожак тигров.

После сказанных слов, Эйлору сбросили с обрыва в морскую пучину. И оборотни, довольные, что наконец-то избавились от причины их бед, стали решать, как вымолить прощение у Высочеств.

Ни один из присутствующих не обронил слезу, оплакивая смерть девушки, которую приговорили только за ее необычность. А через несколько минут о ней вообще забыли, будто не она прожила с ними бок о бок двадцать лет.

И только трое все еще пытались справиться с нахлынувшим на них чувством несправедливости. Да только все трое прекрасно понимали: их никто не только не послушает, но и не услышит. Герита попыталась, но оказалась в меньшинстве. На ее протест внимания никто не обратил. И теперь молодым оборотням остается смириться с несправедливостью и попытаться жить дальше. А уже время все расставит по своим местам.

Эйлора

Темно. Холодно. Странная пустота вокруг меня. И вдруг… Боль. Резкая, выворачивающая на изнанку. Ломало, крутило все тело, казалось, на мне не осталось ни одного здорового участка, все было комком одной сплошной оголенной боли. По венам струилась огненная лава, вышибая дыхание и не давая вздохнуть. Дышать?

Разве под водой возможно дышать? Но что я здесь делаю? Мне же нужно к Тару, он ждет и наверняка волнуется. Надо выбираться, иначе…

И тут только до меня с опозданием дошло… Перед глазами замелькали обрывки последних воспоминаний: попытка изнасилования, злость, неприязнь и ненависть оборотней, и последующая за всем этим казнь. Точно! Казнь. Но где я? Почему я дышу? И откуда такая раздирающая боль?

Меня же утопили, я давно должна была задохнуться под водой. Сколько времени прошло? А я все еще жива. Может, успела выбраться, а берег? Оттого и дышать можно нормально. Вопросы появлялись все больше и больше, ответов на них не находилось. Еще и глаза, толком не открывшись, снова закрылись, словно на веки давил какой-то груз. Мне захотелось лечь, отдохнуть, переждать, пока уйдет боль. Но я прекрасно понимала: нельзя этого делать, могут быть пагубные последствия.

С огромным трудом, превозмогая болевые ощущения, попыталась открыть глаза и… С трудом, но у меня получилось. Только от того, что я увидела, легче не стало. Вода. Кругом вода. Я лежала на дне моря, вокруг змеились водоросли, покачиваясь в одном им известном танце. Мимо проплывали любопытные рыбешки, собираясь в стайки и создавая надо мной хороводы. Значит, никуда я не выбиралась, а продолжаю находиться в море. Попробовала вдохнуть и выдохнуть. Получилось. Да что происходит? Стало страшно.

Несмотря на боль, подводное великолепие не оставляло равнодушным. Особенно разноцветные водоросли, покачивающиеся в воде. А рядом со мной на камне раскинула свои лучи морская звезда, переливаясь всеми цветами радуги. Мимо пробежал краб, щелкая клешнями. Именно он распутал мои веревки, правда не до конца. Слишком быстро сбежал. Я смотрела на все, невольно восхищаясь великолепием подводного мира.

Вот только вопрос о том, почему я до сих пор жива, оказался открытым. И ответа на него не было. Очередной спазм боли, от которого меня выгнуло. Вот только что это? От ужаса даже боль отошла на задний план. Попытавшись пошевелить ногами… Я замерла. Вместо ног был… Огромный хвост. Причем, еще не до конца сформировавшийся. Так как сквозь прозрачные, пока еще, чешуйки хвоста все еще просвечивались две мои конечности, крепко-накрепко прижатые одна к другой, как спаянные. Я попыталась пошевелить хвостом и, как ни странно, это почти получилось, правда, попытки с пятой. И вот что мне сейчас делать? Обездвиженная, беспомощная. Не имеющая ни малейшего представления о том, кто я теперь и как быть дальше.

Меня настолько поглотили думы о насущном, что я даже не услышала и не почувствовала, что больше не одна. Все мое внимание занимал хвост. Я напридумывала себе тысячу и одну присказку возникновения новой конечности, но ни одна из них не могла оказаться правдой. Или могла? А, может, вот она, разгадка тайны моей второй ипостаси? Хотя нет, вряд ли. Ведь русалки не живут на суше, а я двадцать лет провела среди оборотней. Тогда вообще ничего не понимаю, сама себя запутала окончательно.

 — Так, так, так, — раздалось над самым ухом, от чего я, стараясь не показать говорившему свою реакцию, вздрогнула и повернула голову на голос. — И кто тут у нас? Еще одна утопленница? Вот только откуда у тебя такой необычный хвост? И кто успел наделить тебя русалочьей сущностью.

 — И вам, здрасте, — не смогла удержаться от шпильки, рассматривая зеленоволосого парня с изумрудными глазами, ослепительной улыбкой и красивым, зеленовато-золотистым хвостом. Чешуйки на нем в лучах солнца, с трудом пробивающихся сквозь толщу воды, переливались разными цветами, что не давало возможности оторвать от них взгляда. — Если бы я знала ответы, — вздохнула. — Не поверите, меня тоже все это дико интересует. — И тут я спохватилась. — А вы, собственно, кто? И чем же так необычен мой хвост?

 — Я — тристар, — гордо возвестил этот тип, с каким-то ожиданием смотря на меня, но мне это название ни о чем не сказало, потому я не отводила от него непонимающего взгляда, ожидая продолжения, чем, видимо, задела его за живое.

 — С чем я вас и поздравляю, а теперь можно немного подробностей? — Да, вышло немного язвительно, но уж больно он меня раздражал.

 — Это разновидность боевых тритонов, — умерив пафосность, принялся объяснять он, а я с умным видом согласно закивала, показывая, что прониклась. — Таких, как я — единицы, а все остальные тритоны делятся на три группы: стражники-триники, охотники-триоты и последние — триожники, те, которые учатся с детства доставлять удовольствия. Естественно, к ним в большей степени относятся русалки, но есть и тритоны, если их участь находиться рядом с русалками или в ракушках развлечений для благородных русалий.

Хм, странные разновидности. Никогда не думала, что и у морских жителей есть такое разделение. Хотя, я и о них-то самих никогда не слышала. Но больше всего, конечно, удивил тот факт, что здесь все оказалось таким же, как и наверху. У богатых были свои причуды, они могли купить все, на что упадет глаз. Интересно, здесь я смогу остаться самой собой или снова придется защищать свою честь?

 — А к какому виду ты относишься? — подозрительно рассматривая меня с головы до н… хвоста, спросил он.

 — Не знаю, — пришлось ответить правду, — меня только сегодня казнили, а когда пришла в себя — вот, — развела руками, показывая на новую часть тела. — Только я все еще не могу понять, что ты называешь необычным.

 — В тебе все необычно, начиная от волос и заканчивая хвостом, — высказался он и замолчал, продолжая с маньячным блеском в глазах рассматривать мой хвост. Несколько раз он даже протягивал руку, чтобы коснуться его, но тут же одергивал.

 — Ты можешь нормально объяснить! — меня начало раздражать такое пристальное внимание. — Или я должна клешнями из тебя слова вытягивать?

Юноша удивленно посмотрел на меня. Да я и сама удивилась властному и приказному тону, мелькнувшему в моем голосе. За все годы никогда такого не было. Немудрено, что юноша дернулся от меня. Я попыталась его успокоить, но не успела.

Вдруг, глянув возмущенно на русала, собралась его поторопить, но заметила у него на лбу ободок, а в голове замелькали картинки:

Двое красавцев: русал и русалка, держа на руках ребенка, лет двадцати-двадцати пяти (четырех-пяти лет), куда-то собираются бежать, в страхе мечутся по комнате…

 — Надо спасти Нарвису…

 — Они не должны до нее добраться…

 — Придумай что-нибудь, она же наследница…

 — У меня есть идея…

Картинка сменилась.

Двое все тех же русалов уже плыли в каких-то мутных водах. Они держались за руки, а в глазах безысходность и ужас, пополам с тоской и разочарованием.

 — Мы не успели…

 — Оставим ее здесь, а сами поплывем в другую сторону, чтобы сбить преследователей со следа…

Чья-то тень, склоненная над маленькой русалкой. И чьи-то… щупальца? Которые проводят по тиаре на голове малышки.

 — Ты осталась последней, малышка, и во что бы то ни стало должна выжить, а я постараюсь помочь.

И снова щупальца на тиаре. Тиара… Тиара… Точно!

Очнулась от того, что меня тормошил русал, с безумным взглядом повторяя:

 — Очнись. Да очнись же ты! Что с тобой такое?

 — Х-х-хват-т-тит, — от такой тряски, что он мне устроил, и мертвый бы ожил. — Достаточно.

 — Очнулась, наконец-то, — выдохнул тритон. — О какой тиаре ты все время твердила?

 — Тиара? Да, тиара, — точно, я вспомнила лавку ювелира и увиденную в ней вещицу. — Я не помню, — решив сохранить в тайне свое видение, увильнула от ответа. Почему-то в этот момент показалось важным промолчать, не раскрывать все секреты. Сперва стоит осмотреться и понять, кто есть кто. Я же еще совсем ни с кем не знакома.

Тритон ни грамма не поверил, но настаивать не стал. Только покосился еще раз на мои волосы и на мой хвост. Странный вздох вырвался из его горла, но интересоваться, что его так поразило, не стала, решив не торопить события, а получать информацию по частям. Уж слишком много всего свалилось сразу за ближайшее время.

 — Ты так и не объяснил, в чем моя необычность? — перевела разговор на другую тему.

 — Во всем. Твои волосы слишком белы, чего не бывает у русалов. Хотя, не стану отрицать, когда-то давно, говорят, была одна разновидность беловолосых тритонов, но больше не осталось никого.

 — А что с ними стало? — грудь сдавило от щемящей тоски и боли. Я даже затаила дыхание, потому что в моем видении и русал, и русалка были пепельноволосыми.

 — Не знаю, — собеседник равнодушно пожал плечами, — но их, вроде как, истребили. А вот за что… Не имею ни малейшего понятия.

Сказал он это с таким равнодушием, что мне захотелось стукнуть его побольнее. Что-то я становлюсь слишком кровожадной. Это явно не хорошо.

 — За что? — эмоции зашкаливали. И мне стоило огромного труда не показать их собеседнику.

Тритон подумал о чем-то, вспоминая, еще раз осмотрел меня слишком придирчиво, словно решая: опасна я или нет, а только, видимо, решив, что не представляю угрозы, выдал:

 — Если хочешь знать все ответы на свои вопросы, то я провожу тебя к Владыке, тем более, что тебе все равно придется с ним встретиться. Каждый новичок или выживший утопленник просто обязан отметиться у Владыки, как новый член подводного царства.

 — Хорошо, — не став задавать больше вопросов, все равно он не знает ответов, я стала с трудом приподниматься, только получалось плохо. Хвост мешал, мне все время хотелось встать на ноги и пройтись по дну, но это больше казалось невозможным. А хвостом я еще не научилась пользоваться.

Тогда тритон, не долго думая, подхватил меня и куда-то поплыл со мной на руках. Было необычное и непривычное ощущение. Поймав поток, мы неслись со скоростью света, только ветра в лицо не хватало.

Я наблюдала, как ловко он обращался со своей конечностью. Я даже завистливо вздохнула. Надо же, я тоже так хочу. Но больше всего поразилась собственным ощущения. Мне казалось, любое прикосновение после произошедшего доставит мне приступ истерики, но сейчас, болтаясь в руках парня, я вообще ничего не ощущала, только желание поскорее узнать ответы на свои вопросы. А их можно получить только во дворце.

И вот, наконец, подводный замок, около которого стоял русал, величественно и горделиво осматривающий ряды выстроенных перед ним тритонов.

Увидев вновь прибывших, он надменно скривил губы в усмешке. Но стоило ему рассмотреть меня, так и болтающуюся в руках тритона, как глаза его увеличились в размере, и он на одном дыхании произнес:

 — Это немыслимо. Неужели?

После удивленного окрика Владыки в нашу сторону повернулись головы всех тритонов. И принялись рассматривать нашу колоритную парочку. Некоторые стали усмехаться, некоторые сжимать губы, недовольные чем-то, а некоторым было абсолютно наплевать на нас. Вот только глядя на тех, кто ехидно посмеивался, мне очень хотелось бы знать причину. Что-то мне подсказывало, что уместней было бы лучше валяться беспомощной, чем сидеть на руках тритона.

 — Отпусти меня, — твердо произнесла, сползая с его рук.

 — Ты же еще ничего не умеешь, — попытался задержать меня он, но я оказалась более упертой и слезла-таки. Причем, как и ожидалось, сразу же грохнулась на каменные плиты, которыми была вымощена площадка.

 — Н-да… — только и успела произнести, поджав губы, когда в толпе раздались смешки.

 — Я же говорил, — нагнулся надо мной тритон, но я выставила вперед руку, тем самым показывая ему, чтобы не трогал меня.

Мне необходимо было самой разобраться с собственной устойчивостью, не всегда же меня на руках таскать будут. Да и не хотелось бы мне стать для кого-то обузой, пусть даже юноша и решил добровольно стать моим помощником.

 — Иалин, оставайся здесь, — за доли секунды около меня нарисовался Владыка. И когда только успел? Схватив за руку, потянул меня за собой. Вот это наглость. Даже если он Владыка, это не дает ему права так со мной обращаться. Я болталась сзади тритона, как какой-то мешок с д… картошкой, которые часто таскали оборотни.