Глава 4 Она твоя мачеха

Гу Цяньань на некоторое время был ошеломлен, но все-таки открыл багажник черного Мерседеса и с мрачным лицом потянулся за чемоданом Гу Сяо.

Гу Сяо потянула чемодан на себя, обернулась и сказала Хань Нину: ─ Разве тетушка не приготовила мне комнату для гостей? Сегодня я буду спать у тебя дома...

─ Тебе уже 20 лет, девушка понимает или нет, что такое «беречь свою честь»? ─ находясь позади, громко крикнул Гу Цяньань.

Гу Сяо медленно повернула голову, уставилась на Гу Цяньаня и холодно сказала: ─ Ты еще помнишь, что мне уже 20 лет? Если я не ошибаюсь, то Сюй Цзя не было и 20, когда она спуталась с тобой, да? Ты вначале не упоминал ей, что такое «беречь свою честь»?

─ Ты! ─ Гу Цяньань был в ярости, он дрожал с головы до пят.

─ В любом случае, она твоя мачеха! ─ напомнил ей Гу Цяньань.

Гу Сяо было лень ему отвечать. Она потянула за собой чемодан и направилась в сторону такси, что стояло неподалеку на краю дороги.

Перед уходом она не забыла обернуться и сказать Гу Цяньаню: ─ Раз ты уже тоже знаешь, что мы с тобой не ладим, то давай мы не будем тратить силы на то, чтобы изображать из себя любящих отца и дочь. Я останусь на это время у дедушки, мне неохота видеть эту кислую мину Сюй Цзя!

Молчание....

Гу Сяо легла в гостевой комнате в доме Хань Нина и проспала до трех часов дня.

Мать Хань Нина – ласковая и милосердная женщина. Ее глаза улыбались, независимо от того, с кем она говорит.

Она специально приказала на кухне приготовить любимую выпечку Гу Сяо из дуриана, после чего развернулась и поднялась по лестнице, чтобы разбудить ее.

Гу Сяо глупо сидела на кровати, будучи еще немного сонной.

Мать Хань встала за дверью и тихим шепотом сказала: ─Сяо-сяо, только что звонила Сюй Жо. Я сказала, что ты еще спишь, не хочешь встать и перезвонить ей? Она, кажется, очень беспокоится о тебе...

Когда та упомянула Сюй Жо, Гу Сяо раздраженно почесала волосы на голове.

Услышав спускающиеся по лестнице шаги матери Хань, Гу Сяо встала с кровати и пошла в ванную комнату умываться.

Перед обеденным столом, Хань Нин, взявшись за нос, с неприязнью взглянул на стоявшую на столе выпечку с дурианом.

Гу Сяо отодвинула стул и села к столу.

За обеденным столом сидели только они двое – Гу Сяо и Хань Нин.

Зевнув, Гу Сяо взяла свой полностью заряженный телефон.

В телефоне всего было 13 пропущенных вызовов.

Два из них принадлежали ее дедушке, а остальные 11 – Сюй Жо.

Хань Нин, взяв из миски нашинкованную морскую капусту, искоса посмотрел на Гу Сяо и спросил: ─ Ян Бэй звонил?

Когда тот упомянул Ян Бэя, выражение лица Гу Сяо сильно помрачнело. Она покачала головой и сказала: ─ Мы расстались, разве ты не знаешь...

Хань Нин ударил палочками по столу, его красивое лицо посинело от гнева.

─ Черт! Он все еще человек или нет? В Англии, если бы не ты... Он не факт, что смог бы закончить обучение! А теперь, когда он стал таким способным, он развернулся, бросил тебя и пошел карабкаться по этой «лестнице вверх» с Сюй Жо? Ты говорила, что вначале ты чуть не рассталась с жизнью из-за него, ты что, дура?!

Гу Сяо угрюмо посмотрела на Хань Нина и сказала: ─ Тогда что я сейчас могу сделать? Неужели обнимать его за ноги и умолять вернуться ко мне?

Встречный вопрос Гу Сяо заткнул Хань Нина, и он не сказал ни слова.

Он знал, что Гу Сяо точно не будет так поступать. Это не в ее характере.

Мать Хань принесла из кухни куриный бульон и поставила перед Гу Сяо. Улыбнувшись, она сказала: ─Сяо-сяо, я не видела тебя три года, почему ты такая худая? В памяти тетушки ты все еще та маленькая пухленькая младшая сестричка. Все эти годы, находясь одна заграницей, ты настрадалась, верно?

Гу Сяо дважды хихикнула и жеманно сказала: ─ Тетя, это результаты моего похудения.

Мать Хань улыбнулась и промолчала.

А Хань Нин, что был сбоку, со звуком встал на ноги, гневно уставился на Гу Сяо и выдавил из себя одно слово:

─Упрямая!

Когда Гу Сяо бросила ответный взгляд, Хань Нин уже развернулся и, шаркая тапочками, направился в ванную комнату.

Мать Хань Нина уже давно не удивлялась тому, что эти двое ссорились на каждом шагу.

Затем, кое-что вспомнив, она посмотрела на Гу Сяо, которая засовывала себе в рот выпечку из дуриана, и спросила: ─ Кстати, почему Сюй Жо не пришла? Разве вы втроем не разлей вода?

……

Все действительно было так, как говорила мать Хань.

Когда-то Гу Сяо, Хань Нин и Сюй Жо в глазах других людей, действительно были прочным непоколебимым железным треугольником, который нельзя было разорвать.

Гу Сяо и Хань Нин стали играть вместе почти с тех пор, когда оба стали носить детские штаны с разрезом.

А Сюй Жо пришла тогда, когда Гу Сяо было 14 лет.

Знакомство с Сюй Жо отнюдь не было случайностью. Если формально, то Гу Сяо должна была называть ее тетей.

Когда Гу Сяо было 13 лет, ее мать Сюэ Линь попала в аварию и умерла до того как ее доставили в больницу.

А когда ей исполнилось 14, отец, чтобы жениться на 20-летней девушке, разругался с семьей.

Эта 20-летняя девушка – старшая сестра Сюй Жо. Сюй Цзя.

И столкнувшись с мачехой, что была старше ее самой всего на 6 лет, Гу Сяо, разумеется, не испытывала симпатии.

В конечном счете, после одной потасовки с Сюй Цзя, отец Гу забрал Сюй Цзя и переехал в старый дом семьи Гу.

И той, кто всегда был между, чтобы примирить их, всегда была нежная и разумная младшая сестра Сюй Цзя – Сюй Сжо.

Благодаря темпераменту Сюй Жо единодушно получила одобрение старших. Особенно дедушки Гу Сяо.

Даже Гу Сяо постепенно отбросила свою предвзятость под ее длительным мягким наступлением.

Однако потом...

Собравшись с мыслями, Гу Сяо улыбнулась, посмотрела на мать Хань и сказала: ─ Да ничего такого, просто, возможно, она занята...

Мать Хань больше не стала спрашивать. Заставив ее выпить куриный бульон до дна, она элегантно встала и ушла в сторону кухни...

……

Гу Сяо лежала на диване в доме Хань, грызла яблоко и постоянно переключала каналы телевизора.

Рядом громко играла музыка, а Хань Нин сидел на коврике перед диваном, подогнув под себя ноги. И громко кричал: ─ Мочи его! Толкай башню! ─ игра велась с азартом.

Телефон Гу Сяо зазвонил.

Она протянула руку и нащупала телефон. Взглянув на входящий номер, она тут же рывком уселась на диван.

Хань Нин поднял голову: ─ Что такое? Вид такой, будто бы призрака увидела.

Она закрыла рот рукой, все ее лицо побледнело. После этого она шепотом сказала: ─ Мой дедушка...

Услышав о дедушке Гу Сяо, даже Хань Нин испугался.

Бывший солдат, старый начальник, постоянно бил их обоих в детстве.

Будь то Гу Сяо или же Хань Нин, все были стеганы его кожаным ремнем, а его рука была твердой и безжалостной.

Хань Нин, держа ноутбук, вернулся в спальню. Игра шла полным ходом, и он не хотел выключать волнующую фоновую музыку.

Гу Сяо выпрямилась и глубоко вздохнула. После чего ответила на звонок.

─ Да, дедушка.

Шу Тянь изо всех сил пыталась сделать свой голос более послушным.