Глава 6. Предупреждение

Айзек и правда сказал, кто знает ведущего наше дело офицера — комиссар 53 участка. Не правда ли логично? Об этом мог бы догадаться даже ребенок, смотревший его выступление по телевизору. Но, помимо этого, Айзек дал мне информацию, которая большинству показалась бы совершенно бесполезной. По его данным комиссар уже месяц был в разводе и любил проводить пятничные вечера в баре неподалеку от своей скромной квартирки, в которую ему пришлось переехать из дома, что отсудила жена. Айзек протянул мне бумажку с адресом, добавив, что начальник полиции любит рыжих.

Этого было достаточно, чтобы в дело вступила Мия, делая именно то, что она умела лучше всего, именно то, чем она и занималась у Корсаров — вытаскивать информацию из важных напыщенных мужиков.

Пятница была не за горами. На мое удивление, женушка взялась за это дело с особым энтузиазмом. У нее глаза горели, будто она непременно выиграет миллион. И вот, в назначенный день Мия достала из своих профессиональных запасов флакончик с тоником, который на несколько дней позволял ей превратиться из блондинки в рыжую, нацепила обтягивающее черное платье и отправилась в любимый бар комиссара.

Это было настоящее волшебство. Что блондинкой, что брюнеткой, что рыжей, мне кажется даже если бы она была лысой, Мия всегда привлекала к себе внимание таких мужчин. Она влюбляла их в себя за пару часов, заставляя забыть о женах, детях, работе, долге, тайнах… Несколько бокалов вина, жаркая ночь, и они выкладывали ей все, что угодно. Этот раз был не исключением.

Валяясь в кровати с комиссаром, измотанным жарким сексом, какого у него давно не было, она начала рассказывать любовнику, что видела его по телевизору. И о том, как сильно она боится за свою безопасность, что ей страшно выходить на улицы и, что она не хочет никого обидеть, но сомневается, что полиция прикладывает достаточно усилий для поимки этого ужасного маньяка. На что комиссар поспешил ее заверить, что дело ведет детектив Джим Уотсон. Не просто молодой и перспективный полицейский, но и лучший по раскрываемости преступлений за прошлый год аж во всем округе.

Получив всю необходимую информацию, Мия с кокетливой улыбкой покинула маленькую квартирку копа, взяв с того обещание, что они обязательно увидятся снова. На этом мы с ней сошлись во мнениях. Комиссар был ценным источником. Таким образом мы могли получать информацию из первых рук, и тем самым быть на шаг впереди.

Джим Уотсон казался и правда хорошим копом, во всяком случае со слов газет, где его называли «полицейским года». Среди них было и фото с его женой Амандой.

Меня всегда удивляла любовь людей выставлять на показ свою жизнь в соц. сетях. Неужели им не страшно, что какой-нибудь псих просто воспользуется однажды этой информацией?

Вот Аманда на фоне своего дома на Вест Грин стрит. Вот Аманда на своем рабочем месте — в кабинете биологии высшей школы Фентон. А вот объявление о танцевальном вечере для старшеклассников, который будет проводиться в ближайшую среду в этой самой школе. И где Аманда выступает главным организатором, а значит, уходить она будет последней, когда уже стемнеет.

На этот раз оказалось сложнее, чем в предыдущие. Ведь нам предстояло не похитить любую симпатичную девушку в удобном месте. А схватить конкретную. И место как назло оказалось крайне не удобным. Повсюду были понапичканы камеры. Я шесть раз проезжал мимо школы, пытаясь проложить оптимальный маршрут. При том делал это на двух разных машинах и даже на мотоцикле, дабы не привлекать лишнего внимания. Убил на это все воскресенье.

И вот, когда маршрут наконец был выбран, мы с Мией отправились за жертвой. Догадаться, где именно Аманда Уотсон пойдет домой не составляло труда. Жила она не далеко от места работы, и путь шел по прямой.

Мы затаились в фургончике, припаркованном возле тротуара. Это место не попадало в зону досягаемости ни одной из камер. Во всяком случае тех, которые мы смогли заметить. Но даже если мы и попадали на какую-то из них, машина была в угоне с липовыми номерами. Удобно, когда в твоем распоряжении разбор угнанных тачек. Сегодня я похищаю на нем жертву, завтра его разберут, распилят на кусочки и отправят на металлом.

Мия была за рулем, я же сидел сзади в ожидании жены детектива. Ждали мы довольно долго. В общей сложности просидели на месте, наверное, часа три. Мимо нас прошла и толпа послушных школьников сразу после окончания вечера, и группа родителей-наблюдателей, что помогали его проводить. Почти через час после них шла группа буйных и нетрезвых подростков: тех, что постоянно получают выговоры за плохое поведение и скорее всего попадут в итоге в колонию или сопьются. А после них стало совсем тихо. Время близилось к часу ночи. Улица спала, а Аманды все не было. Мы начали думать, что пропустили ее, что она ушла какой-то другой дорогой, или же отправлялась сегодня не домой. И когда мы уже собирались уезжать, огорченные провалом, она появилась. Девушка шла по дороге, то взволнованно копаясь в сумочке, то ощупывая карманы, будто потеряла что-то важное. Такая беззащитная. Она даже не заподозрила опасности в припаркованном у дороги фургоне. Даже не обернулась, когда я открыл дверь и выскочил из машины, чтобы схватить ее.

О самом же детективе мы тоже позаботились, чтобы он не мог ее встретить. Стоило сунуть бомжу сотку и бутылку, и он позвонил в участок и сообщил, что видел как двое мужчин принесли труп второй девушки в парк. Разумеется, детектив сразу же сорвался допрашивать свидетеля. Вот когда тот только к утру протрезвел и сообщил копам, что соврал по просьбе девчушки в школьной форме, и только к вечеру выяснили, что это была форма школы Фентон, детектив вспомнил о своей жене, которая ни разу не позвонила ему за день, которая к тому моменту была уже мертва.

Кстати, должен отметить, что Мия в школьной форме и том черном парике выглядела просто обворожительно. Ей с легкостью можно было бы дать пятнадцать лет. Она выглядела почти так же, как в прошлом. Я даже вспомнил наш первый раз и на эмоциях накинулся на нее прямо в машине.

Когда миссис Уотсон оказалась у нас в подвале, она вела себя на удивление тихо. Не дергалась; кажется, даже не особо боялась. Что меня сильно смутило.

Я усадил ее на матрас и сцепил ее руки наручниками, к которым крепилась длинная цепь, прочно зафиксированная на стене, а затем отклеил со рта девушки скотч.

Она смотрела на меня словно на своего провинившегося ученика, словно сейчас начнет меня отчитывать за проступок. А ведь она наша ровесница, хоть и выглядит немного старше.

— Кто вы? Что вам нужно?

Я не ответил, лишь усмехнулся и продолжил с интересом смотреть на нее.

— Это из-за работы моего мужа? Он посадил кого-то из ваших близких?

Я продолжал молчать.

— Вы совершаете большую ошибку! Мой дядя генеральный прокурор!

В этот момент Мия спустилась в подвал.

— Опа! Представь, у нас тут в гостях, оказывается, племянница генерального прокурора! — Я посмотрел на жену.

— Разве это что-то меняет? — Мия наклонила голову на бок, разглядывая девушку.

Она была довольно красива. Не смазлива, ее нельзя было назвать милой, она была именно красива. Прямой нос, квадратный подбородок, выразительный взгляд и натуральные светлые волосы.

— Нет… — я довольно покачал головой.

— Что вам нужно? Мой дядя… — Аманда вновь посмотрела на меня взглядом училки.

Я же хмыкнул и с ухмылкой кинул рядом с ней газету. Точно такую же, которой мне тыкал Дельгадо. Ту, где мы были на первой полосе. Теперь она смотрела на меня непонимающе.

— Ты же хотела узнать кто мы. Вот, почитай. Что нам нужно? Твой труп.

Мия глухо захихикала. Мой ответ показался ей смешным.

— Вы совершаете большую оши…

Не дав закончить и без того понятную фразу, я вновь заклеил ей рот. А после мы с Мией отправились наверх. Я улегся в кровать, а Мия ушла в ванную.

Я провалялся в постели час, а то и больше. Но так и не смог уснуть. Мия все еще плескалась в ванной. Удивительно, сколько женщины могут торчать в этом помещении. Хотя, судя по количеству различных флакончиков и баночек на полках, там можно весь день просидеть.

Я лениво спустился на кухню, взял из холодильника бутылку пива и отправился в подвал. Каково же было удивление нашей гостьи. Она явно не ожидала к себе внимания в три часа ночи. И теперь она смотрела на меня глазами нашкодившего ребенка. Ну, или если провести аналогию с ее работой, глазами школьника, которого учитель поймал на списывании.

— Что там у тебя?

Я подошел к Аманде, и отклеил скотч с ее рта.

— Ничего. У меня ничего нет! — Она демонстративно раскрыла руки сцепленные за спиной наручниками.

— Не там, под ногой. — Я выжидающе стоял, нависая над ней.

— Там ничего нет, правда!

Мда… Неужели, работая преподом, она так и не научилась у своих учеников прятать что-то незаметно? Я недовольно вздохнул и залепил ей смачную пощечину так, что она упала на бок, тихо простонав от боли. Мы с Мией всегда первым делом отбираем у жертв все опасное: телефоны, ключи, даже зажигалки. А тут была скрепка, разогнутая железная скрепка, которой она, судя по всему, ковырялась в замке наручников. Интересно, где же она ее прятала. Хорошо, что мне не спалось, а то иначе это бы могло закончиться очень плохо.

Забрав скрепку я сел в кресло напротив Аманды и открыл бутылку. Она же продолжала:

— Вы совершаете очень большую ошибку! Мой дядя генеральный прокурор! Да он вас на электрический стул отправит!

— Вообще-то в Иллинойсе отменили смертную казнь. Уж ты то, как жена копа и племянница прокурора, могла бы знать.

Угрозы, угрозы… Одни угрозы. Ни тебе «отпустите пожалуйста», ни перепуганных взглядов. Уж больно уверенная в себе и гордая. А самым странным было то, что на удивление, я ее не хотел. Совершенно. Своим поведением и манерами она мне напоминала мою учительницу математики в младшей школе. Я ее, мягко говоря, не любил и у нас с ней это было взаимно. Я не спеша пил пиво и слушал ее бредовые предложения.

— Вы должны меня отпустить! Если вы меня отпустите, то я смогу выбить для вас хорошую сделку! Вам скостят срок! Ну же!

Она дергалась. Ее явно раздражало, что я молча смотрю на нее и никак не реагирую на ее предложение.

— Да вы! Вы… Мой муж лучший полицейский в городе! Он вас поймает и тогда…

— А ты уверена, что он станет нас искать? Как думаешь, он любит свою младшую сестру?

Интернет — интересное место. Удивительно, сколько люди готовы выставить на показ всему миру. Они публикуют в соц. сетях свои имена и фамилии, отмечают друзей и родственников, указывают телефоны и адреса, рассказывают о местах, где они стригут волосы, любят есть и срать. Вся их жизнь как на ладони. Десять минут на Фейсбуке и я уже знал, что у доблестного детектива Уотсона есть восемнадцатилетняя сестра, которая учится в университете Нешнел Луис.

Я сделал последний глоток, опустошив бутылку и подошел к пленнице. Я совершенно ее не хотел, но я же не мог испортить свою репутацию в глазах СМИ и полиции. Вновь заклеив ей рот скотчем, я завалил ее на матрас, задрал ей платье и сорвал тонкое кружевное белье. Может я и не хотел ее сексуально. Но ничего не мешало мне оторваться на ней по полной. Я вылил на пол оставшиеся капли пива и втолкнул бутылку в нее.

Когда в подвал спустилась Мия, наша дорогая Аманда уже кусала от боли грязный матрас. Как, оказывается, не легко втолкнуть в девушку обычную пивную бутылку. Я почему-то думал, что будет легче. Но к приходу Мии я затолкал ее внутрь почти целиком. Чему миссис Уотсон была явно не рада.

От слез и слюней скотч с ее рта отклеился, но видимо ей было настолько неприятно, что она предпочла вместо крика вцепиться зубами в грязную плотную ткань и глухо реветь.

— Эй, ты чего это, без меня развлекаешься? — Мия выпалила это, словно обиженный ребенок.

— Я немного… — Я смущенно пожал плечами.

Она же, подойдя ближе, удивленно посмотрела на дно бутылки, торчащее из окровавленной промежности девушки, а после вопросительно взглянула на меня.

— Ну не в моем она вкусе. — Я развел руки в стороны будто оправдываясь. Мия же, усмехнувшись, покачала головой и взяла с полки нож.

Она хотела творить. Рисовать на ее теле, как на холсте, только кровью. Моя Супруга была воодушевлена, прямо светилась, будто придумала идею для книги-бестселлера. Но все было проще — она придумала узоры. И даже тоже нарисовала эскиз. Когда она протянула мне листки бумаги с неподдельной гордостью, я откровенно почувствовал себя виноватым. Эскизы и правда были потрясающие. На спине должны были располагаться кровавые крылья, а руки и торс покрывать гармонично располагающиеся кельтские узоры. Это было бы неплохим эскизом для тату. Но, к сожалению, я вынужден был ее огорчить. Я достал из кармана неаккуратно свернутый листок, и протянул жене.

— Прости, но не сегодня. Вот это надо вырезать у нее на спине.

— Что это? — Мия недовольно взяла лист бумаги, рассматривая изображение.

— Это эмблема университета, где учится сестра ее мужа. Я думаю, это будет понятным предупреждением…

Аманда, которая вроде только заткнулась и лежала тихо хлюпая носом, вновь зарыдала, за что и получила по лицу. На этот раз от Мии.

— … Да к тому же, ты что, хочешь перевести такую красоту на нее? Может лучше оставим ее для кого-то особенного?

Мия раздраженно вздохнула, посмотрела на жертву, а после нехотя согласилась.

— Что загадаем? Помимо эмблемы, что еще рисовать?

— Алису в стране чудес! — я ухмыльнулся и встал с пола. — Где там твой плюшевый кролик в цилиндре?

На следующее утро труп девушки был обнаружен возле одного из ресторанов французской кухни. И пока репортеры строили бредовые догадки про брошенного сына француженки-проститутки, мы сослались всего на одно слово в абзаце «Париж». И хоть в таком случае можно было скинуть тело у любого французского ресторана, мы же выбрали тот, у которого у входа располагалась миниатюрная копия Эйфелевой башни.

Самым неприятным во всей этой ситуации было то, что на фасаде здания ресторана висела камера. Черт бы побрал этот век цифровых технологий. Уж не знаю, хотел хозяин ресторана выпендриться или наоборот сэкономить и не вешать несколько камер, эта крутила «бошкой», охватывая всю улицу с определенной периодичностью.

Представьте: двое странных людей в масках выскакивают из-за угла с трупом, бегут к макету, аккуратненько сажают там тело и убегают. И это за время, пока камера не развернулась обратно. Как представлю, как это со стороны смотрелось, меня прям на хохот прошибает. У меня в голове это выглядит как комичная сцена из старого мультика. Особенно тот момент, когда уже убегая обратно, Мия вернулась чтобы поправить упавшую на лицо жертвы прядку волос.

На этот раз мы заставили полицию изрядно поломать голову. Во-первых, ясное дело, что они приняли это очень близко к сердцу. Ведь пострадал их коллега. А учитывая явную угрозу в адрес его сестры, они пытались найти смысл там, где его не было. Тело жены детектива украшали психоделические рисунки, напоминающие грибы, часы, шестеренки, где-то на пояснице даже был вырезан ежик. Они не имели никакого смысла, на самом деле Мия просто увлеклась и стала выцарапывать на коже жертвы все, что приходило в голову на фразу «Страна чудес». К чему там был ежик, я сам не понял. Действительный смысл в этих деталях имел только кролик. Тот самый кролик в цилиндре, который находился там, где раньше была бутылка.

А следующим вечером Мия снова отправилась на встречу с комиссаром дабы выяснить подробности. Каким-то образом фото рисунков просочилось в прессу, поэтому он вполне охотно обсудил их со своей рыжеволосой любовницей. Оказалось, что они придали значение всему, по положению стрелок пытались определить дату и время, когда мы должны напасть на сестру детектива, по растительности пытались предположить место, и даже ежику они приписали несколько совершенно бредовых значений. И Мия, включив фантазию, предложила ему еще несколько не менее бредовых вариантов. С того дня они с комиссаром стали встречаться чаще, и уже совсем скоро мы узнали имя нового человека, назначенного на это дело.