Плохиш и ботаничка

Устало зевнув, я потянулась за своей книжкой в сумку. До двух часов ночи я пыталась решить эту чертову задачу, решение которой оказалось внезапно легким. Только вот я сначала до этого не додумалась, но со всем моим природным упрямством вертела ее и так и сяк и нашла выход.

Ирина Михайловна всегда дает мне задачи посложнее, так как остальные я щелкаю, как орешки, и мне становится неинтересно. Вот уже шестой год она преподает у нас алгебру с геометрией, не забывая отправлять меня на всякие олимпиады и конкурсы по ее предмету. И я ее надежды оправдываю, как бы заносчиво это ни выглядело. Чего уж там, я и по всем остальным предметам лучшая.

Нет, я совсем не учу, но такие прозвища как "заучка", "зубрилка" закрепились за мной со второго класса. В первый я просто не ходила, обучаясь на дому - с пяти лет в первый класс никак не хотели брать, гады. Но я старалась не обращать на это внимания, потому что уже тогда понимала, что пообзывают и перебесятся. Только вот мои одноклассники, наверное, не относились к нормальным людям, так как вот уже девятый год меня называют этими словами.

Книга была прочитана уже наполовину, но читать дальше даже не хотелось - так она интересна, что не хочется заканчивать. Стоит ли говорить, что общению с людьми я предпочитаю общение с вымышленными или реальными персонажами книг?

Да, у меня есть в классе товарищи, не друзья и не знакомые. Это Настя и Света - две лучшие подруги, с которыми я иногда перебрасываюсь парой фраз, чтобы окончательно не забыть, как звучит мой голос. К сожалению, мои родители работают и задерживаются на работе допоздна, поэтому с ними я разговариваю только на выходных. Ну, и по каким-то праздникам.

Так вот, эти двое мне постоянно твердят, что распусти я свои длинные волосы, заплетенные в тяжелую косу, сними свои очки, которые нужны мне для корректировки зрения, чтобы к двадцати годам я могла снова хорошо видеть, переодень свою любимую юбку, длиной примерно до колен, и мешковатую водолазку с высоким горлом, только в сентябре и мае сменяющуюся на блузку, накрасься, то я была бы настоящей красавицей. Только вот мои водолазки и одинаковые юбки были мне ближе, да и волосы мешались бы, к тому же я не особо любила эти вьющиеся каштановые патлы.

И не верю, что смогла бы быть красавицей.

Для этого, мне кажется, нужно быть общительной, веселой, а мне вот как-то не хочется. А красивая, но скучная - это совсем не круто. Конечно, я не считала себя скучной, но вот все остальные, думающие, что я действительно зубрю материал, считают иначе.

Считают, что если я буду с кем-то говорить, то определенно на тему какой-нибудь квантовой физики, хотя, если честно, то я физику вообще ненавижу. Ну, или обсуждать с человеком открытие какого-нибудь нового химического элемента. Были даже варианты, что я могу разговаривать про оплодотворение мха кукушкин лен, типа заигрывая с парнем. Только человека, предложившего этот вариант, все засмеяли - мол, парня-то у меня никогда не было, нет и не будет.

С таких заявлений я только тихо смеялась про себя, потому что была уверена - поступлю в хороший университет и найду себе кого-то хорошего и умного. Нет, не какого-то настоящего зубрилку (а я хоть и называлась таким прозвищем, но в жизни не зубрила), а кого-то нормального.

Прозвенел звонок, а я все время до него протупила, размышляя о решенной задачке и прочей чепухе. Первая у нас алгебра, следовательно, нужно будет сдать решение и про себя порадоваться своему успеху. Хвастаться мне было не перед кем.

В класс вошла учительница, и следующие пять минут в дверь стучали и, извиняясь за очередное опоздание, входили мои одноклассники. А вот на десятой минуте урока произошло из ряда вон выходящее событие (конечно же, таковым оно являлось для моих одноклассников, нежели для меня) - зашла наша Елена Вячеславовна, классный руководитель, а за ней - высокий красивый парень, модно одетый и с ухмылкой на губах.

- Дети, ваш новый одноклассник - Илья.

Все взгляды были обращены на него, даже я повернулась на пару секунд. Все наши девочки сразу же начали прихорашиваться - этот Илья всем понравился. Кроме меня. Злобный смех. Хрен ему, мне наплевать. Пусть строит из себя пуп Земли и дальше, лишь бы меня не трогал.

- Сядешь с Сашей, она поделится учебником, - я вздохнула. Ну почему я? Тут же с задних парт послышался недовольный ропот наших "красавиц":

- Почему с ней?

- Блин, я хотела с ним сесть!

- Такой красавчик, почему бы ему не сесть со мной?

Да, "красавиц" было несколько. Самые крутые в школе, с которыми мечтали гулять все парни, а девочки старались быть как они. На мой взгляд, они были слишком вульгарные, но кто мог прислушаться к моему мнению? Поэтому почитали их, а на меня не обращали внимания.

Брюнет приземлился на указанное место рядом со мной, как можно очаровательнее улыбаясь, и, наверное, толком не разглядев меня со спины, произнес:

- Доброе утро, зайка, - сзади кто-то подавился смехом, собственно говоря, мне и самой было смешно, нежели обидно.

- Доброе, - я поправила очки и даже не взглянула на пуп всея Земли. Этим я, видимо, разозлила его, так как он недовольно хмыкнул, отворачиваясь от меня и устремляя взор своих глаз на задние парты к "красавицам". Те, я уверена, сразу заулыбались, как будто бы их фотографировали на один из самых престижных гламурных журнальчиков.

В итоге, весь урок работали только я и учительница, которая привыкла к такому гадкому отношению к ее предмету и даже не тратила на них нервы. Лишь один раз попыталась напомнить им о математике, но это не вызвало должного внимания.

Класс, весь мой десятый бэ, был заинтересован личностью пупа всея Земли. Называть его как-то иначе уже не получалось, потому что такое определение, даже эпитет, очень подходили к нему. Надо ли говорить, что на перемене его обступили со всех сторон "красавицы" и самые крутые парни нашего класса. И вся эта толпа вышла из школы - курить. Ну да, как же без этого, популярность оценивается красотой, богатством и табачным дымом. Куришь - крутой.

К концу дня вся школа стояла на ушах, оказалось, что этот парень чей-то там сын, кого-то очень авторитетного, и дружбу с ним захотели иметь все, кто чего-то хотел добиться в своей школе. Со мной пуп всея Земли больше не садился, а переместился на задние парты.

Я уже свободно вздохнула, собираясь забить на новенького, но ситуация, произошедшая после уроков, немного напрягла.

Надев свое зимнее пальто, которое, между прочим, на мой взгляд было гораздо лучше, чем все эти укороченные куртки "красавиц", я уже уходила домой, держа книгу в руках и читая ее на ходу, но меня остановили, потянув за сумку. Обернувшись, я увидела несколько парней и ехидно улыбающегося новичка, который выдернул книгу из моих рук.

- Так-так, что мы тут читаем? "Черный Обелиск"?

- Не твое дело, отдай, пожалуйста.

Я честно пыталась решить все мирным способом. Я даже вежливо попросила. Но мне в ответ послышался не смех, а какой-то гогот, и я не выдержала. Заломив руку, я надавила локтем между лопаток, заваливая его на землю. Книга тут же выпала из его рук, чем я была особо недовольна, но что ж поделать. Пришлось поднять, отряхнуть и пойти себе спокойно дальше.

За спиной воцарилась странная тишина. Решив опустить меня перед всей школой, пуп всея Земли сам попался в ловушку. "Не рой другому яму, сам в нее попадешь", - поговаривал мой отец, когда в детстве учил меня приемам самозащиты.

Но настроение мое сразу же улучшилось и, включив в стареньком плеере свою любимую музыку, я довольная направилась домой...