Глава 4

Аделия

Поместье Вега, расположенное на холме, бывшее когда-то военным фортом, поприветствовало меня скрежетом распахнувшихся ворот и осуждающим молчанием, стоило выйти из машины.

Покупки…

К чёрту покупки!

Выбравшись наружу, натолкнулась на десятки лиц, ставших свидетелями моего позора с участием Оливейра.

Нет, это же надо так вляпаться!

На ровном месте…

Какого дьявола он вообще тут делает?!

В Картахене…

Там, где каждый спит и видит, как бы вырвать ему сердце. Насколько я помню, последний из его визитов сюда закончился кровавой резнёй.

Расхаживает тут преспокойненько, как у себя дома…

Вообще охамел, зараза!

Но ничего, вернётся отец и остальные бароны, отправят его восвояси…

Нарочно выбрал момент, когда их нет?

Вероятно…

Да и плевать!

Что меня может связывать с кровным врагом нашей семьи?

Ничего…

Ни за что!

Не может быть…

Если ещё…

— Ада! — окликнул подоспевший Тео.

Судя по мрачности, проскользнувшей в голосе, и решимости в жёлтых глазах, сейчас начнётся.

Если сразу не пресеку.

— Что, Ада? — огрызнулась и выставила ладонь в останавливающем жесте. — Давай, хотя бы ты не начинай!

Отвернулась от него. Поспешила скрыться в недрах высоких каменных стен, чтобы поскорее добраться до своей спальни, где смогу запереться, там никто не помешает, и уже тогда подумаю, как со всем этим быть, может заодно успею смириться со своей будущей участью. Правда, это совсем не спасло. Намеченный план рухнул в считанные секунды. Меня буквально дёрнули в сторону, схватив за руку, утащив в другом направлении. В узких длинных коридорах, чьим украшениям служила лишь свойственная им мрачность, и без того не всегда ощущалось уютно, теперь так и вовсе захотелось куда-нибудь спрятаться. Совсем как в детстве, когда я скрывалась за тремя засовами в цитадели, а отец, порой, искал меня часами напролёт, если вспоминал о моём длительном отсутствии.

— Девочка, тебе жить надоело? — зашипела Далия, продолжая тащить за собой по коридору. — Если очень хочется острых ощущений, просто спрыгни со старой башни, или купи себе парочку рабов у Суаресов, они любые твои желания исполнят, всё безопаснее… — принялась ворчать.

У нас с ней разница всего в восемь лет, но порой мне кажется, что она давно примерила на себя роль моей матери. Да и другой у меня, если уж на то пошло, не было. Моя-то умерла. Я её совсем не помню. Зато Далия с лихвой восполнила эту пустоту в моей жизни, каждый раз принимая близко к сердцу даже сущую ерунду, если та касалась меня.

— Ничего мне не надоело, — буркнула я ей в ответ.

Меня одарили скептическим взглядом.

— Ты поэтому решила дать огненному альфе прям на капоте посреди парковки? — съехидничала она.

— Не собиралась я ему давать. Он сам… — опустилась до ворчания и я.

Так себе оправдание, конечно…

Но другого у меня нет.

Да и если уж на то пошло, никакие оправдания не помогут.

К тому же, мы остановились. Прямо перед дверями, ведущими в кабинет отца. Вот тут-то у меня сердце в миг будто в пятки ушло.

Он вернулся?..

И если так, тогда…

— Весь Лас-Амоладерас уже видел, как ты не собиралась, — скривилась Далия, толкая дверь.

Там…

Никого.

Как открыла, толкнула меня внутрь, так и закрыла дверь, вновь сверля меня своим недовольством во взгляде. И словно мало того, ещё и телефон достала, тыкнув несколько раз на экран, включив какую-то видеозапись, которой в меня же швырнула.

А там…

Феерический трындец!

Со мной и Оливейра в главной роли…

Вот же!

— Блядство… — простонала я, с болью в груди рассматривая снятые кем-то издалека кадры, выложенные в сеть.

И нет, я не о происходящем на видео.

О том, что кое-кому, очевидно, делать больше нечего, как снимать на камеру лежащую на капоте меня.

Сволочи!

Засунуть бы им их инициативные паршивые ручонки…

И пусть то меня совсем не спасёт, но хоть какая-то компенсация.

— То есть теперь отрицать уже не будешь? — протянула грозно Далия, располагаясь в одном из кресел, приставленных к столу.

Я тоже села. Напротив. И промолчала. Опустив голову. Отложив телефон в сторону. Накрыв лицо обеими ладонями. Как назло, в голову не приходило абсолютно ничего, что помогло бы уладить произошедшее. Зато навязчиво всплывал образ самого виновника всех моих нынешних бед.

Со всей силы зажмурилась.

До пляшущих точек перед глазами.

И тут же широко распахнула глаза, расслышав тихое и усталое:

— Ты ведь понимаешь, что это невозможно?

— Невозможно?

О чём это она?..

— Невозможно, — кивнула Далия. — Ты. И Оливейра.

Мои глаза распахнулись ещё шире.

— Я и не собиралась!

На губах собеседницы расцвела желчная ухмылка.

— Не ври мне, Ада, — кивнула в сторону лежащего на столе телефона, на экране которого до сих пор шло видео. — Я тебя знаю лучше всех, — добавила аргументом.

Я покосилась туда же, куда и она смотрела. И опять промолчала.

— Николас Оливейра — не просто враг, Ада. На руках Оливейра кровь многих наших ребят, Ада. Такое не прощают. Не забывается, хоть что делай, — вздохнула тяжело и потянулась ко мне ближе, взяв меня за руки, сжимая ладони в знак поддержки. — Слишком давно огненный клан точит зуб на Карибское побережье. И даже если старик Сальваторе не пришибет нас всех за такую дичь… — озвучила то, что я и без неё знала. — Сама знаешь, такие, как он — просто так не приезжают сюда. Ему что-то нужно. Уверена, он и перед тобой появился не просто так. Он непременно тобой воспользуется, Ада. А ты и сама не поймёшь, как это произойдёт. А потом будет поздно. Не исправишь.

Не сказать, что я ей не верила.

Она не станет мне лгать.

Или преувеличивать…

Но в памяти то и дело всплывал чуть хриплый и пронзительно глубокий мужской голос, и я никак не могла его заткнуть, засело в голове, не избавишься.

“Если бы я хотел как-то навредить, или использовать… — говорил он, подсовывая фрагменты прошлого, — …уже бы это сделал”.

И не только голос…

Прикосновения.

Обжигающие.

Не только мою кожу.

Разум.

Задевающие нечто глубоко внутри…

Невозможно не отозваться.