Глава 6

Зло, как правило, не дремлет и, соответственно, плохо понимает,

почему вообще кто-то должен спать.

(с) Терри Пратчетт, Нил Гейман

Майор-поручик Ржевский оказался до отвращения аккуратным водителем.

В прошлый раз я этого как-то не заметила – состояние не располагало, да и бабулин портал знатно сократил наше совместное путешествие. А вот сегодня, почти выспавшаяся и безусловно бодрая, я тихонько зверела, когда Ян послушно следовал всем ограничителям скорости и тормозил на мигающий зеленый. И это на пустых предрассветных дорогах!

Впрочем, высказывать свое возмущение я не торопилась. Слишком плохо мы пока друг друга знали.

– Ты всегда так… нетороплив за рулем? – осторожно поинтересовалась я, постаравшись, чтобы в голосе не отразилась злость или насмешка.

– Ехать недалеко, торопиться некуда, – философски изрек Ржевский.

– А если, допустим, срочный вызов? – не унималась я.

– Мои клиенты обычно не против подождать минуту-другую.

И то верно.

– Кстати о клиентах, – решила я сменить тему. – Что насчет последнего? Я ж ничего не знаю.

– Знать особо нечего…

Как выяснилось, убитый был не местным. Точнее, родился и окончил школу как раз в Ярославле, но затем на кой-то черт перебрался в Иваново – никак здесь невесту не нашел. Там и проживал последние двенадцать лет, торгуя техникой. Десять лет назад, когда ввели обязательную регистрацию магов, отметился как среднего пошиба бытовик и с тех пор сидел тише воды, ниже травы. Что заставило обычного продавца-консультанта вернуться на малую родину – неизвестно. Родственников у него здесь не осталось: родители умерли, старшая сестра проживает в столице и братца не видела давным-давно. Бесчувственная стерва даже с телом возиться не пожелала, так что хоронить бедолагу будет государство. Когда раскроем дело, разумеется.

В общем, биография жертвы только добавляла вопросов. К примеру, откуда у него такие деньги на магические побрякушки? Да и зачем за ними надо было ехать аж за сто с лишним километров? Иваново, конечно, не мегаполис, но и там имеются подобные лавочки, а в век интернета вообще можно заказать что угодно откуда угодно. Ну и самое главное: где он жил целый месяц после приезда в город и до того, как решил вломиться в дом пары пенсионеров, отдыхающих в жарких странах, и поселиться там? А он именно что вломился и поселился – криминалисты подтвердили, несколько дней в чужом доме обитал. И там же встретил свою смерть. Супруги Филимоновы крайне удивились, когда им по телефону сообщили о неучтенном постояльце.

Короче, все страньше и страньше. Я бы предположила, что неприятности паренек заимел по месту прописки, попытался сбежать, но его настигли, а значит, надо бы связаться со следователями из Иваново, чтоб начинали копать у себя. Коллеги, друзья, подружка, соседи…

Но оказалось, я не одна такая умная.

– Там уже все проверили, – завершил свой рассказ Ян. – Жил как монах. Соседям кивал, коллегам улыбался, ни с кем не сближался. С работы домой, из дома на работу. Все.

– А в сети?

– Что в сети?

– Активность проверили? Бытовики почти все мизантропы и обычно те еще гики. Наверняка либо в игрушки резался, либо вел активную жизнь сетевого тролля.

Он нахмурился и притормозил на очередном светофоре:

– У него дома компьютера не было. Даже интернет не проведен.

– Значит, был модем с симкой или типа того. – Я пожала плечами. – И ноут, который он взял с собой. Не проживет бытовик без сети, поверь. Они обычно с ног до головы гаджетами обвешаны, чтоб людям в глаза не смотреть, а вы при нем даже телефона не нашли. Так что нужно его местное логово.

– Это я и так знаю, – пробормотал Ян. – Проклятье, и чего ему в Иваново не сиделось…

На этот вопрос, увы, я ответить не могла.

– А что по вскрытию? – спросила, не особо рассчитывая на что-то новенькое. Версия с неудавшейся попыткой прочитать воспоминания вполне себе годная…

– Его отравили.

– Серьезно? – Я даже рот от удивление приоткрыла.

– Ага. Егор не был уверен, но ваши маги подтвердили. Какой-то алмианой…

– Вот же… кажется, я знаю, что убитый покупал в лавке. – Поручик недоумевающе вскинул бровь, а я лишь ухмыльнулась. – Тормози у той обочины, приехали, сейчас и сам поймешь. Считай, мы почти раскрыли дело. А ведь предчувствие тебя не подвело…

Ну вот когда я научусь вовремя затыкаться? Ян, конечно, не дернулся, не отвел глаз от дороги, дабы на меня попялиться – что вы, для этого он слишком дисциплинирован. Он спокойно припарковался в указанном месте, заглушил двигатель и повернул ко мне каменное лицо.

– В смысле?

Вот тебе и в смысле. Как теперь объяснить, откуда мне известно то, о чем он говорил наедине с судмедэкспертом?

– Ну ты ведь не просто так обычное вскрытие заказал, когда нашли следы магического вмешательства, – неуверенно промямлила я.

– Ага.

Кажется, допрашивать меня не будут, хотя в подозрительные личности явно уже записали.

Ян потянулся было к двери, но вновь посмотрел на меня:

– Мне нужно что-то знать об этом месте, прежде чем мы войдем?

И вдруг так захотелось сгладить собственную оплошность, раскрыв какую-нибудь нашу тайну, что я даже рот распахнула, но в итоге не выдала ничего особенного:

– Хозяин не очень дружелюбен.

Правильно. Подумаешь, ляпнула ерунду, что ж теперь, сразу всю подноготную магов выбалтывать? Нет, я лучше информацию приберегу на потом. Вот когда облажаюсь по крупному – а облажаюсь я всенепременно, – тогда и начну секретами фирмы делиться.

– А дружелюбного продавца он нанять не может? – пробормотал поручик, наконец выбираясь из машины.

– В таких лавках всегда торгуют сами владельцы, разве что изредка помощников берут. Товар специфический.

Ну а еще конкретно этот владелец с выдающимся именем Чпок Ульрих Демидович и прозвищем Чудик вообще мог терпеть живых существ в непосредственной от себя близости не более получаса. Потом начиналось кровопролитие.

Если по-хорошему, Чудик не виноват. Наследственность не выбирают. А ему посчастливилось оказаться потомком одного из Изгоев – магов-экспериментаторов, лет сто назад промышлявших запрещенными ритуалами. Точнее, тогда эти ритуалы еще никто не запретил, но проводить их разумно опасались. Почти все, кроме горстки идиотов.

Итак, некие студиозусы решили, что обычных магических способностей им мало, и возжелали себе всего-всего да побольше. Скажем, силу тролля, глаза василиска, крылья кого-нибудь из летающих или еще какую-нибудь прелесть. О том, что их тела для этого просто не приспособлены, никто не подумал. В результате сообщество получило несколько загубленных тварей и пятерых (из десяти изначальных) свихнувшихся магов. Ритуалы быстренько запретили, магов подлечили и отправили доживать их жалкие жизни в изгнании, но те умудрились еще и устойчивое потомство оставить, которое разбрелось по земле-матушке да расплодилось пуще прежнего. И вот в этих-то потомках порой и просыпаются последствия древнего колдовства…

Упомянутому Ульриху Демидовичу Чпоку еще повезло. Он всего лишь подвержен приступам ярости и на солнце превращается в камень, оттого и ведет исключительно ночной образ жизни. А вот со мной один парень учился – так его предок с драконами баловался. Но в наследство оставил не крылья, а огненное дыхание. Не самая приятная штука, особенно, когда не умеешь ею пользоваться.

Проявиться эти способности могут на какой угодно побочной ветке и через множество поколений, так что проследить тенденцию уже никто не пытается. Хотя изучать потомков пробуют, что не прибавляет им дружелюбия.

Наверное, правильно я не стала объяснять все это Ржевскому. Больше получаса мы в лавке все равно не пробудем – хозяин сам выставит, – а все остальное лишь добавило бы ему головной боли.

Мысленно кивнув, я выбралась из машины и шагнула было к Яну, чтобы взять его за руку и сопроводить к невидимому для него крыльцу, но поручик и сам сориентировался. Без всякой посторонней помощи он уже бодренько поднимался по чуть подсвеченным ступенькам, над которыми в окружении разноцветных лампочек красовалась мрачно-готичная покосившаяся вывеска «До рассвета». Кажется, Чудик ее с начала века не менял.

Какого?..

– Стой!

Ян замер и оглянулся:

– Что такое?

– Ты видишь крыльцо? Вывеску? Дверь?

– Ну да. – Он помолчал. – А не должен?

– Вообще-то нет, но с этим мы потом разберемся. – Я припустила к лестнице. – Лучше я первая зайду, не будем напрягать хозяина.

* * *

Хозяин все равно напрягся, но тут уж я ни при чем. Видимо, просто настроение у него сегодня было неважное, так что, даже вплыви в эти двери сама королева Англии, к которой Чудик питает необъяснимую и неистребимую любовь, вряд ли бы и ее ждал теплый прием.

– Чего надо? – обрушилось на нас вместо приветствия, стоило стихнуть колокольчику над дверью.

Я шагнула в сторону, пропуская вперед Яна, и мы замерли, так как идти в этой душной квадратной комнатушке особо некуда. Слева и справа – стеллажи со склянками, не дай бог заденешь и разобьешь. А прямо – заваленный всякой всячиной прилавок, из-под которого и доносился голос Чудика. Говорят, все самое интересное он прячет как раз в тайнике под полом, но наверняка этого никому не дано узнать. Зато я почти на сто процентов уверена, что столь тесное помещение для магазина он выбрал специально – дабы никто лишний раз не задерживался.

– И тебе не хворать, Ульрих. На пару вопросов ответишь?

Резину тянуть не стоило. Во-первых, рассвет скоро. Во-вторых, я и сама не особо жаждала компании бешеного не-до-тролля и с радостью бы провела это утро где-нибудь в другом месте.

– С чего мне на твои вопросы отвечать, Зеленка? – пробасил Чудик и наконец распрямился, явив нам свой ясный лик.

Надо сказать, умеет он произвести неизгладимое впечатление. Даже поручик на миг потерял самообладание и очень некрасиво выпучил глаза. Однако быстро взял себя в руки, прокашлялся и представился:

– Старший следователь Ржевский. Следственный отдел по Заволжскому району. Нам ну…

– Районом ошибся, Ржевский, – перебил Чудик, почесывая волосатой ладонью череп, вытатуированный на бритой голове. – Еще минуту назад Заволжский находился в другом месте.

– Ульрих, у нас убийство, – встряла я. – Мы правда быстро, вопросы несложные. А иначе, ты ж знаешь Ковальчука, потащит в управление… средь бела дня…

Его Ковальчук никогда не тронет, скорее меня в секретаршах сгноит, и мы оба это прекрасно понимали, но, видимо, мой умоляющий тон пробрался даже под непробиваемую шкуру Чудика. Хрюкнув и крякнув, он откинул деревянную перегородку и тяжело шагнул вперед, отчего помещение стало казаться не просто маленьким, а прямо-таки непригодным для нахождения в нем трех человек сразу.

Мы с Яном синхронно задрали головы, чтобы лицезреть не грудь собеседника, а хотя бы его подбородок, и я услышала, как поручик сглотнул. Ну да, наследство троллей оно такое… Конечно, пропорциями и чертами лица Чудик ничем не отличается от людей, но когда ты такой огромный, на черты как-то уже никто и не смотрит – каждый представляет, как вскоре ему вырвут глазные яблоки через пупок.

– Две минуты, – вынес вердикт Чудик, и я ткнула локтем зависшего Яна.

– Кхм, да. – Он вновь прочистил горло и, вынув из кармана снимок, сунул его гиганту под нос. – Был здесь?

– Ну был. На прошлой неделе.

– Что покупал?

– Травки, корешки.

– На сорок тысяч?

– Ценные травки и корешки.

– Ульрих, – вмешалась я.

– Да алмианы он набрал на всю сумму. Свалился как снег на голову, я еле наскреб нужный вес. Такое ж заранее заказывают…

– Алмиану, – попугаем повторил Ян и грозно так уставился на меня. – Ты поняла.

– Она только здесь продается, – пожала я плечами и обратилась к Чудику: – Случайно не в курсе, для какого ритуала ее нужно принимать внутрь?

Он сдвинул кустистые брови:

– Траванулся что ли?

– Возможно.

– Ну в курсе, только этот бы не стал. Кишка тонка.

– А все-таки?

Поручик явно нервничал и очень хотел поучаствовать в разговоре, однако понимал, что не сможет задать нужных вопросов, а потом просто сопел и поочередно сверлил нас с Чудиком раздраженным взглядом.

– Алмиану заваривают для вызова Карателей. Но говорю же, такой хлюпик не рискнул бы.

– Спасибо, – от души поблагодарила я и в порыве даже потрепала бугристую руку. Чудик не оценил. – Идем.

Честь и хвала Яну, сопротивляться он не стал. Наверное, тоже заметил за мутным окном первые признаки рассвета и хоть не знал об особенностях организма Ульриха, все же слышал, что режим работы тут строгий.

– Погоди, – неожиданно окликнул Чудик, когда я уже взялась за ручку двери. – Парень ваш не один был.

– С кем? Описать можешь? – оживился Ян.

– Имя могу назвать. Зеленка, ты ее знать должна. Из этих ведьм ночных… они вашему Ковальчуку знатно кровь попортили за последний год.

– Да уж, – скривилась я, вспомнив троицу оголтелых феминисток, устраивавших представления по ночам – с обнаженными полетами на метлах и прочими прибабахами в стиле Маргариты. – Которая?

– Блондинка. Ольга вроде.

Я потерла лоб:

– Спасибо. Данные у нас в деле есть.

– Должна будешь, – пробасил Чудик и нетерпеливо взмахнул рукой: – А теперь валите. Не хватало еще из-за вас истуканом стать.

Я глянула на улицу и поспешно открыла дверь.

– А чего ты вообще это окно не замуруешь? – поинтересовалась напоследок. – Опасно же.

– Так красивее, – как идиотке объяснил Чудик и наконец вытолкал нас из магазина.

Мы с поручиком еще какое-то время помялись на крыльце, слушая, как лязгает за спиной замок и закрываются жалюзи, а потом медленно двинулись вниз. Лестница там длинная и крутая, так что идти пришлось, уставившись под ноги и вцепившись в перила.

– Истуканом? – переспросил Ян.

– Это он так… образно.

– Ну да. Он как раз похож на любителя метафор и аллегорий.

Я невольно фыркнула, но, когда подняла глаза от ступенек, едва этим смешком не подавилась и только чудом удержалась на ногах.

– Стой, – просипела, цепляясь за руку Яна.

– Что та… – Он осекся. Похоже, тоже увидел, что поджидает нас внизу.

То было прекрасное осеннее утро. Розовые рассветные лучи скользили по золотистому ковру из опавших листьев, в воздухе плясали пылинки, звенели птичьи трели, а из пекарни по соседству доносился аромат свежих булочек с корицей.

– Что это за хрень? – прошептал Ян.

– Норг, – выдавила я.

Плюс: всегда мечтала умереть под птичьи трели и запах булочек.

Минус: и какого же черта все незримое и тщательно скрытое вдруг одно за другим становится явным?