Атака и поражение — 1

Головокружение не заканчивалось. Казалось, я парю над полом вдоль покачивающихся стен. Я сочла бы полет галлюцинацией, если бы не крепкие руки, поддерживающие за спину и под коленями — Блейк нес меня по коридору в сторону ванной комнаты. В другой ситуации такая забота показалась бы романтичной, но его раздраженное дыхание выдавало настоящую причину. Он снова злился. И явно не планировал придержать мне волосы, пока я буду стоять на коленях перед унитазом.

Когда по глазам резанул яркий свет, я зажмурилась, а еще через секунду в лицо ударили ледяные струи воды.

— Ты что творишь? — завизжала я, рванувшись из кабинки, но Блейк снова сунул меня под душ.

— Заставляю протрезветь до того, как ты уделаешь гостиную.

— Отпусти! — извивалась я.

Платье и белье вымокли мгновенно и прилипли к телу, усиливая озноб. Кожа покрылась мурашками, плечи трясло от холода, а Блейку казалось было все равно — он ни на дюйм не отстранился, пока я дергалась, пытаясь выбраться.

— Хватит, — с трудом выдавила я через стучащие зубы.

Блейк крутанул вентиль, выключая воду, и я смогла, наконец, проморгаться. В голове не осталось ни клочка пьяного тумана. Тошнота тоже отступила, но вместо благодарности я выдала с жалобным всхлипом:

— Скотина.

— Выбирай выражения, кукла, — утратив остатки сдержанности, Блейк подался вперед. — Мое терпение небезгранично.

Таким я его по-прежнему боялась — когда он смотрел так, что в пугающем мраке зрачков можно было раствориться без следа. Струсив, я опустила глаза, и тут же пожалела об этом — вместо лица взгляд сфокусировался на его идеальных брюках. Вернее, на характерно выпирающей выпуклости в районе паха.

Блейк хотел меня.

А я стояла рядом практически голая — промокшая ткань ничего не скрывала.

Сглотнув, я отступила назад. Блейк дернул кадыком и отвернулся.

Не выдержал? Или вспомнил о ненависти?

Неужели Джеки права? И он не отомстил раньше не в силу возраста — да я уже и не была ребенком — а потому что считал привлекательной?

Повисшая в воздухе неловкость сгущалась с каждой секундой. Решив, что мне нечего терять, я осторожно взяла его за запястье.

— Кукла, ты… — хрипло выдохнул он.

— Ш-ш-ш, — притянув горячую ладонь ближе, я уложила ее себе на грудь, вынуждая легонько сжать съежившийся сосок.

По плану должен был сорваться Блейк, но вместо этого задрожала я — от одного лишь прикосновения у меня едва не подогнулись колени.

— Остановись, — его обволакивающий шепот не смог унять мой внутренний трепет.

— Тебе же нравится, — я упрямо удерживала руку Блейка, жар от которой проникал едва ли не до сердца. — И мне тоже.

Я еще помнила — правда, весьма расплывчато — что для шантажа надо снять видео, вот только смартфон остался в сумочке в гостиной, а я не могла и не хотела уговаривать Блейка переместиться. Я жаждала, чтобы он взял меня — здесь и сейчас — прямо на мокром кафеле. Или на пушистом коврике у раковины. Или напротив зеркала, стоя к нему лицом, чтобы я видела все, что он будет со мной делать. Черт! Да где угодно!

Но Блейк не спешил проявлять инициативу. Он по-прежнему не отстранялся и пристально вглядывался в мое лицо.

— Тебе нравится, — повторила я и в нетерпении провела кончиками пальцев по возбужденному члену.

Блейк судорожно втянул носом воздух и перехватил мою руку:

— Нет.

— Да, — я прильнула к нему всем телом.

Блейк не шелохнулся.

Я потянулась к нему губами. Интересно, дернется или нет? Но он даже не моргнул. Посчитав это разрешением, я осторожно поцеловала его в скулу, затем в подбородок, щеку. Щетина слегка покалывала губы, и мне нравилось это ощущение. Было, как в давних мечтах — когда я представляла нас вместе — и сейчас эта мечта сбывалась.

Запустив пальцы свободной руки густые волосы Блейка, я потерлась о напрягшийся торс. Вторая продолжала поглаживать его член.

— Долорес, — рваное дыхание щекотало висок. — Так нельзя.

Но мы оба понимали, что пути назад нет.

— Можно, — прошептала я и впилась в его губы.

Шум адреналина в ушах заглушил остаток связных мыслей, потому что Блейк ответил. Все мое сознание растворилось в этом поцелуе. Там же тонула логика и оправдания.

Я не хотела думать, а что будет завтра. Было только сегодня. Сейчас! Наше сбивчивое дыхание. Наши губы. Наши долгие, глубокие, жадные поцелуи. Я чувствовала, как от них щеки заливает жар и спускается по телу к низу живота.

— Хочу тебя… очень… — дрожащими пальцами я дернула заевший ремень.

Ухватив за талию, Блейк вжал меня в стену. Я с готовностью развела ноги, и застонала, не в силах терпеть. От возбуждения глаза застилало мутной пеленой. Я продолжала наощупь выцарапывать запутавшуюся в шлевках пряжку и изнывала от желания — как безнадежная нимфоманка.

Горячая ладонь скользнула по моим волосам, ото лба к затылку. Стиснула промокший пучок… и с силой отстранила!

Я непонимающе уставилась в потемневшие глаза Блейка. Что? Что я сделала не так?

Он медленно подался назад:

— Завтра мы оба пожалеем.

— Говори за себя, — выдавила я, не узнав собственный голос.

Ноги стали ватными, словно не принадлежали мне, едва Блейк сделал шаг к двери.

— Ты же тоже этого хочешь! — теперь я тряслась от накатившей истерики. — И вот так просто уйдешь?

Не верилось, что он оставит меня — дрожащую, распаленную, в промокших во всех смыслах трусиках — но Блейк даже не обернулся.

Задев локтем вентиль, я опустилась на колени. Слезы досады смешались с горячими струями воды. Я не могла поверить, что сукин сын умудрился снова меня унизить!

— Я отомщу, — прошипела я, сжимая кулаки.

Третьего раза не будет — пришла моя очередь отыграться. Я заставлю его заплатить. Очень дорого.