Глава 3

Богдан

Наконец-то дождавшись свой багаж, я вышел из здания аэропорта и отправился по знакомому маршруту в прокат автомобилей. Симпатичная малышка с профессиональной улыбкой на полненьких губках сказала на итальянском:

— Доброе утро, мы рады вас приветствовать в Avis. С нашими машинами вы проведете время с комфортом.

Я облокотился локтями о стойку и подмигнул администратору:

— Если бы вы составили мне компанию в путешествии, то уверен, оно бы прошло не только комфортно, но и весьма приятно.

Малышка скромно потупила глазки, но призывно облизнула свои очаровательные губки. Ох, таким бы губкам поработать на моем члене. Может, попросить у нее номер телефона, она, кажется, не против провести со мной вечер-другой. Вон как губки облизнула, взгляд смущенный, но стреляет им профессионально, легкий взмах волосами, поправила воротник блузки, открыв пошире декольте.

— Какую машину вы хотите взять? — уже более томным голосом спросила знойная итальянка.

— Я думаю, «Мазератти» подойдет.

— У вас отличный вкус, — теперь добавила в интонацию нотки игривости.

— О, синьорина, вы правы. У меня прекрасный вкус на машины, женщин и вино.

— Синьора, — поправила меня пухлогубая малышка.

Хм... Жаль... Надо тогда оставить сексуальные фантазии в отношении нее. С замужними бабами я не связываюсь, себе дороже. Хватает раскрепощенных, понятливых девочек, не обремененных узами брака. Администратор заметила, что я перестал с ней флиртовать, но профессиональная выдержка не позволила перестать улыбаться.

Я протянул ей водительское удостоверение, и тонкие пальчики застучали по клавиатуре, внося мои данные в компьютер.

Телефонный звонок застал меня, когда я уже получил ключи и устроился в новеньком кожаном салоне. Взглянув на дисплей, сдвинул слайдер в сторону и ответил:

— Да, отец?

— Ты уже прилетел?

— Выезжаю из аэропорта.

— Жду отчет.

И повесил трубку. Заебись! Вот и пообщался с папочкой. Может, он вообще хотел, чтобы я за день все сделал и вернулся выслушивать очередную порцию психологического давления от него и матушки.

«Богдан, тебе пора жениться», «Богдан, она такая хорошая девочка, умная, красивая».

Нет бы, хоть самому дали выбрать, но папа привык, что ему все подчиняются, беспрекословно и безапелляционно. Только просчитался в одном — я унаследовал его характер. Так что наше противостояние продолжается уже полгода. И, видимо, мой старик не собирается уезжать из России, бросив дело на полдороги. Нет уж, этот его проект провалится.

Я люблю Рим, несмотря на то, что в это время года здесь полно туристов, заполнивших кофейни, рестораны, толкавшихся с фотоаппаратами возле каждой достопримечательности или просто красивого места, которых в городе полным-полно. Поэтому я выбирал маленькие отели, хотя их даже так назвать нельзя было, на более тихих улочках.

Это было скорее что-то вроде благоустроенной московской коммуналки: цветочки на балконах, всего пара этажей, приветливый персонал и запах итальянской еды. Такие места — находка для ресторатора, и я любил сам узнавать рецепты у приветливой хозяйки, в семье которой маленькие кулинарные секреты передавались из поколения в поколение. А уж какие алмазы находятся в небольших городах или деревнях!

Похожее жилье можно забронировать через интернет, но именно этот кусок домашнего рая в чужой стране не доступен туристам, только итальянцам. И мне повезло, что я попал сюда по рекомендации коренного итальянца, доброго знакомого, вроде даже дальнего родственника владельцев. А то от шумных пафосных гостиниц за год устаю.

Сейчас я почувствовал, едва зайдя в помещение, запах сливочного соуса с легким ароматом базилика, морепродуктов и свежевыпеченной брускетты с вялеными помидорами.

Со мной поздоровался пожилой мужчина, а я ему улыбнулся и обратился по имени:

— Синьор Пероцци, рад новой встрече.

Он подслеповато прищурился, а потом расплылся в улыбке:

— Богдан, дорогой! — и крикнул куда-то в сторону: — Орнелла! Орнелла!

Из кухни, которая соединяла вход в импровизированную гостиницу и ресторан, выходивший на соседнюю улицу, выскочила синьора Пероцци. Ох, какая милая женщина! Ни грамма косметики, слегка растрепавшиеся под заколкой седые волосы, округлые формы тела — да, мужчины все замечают, даже в женщинах, которые годятся им в матери. Глаза Орнеллы — а она просила называть ее только так — светились озорными огоньками, отчего она выглядела моложе, и даже морщинки, когда она улыбнулась, не добавили возраста. Да уж, а моя мать, сколько ни шляется на ботексы, подтяжки и какие-то там еще бабские процедуры для омоложения, даже близко не подтянулась к тому, чтобы выглядеть так, как Орнелла.

— Богдан! — закинула она полотенце на плечо и раскрыла объятия. Я тут же прижал ее к груди. Вот где можно почувствовать себя как дома, а не в гадюшнике на Новой Риге. От Орнеллы пахло кухней и чуть-чуть лавандой, очень приятно. Выпускать ее из объятий не хотелось, но она сама отстранилась и погладила меня по плечу: — Милый, я только делаю заготовки для кухни, а ты, наверное, голодный. Хочешь, я что-нибудь быстро приготовлю?

— Обо мне ты так не заботишься, — с иронией вклинился синьор Пероцци.

— Маурицио, — уперла Орнелла руки в бока, повернувшись к мужу, — не надо ревновать, я уже от тебя никуда не денусь.

И они оба рассмеялись.

У итальянцев существует термин «аllegro», который можно перевести как «радостно», «весело» и прочими синонимами к этим словам, но перевод все равно не передаст то состояние, которое вкладывают в это определение сами итальянцы. Это что-то вроде русской хандры, тоже хрен переведешь. И семья Пероцци могла служить наглядным примером, чтобы иностранцы понимали, что значит «allegro».

— Богдан, — Орнелла снова переключила свое внимание на меня. — Я отведу тебя в комнату.

— Не стоит, — улыбнулся ей. — Сам знаю дорогу. У тебя и так дел хватает.

Взяв у синьора Пероцци ключи, поднялся на второй этаж. Душ, звонок — и вот я уже готов двигаться по делам. Машина не нужна, я быстрее дойду пешком. По дороге пообещал Орнелле составить компанию на ужин и вышел через ресторан на более оживленную улицу. Я бывал здесь не раз, хоть отец сам почти безвылазно сидит в Европе, катаясь постоянно по маршруту Италия-Франция-Швейцария-Австрия. А вот теперь его какой-то черт дернул засесть в России. Неужто всех европеек отымел и захотелось вернуться к соотечественницам? Зато его затяжное путешествие на родину дало мне отличный повод снова съездить в Италию. Управляющий мог мне все документы прислать по электронке, но лишняя неделя без папани скрасит последующие серые московские будни.

Я вошел в ресторан как простой посетитель и сел за столик. Что ж, Игнацио молодец... Чисто, уютно, но с минимальным шиком, чтобы было понятно — это не аналог русской столовки. А вот еще один ресторан в Риме, которым владеет отец, уже весь в его стиле — стеклянные потолки, позолота, серебряные столовые приборы и цены сродни уровню трех звезд Мишлен.

Бегло просмотрев меню, поднял голову и увидел, как Игнацио входит в зал. Глаза его обежали помещение и остановились на мне. Управляющий улыбнулся и подошел к моему столику.

— Богдан, рад видеть. Почему сразу ко мне в кабинет не пришел?

Игнацио присел напротив.

— Я, так сказать, создаю видимость работы. А сидеть в твоем кабинете, уткнувшись в бумаги и компьютер, то еще веселье. Мне и в Москве этого хватает. Так что ты мне лучше расскажи в двух словах, как дела.

Сделав заказ, мы с Игнацио поговорили об отчетах, финансах и прочей фигне. Я остался доволен — все-таки не зря его выбрал за энтузиазм и любовь к делу, а не за опыт. И благодаря ему я познакомился с прекрасными людьми — Игнацио был то ли двоюродным, то ли троюродным племянником Орнеллы.

— Придешь сегодня на ужин к дяде с тетей? — спросил у него, когда с делами было покончено, и сделал глоток эспрессо.

— Конечно! — с присущей итальянцам жестикуляцией воскликнул Игнацио.

Я лишь сдержанно улыбнулся и поднялся. И в этот момент в дверь ресторана вплыло облако. Сам не понял, откуда в моей голове возникло такое сравнение. Я ничуть не романтик — считаю это недоразумение отрыжкой девятнадцатого века — но, наверное, летящее платье голубого цвета вызвало подобную ассоциацию. Есенин, блядь! К голубому платью прилагалась печальная мордашка и большие глаза, уже не просто печальные, а невероятно грустные. И кто обидел такую милую крошку? Да, она была именно милой, не красавица. Наверное, такой была Орнелла в молодости. Может, поднять этой малышке настроение вкусным ужином и качественным сексом?

— Знаешь, Игнацио, — решил я, — пожалуй, выпью еще кофе.

Управляющий кивнул, и мы переместились за стойку, откуда я продолжал наблюдать за объектом, который, надеюсь, украсит собой мою постель. Она неумело пыталась договориться с официанткой, просто указывая тонким пальчиком в меню, и пожимала плечами, когда что-то переспрашивали. Пыталась объясниться на английском, чем вызвала мой смешок. Итальянцы и французы говорят на своем языке, даже если и понимают условную международную речь.

Кое-как все-таки заказала и уставилась в окно с какой-то грустной улыбкой. Туристы обычно не такие. Сбежала от причины своей грусти, вот точно. Но лучше узнать все самому.

— Игнацио, девушке за счет заведения.

Управляющий понимающе улыбнулся и кивнул, шепнув что-то официантке.

Я успел выпить еще две чашки кофе, исподтишка наблюдая, как грустная малышка — нет, не просто ест — именно пробует ризотто. Потом официантка принесла ей латте и попробовала донести, что все бесплатно. Кажется, поняла, но нахмурилась, покрутив прядь волос возле лба, и все-таки положила деньги на стол. А я уже прикидывал, как эти волосы смотрелись бы намотанными на мой кулак. Но больше меня забавлял цвет, который отодвинул движение в штанах на второй план. Блондинка? Нет... Скорее, светло-русая. Хотя... Больше пшеничная. И явно натуральная, потому что у крашеных видны корни своего цвета, как ни старайся. Да просто идеальная девчонка, таких еще в моей коллекции не было. В основном, мои ночи скрашивали другие. Но тут... Италия, романтика, атмосфера. Даже самая правильная сдастся.

Уверенной походкой я направился к ней и остановился возле стола, спросив на английском:

— У вас же все за счет заведения. Или вы не поняли?

— Я поняла, — ответила она. — Не стоит. Я могу заплатить сама.

— Какие мы самостоятельные! — не выдержал. Правда, сказал на русском.

Девушка подняла на меня глаза, а я чертыхнулся. Она русская! Такая правильная малышка отхлебнула латте, и над ее верхней губой осталась белая пена. Облизнув ее, она снова вернула мои штаны в состояние натянутости. Блядь! Это был не завлекающий маневр, не флирт, но все равно выглядело чертовски сексуально.

— Извините, я пойду, — сказала тоже на русском.

— Подождите, — перехватил ее за руку. — Как вам кухня?

— В ризотто я бы добавила больше пармезана, — улыбнулась, сняв аккуратно своей ладонью мою руку.

О-па, кажется, мы нашли точки соприкосновения. Только действовать с такой малышкой надо аккуратно.

— А хотите, я вам покажу настоящую Италию?