Глава 2 - Замок "Край"

Много лет спустя.

Языки пламени выстреливали вверх, извивались алыми змеями. Огонь плясал в четырёх каменных чашах, расположенных по сторонам света.

Казалось, горели сами камни. Но это пламя не давало тепла, лишь освещало. Чистая сила древнего мага сгорала в иллюзорном огне. И силы той было предостаточно, несмотря на дряхлое тело мага.

Только смерть способна погасить магическое пламя воззвавшего!

Древний маг-король Хил давно не помнил, сколько ему лет. Но умирать хозяин бесконечного огня не собирался. Старик стоял посреди каменной площадки и ветер трепал его тёмный плащ. Улыбка не сходила с морщинистого лица мага, испещрённого шрамами. Не росли под ними брови и усы. Не прибавляла красоты и куцая белая бородка с остатком седых волос вокруг лысой макушки.

Хил давно не проигрывал. Непобедимость этого мага-короля переросла в легенду. Только безумец мог бы выступить против него. Но сама вездесущая старуха с косой подбиралась всё ближе к отжившему свой век телу. Он ощущал её присутствие. Сколь бы ни было в нём магической силы, она не способна отпугнуть смерть. Хил уже ощущал прикосновения костлявой руки к спине, когда немели ноги или одолевал сухой кашель.

Но Хил не испытывал страха. Он нашёл решение. Оно было в его руках. И задумчиво глядя на темнеющее небо, волшебник неспешно растирал пальцами смесь сухого чертополоха, вековой дубовой коры, белого угля и прочих составляющих «золотого рога».

Он придумал, как обмануть смерть!

Рецепт этот Хил нашёл ещё в молодые годы, и варево-заклинание давало магу всё, что он пожелает. Но старик никак не решался применить его для собственного омоложения. Риск ошибки был велик. Лишь когда смерть подступила слишком близко, маг осознал, что тянуть больше нельзя.

Нужно рискнуть!

Он призовёт голема, создаст свою копию и переселит сознание в новое тело. И старость отступит, а опыт останется. А там, где есть опыт, всегда есть место силе. Магической силе, от которой содрогнутся все королевства!

Старик посмотрел за стены замка. На бесплодные поля. В его мире веками была скудная земля. Здесь почти не росли леса, в реках едва теплилась жизнь, а бедные урожаи приводили к частому голоду. Земля была давно скупа и на подземные ресурсы.

Но словно в противовес, во всех королевствах фонтаном били магические потоки! И некоторые люди пользовались ими интуитивно, чтобы дарить блага другим или просто выжить. Таких называли магами. И чаще всего они собирали вокруг себя людей, которые признавали их королями.

Ощущать суть магических процессов могли единицы. «Благо дарующих» на весь мир существовало не более пары сотен. С годами это число не сильно увеличивалось или сокращалось.

Словно сама увядающая природа соблюдала баланс, не допуская появления большого количества магов. Играл роль и человеческий фактор. Кто-то уходил в мир иной по возрасту, прочие воевали между собой или допускали магические ошибки в вечных поисках новых заклинаний. А иных магов убивали ещё в юном возрасте, так как боялись и не понимали. Жернова инквизиции перемалывали способных и тех, кто попадался под горячую руку ордена.

Таким образом одни маги уходили в небытье, другие карабкались вверх по ступеням силы, обрастая землями и влиянием.

Одним из первых на вершине этой пирамиды как раз и был Хил. Старейшего давно не трогали, видимо полагая, что вскоре его время само придёт.

Но как же они ошибались! В стареющем теле скрывался дух и опыт всех прожитых лет. И не так давно Хил нашёл способ сменить пришедшую в негодность плоть на новую, совершенную, вылепленную специально для него. Всех завистников ждёт жестокое разочарование. Они думают, что он уйдёт. А он будет править вечно!

Думая об этом, старик снова скупо растянул в усмешке обветренные губы.

Хил усовершенствовал «Золотой рог» и ждал от него великих чудес. Улучшенный состав должен был не только дать ему жизнь в новом теле. Но это тело должно стать бессмертным для магических воздействий. В мире, где повсюду властвовало волшебство, это был решающий козырь для магов-королей.

Последний довод против врагов! Он мог стать подобным богам. Потому что самих богов давно никто не видел. А Хила видели все. Построив себе храм при жизни, он сначала встанет в один ряд с Андулаем и Ондулаем, а затем затмит их.

Маг-король вновь едва заметно улыбнулся. В этот вечер он ощущал что-то вроде бодрости духа. Пальцы без устали растирали смесь волшебного состава, пока губы шептали верную последовательность слов, влияющих на магические потоки определенными звуковыми волнами. Магия слова сегодня была как никогда сильна.

Хил размолол все ингредиенты до состояния жидкой каши и осторожно перелил получившуюся смесь из чаши в глиняный кувшин. Этот сосуд он не создавал с помощью магии, как многое существующее в замке, но сам слепил из глины. Иссякли поставки голубой и белой глины из соседних земель. Пришлось крестьянам добывать местную, в пещере. Ох и немало слуг пропало в этих пещерах, пока добывали руду. И кабы не глина, их смерти могли ничего не значить. А так хоть какие-то ресурсы.

Когда принесли глины из самых дальних недр пещеры, Хил обрадовался её чистоте. Как она туда попала – никто не знал. Поговаривали, что в пещере живут сами боги, которые уединились от мира. А они творят, что хотят: то одаривают людей самоцветами, то рудой, то вот так, по мелочи – глиной. В этот раз – белой.

«Любой дар в руку. Как и эта белая глина глубинного залегания», – считал Хил.

Смесь растеклась по дну глиняного сосуда, пропитанная мага-короля. Старик заговорил речитативом, громко выкрикивая последние слова.

Смесь в сосуде тут же забурлила, заклокотала, забулькала, словно сосуд висел над костром. С каждым новым словом мага клокочущая масса начала увеличиваться, расширяясь и поднимаясь к стенкам сосуда.

Все получается. Король-маг торжествовал, продолжая читать заклинание. Жар должен породить его новое тело!

Вещество походило на убегающее от нерадивой хозяйки тесто. Оно переполнило сосуд, и теперь начало ползти через край. Стекало с трех сторон. Шипело и плевалось, будто живое. Хилу даже показалось, что он слышит голоса, исходящие из сосуда. В смеси зарождалась новая жизнь. Его новая жизнь.

Старик задрожал от нетерпения и, наполнив до отказа легкие воздухом, прокричал последние слова призыва голема антимагии:

– …дефарто тра мирус!

И ветер подхватил его слова. Жижа расползлась на три почти равные части. Вещество быстро застывало на холодном каменном полу, всё больше приобретая человеческие формы.

Три человеческие формы!

Хил настороженно притих, приглядываясь к ещё не до конца сформировавшимся силуэтам.

Выцветшие от времени глаза округлились. Старый маг никак не мог понять, отчего у него вышло три фигуры вместо одной совершенной. Ведь он добавил каплю своей крови.

Крови мага по рождению!

Хил глубоко вздохнул, состроил недовольную гримасу. Он до последнего ожидал, что три небольших формы объединятся в одну большой. Тогда этот голем будет внушать ужас во всех живущих в мире.

Но силуэты лишь становились твёрже, остывали и даже не думали сползаться в одно совершенство.

– Где этот огромный покорный монстр? – шептали губы. – Где антимаг, внушающий страх и трепет одним своим существованием? Я трудился. Я создавал, чтобы

каждый, кто взглянет на него, сразу мог признать – это творение Хила.

Но големы и не думали меняться, сливаться воедино.

– Что случилось? Я думал, что сам переселюсь в него и всякий преклонит колено, – продолжал разговаривать сам с собой старик. – Я полагал, что никто даже взгляда поднять не посмеет без моего повеления!

Но что-то явно пошло не так.

Перед Хилом по-прежнему стояли три фигуры, чётко обрисовав контуры двух мужских и одного женского тел.

В негодовании, Хил одел и обул их в одежду крестьян.

«Не удались, так хоть в поле поработают», – мелькнуло в голове.

Сухие пальцы нервно теребили рукава. Маг беззвучно зашевелил губами, повторяя слова заклинания. Но ничего не изменилось.

– Слова подобраны верно. В чём же дело? – негодовал старик.

Он ещё раз воспроизвел в памяти ритуал, но всё выходило верно по расчётам.

Дурная мысль закралась в седую голову:

– Что за проклятую глину принесли мне слуги? Только эта составляющая могла стать всему виною! Что опять выкинула эта пещера? Глупые слуги! Не та глина! Испорченный состав. Запороли мне весь результат! Сколько ещё теперь собирать состав «золотого рога»?! Доживу ли?

Старый маг рассвирепел, ударил слабеющей рукой по каменной чаше. Тягучая боль разлилась по хрупким костям. Пламя выплеснулось через край чаши прямо на призванных големов, желая уничтожить их по его воле… Но лишь бессильно сползло.

– ЧТО?!

Магический огонь не причинил никакого вреда. И Хил с ужасом осознал, что призвал невосприимчивых к магии существ! Он готовил это тело для себя. Собственными руками втер и размолол защиту от магического воздействия. Значит, и уничтожить магией он их теперь не сможет.

Бодрость духа как ветром сдуло.

– Великий Ондулай, что я наделал? – прошептали сухие губы и вознамерились позвать стражу, чтобы расправились с неуместными сосудами по старинке – копьями и топорами. Но в последний момент задумался.

– Но что, если сделать из вас верных рабов? Таких, чтобы не только в поле пахали, не покладая рук, но и на врага шли без страха! Таких, чтобы душили ненавистных мне магов голыми руками!

«Таких уничтожать нельзя. Пригодятся», – носились сумбурные мысли.

Глаза короля-мага заблестели. Лицо сморщилось как печёное яблоко.

Маг погрузился в тревогу, но все ещё был полон надежд на успешный исход. Впервые за долгие годы он ощутил беспокойство, лоб покрылся испариной. Хил не в силах оказался сразу подыскать верного решения.

«Убить или покорить?»

Пребывая в небывалом волнении, маг-король принялся озираться вокруг, пытаясь найти то, что поможет или расправиться с существами или помочь принять его силу. Но взгляд цеплялся лишь за колбочки, ступки, флакончики и прочий инвентарь на его лаборатории-крыше. Ничего убийственно-полезного.

«Материализовать меч. Вот – символ власти», – подумал Хил.

Но следом взглянул на свою руку. Ту, что ударил об каменную чашу. Попробовал сжать пальцы. Скривился от боли. Нет, теперь он и перочинный ножик не удержит. Не то, что меч. Слабо тело.

«Копье, палица, трезубец, что ещё?» – перебирал он в памяти всевозможное оружие.

Но ничего не годилось. Для всего этого нужна была не магия, а крепкие сильные руки. Совсем не пальцы старика, что едва держал ступицу и толокушку.

Мелькнула снова мысль позвать гвардейцев. Пусть сами разбираются. Не зря же кормит. Но потухла под осознанием, что сам поставил над единственным входом в башню односторонний магический барьер.

Его возвёл в своё время для защиты, отделяя себя от докучающего мелкими ничтожными проблемами мира. Никто не должен был ему мешать за работой до самого заката, пока не скроется край солнца и слуги не поймут, что настало время накрывать на стол.

«Ничего, главное дождаться захода солнца. Придут, проведают. А там и прикажу».

Хил поборол тревогу и посмотрел на проблему иначе. Какая, в сущности разница, один голем или трое? Одно тело займет его разум. А два других также будут служить ему, как прочие слуги. Да, пусть они мелковаты, в отличие от монстра, что хотел создать. Зато целых три.

«А три – это ж даже лучше, чем одно», – разгонял свои мысли престарелый маг: «Будут как левая и правая рука. Левая, конечно, девушка. Они послабее будет. Но явно поумнее, поисполнительнее. Пригодится и такая так, где нужно работать головой, исполняя мои приказы».

Подбодрив себя разумными доводами, Хил приготовился переселить своё сознание пусть даже в девушку. Но затем решил, что мужской образ будет привычнее. К тому же этот чернявый длинноволосый образ-сосуд напоминал ему себя в молодости.

Солнце никак не желало опускаться за горизонт полностью. Зато последний магический огонь стёк с големов и все трое резко подняли веки!

Зелёные, карие и голубые глаза посмотрели на него как драгоценные камни.

Хил ощутил в горле ком. Дар речи пропал. Огни на вершине самой высокой башни замка потускнели.

Антимагические существа пробудились! Но радости маг-король от этого больше не испытывал. Страх поселился в старом сердце. Хил вновь ощутил, как смерть, притаившаяся совсем близко, потирает костлявые руки в предвкушении и делает новый шаг к нему.

Шаг, другой, предпоследний… осталось совсем ничего.

Когда же сядет это проклятое солнце?