Глава 5

Никогда раньше я не оставался у альфы после секса. Я выбирал всегда таких, чтобы неспешно или, наоборот, по-быстрому передернуть или взаимно отсосать, и после этого смывался. Оставаться значило бы, что возможно будет продолжение и так ненавидимое мною проникновение, которое не приносило мне удовольствия. Либо домогательства всю ночь, даже если было твердо обговорено только про оральный секс и петтинг. Нахрен. Четкие правила ни разу не подводили меня раньше, поэтому утром, проснувшись с чужаком под одним одеялом, я был ошарашен до крайней степени, а вот потягивающийся альфа, имени которого я так и не узнал — нет. Впрочем «один-один», он моего имени тоже не знает, что было замечательно. Никаких исключений из моих правил.

Альфа сел, спустив ноги на пол, с силой потер голову двумя ладонями, взлохмачивая и без того торчащие волосы напоследок, и зевнул так громко и душераздирающе, что я чуть не подпрыгнул на кровати.

Старательно делая вид, что меня здесь нет, я притворялся спящим, ожидая, что сейчас этот тип выйдет в туалет, а я быстро смоюсь: обычная для меня тактика расставания по-тихому. Потрахались и разлетелись в разные стороны как две птички на проводах, чтобы никогда больше не встретиться.

Он встал с кровати и подошел к столу. Подсматривать из-под полуопущенных наклеенных серебристых ресниц за ним было истинное наслаждение — красив, чертяка: тело пропорционально и гармонично развито, один огромный лакомый кусок невероятного десерта с офигительно проработанной спиной и круглой задницей.

Он выпил до дна в несколько глотков маленькую бутылку воды, повернулся, совершенно бесстыдно красуясь, и улыбнулся.

— Зая, я в душ, принеси пока кофе. Где-то внизу найдешь все, что надо.

Чувствовал я себя странно — насыщение от вчерашнего секса сделало тело каким-то легким и упругим, как воздушный шарик, наполненный микроскопическими легкими пузырьками, которые то там, то здесь лопаются. Но отвратительно и паршиво было в моральном плане — потому что да пошел он нахер, кофе ему, ишь ты!

— Даже не собираюсь, — раз он понял, что я не сплю, притворяться дальше было бессмысленно. Я тоже встал и подошел к столу, жажда мучила безобразно.

— Хмм… А что зая с зубками хочет? — Его достоинство слегка приподнялось, демонстрируя всю прелесть идеального альфьего пениса, и волей-неволей мой взгляд устремился вниз. Освежающий глоток воды был как нельзя кстати.

Пока я молча глотал воду мелкими глотками, глядя на все более и более оживающий и поднимающийся флагшток, — уж лучше туда, чем в глаза — альфа хмыкнул и продолжил:

— Ты за протекцией? Или лучше в материальном эквиваленте рассчитаться?

От возмущения и неожиданности я фыркнул и газировка пошла через нос, рот, попадая альфе на грудь, но тот только смахнул воду с себя и похлопал меня по спине:

— Слишком большой кусок хотел откусить? Или не на это рассчитывал?

Обычно я с тупыми не спорю и вообще стараюсь не разговаривать — метать бисер перед свиньями? Увольте! И вообще надо было как-то смываться, а не разводить беседы. Еще бы этот тип не хотел меня оскорбить, это же альфа, я другого, если честно, не ждал. Сам же виноват — нефиг было оставаться на ночь в его постели.

«Едрить ты павлин!» — мелькнула первая после ночи характеристика альфе. И что же я спросил в ответ на оскорбление?

— А как же любовь?

— Ты про химическую зависимость от эндорфинов? Давно не ведусь на такую херню.

Нельзя экономить на мелочах.

И улыбнулся.

Еще и начитанный, ну надо же, цитирует классиков. В то, что он сам придумал это определение, мне не верилось. Явно где-то нашел и вызубрил. Но спасибо хоть не альфячьи пацанские цитаты декламирует, типа «Спасибо папочке с отцом, что я родился альфачом!». Хотя мужику уже под тридцатку, какие в жопу паблики?

Когда он улыбнулся, лицо его внезапно преобразилось. Эту фразу я тоже вычитал в книге, но только теперь увидел воочию, как это работает. Он реально стал еще привлекательнее, когда улыбался — взгляд карих глаз становился мягче, какая-то скрытая нежность прорывалась наружу — всего лишь на одну секунду, но мне хватило, чтобы сердце пропустило удар.

Чувствовать себя разомлевшим от альфьего присутствия посконным омегой было непривычно и неприятно, будто во мне внезапно выскочил и проявился генетический сбой, и слова отчего-то вырывались не мои, а скорее могли принадлежать Тэсаю, что было вдвойне удивительно. Я демонстрировал сейчас именно то, что всегда высмеивал у друга.

Кстати, где он, жив ли?

Глянул мельком в телефон, активировав его прикосновением: утренняя смс от него гласила «Буду у тебя дома через час, не волнуйся, со мной все в порядке». Ну да, Тэ не в курсе, что я тоже здесь. Будь все как обычно, я был бы уже давно дома и заваливал его вопросами в смс.

— А что не так с любовью? Плохой пример перед глазами? Бросивший отец или пьющий папа? — я растер воду по телу ладонью и стал неторопливо натягивать трусы — мне стесняться было нечего, тело мое было обычным, без изъянов. До внешности модели далеко, но и не урод — стандартный омега.

— Да ладно? — непритворно изумился альфа, облокотившись о стол позади себя, и поза стала провокационной. — Неужто не подготовился и не знаешь обо мне даже этого?

Очень хотелось закатить глаза, но я привык все делать серьезно, и если уж закатываю их, то не красиво по-омежьи, а так, что практически вижу внутри свои мозги. Сейчас бы, к слову, я их там не нашел. Внешне это выглядит тоже довольно непривлекательно. Тэ всегда меня одергивал, ха.

Поэтому просто ухмыльнулся.

— А есть что-то, что делает тебя особенным? О чем должны знать все вокруг? — я делаю вид, что удивлен. Стараюсь выглядеть «премиленько», как обычно делает Тэ, хлопаю ресницами, слегка улыбаясь. — Например, тебе нельзя быть на людях без намордника, поводка, или что-то похуже?

Он хмыкает и оценивающе проходится по мне взглядом, но я спокоен, у меня даже руки не дрожат, пока натягиваю брючки из коллекции Тэ. Они в облипку, и приходится прикладывать некоторые усилия, не подавая при этом вид, что я в затруднении. Дома бы я попрыгал, резко дергая за пояс или попросил Тэсая мне помочь. Но здесь я почему-то играю роль томного нежного беспомощного омеги, попавшего в затруднительное положение. Сам в полном ахуе от своего поведения и желания понравиться незнакомцу.

— Семья это непросто, знаешь ли. Поэтому одни просто трахают друг другу мозги, а другие просто трахают друг друга, не связывая себя узами. Я всегда выбираю второе. — Альфа уходит от ответа о своей известности и снова кого-то цитирует.

Что же, я тоже никогда не выбираю отношения, секс без обязательств — это по мне. Тут мы с ним совпадаем.

Натягивать на себя «космические» шмотки легко и непринужденно не получается, как, собственно и разговаривать с альфой. Все настолько сюрреалистично, что даже выделить самое невероятное, если бы я задумался над вопросом в данный момент, не получилось бы. Абсолютно вся ситуация была для меня как сценка из отечественного сериала. Или как если бы муравьи вдруг очеловечились и натянули на себя людскую одежду и стали разговаривать о любви.

Если быть честным перед самим собой, вся эта ситуация меня напрягала и заставляла нервничать, потому что я вел себя совершенно не так, как привык. Будто бы альфий член вчера ночью пробрался куда не надо и нажал какую-то волшебную кнопку, которая превратила меня из обычного вменяемого омеги в существо из ромфанта с розовыми оборками на джоках, падающего в обморок от слова «член». Возможно, именно поэтому несговорчивые брюки я начал дергать с остервенением, и закономерный треск материи прямо где-то между ног был логичным завершением этого идиотского утра.

Альфа радостно оскалился и даже хрюкнул от смеха, когда я, наплевав на условности, отбросив в сторону томность и омежью плавность движений, нервно провел руками по промежности, исследуя повреждения, ругнулся сквозь зубы, обнаружив довольно крупную прореху и согнулся пополам, головой почти до самого пола, чтобы снизу посмотреть, слишком ли заметна эта ужасающая дырень.

Разогнувшись я сразу же попал в объятия все еще безымянного альфы, мнящего себя супер-пупер известной личностью и по идее должен был испугаться, но, традиционно для этого необычного утра, вопреки всем логичным реакциям — обрадовался. Даже тому, как мягко большие ладони обмяли обе половинки, а на ухо громко прошептал хриплый голос:

— Может повторим, зая с зубками, если ты обещаешь не кусаться? Я пока не готов раздавать метки даже временно.

То, что тело вопреки разуму было согласно на это предложение, было понятно: действие феромонов никто не отменял. А вот то, что мозг тоже потек подтаявшим липким мороженым, было совершенно непонятно, однако анализировать было некогда и в обволакивающем желании абсолютно невозможно — это как плыть в киселе. При том, что на мне были брюки, пусть и лопнувшие по шву на самом стратегическом для омеги месте, а альфа все еще был гол и магнетически притягателен.

Два наших привставших показателя желания категорично и бескомпромиссно указывали на истинное положение дел и я понял, что действительно хочу остаться. Хочу быть с этим альфой, хоть он ничем не отличается от других представителей «на одну ночь». Но все же чем-то отличался. Например тем, что башка при нем работать отказывалась напрочь. А тело снова хотело истомы и бешеной горячечной скачки, когда отказывают тормоза.

Внезапно стало совершенно плевать, как это будет выглядеть даже в моих собственных глазах — вначале оделся, а при малейшем намеке на секс тут же передумал, будто бы просто набивал себе цену. Плевать было на все — на прежние убеждения и страхи, на нелестное предложение протекции или денег, на то, что надо ответить Тэсаю, да и просто сходить в душ, если уж на то пошло.

Зверское желание обладать, отдаваться, чувствовать внутри себя его член, трогать это тело, которое уже начало снимать с меня треснувшие брюки, ошпарило меня изнутри горячей волной.

Потом, все потом — осуждение, презрение, включение мозгов. А сейчас, как вчера, снова включилось что-то странное, будто бы я когда-то уже знал этого человека и теперь начинал смутно припоминать знакомые черты, чудесный, как будто из детства, запах, знакомое чувство единения. И совершенно естественным воспринималось то, что стянув трещащую ткань брюк до пола, он, встав на колени, бережно поднял одну мою ногу, освобождая от узкой штанины, придерживая и оберегая от падения, а затем стащил вторую таким же образом.

Ощущение запредельного счастья разворачивалось в душе, и даже то, что он резким и сильным движением разорвал на мне джоки, ничуть не расстроило меня в тот момент. Потому что альфа тут же накинулся на главное блюдо сегодняшнего утра, предварительно облизав свои губы и посмотрев снизу вверх каким-то странным взглядом, будто бы я — вся его вселенная. Всего один взгляд, доля секунды и он всосал в себя мой член, запуская одну руку под яички, к основанию пениса, а второй коварно пробрался сзади. Ему достаточно было покружить всего лишь большим пальцем у ануса, чтобы внутри стало скользко и меня бросило в жар.

Обычно я зажат и не привык стонать, но здесь ничего не происходило как обычно. От слова «абсолютно». Мой организм вел себя как показательный омега в порноролике, чесслово!

Ну и как тут не застонать, когда мое не избалованное такими откровенными ласками тело восхваляли и нежили, ублажая ртом и руками, а самый красивый альфа ритмично двигал головой, даря обжигающее наслаждение. И как только его палец скользнул внутрь, моя жадная попа издала совершенно неприличный хлюпающий звук и я всхлипнул от переполняющих меня эмоций. Руки непроизвольно — только чтобы не упасть — ухватились за черную шелковистую шевелюру, и я даже не стал сдерживать крупную дрожь, ведь обычно я очень скромный даже в постели, но тут альфа заурчал. Вначале тихо, а затем чуть громче, и вибрация в его горле и на моем члене, а так же палец, ритмично задевающий простату внутри, сорвали какой-то стоп-кран и я даже не успел предупредить, что кончаю, сильно поддал тазом, вбиваясь членом в жаркое горло и при возвратных движениях насаживаясь на его палец.

— А ты вкусный! Сидишь на какой-то особой диете, чтобы сперма приобрела такой интересный вкус? — подхватив под коленки и уложив меня на кровать, альфа облизывался как кот, вымазавшийся в сметане.

Я лежал на кровати, приводя в порядок дыхание, а он подошел ко мне, забрался между раздвинутых ног и принялся бесстыдно вылизывать всю сперму, что не попала ему в рот.

Честно говоря, я такое только в порно видел. В жизни альфы как-то не особо любили не только делать минет омегам, но и чтобы сперма попадала на них. Но удивляться уже не было сил. Еще не нирвана, но волшебное состояние сладкой неги никак не покидало меня.