часть 9. Принца-соседа встречать без корсета.

Комната номер тринадцать встретила меня шикарной лакированной дверью с золотой отделкой. В самом центре красовалась блестящая дорогим металлом морда какой-то твари. То ли собаки, то ли крысы… То ли дракона.

Я выдохнула. Замочной скважины нигде не было. Да и нормального ключа — тоже.

Я опустила взгляд на дорогое кольцо на собственном пальце. Это вроде магический открыватель. Только как его приспособить?

Повертела руку в разные стороны, рассматривая великолепное изделие. Попробовала стянуть, но ничего не вышло. Кольцо сидело, как влитое, обернувшись вокруг пальца и свесив вниз острый конец будто змея. Змея или… чей-то язык.

Я вновь перевела взгляд на довольно непривлекательную морду посреди лакированного дерева и обнаружила, что языка у гадины не было.

Обрадованная своей догадкой, сунула украшение в пасть зверю и даже почти захлопала в ладоши, чуть не выронив несчастного хомяка, когда тяжелая дверь начала открываться. Это было настоящее чудо!

Хотя, что это я?..

Гордо выпрямилась, воровато оглядевшись по сторонам: никто ли не видел моего наивного детского восторга? Это ведь не чудо, а обыкновенная магия! Надо держать себя в руках, а то засмеют еще. Кто ж виноват, что я за всю жизнь видела только коров, овец да тощих куриц в загоне? Где уж тут к волшебству привыкнуть? Да и в Козьих Шишечках не было ни одного приличного колдуна, кроме отчима.

Тьфу, нет. Приличного не было вообще ни одного.

Итак, я прошла внутрь, все сильнее и сильнее удивляясь.

Внутреннее убранство помещения напоминало скорее хоромы герцогини Ларан, у которой мне недавно посчастливилось побывать, чем общежитие обычных магиан.

В центре комнаты стояла кровать, накрытая балдахином. Всего одна кровать! Стены были отделаны чем-то мягким, вроде ткани с мелким ворсом темно-сиреневого цвета. Мебели здесь было чуть ли не больше, чем в доме моих приемных родителей. Стол, комод на резных ножках, огромное трюмо с ящичками, громоздкий трехстворчатый шкаф и несколько стульев.

Я сразу поняла, что в этот шкаф вешать мне будет совершенно нечего. Зачем в комнате для одного человека аж четыре стула — тоже загадка. Зеркало с маленьким столиком меня просто заворожило. Я так и представляла, как сижу напротив него и, словно светская дама, припудриваю щеки да крашу губы пастой с кармином. Только вот у меня ни денег на такие излишества нет, ни умения…

Я подошла к трюмо и взглянула в собственное отражение. Худая, невероятно худая девушка посмотрела на меня изнутри расписной посеребренной каймы. Бледноватое лицо с легким румянцем, черные волосы, в неровном свете отливающие алым. Да уж, в некромантки я впишусь очень хорошо.

Большие холодно-синие глаза смотрели с легкой тоской. Они будто спрашивали: “А впишусь ли на самом деле?”

Поправила свое любимое серое платье, в котором сегодня вдруг стало невероятно тесно. Душно.

Я — простая крестьянка, которой посчастливилось попасть в лучшую академию империи. Но смогу ли я здесь удержаться? Смогу ли выжить, когда вокруг будут лишь надменные лица дворянской знати, глядящие на меня, как на кусок мусора?

Прислуга. Вот за кого меня приняли всего пару десятков минут назад. Уборщица, надевшая половую тряпку вместо платья. И я даже не видела в этом оскорбления. Ведь простолюдинка вряд ли может рассчитывать на что-то большее.

Встряхнула головой, распушив волосы и откинув их по обеим сторонам лица. Стало немного легче.

Ничего, справлюсь. Если уж мне удалось выжить рядом с плюющейся ядом мачехой и отчимом, чей мир вертелся только вокруг бородавок, то уж академия со вздорным аристократическими детишками не станет чем-то из ряда вон.

Я улыбнулась. Оптимизм — это то, что отличает нас от мертвых. Оптимизм и бьющееся сердце в груди, способное ощущать боль, чувствовать радость, и сгорать от любви.

В этот самый момент мои лирические размышления вдруг прервались чьим-то звонким смехом. Я нахмурилась, тут же оглянувшись по сторонам.

В комнате больше никого не было.

“Эй, погоди, малыш!..” — раздалось откуда-то приглушенно. И снова женский смех.

Я повертела головой, нервно поглаживая маленького хомяка, который так и сидел у меня на ладонях. Комната хоть была довольно большой, но без труда просматривалась со всех сторон. Можно было поспорить, что, кроме меня и мохнатого чуда, здесь никого нет.

“Ах!.. Да!.. Еще немного…” — страстно выдыхал голос, и я даже слегка покраснела.

— Прости, друг, тебе придется немного подождать, — бросила я животному, которому так и не успела придумать имя.

А затем выдвинула ящичек под трюмо и сунула туда малыша. Потом осторожно задвинула обратно. Доступ воздуха там есть, а темнота… Пусть думает, что ночь.

Потом, чувствуя себя невероятно глупо, прокралась на цыпочках к огромному шкафу и осторожно открыла дверцу.

Нет, там тоже — пустота. Мне даже стало чуточку легче, хотя от мысли, что где-то рядом завелось еще одно, на этот раз крайне любвеобильное привидение, было ужасно не по себе.

“Еще, пожалуйста, быстрее!” — приглушенно пищало мое привидение.

И больше ничего не оставалось, как идти на неприличные звуки. Все-таки это моя комната или нет?

Шум раздавался откуда-то со стороны входа.

“Да, так хорошо!..”

Хриплый женский стон пробрал до самого позвоночника. Меня слегка бросило в жар. Теперь уже, крадясь по коридору, я была не так уверена, что это призрак. Голос звучал вполне реально. И создавалось впечатление, что я делаю что-то предосудительное, подкрадываясь к…

Прямо на входе в комнату, оказывается, в небольшой тени была скрыта еще одна дверь. И как я не заметила ее раньше? Ума не приложу.

Сейчас она оказалась открыта наполовину и моим глазам предстала картина двух целующихся магиан. Это был тот самый симпатичный парень, который подмигнул мне в холле общежития, и его девушка. Причем девушка была почти раздета.

Я стремительно покраснела, чувствуя страшную неловкость. Даже в жар бросило.