Глава 3

Вместо того чтобы готовиться к завтрашнему опросу по истории журналистики, я штудировала уголовный кодекс России. К счастью, за попытку похищения этой несчастной банки икры ничего особого не грозило, максимум штраф. А вот если в их доме действительно пропала ценная ваза…

Поясницу прошиб холодный пот. В глубине души я была уверенна, что Железнов блефует. Или всё же нет? В случае заявления в полицию и предоставления видеозаписи, я становилась единственной подозреваемой.

Боже... Обреченно вздохнула, натягивая кроссовки. В конце концов, я должна была как-нибудь осторожно выяснить правду. Каждая клеточка тела вопила от чувства несправедливости. Через час начиналась первая открытая тренировка Андрея в составе университетской команды по баскетболу, а мне необходимо было тащиться через весь город в Барвиху к невменяемому богатенькому придурку. Но главное — понятия не имела, как объяснить своё отсутствие любимому…

С одной стороны, безумно хотелось во всём признаться Громову и попросить у него помощи и защиты, но с другой — не могла его подставить. Не хватало только, чтобы Железнов подгадил Андрею, у которого всё только-только начало складываться. Я бы никогда себе этого не простила.

Отсутствующим взглядом обвела своё отражение в зеркале: простая черная хлопчатобумажная футболка, потертые джинсы, зауженные к низу, любимые кроссовки и видавший виды рюкзак на плече — мой внешний вид явно не соответствовал роскошному фешенебельному особняку в элитном поселке. Ну и здорово. Я даже краситься не стала, только прошлась гребнем по распущенным волосам и вышла за дверь.

***

— Ты опоздала на десять минут, — сухо выдал Железнов, поджидая меня возле неприступных ворот особняка. — Думал, мы договорились… — от его проникновенного взгляда на щеках стал проступать румянец.

— Ты думал?! Феликс, да ты по определению не можешь этого делать, потому что в голове пусто! — парировала я, скорчив недовольную гримасу, но почти сразу раскаялась за свои слова…

Шантажист расплылся в улыбке и, сделав резкий выпад вперед, подхватил меня за талию, закидывая себе на плечо.

— Ну, раз у меня нет мозгов, буду руководствоваться исключительно инстинктами… — с издевкой произнес мучитель, удерживая ладонью за попу, которая, о ужас, теперь находилась на уровне его лица.

— Отпусти. Иначе я заявлю на тебя за домогательства! — прошипела, впиваясь ногтями ему в спину.

— Ты пришла в мой дом и начала сыпать оскорблениями. Но я очень гостеприимный хозяин...

Его тяжелая ладонь бесстыдно путешествовала по моей заднице, в то время как сам придурок тихонько посмеивался. Должно быть, со стороны это выглядело как веселая возня молодой пары, если бы не одно но — мне хотелось голыми руками придушить этого развязного мерзавца.

Наконец, Железнов поставил меня на ноги, и заворожено заглянул в глаза.

— Ты — моя, золотце. По крайней мере, до конца этого семестра, а я ни с кем не делюсь — заруби это на своём аккуратном носике… — его голос прозвучал на удивление спокойно и сдержанно.

Мне стало не по себе. Похоже, у Феликса окончательно поехала крыша. Решила поскорее выполнить всё, что ему от меня нужно, и вернуться в общежитие. Находиться рядом с ним чревато проблемами.

— Чего ты хочешь? — тихо спросила.

— Пойдем, — не удостоив ответом, наглец взял меня за руку и, до боли стискивая пальцы, потащил куда-то вглубь двора.

Через минуту мы оказались в небольшой резной беседке из белого дерева. На скамейке лежали пледы, а в центре возвышался сервированный стол. Я округлила глаза, удивленно глядя на тарелки с диковинными фруктами, десертами и закусками. Рядом с графином, наполненным соком, стояла бутылка вина.

— Что всё это значит? — ошарашено развела руками. Я не доверяла этому парню и не собиралась с ним трапезничать.

— Я гостеприимный хозяин, Злата. Угощайся. Чувствуй себя как дома. Хочу, чтобы ты расслабилась, золотце, — миролюбиво изрёк Железнов, проведя кончиками пальцев по моему запястью.

Вздрогнула, резко отдернув руку.

— Спасибо, но я не голодна.

На этот раз сущая правда. Как следует поужинала, чтобы больше не влипнуть в какую-нибудь дурацкую ситуацию. Хватит с меня рабства.

— Чего ты хотел? У меня не так много времени… — пробормотала, нервно покусывая губу.

Если бы люди умирали от волнения, я бы уже стояла на краю могилы.

— Для начала сними футболку и бюстгальтер, — повелительно выдал он.

Обратила внимание, как заиграли желваки на мощных челюстях.

— Че-го?!

— Я коллекционирую фотографии женской груди, — равнодушно добавил Феликс, делая шаг навстречу.

— Но я… — потерянно развела руками, подбирая слова, как вдруг полные бледно-розовые губы озарила самодовольная ухмылка.

— Шучу. Но если хочешь, мы можем начать коллекцию с твоей груди. Представляешь, через годик-другой будет целая экспозиция, посвященная женским сиськам. И все звезды будут делать селфи на фоне твоих прелестей. Вот так успех! Не находишь?

Мой рот искривился, а лицо сделалось таким, будто переела васаби.

— Господи, ты, правда, псих…

— Ну, ладно. Подумай пока. А вообще надо точно сделать такую выставку. Поедем гастролировать по миру. Представляешь название: «Я и мои любимые сиськи…»

— Сынок, мы с отцом поехали в аэропорт. Ты…

Неожиданно из тенистой аллеи к нам в беседку зашла невысокая женщина с копной непослушных вьющихся волос кофейного оттенка. К гадалке ходить не надо, чтобы понять — это мама Феликса.

— Ты не один? — озадаченно выдала она, с ног до головы проходясь по мне оценивающим взглядом.

— Здравствуйте… — тихонько поздоровалась, испытывая замешательство.

Неожиданно на мне приземлился многозначительный взгляд Железнова. Он просто кричал: «Даже не вздумай всё испортить!» Парень отступил, заходя мне за спину. Стиснула ладонь в кулак, когда он прижался грудью к моей спине, опустив руки на талию.

— Мам, познакомься, это Злата. Единственная девочка с нашего потока, которая набрала сто баллов за творческий конкурс, — голос Феликса был пронизан гордостью.

Вот артист! Ему нужно было поступать не на журфак, а в школу студию МХАТ…

— Злата, какое красивое имя. А я Марина Вячеславовна, мама этого оболтуса. Приятно познакомиться… — вполне миролюбиво улыбнулась она, и от сердца немного отлегло.

— И мне очень приятно, — сказала гораздо увереннее.

— Мам, Злата помогает мне с эссе по русской литературе, — небрежно вклинился Железнов, пробираясь под края моей футболки.

Он неторопливо выписывал узоры шершавыми подушечками пальцев, и я ощутила, как в местах прикосновений кожа болезненно покалывает.

— Какая неожиданность! — задорно рассмеялась Марина Вячеславовна. — Мой сын вместо того, чтобы шляться по притонам, занят русской литературой… — женщина эмоционально всплеснула руками, продолжая с интересом меня разглядывать.

— Кстати, мам, что ты решила насчет кражи на празднике? — промежду прочим спросил шантажист, и мои руки моментально покрылись «гусиной кожей».

— Ох… Ну, зачем испортил настроение перед поездкой? — нахмурилась женщина. — Не знаю пока… Вроде на благотворительном вечере были все свои. Может, кто из обслуги? Самая ценная ваза из коллекции. Ну как же так?! — ухоженная брюнетка переменилась в лице. Эта тема её явно расстраивала.

— Ну, ладно. Потом поговорим подробнее. Хорошо вам съездить…

— Спасибо. Вернемся с отцом из Питера через два дня. И не забывай про наш уговор — увы, ни одну машину на паркинге тебе взять не удастся, — она лукаво подмигнула, потрепав двухметрового амбала по щеке.

— Я и правда решил пока завязать с гонками… — равнодушно отозвался Железнов, прижимая меня ближе к груди.

— Злата, на следующей неделе приглашаю тебя к нам на ужин. Думаю, нам есть о чем поговорить… Ну ладно, ребята, хорошего вам вечера, а я уже опаздываю.

Мама Феликса поспешно развернулась и, сверкнув красной подошвой «Лабутен», поспешила к воротам. Когда женщина скрылась в тени карликовых ёлок, я резко убрала его ладони с живота, отходя на безопасное расстояние.

— Так-как, похоже, на великого и ужасного Феликса Железнова нашли управу? Что еще за уговор с родителями? — вопросительно прищурилась, заправляя за ухо выбившуюся прядь.

За долю секунды две серо-гранитные тучи пригвоздили меня к месту. Кадык на мощной шее дрогнул, а темные брови сошлись вместе на переносице.

— Не твоё дело! — свирепо выдал однокурсник, облизнув языком кольцо на нижней губе, и я ощутила стеснение.

— Твои родители уехали. Спектакль окончен. Можно мне теперь уйти? — поинтересовалась с нескрываемой надеждой в голосе, все еще рассчитывая успеть на окончание тренировки Андрея.

— Можно. Но только когда сделаешь моё эссе по литературе к завтрашней паре…

Уголок полной губы приподнялся, складываясь в приторную ухмылку. В этот момент я ощутила панику.

— Это невозможно. Я потратила на своё эссе три вечера. Не успею вот так с кондачка взять и написать за тебя.

— Золотце, тебя никто не торопит. У нас вся ночь впереди. Моя кровать — твоя кровать… — сказав это, он скользнул озабоченным взглядом по моим губам, а я, обреченно вздохнув, потянулась к стопке учебников по литературе.

***

3 часа спустя

Перед глазами пошла черно-белая рябь, пока я, как заведенная, выстукивала на навороченной клавиатуре компьютера текст эссе, сидя за столом в спальне Железнова.

— Долго ещё? — поинтересовался он еле слышно, присаживаясь напротив.

— Уже заканчиваю, — холодно отозвалась.

— Хотел тебе кое-что сказать… — пробурчал Феликс себе под нос, заставляя переключить внимание на него.

— Давай начистоту. Сейчас мне интересен только мужчина по фамилии Толстой.

Наши взгляды зацепились друг за друга. Никто не спешил отводить глаза.

— Никогда никого не хотел настолько сильно… — Он прикоснулся к моей щеке, и я вздрогнула.

— Думаю, ты говоришь это каждой девчонке… — неловко рассмеялась в ответ, стараясь разрядить обстановку.

— Да. Но ты первая, кому я не вру…

Его глаза были наполнены яркими отблесками разгоравшегося пожара, способного как согреть, так и погубить…

— Феликс, извини, но мне нужно успеть на метро, — нервно развела руками, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

— Может, останешься? — он прикоснулся к моим волосам, и лицо озарило странное выражение.

— Увы. Через десять минут доделаю и убегаю.

— Ну хорошо, я пока в душ.

Я закатила глаза. Как будто мне дело есть, куда он там пойдет! Осталось дописать пару предложений, и я смогу вернуться в свою уютную шестиметровую комнатку в общаге. Аллилуйя!

***

— Думаю, Толстой, не будет против, если я ненадолго украду тебя?

Повернула голову на звук прокуренного низкого голоса и задрожала всем телом, врезаясь взглядом в обнаженный торс Железнова. Из одежды на парне только банное полотенце, повязанное на бёдрах. Косые мышцы живота напряжены, а на груди поблескивали капельки влаги. Открыла рот, но тут же захлопнула его, глядя на огромную массивную фигуру, которая, казалось, занимала полкомнаты. Мне стало нечем дышать, когда взгляд случайно опустился ниже.

Он был возбужден. Причем сильно.

— Знаешь, почему меня прозвали железным? — задумчиво поинтересовался однокурсник, играя языком с колечком в нижней губе.

Буквально кожей чувствовала на себе его раскаленный взгляд и не знала, куда от него деться. Машинально свела бёдра вместе, ощущая странный прилив теплоты внизу живота. В эту секунду я не дышала, даже не отдавая себе отчета, что он продолжает наступать. Во рту пересохло, и язык по ощущениям больше напоминал наждачную бумагу. Тут я действительно не на шутку испугалась, вдруг представив, что его родители уже где-то в небе между Питером и Москвой. В случае чего мне и помочь некому…

— Хочешь побыстрее от меня избавиться? — сухо поинтересовался Феликс, вдруг цокнув языком.

— Мечтаю! — сходу выпалила я.

— Тогда повышаю ставки: переспи со мной.

— Что-о?!

— Хочу провести с тобой ночь. От заката до рассвета. И ты разрешишь мне делать всё, что пожелаю: ласкать, брать, целовать, кусать, трогать, посасывать… Утром я сотру это видео. Обещаю, — он говорил низким уверенным голосом, в котором не было ни намёка на то, что это шутка.

— Феликс, ты больной… — прошелестела, забывая дышать.

— Не-а. Я здоров и полон сил. Ты когда-нибудь кончала несколько раз подряд, чтобы потом даже сил не было подняться с кровати и пойти в душ? — он сделал еще один шаг навстречу, и практически упёрся раскаченным торсом мне в грудь.

На губах парня заиграла бесноватая улыбка. Его пальцы заскользили по моим распущенным волосам, а глаза из гранитно-серых стали приобретать оттенок грозового облака перед мощнейшим ураганом.

— Ты даже не представляешь, насколько жалок. Обвязал куцее полотенчико вокруг бёдер, так как кроме фигуры, больше и похвастаться нечем…

Улыбка Феликса моментально померкла. Он медленно сглотнул, еще больше вторгаясь в моё личное пространство, и замер, нависая надо мной, так как был сантиметров на двадцать выше.

— Давай-ка начистоту, золотце. Я всегда получаю то, что хочу… — Железнов опустил голову, и у самого края моего уха еле слышно добавил… — Всегда…

Горячее прокуренное дыхание заставило встрепенуться, и я со всей силы толкнула его в грудь.

— Я закончила твоё чертово эссе, а теперь дай пройти. У меня аллергия на запах курева, — сверкнула глазами, воинственно отпихивая однокурсника.

Но, похоже, моё сопротивление только сильнее его распаляло. Вот мазохист!

— Я хочу тебя. Не остановлюсь ни перед чем, пока не устроюсь промеж твоих ног и не услышу заветное: «Феликс, ещё, пожалуйста». И знаешь, что я сделаю тогда, золотце? — Обжигающее дыхание коснулось мочки, и я непроизвольно зажмурилась. — Лягу сверху и войду резко и глубоко. Одним толчком. Так, что ты сперва испугаешься, но мои вкусные поцелуи помогут расслабиться. Сожмешь мои бёдра ногами и забудешь обо всём…

Неожиданно психопат выпрямился, заворожено заглядывая мне в глаза. В серо-гранитных тучах промелькнула вспышка шаровой молнии — Железнов резко обвил руки вокруг моей талии и собственнически потянулся к губам, но я оказалась проворнее — схватила со стола учебник по литературе и, треснув им по пустой голове, бросилась наутёк.

— ДУРА-А-А! Я ЖЕ ПО ХОРОШЕМУ ХОТЕЛ! — орал он мне вслед, когда я, преодолев половину коридора, неслась к лестнице. — Ну и попляшешь же ты у меня… — послышалось за спиной, и вдруг перед глазами всё закрутилось, а ягодицы пронзила обжигающая боль.

Я на полном ходу врезалась в чей-то силуэт, и со всего размаха шлепнулась на задницу…

— Боже! — столкнулась с девушкой, и она тоже свалилась.

Не успела слова вымолвить, как на смену этому потрясению пришло новое — с бёдер Феликса спало полотенце, и на пару мгновений он предстал перед нами в костюме Адама…

О, нет!

Парень грязно выругался, прикрывая мужское достоинство ладонями, вот только оно особо туда не помещалось. Обескуражено закрыла глаза, коря себя, что вовремя не зажмурилась. Я изо всех сил старалась не думать о большом эрегированном члене, который случайно увидела несколько секунд назад…

— Ну ты и извращенец! — вдруг рассерженно подскочила на ноги девушка и, подхватив с пола многострадальное полотенце, зарядила им Железнову по заднице.

— Эй, пошла вон! Мы сами разберемся! — яростно огрызнулся однокурсник.

— Как же ты меня достал! Сверкать по дому голыми ягодицами не хватало, сперминатор хренов! Родители уже лишили тебя денег и машины. Получай теперь от меня! Ещё! И ещё...

Железнов удерживал ладони на причинном месте, пока маленькая хрупкая девчушка скакала вокруг него, продолжая лупить по пятой точке.

— Я же сказал, иди отсюда, Лина! — прохрипел он, скаля зубы.

Воспользовавшись неожиданной потасовкой, я медленно попятилась к выходу.

— Это ты сгинь с моих глаз, недоумок! Или посоветую родителям отправить тебя на перевоспитание к бомжам… Потусуешься с ними недельку, будешь главным на районе!

— Да пошли вы…. — мистер «голая задница» стремительно скрылся за дверью, и только тогда я смогла перевести дух.

— Ты цела? — озабоченно поинтересовалась девчушка.

— Вроде того… — пробормотала я.

— Обращайся. Кстати, я Ангелина Железнова, сестра этого озабоченного придурка. Кто-то на небесах сыграл с нашей семьей злую шутку. До сих пор вот ухахатываемся…

— Сестра? — удивленно прищурилась, внимательнее разглядывая её миниатюрный силуэт.

Сероглазая брюнетка с вьющимися волосами до плеч наморщила аккуратный нос, вперив в меня не менее заинтересованный взгляд. Неожиданно девушка, которой на вид было лет шестнадцать-семнадцать, звонко рассмеялась.

— Временами братишка просто неадекватен. Так что лучше держись от него подальше. Поверь, хороший секс не стоит таких нервов…

— Спасибо за совет… — устало отозвалась я, лихорадочно обдумывая, как же теперь добраться до общежития, раз сумка с проездным на метро осталась у него в спальне.

В эту самую секунду дверь комнаты Феликса распахнулась, и под ноги мне приземлился потрепанный рюкзак. Сделала глубокий вдох и расправила плечи. Ладно, всё очень плохо, но, по крайней мере, не ужасно.

«Мягковых голыми руками не возьмешь!» — почему-то в голове вспыхнула любимая фраза отца, и я вымученно улыбнулась.

— Он как с цепи сорвался. Чем ты так разозлила братца? Обычно после секса он… Стоп. Ты что, ему не дала?! — в смешливых серых глазах пронеслась вспышка восторга.

Как будто я совершила какой-нибудь подвиг перед лицом человечества или забралась на Эверест.

— Мы не… — замямлила, съедая последние слова.

Откровенно говоря, не знала, что следует говорить, а что нет, отчаянно желая скорее вернуться домой.

— А вот теперь ты мне правда нравишься! — сероглазая озорница провела пальцами по моим растрепанным волосам, после чего задумчиво добавила: — И, судя по всему, этому сексуальному чёртику тоже… — она закусила полную губу, лукаво щурясь.

— Спасибо тебе еще раз, но мне нужно успеть в общежитие до комендантского часа. Ну, я пойду… — неловко улыбнулась, переминаясь с ноги на ногу.

— Погоди, сейчас позвоню водителю, и он отвезет тебя домой. Все равно собираюсь в клуб только через час…