Глава 1

Феликс

Быстрый трах совершенно не вписывался в мои планы. Твою ж мать, я еле держался на ногах, но у нее были такие губы, от одного взгляда на которые мужчина возбуждается. Черт. Невзрачная официантка с приоткрытым чувственным ртом. Я ухмыльнулся. Плевать на эту банку икры. Даже забавно. Скорее, меня привлек непокорный блеск в её бирюзовых глазах. Она бы хорошо смотрелась передо мной на коленях.

Машинально потянулся к рулону с бумажными полотенцами, насухо вытирая ими лицо, когда в кухню вошли три девицы в униформе.

— Феликс… — загадочно произнесла рыжеволосая, глядя на меня с нескрываемым восторгом.

Пару недель назад она уже хорошенько поработала на празднике в нашем доме. Поморщился, вспоминая её бесконечную болтовню. Сегодня моя голова такого точно не выдержит.

— А где Злата? — растерянно пробормотала белобрысая коротышка, избегая встречаться со мной взглядом.

— Ваша Злата на чудеса богата… — ответил лишенным эмоций голосом, беззастенчиво обводя взглядом девчонок.

Увы, в моем нынешнем состоянии тратить на них последние силы особого резона не было.

— Да, правда, а где новенькая? Там её тётя Жанна ищет… — вопросительно поинтересовалась брюнетка с аккуратным конским хвостом, не переставая заискивающе улыбаться мне.

— Ей стало плохо. Я отпустил её домой… — тихо изрёк, слизывая с губ остатки красного вина.

Эх, Злата-Злата, не захотела пойти по простой схеме, теперь придётся разбить коленки в кровь, двигаясь по опасному скользкому пути. Раздобыть её адрес и телефон — дело пяти минут. Я еще обязательно наведаюсь к строптивой официантке в самом кошмарном сне.

Но не сегодня.

В голове опять гудело, будто между извилин запускали бильярдные шары. Это лето без преувеличения могло стать лучшим в моей жизни, если бы не одна досадная ошибка в конце трассы — чуть пережал газ и не вписался в поворот. Так бывает. Ночные гонки — штука непредсказуемая. И я впервые облажался…

Коротко напоследок кивнув девчонкам, поспешил вернуться в свою спальню. Мои штаны и футболка втянули в себя терпкий запах сухого вина, но сил сменить испачканную одежду не было. Стоило разбитому телу коснуться ортопедического матраца, как я угодил объятия тревожного тягучего сна…

***

— Феликс, ты проснулся? — озабоченный голос матери нарушил кладбищенскую тишину спальни.

С трудом повернул голову, обнаружив стройную темноволосую женщину, стоящей в дверном проёме. Её руки были скрещены на груди. Тяжелый взгляд, закрытая поза и раздосадованное выражение лица означали лишь то, что новой порции упрёков не избежать.

— Проснулся-проснулся… — холодно вклинился отец, вошедший следом.

«Вот черт! А теперь мои акции стремительно понеслись в пропасть», — вспыхнуло где-то на задворках сознания, и я медленно сел на кровати, жмурясь от полоски света, бьющей прямо в глаза.

— Сынок, мы хотели очень серьёзно с тобой поговорить… — расстроено произнесла мама, усаживаясь на край постели.

— А благотворительный приём уже закончился? Всех омаров съели, обсуждая проблемы бедных?

Лениво облокотился на примятую подушку, скользя равнодушным взглядом по лицам родителей. Их поганые лицемерные вечеринки сидели в печёнках.

— Феликс, это последняя капля! Хватит! — рассержено плюнул в меня словами отец, избегая глядеть в глаза.

— Ой, мамочки, сейчас помру от страха… — отбил его выпад, состроив издевательскую гримасу.

— Несколько дней назад ты разбил машину, которая стоит как хорошая квартира. Ладно, автомобиль… Сам чудом не угодил на тот свет! Хотя мы с мамой много раз просили тебя не участвовать в гонках, но ты не послушался...

— Не смей разговаривать со мной таким тоном! — подался вперед, зловеще оскалившись.

— Ты никто, Феликс. Слышишь? Вернее, нет: ты — огромный болючий фурункул на заднице, от которого у нашей семьи вечно полно проблем.

— А ещё упырь и конченый урод. Забыл добавить? Ведь так? — Я хрипло рассмеялся, самодовольно вскидывая подбородок.

— Феликс, не спорь с отцом, прекрати! — срывающимся голосом прошептала мать. — Мы просто хотели…

Я был совершеннолетним и по закону имел право делать всё, что захочу. А хотел я чертовски много. Вечно голоден до острых эмоций. Моим стерильным, пресным, как бездрожжевой хлеб, родителям никогда этого не понять.

— Замолчи и послушай! — меря огромными шагами комнату, перебил её деспотичный папаша.

— Я не хочу никого слушать! — резко спрыгнул с кровати, чтобы вытолкать этого домостроевца за дверь.

Шум в ушах усилился. Глаза обожгло. Голова закружилась. Моё тело было будто не моё. Бл*ть. Чертов сотряс…

— СЯДЬ И ПОСЛУШАЙ!

Пришлось подчиниться. Просто потому, что я с трудом держался на ногах.

— Ну и что интересненького расскажете? А? — Вылупил глаза, ощущая, как в душе разгорается огонь токсичных эмоций.

— Господи, Маш, кого мы с тобой вырастили?! — потрясенно всплеснул руками отец, отчего я не смог сдержать истерический хохот.

— Ну, посмейся-посмейся! С сегодняшнего дня я лишаю тебя всех кредитных карт. Заблокирую их, к чертям собачьим! А ещё забираю машину. Вернее, нет. Она и так принадлежит мне. Всего лишь не дам денег на ремонт, — омерзительно осклабился отец, перебирая пальцами свои седеющие вьющиеся волосы.

— ТЫ ШУТИШЬ, ДА? ИЗДЕВАЕШЬСЯ?! — внутри всё вскипело, а сердце подскочило в груди, как безумное.

Только не тачку! Нет! Я не мог жить без ночных гонок и хлеставшего в крови адреналина. Уже договорился с Эдом о ремонте. Отец не мог говорить всерьез. Я развел руками, испытывая настоящий шок, и потрясенно спросил:

— Но я ведь поступил в универ, какие проблемы?! — наши взгляды столкнулись.

— Никуда ты не поступил. Если бы декан журфака не был моим товарищем, тебя бы даже за деньги туда не взяли, — в голосе отца слышалась горечь. Я тихо выругался. — Не выражайся в присутствии матери, щенок! Ты никто и звать тебя никак! Пора бы уяснить себе это, Феликс…

В воздухе повисло тягостное молчание.

— Я был лучшим в баскетбольной команде школы. И ты прекрасно об этом знаешь… — изрёк угрожающе тихо, демонстративно отворачиваясь.

— Даже странно, что ты неплохо играешь в баскетбол, потому что пока у тебя в башке одна трава, алкоголь и бабы.

— Уходите... Вон отсюда! — проорал, не в состоянии больше всё это выслушивать.

— Мы уже уходим. И напоследок: машина и кредитки вернутся к тебе только при одном условии… Закрой первую сессию на одни пятерки, — насмешливо подытожил отец, заставляя меня вновь обернуться.

— Но это же бред. Это невозможно!

— Мы так решили, сынок, — тихо согласилась мама, опуская ресницы.

— И больше никаких великовозрастных шлюх у нас дома. Хочешь встречаться — найди нормальную девчонку, которая хотя бы не курит и не пьет. А теперь отдыхай. Завтра твой первый учебный день… — родители вышли за дверь, а я тихо зарычал от злости.

Ну, здравствуй, студенческая жизнь. Не думал, что ты будешь настолько дерьмовой…

Злата

Залетела в блок, громко стукнув дверью, вне себя от потрясения. Каким-то чудом успела схватить рюкзак, и хоть половина его содержимого осталась лежать на кухонном столе особняка, к счастью, проездной, паспорт и карточка всё ещё были надёжно спрятаны в потайном кармане. А вот с новыми джинсами и футболкой, похоже, придется попрощаться — они остались висеть в кабинке в комнате для домашнего персонала — в том доме есть отдельное крыло для прислуги. Ну, разумеется...

Окинула потерянным взглядом подол приталенного черного платья униформы официантки. Хорошо хоть в поезде метро додумалась снять фартук и засунуть его в сумку — иначе бы продолжала смахивать на городскую сумасшедшую.

Я открыла дверь, удивленно моргая. На кровати, освещая комнату улыбкой в сто киловатт, сидел Андрей. Быстро прошмыгнула внутрь, на всякий случай закрываясь на щеколду, а затем устало опустилась на стул, избегая смотреть своему парню в глаза.

— Злат, ну наконец-то! Я нам суши заказал, вино, все дела… — рассмеялся темноволосый красавец, и на пару мгновений стягивающая внутренности пружина немного ослабла.

Учитывая почти двухметровый рост Андрея, он так комично смотрелся на этих шести квадратных метрах, что я улыбнулась. Немного потерянно и ошалело, но всё-таки. В очередной раз про себя отметила, насколько мой молодой человек хорош собой: широкоплечий, с мужественным квадратным подбородком, проницательными зелеными глазами и небольшой россыпью карамельных веснушек на гладковыбритых щеках.

Не парень — мечта.

Мы знакомы с детства: в Новокузнецке жили в соседних дворах, сидели за одной партой… По законам жанра в начальной школе дубасили друг друга портфелями, а класса с восьмого отличник и спортсмен стал провожать меня до подъезда и приглашать на е медляки. В старших классах крепкая дружба переросла в любовь, и мы решили вместе поехать учиться в столицу. Я была его первым зрителем на заброшенной баскетбольной площадке возле дома, а он тем, кто посоветовал отправить мои тексты на городской конкурс сочинений. Мы во всём были друг у друга первыми…

— Андрюш, извини, что тебе пришлось ждать, — вымученно улыбнулась, открывая коробочку суши, лежавшую передо мной на столе.

— Налить вина? — учтиво поинтересовался молодой человек, и я вздрогнула.

— Нет, только не вино. Просто воды… Пожалуйста, — скривилась, будто проглотила целую порцию васаби.

Громов закинул руки за голову и внимательно посмотрел мне в глаза. В его взгляде сквозило любопытство.

— Выглядишь так, будто побывала у черта на рогах… — проворчал любимый, даже не догадываясь, насколько близок к истине.

Пару часов назад я реально столкнулась лицом к лицу с одним из представителей рогатых. На запястье ещё пылал невидимый след от его волосатой когтистой руки. Меня снова передернуло.

— Вечеринка в Барвихе затянулась… — неуверенно повела плечом, обдумывая, стоит ли рассказывать Андрею про инцидент, приключившийся пару часов назад.

Для этого нужно было признаться, что я собиралась позорно умыкнуть объедки с барского стола. Вряд ли мой молодой человек оценил бы такой поступок. Громов с детства был как дядя Стёпа из стихотворения Михалкова — всех оберегал и защищал, будучи человеком с добрым сердцем. Даже несмотря на безденежье, никогда бы не стал воровать. Вниз по позвоночнику скатилась капля липкого стыда. За доли секунды приняла решение ничего не говорить. По крайней мере, сегодня. Хотелось просто забыть об этом кошмаре. Стереть его из памяти, как дурной сон.

Только что-то в груди подсказывало, что этот сон был вещим…

— А где Карина? — попыталась перевести разговор в другое русло.

— Она впустила меня и сказала, что вернется утром… — хмыкнул брюнет.

— О, понятно… — растерянно заправила за ухо выбившуюся прядь.

— На сегодняшнюю ночь комната в полном нашем распоряжении… — Андрюша лукаво подмигнул, играя густыми бровями.

— Ух ты! — выдавила жизнерадостную улыбку, по правде говоря, совершенно не настроенная на романтический лад.

Мечтала поскорее выпроводить его за дверь и связаться с тетей Жанной. Вдруг этот урод поднял на уши весь дом, и у неё из-за меня теперь проблемы?

— Злат, мы уже неделю в Москве, но так и не отметили это событие. Вечно всё на бегу, — Андрей придвинулся ближе. Одна его ладонь завладела моей.

— Да, точно, на бегу… — нервно рассмеялась после секундного замешательства.

— Солнышко, мы это сделали! Я поступил в высшую школу бизнеса, ты — на журфак. Что, зря наши отцы все эти годы горбатились на заводе? Настало время прославить фамилии. Я верю в нас, Златка! Вместе мы горы свернем!

Андрей ослепительно улыбнулся, а у меня в горле образовался ком, стоило только представить, как я «прославляю» нашу фамилию, давая показания в полиции за мелкое воровство…

Поток мыслей прервал громкий стук в дверь. Поежилась, втягивая голову в плечи, чтобы казаться меньше.

— Ну, кто там еще? — недовольно прокричал бойфренд.

— Эй, голубки, открывайте. И желательно одетыми… Хотя ты, Андрюш, можешь и не спешить… — из-за двери донесся заразительный смех.

От сердца отлегло. Протянула руку, поворачивая щеколду. На пороге появилась платиновая блондинка в коротком черном платье с вызывающим вырезом на груди. Карина соблазнительно улыбнулась, будто не в шестиметровой комнатке общежития, а посреди элитного клуба.

— А чего так рано? — нахмурился Андрей, и от этого вопроса мне стало неловко.

— Чего-чего… Потому что кругом одни козлы. Познакомилась сегодня в парке Горького с шикарным парнем. Договорились, вечером встретиться в баре. А он не пришел, — сквозь зубы процедила соседка по комнате, скидывая туфли и плюхаясь на свою кровать.

— Будешь суши? — робко поинтересовалась я.

— Давай. С утра ничего не ела.

— Я тоже…

— Так, ладно, девчонки, вы ешьте суши, а я тогда вернусь к пацанам баскетбол смотреть, — тяжело вздохнул любимый, бросая на меня расстроенный взгляд.

— Ну и зря. Я быстро засыпаю. Так что мне все равно, чем вы там будете заниматься… — равнодушно пожала плечами сокурсница.

Мы с Андреем переглянулись, не очень понимая, к чему она клонит.

— Нет, я все-таки пойду… — неловко улыбнулся новоявленный студент Высшей школы бизнеса МГУ, на прощание целуя меня в щеку.

Он скрылся за дверью, а Карина беспечно хмыкнула.

— Привыкайте, голубки, это общага, а не Спа-курорт. — Она подцепила палочками кусочек креветки с ролла, на что я вновь непроизвольно поморщилась.

В это мгновение в сумке завибрировал телефон. Поспешила достать его, с тревогой глядя на имя абонента на дисплее. Звонила Тетя Жанна. Сердце подскочило в груди, а на ладонях выступила испарина. Болезненно жмурясь, я все-таки нажала кнопку «Принять вызов».

— Девочка моя, с тобой всё в порядке? Эти вертихвостки сказали, ты плохо себя почувствовала и уехала домой… Почему меня не дождалась? — судя по голосу, мамина сестра не на шутку расстроилась.

— Теть Жан, простите, что подвела… — прошептала я тихо.

Похоже, цыган никому ничего не сказал. Какой благородный! Вот только вопрос — почему? Уж не для того ли, чтобы чуть позже собственноручно подать сладкую месть мне на десерт?

Увы, я не разбиралась в сортах винограда, зато прекрасно разбиралась в людях, и одно уяснила точно — этот парень сочетал в себе все самые худшие человеческие пороки. Перед глазами до сих пор стояло перекошенное от гнева лицо, когда я зарядила мажору струёй пино менье прямо в лоб. От этой картины по пояснице забегали мурашки.

— Злата, ты меня слышишь?

— Тёть Жан…

— Говорю же, перевела тебе деньги на карту. Через три недели в этом доме снова будет прием. Пойдешь еще раз?.

— НЕТ. В смысле… спасибо за приглашение, но всё-таки это не мое…

— Ох, какие мы цацы! — заразительно хохотнула в трубку мамина сестра. — А вообще, Златка, согласна — не твоё. Такая красавица выросла — тебе бы самой разгуливать по этим хоромам, а не подносы с едой разносить…

Договорившись пообедать на следующей неделе, мы попрощались.

Карина сидела напротив, грациозно закинув ногу на ногу, и уплетала суши.

— Андрей такой большой… — загадочно произнесла сокурсница, доливая себе вина в красную кружку с надписью «Queen».

— Ну да, немаленький… — на автопилоте согласилась я.

— А там у него тоже немаленький? — соседка откинулась на спинку кровати, заинтересованно прищурившись.

Мои щёки запылали. Даже представить не могла, какого это — делиться пикантными подробностями личной жизни с практически посторонним человеком, поэтому оставила её вопрос без ответа. По правде говоря, я не привыкла обсуждать личную жизнь. Мама много работала, а на общение с подругами у меня не хватало времени. Сразу после уроков бежала на подработку в местную газету, а вечерами мы с Андреем готовились к поступлению в ВУЗ.

— Да ладно, все же свои, — Карина с видом знатока заговорщически подмигнула.

— Ой, Златка, ты точно с Новокузнецка? Выглядишь так, будто с луны свалилась...

Я поморщилась, мечтая, чтобы последний день лета поскорее закончился.

— …Ладно, с тобой каши не сваришь… Зато я кое-что выяснила про нашего звёздного мальчика. Он наследник одной из богатейших столичных семей. Папочка каждый год мелькает в пятёрке списка «Форбс». Прикинь?!.

Карина вылила себе в кружку остатки вина и стала медленно пить его, смакуя каждый глоток, как будто её снимают на видео. Мои ноздри до сих пор щекотал запах сухого красного. Теперь этот напиток ассоциировался у меня с чем-то грязным и гадким.

— …А ещё он любитель острых ощущений… — Платиновая блондинка взяла в руку нож и медленно провела лезвием по запястью. — Участвует в ночных гонках, занимается спортом, и даже видел изнутри городскую тюрьму… — она обольстительно улыбнулась, будто представляя на моем месте именитого фотографа. — Не терпится уже познакомиться с этим мажором…

Феликс

— Извините, но операция не прошла, — равнодушно поджала губу продавщица, выжидающе переводя взгляд с меня на пачку сигарет и обратно.

— Попробуйте эту, — протянул ей другую карточку, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

— Увы… — всё также безэмоционально пожала плечами обесцвеченная сотрудница «Азбуки вкуса».

— Эй, парнишка, не задерживай очередь! — возмутился какой-то мужик за моей спиной.

Повернул голову, смерив его ледяным взглядом. Дядя тут же заткнулся.

— Вот черт… — озадаченно процедил, выуживая из кармана джинсов купюру номиналом в тысячу рублей.

Моя последняя наличка.

В этот момент в груди сработал сигнал паники. Отец не шутил, чтоб ему провалиться… Он реально оставил меня без средств к существованию. Задумчиво посмотрел на измятую банкноту, припоминая, что еще несколько дней назад мог за считанные минуты спустить сумму в разы больше.

— Бонусная карта? Пакет? — монотонный голос продавщицы вытянул из трясины удручающих мыслей.

— Ничего, — отрешенно бросил, глядя на золотистую надпись «Black and gold» в центре пачки. Женщина средних лет заученно улыбнулась, пробивая товар.

— Ваша сдача, — кивнула, протягивая мне пятьсот рублей. Негусто.

Моя наличка таяла, как бутылка водки в руках алкаша. Даже не знал, что эти никотиновые палочки столько стоят. Вышел на улицу, достал зажигалку и, откинув крышку, прикурил сигарету, шумно втягивая ноздрями ядовитый запах табака. Семейный врач советовал еще неделю отлежаться дома, но я не мог сидеть на месте. Да и вообще не терпелось уже разведать территорию. Оценить свои новые владения, так сказать.

Вместо лекций в электронном расписании стояла ознакомительная встреча студентов первокурсников с преподавателями факультета журналистики МГУ. Я тоже планировал на ней засветиться. Многие друзья недоумевали, почему именно журфак? По правде говоря, мне было плевать, где просиживать штаны, ведь учиться — последнее, чем я собирался заниматься в универе. Просто решил, что, выбирая между каким-нибудь философским, биолого-почвенным или экономическим, на журфаке гораздо больше красивых бойких девчонок. Ну и как приятный бонус — Михаил Иванович, давний товарищ отца, был бессменным деканом факультета вот уже пятнадцать лет…

Еще несколько дней назад я рассчитывал откупиться от преподов, беспрепятственно наслаждаясь размеренной студенческой жизнью, как вдруг родители подкинули гигантскую свинью.

— Эй, красавица, ты что замечталась? — проорал Эдик, жизнерадостно скалясь, высовывая голову из окна своей тюнингованной «Тойоты».

Я скривился, делая последнюю затяжку, отправил бычок в урну и распахнул дверцу седана друга.

— Привет, Эд. Спасибо, что подъехал. Предки как с цепи сорвались — похоже, я до нового года без колес… — старался говорить равнодушно, но от возмущения и злости голос дрожал. Мне просто необходимо выплеснуть на ком-нибудь свой гнев. Жаль, в ближайшие месяцы врач не рекомендовала вмешиваться в потасовки.

— Феликс, ты разбил машину стоимостью пять миллионов рублей. Твоих родителей можно понять. Не находишь? — вполголоса заметил приятель, неотрывно глядя перед собой на дорогу. Сегодня он любезно согласился выступить в роли моего водителя.

У меня не было близких друзей, но, пожалуй, Эд — единственный, кому я мог доверять. Забавно, но еще год назад мы друг друга на дух не переносили. Даже пару раз выясняли отношения с помощью кулаков. Два лидера по натуре, не терпящие конкуренции. Два непримиримых соперника на трассе нелегальных ночных гонок. Терпеть его не мог, потому что он гораздо опытнее. Зато я не боялся рисковать. Однажды перед важной гонкой попал в небольшую аварию. Ничего серьезного, но машину нужно было проверить. Остановился около ближайшего автосервиса, загнал тачку, и какого же было мое удивление, когда выяснилось, что владельцы — Эдик и его старший брат. Они мне помогли. Даже денег не взяли, хотя другие, так называемые друзья, только и делали, что тянули из меня бабло…

— Ну и что ты собираешься делать? — осторожно спросил он.

— Снимать штаны и бегать. Знаешь такое выражение? — недовольно пробурчал, стискивая пальцы в замок.

— Ты что, незаконнорожденный сын Петросяна? — произнес приятель без тени улыбки в голосе.

— Ох, Эд, у тебя еще пипирка не выросла, чтобы тягаться со мной в красноречии. Я реально на мели. Впервые в жизни. Подкинешь деньжат?

— Дожили. Железный Феликс занимает у меня деньжат. Что дальше? В целях экономии перейдешь на «Беломорканал»? Начнешь подрабатывать в «Бургер кинге»? Или раздавать листовки на Арбате в костюме огромного зуба? — снисходительно спросил он.

Я покачал головой, но так и не нашелся, что ответить. По правде говоря, пока не решил, как разобраться со всем этим дерьмом.

— Ладно. Расслабься, приятель. Переведу на карту, как только приедем… — ободряюще заверил стритрейсер, проведя ладонью по своей непокорной светло-русой шевелюре.

Странно, но даже внешне мы с Эдом чем-то похожи: рост и телосложение примерно одинаковое, только его волосы немного светлее, чем у меня, а еще владелец автосервиса на пару лет старше.

— Спасибо Эд. Ну, ты знаешь — Ланнистеры всегда платят свои долги, — ухмыльнулся я, ответив фразой из любимого сериала.

Попрощался с приятелем, натянул на нос зеркальные солнцезащитные очки и ленивой походкой направился в учебный корпус.

— Железнов, твою мать! Какие люди! — окликнул меня кто-то.

Резко замер, но уже через секунду повернулся и, потянув серебристую дужку очков вниз, с ног до головы осмотрел собеседника.

— О, Макс. Привет… — бросил без особого энтузиазма.

Макс Козырев, по прозвищу Козырь, перешел на пятый курс журфака и недавно попал в струю — его взяли работать виджеем на МУЗ-ТВ. Пару раз мы отдыхали в одной тусовке в клубе «Магия».

— Я думал, это прикол.

— В смысле?.

— Ну, девчонки в нашей общаге все уши прожужжали: «С нами будет учиться сам Железнов — сын олигарха и наследник многомиллиардной империи». Скажу по секрету, на тебя уже устроили охоту, братуха.

— Есть там хоть охотницы с большими глазами? — иронично хмыкнул, засовывая руки в карманы.

— Ну, вон, Каро с первого курса. Глаза третьего размера. Как тебе? — поджарый парнишка в брендовом спортивном костюме кивнул на стайку девчонок, которые о чем-то оживленно беседовали, стоя на лестнице возле памятника Ломоносова.

— Каро? — переспросил, пытаясь найти глазами сокурсницу.

В этот момент взгляд запутался в распущенных светло-русых волосах. Девушка, стоящая ко мне в пол-оборота, неожиданно повернулась лицом. Я вздрогнул, ощутив странный дискомфорт в области сердца, а потом почувствовал, как моя челюсть медленно стремится вниз. Резко зажмурился, но уже спустя мгновение снова вперил в неё ошалелый взгляд.

Расквадрат твою гипотенузу!

Это та самая официантка, которая вчера вечером имела неосторожность меня ослушаться!

— А это кто рядом с «глазастой»?

— Это Злата Мягкова.

— И кто она такая? Подробнее…

— Живет в общаге, так что мы уже успели познакомиться. Она редкий вымирающий вид в наших каменных джунглях — хорошая девочка. Слышал о таком?

— Слышал, но еще не доводилось встречать…

— Неудивительно — она из Новокузнецка.

Из его уст это прозвучало так, будто «с другой планеты». Хотя, если мне не изменяла память, Козырев сам приехал в Москву из Пермской области.

Скрытый в тени плакучей ивы, я наблюдал за ней. Официантка стояла в кучке других девчонок, невпопад мотая головой. Её лицо посетило задумчивое выражение. Было заметно — девушка изо всех сил старается влиться в компанию, только её мысли витают где-то очень далеко. Скользил по ней взглядом, непроизвольно дотрагиваясь фалангой пальца до петлички над ширинкой. Длинные русые волосы девушки доходили до середины спины. Солнечные лучи путались в блестящих прядях, создавая причудливый мерцающий эффект.

Настоящая златовласка.

Студентка была одета в глухую белую блузку и короткую, но тем не менее старомодную клетчатую юбку. На ногах какие-то безвкусные лакированные туфли. Весь её облик и внешний вид внушали железобетонное доверие. Козырь был прав — типичная хорошая девочка. Таких теперь днём с огнём не сыскать.

— Златка самая приятная в их блоке. К тому же единственная, кто набрал за творческий конкурс сто баллов. Принесла с собой толстенную папку с публикациями — с четырнадцати лет подрабатывала корреспондентом в местной газете. Она мечтает стать серьезным репортером, хотя с её внешностью можно смело пробоваться на телевидение, — со знанием дела протараторил старшекурсник.

Я нервно пожал плечами, продолжая скользить взглядом по тяжелым золотисто-русым локонам. Похоже, это их натуральный оттенок. На контрасте с обесцвеченной блондинкой в платье до пупа, её волосы смотрелись естественными и живыми. Захотелось зажать их между пальцев и узнать, какие они наощупь.

— Не смотри на неё так… — расплываясь в улыбке, предостерег Макс.

— Почему? — тихо спросил, сглатывая слюну.

— Потому что её парень тебе накостыляет.

— Парень? — переспросил, удивленно выгибая бровь.

— Ну, а чего ты хотел? Всё, как и полагается: любовь до гроба, вместе приехали покорять Москву…

Я улыбнулся. В кровь выбросилась бешеная доза адреналина. Любовь до гроба… Как поэтично звучит. Неужели кто-то еще верит в подобную чушь?

А вообще, это даже заводит.

Грудь златовласой стала сотрясаться от беззвучного смеха. Ну что же, не только ты, Злата, богата на чудеса…