старшая школа, 2004 год (1)

Ты запах ночных костров

Экстракт любимых всех цветов

Надышаться тобой мне жизни всей не хватит

Ты пахнешь как пахнет дом

Как воздух на берегу морском

Надышаться тобой мне жизни всей не хватит (c)

IX

Первый настоящий поцелуй случается в школе, когда Арсения с Пашей назначают дежурными по уборке класса. Татьяна Николаевна — учитель химии и классный руководитель — оставляет им ключ от класса и просит занести в учительскую, когда закончат.

— Как думаешь, можно тут что-нибудь так смешать, чтобы взрыв случился? — любопытствует Арсений, разглядывая химические реактивы в лаборантской.

— Ну попробуй, — хмыкает Паша, шурша по полу метлой. — А потом Татьяна Николаевна взорвет тебя, если, конечно, что-то останется после твоих экспериментов.

— Ох, не любишь ты рисковать, Павлуш, — сетует Арсений и подставляет Паше совок для сметенного мусора.

— Я с тобой уже десять лет дружу. По-моему, весьма рискованно, — подкалывает Паша, относя сор в ведро.

— Ой, скажи еще, что не нравится, — возмущается Арсений и усаживается на стул. Тот ударяется спинкой о дверцы шкафа, заставляя звякнуть колбы на полках.

Паша откладывает совок, метлу на место в угол относит, а после приближается к Арсению, садится прямо поверх него на коленки и говорит:

— Даже если ты всю школу взорвешь, все равно не перестану любить.

А затем берет лицо Арсения в свои ладони и приближается близко-близко, аж кончиком носа трется.

— Арсень, можно я тебя поцелую? — шепчет почти, так что слышит, как Арсений нервно сглатывает.

— А чего это ты вдруг спрашиваешь? — так же тихо вопросом на вопрос отвечает он.

— Я хочу серьезно, по-взрослому. Не как раньше.

Арсений снова шумно глотает и губы инстинктивно облизывает, а потом молча кивает.

Паша притрагивается сначала мягко, чуть касаясь — как в детстве делали, — а затем начинает губами двигать, будто присасываясь. Арсений понятия не имеет, как правильно действовать, но отвечает. Выходит неловко, слюнявее, чем обычно, но странно приятно, аж покалывает от удовольствия. Пашка кажется вкусным, и Арсений вспоминает, что вроде тот карамель ел недавно. Наверное, от того и сладость чувствует.

Как глаза закрыл, Арсений даже не замечает, и как руками за Пашкину спину схватился тоже. Слышит только сопение и чужое дыхание на лице. Даже жарко как-то становится.

Отстраняется Паша тоже первым. Щеки красные и губы блестят. Обслюнявил, думает Арсений, а вслух произносит:

— Здорово.

— Еще раз? — предлагает Паша, не убирая ладошек с Арсенькиных щек. — Можно попробовать… ну… с языком.

У Арсения брови на лоб подлетают от трепета внутри.

— Давай. Только это… у меня, наверное, не круто получится.

— Вот вместе и будем учиться, — улыбается Паша, заставляя Арсения чуть расслабиться.

Последняя ясная мысль, что мелькает в мозгу у Вязова перед второй попыткой, — дежурить в классе не так уж и скучно.

Зачем проводить выпускной после девятого класса, если учиться в техникум или колледж уходят лишь единицы, Арсений не понимает, но церемония вручения аттестатов и последующая вечеринка в актовом зале все равно проводится для всех.

— Ща засну, — жалуется Арсений Паше, зевая так, что рот едва получается ладонью прикрыть. — Ну вот зачем мы-то здесь? Собрали бы только тех, кто уходит.

— Тшш, ты слишком громкий, — делает замечание Паша, сидя рядом в костюм одетый в честь мероприятия. Арсений просьбу явиться в официальном практически проигнорировал, нацепив джинсы и свой обычный форменный пиджак.

— Ведешь себя, как отличник, — дуется Арсений и из вредности щиплет Агапова за ляжку, так что тот от неожиданности ойкает, привлекая внимание близсидящих одноклассников и сердито зыркнувшей на них классухи.

— Потому что я и есть отличник, в отличие от тебя, Вязов, — шипит на него Паша и тут же в отместку пихает в бок, почти безуспешно скрывая желание улыбнуться.

— Умница ты мой, — елейным голоском произносит Арсений и гладит вяло сопротивляющегося Пашу по голове, а затем, наклонив к себе, быстро чмокает в макушку.

— Эй, голубки, — зовет сидящий на ряд позади Толя. — Харэ вертеться, не вижу ничего из-за вас.

У Толика печаль: выпускается Надя Левашова из параллели, а он ей так в любви и не признался. Она как раз стоит третья в ряду тех, кому аттестаты вручают, так что Толя глаз не сводит. А тут эти двое всю картину портят своим дурачеством.

Когда церемония выдачи наконец завершается, всем напоминают, что вечером проводится прощальная вечеринка в актовом зале, на которой нужно быть хоть и не принудительно, но весьма желательно. Впрочем, обещание стола с угощениями и напитками девятиклассников весьма мотивирует.

— Пацаны, вы домой или, может, погуляем? — спрашивает Толя, догоняя ушедших вперед Арсения с Пашей.

— Я обещал маме с Полькой посидеть, пока она по делам съездит, чтобы мелкую с собой не таскать, — объясняет Арсений. — А Павлик со мной, наверное?

И смотрит вопросительно на Пашу, мол, ты же меня не оставишь наедине с полуторагодовалой сестрой.

— Ага, — подтверждает Агапов.

— Да ну вас. Скучные, — жалуется Толя. — Ладно, Крайнова тогда позову. До вечера.

Махнув рукой на прощание, Толя убегает вперед.

— Так, мальчики, я скоро, — говорит Светлана перед самым выходом. — Арсюш, еда для Поли на дверце холодильника, не перепутай баночки. И холодное пюре не давай. Если будет капризничать, включи мультики, так и быть, но просто так смотреть телевизор не разрешай. И спать тоже, а то вечером не заснет.

— Ма-а-ам, — вздыхает Арсений, держа Полину за ручки, пока та топчется у него где-то под ногами. — Я все помню, не первый же раз.

— Молодец ты мой, — Светлана наклоняется и целует сына в лоб, а затем тянется и к Полине, чтобы на дорожку еще раз за пухлые щечки потискать. — Видишь, какой у тебя братик хороший, Поль? — Света улыбается, когда дочь лепечет что-то в ответ, а потом сверяется с часами и поднимается. — Ой, все, ладно, убежала. Арсюш, Полечка, Паша — пока-пока.

Поправляет чуть смявшуюся юбку, сумку на плечо закидывает и уходит.

Несколько часов в няньках пролетают без осложнений. Поля часто смеется, играет и листает любимые книжки с картинками, тыкая в изображения пальчиками и что-то комментируя. Только раз начинает капризничать, но на помощь быстро приходит Паша, отвлекая Полину элементарными фокусами, для полуторагодовалого ребенка кажущимися настоящим волшебством. Поля смотрит на Пашу круглыми глазками, хлопает в ладошки восторженно и вообще постоянно к Паше льнет, иногда игнорируя брата напрочь.

Видно, у Паши и правда особая магия — покорять сердца Вязовых.