Глава 8

Среди людей бытует мнение, что оборотням похмелье незнакомо. Равно как и ёбаный стыд поутру.

Про похмелье — правда. Про ёбаный стыд… ну-у…

— Блин, блин, бли-и-ин, — забормотал я беззвучно, едва продрав глаза. — Это ж надо было!..

Да какой хренью они меня опоили? С медком и ягодками… Что, сука, за ягодки были в той грёбаной самогонке?!

Ладно, Изар, зато тебе урок на будущее: никакого гномьего пойла, если не хочешь поутру утопиться со стыда в ближайшем унитазе.

Нервно комкая в руках краешек одеяла, приподнял голову. Нахальной морды «охранничка» поблизости не наблюдалось. Да и не слышалось вроде тоже. Секундная досада вмиг сменилась облегчением: клятого медведя мне не хотелось лицезреть в ближайшую вечность. Хватит и того, что я им провонял насквозь.

Принять душ хотелось нестерпимо, но делать это здесь я не рискнул. Вдруг вернётся, напасть белобрысая?.. Наспех оделся — благо шмотки после весёлой ночки уцелели — да побрёл на поиски своего мини-прайда. Славься, тигриный нос — найти оказалось несложно…

Хаос, да лучше бы не нашёл! В нашей с Джилом комнатушке обнаружились и он, и его сестрица. Едва завидев меня, оба ехидно заулыбались и тут же принялись тянуть воздух — старательно и чуть ли не наперегонки. А затем Лил возмущённо покачала головой, вынула из кармана пятёрку и сунула братцу.

— А вот нечего делать ставки против заведения, — довольно хмыкнул тот, спрятав мятую купюру в нагрудный кармашек. — Говорил же — не трахались.

— Ну не знаю, не знаю, — желчным голоском пропела Лил, растянувшись в изножье кровати, — видок у братишки шикар-рный!

— Это да-а!

— Заткнитесь подобру-поздорову, а? Мелочь пузатая, — буркнул я и спешно скрылся в ванной.

Первым делом умылся, прополоскал рот, мимоходом глянул на себя в зеркале над раковиной…

— Ёбаный шатун! — заорал, не помня себя от бешенства. — Я ж тебя кишками наружу выверну, блядь ты косолапая!

Из комнаты донеслось придушенное ржание тигрят. Недобро зыркнув на дверь, снова в ужасе оглядел свою истерзанную шею. Он меня пометил! Этот белобрысый мудак меня всего пометил, как будто я его сучка! И как прикажете не отведать его потрохов вместо завтрака?

Тихонько рыча, в спешке стянул рубашку. И тут же принялся круглыми от ужаса глазами глядеть то вниз, то в зеркало.

— Да грёбаный ты ж в рот мудила… — выдохнул, чуть не плача от злости.

Тёмные пятна красовались едва не по всему телу. Поперёк горла, вдоль ключиц, на груди и на животе… Засосы, синяки, едва поджившие следы зубов. Последние не сойдут ещё с неделю — их оставил сильный альфа, так просто не заживить. И запах тоже не смыть: он прочно въелся под кожу, впечатался вместе со слюной.

Сам не знаю почему, но я покраснел — жарко, мучительно, точно школьница, впервые увидевшая член. Что мы творили прошлой ночью, помню смутно. Но помню же! И хочу побиться головой об раковину — может, получится подзабыть. А ещё больше хочу найти и придушить косолапого говнюка за такую подставу.

Вот только сильнее всего хочется, чтобы он сам меня нашёл. И закончил начатое. Потому что это, блядь, просто нечестно — измочалить меня всего своими зубищами, облапать везде и… и…

…и под холодный душ я метнулся почти бегом. Не хватало ещё дрочить на это безобразие. Тьма его пожри, этого охранничка, за такое развесёлое утро!

Если он и вправду охранничек, а то есть сомнения. Надо бы уточнить перед тем, как стану потрошить шерстяную сволочь.

А вот хуй там был. Ибо шерстяная сволочь свалила, вполне здраво опасаясь, что за такие выкрутасы я подвешу его за яйца на деревенской площади. И даже хрен с ней с меткой — в разы хуже этакие понимающие взгляды треклятых гномов.

— Что, маршал котик, аль соскучиться успел? — со смешком поинтересовался Друадах, когда мы втроём спустились вниз. — Садитесь, ребятки, местечко вам занял пригожее.

А ведь ушлого гнома с нами не было, когда я нёс весь этот пьяный бред. Впору подыскивать ближайший овраг, в котором можно схорониться, пока не стихнут слухи о пьяном в стельку маршале, который клеился к первому попавшемуся симпатичному деревенщине…

Поправочка — стоило бы подыскивать, не знай я, что сплетенка эта будет гулять по приграничью годами, даже если я перебью всех жителей Хварна.

— Ага, прямо истосковался в разлуке.

— Ну дык ясен гвоздь, Дар у нас мужик видный! Не то что сопляки южные, — загоготал гном. Но, припомнив, что с таким же «южным сопляком» разговаривает, спешно поправился: — Нет, ну ты-то у нас тоже ого-го! Столько настоечки выдуть в один присест! Другого бы к костерку погребальному повезли!

— И куда же этот видный мужик делся? — полюбопытствовал Джил. — Я определённо не прочь свести знакомство!

— Так вечерком ещё ушел. Мало ли дел у него, у нашего Дара?

— Каких таких дел? — подозрительно уточнил я, всё ещё подспудно убеждённый, что северный наглец на мою усатую-полосатую голову привалил с ближайшей бензоколонки. Или что он там трепал за караваны?..

Хотя неважно. В ту болтовню и спьяну не очень-то верилось: этот Дар, может, и не великий мыслитель, а всё равно малость переиграл в деревенского олуха. С другой стороны, зачем бы ему? Не поспоришь, могу и лишнее додумывать. Я малость параноик, признаю, издержки работы… да и та гномья пакость явно здравости мыслям не прибавляла.

— Дык это… альфа же! Старшой, стал’ быть, заправляет всеми, — пожалуй, чересчур поспешно выдал Друадах. Но, заметив мой подозрительный взгляд, придвинулся ближе и уже куда тише добавил: — Не велено мне языком трепать. Но кое-что скажу. Дар — мужик хороший, уясни накрепко. Мы с оборотнями не так чтоб друзья, но если с кем из вас, меховух, тут можно сработаться, то с ним и его стаей. Так-то, пацан.

На «пацана» недовольно фыркнул — да этот их Дар небось старше меня всего-то лет на десять! — но возмущаться не стал. Кто их знает, этих гномов? Может, наш новый знакомец Друадах мне в дедушки годится, по ним же фиг поймёшь.

Ну да ладно. Куда интереснее, что за мутные делишки у здешних мишек, раз даже гномы о них загадочно молчат. Не удивлюсь, если что-нибудь незаконное…

«А этот плюшевый нахал славненько бы смотрелся в наручниках, — тут же невесть откуда всплыла крамольная мыслишка. — Можно больше ничего и не надевать».

Я в ужасе помотал головой и спешно принялся за еду.

Ну не спорю, он бы смотрелся славненько вообще в чём угодно, с такими-то плечищами. «Плюшевый нахал» был очень даже недурен собой — и на вид, и уж тем более на ощупь. Грешно же с таким телом охранять бензоколонку, шёл бы он лучше бельишко рекламировать…

Нет, ну всё же какие волшебные ягодки были в той сивухе? До сих пор, вон, по мозгам бьёт!

Зато гному хорошо — вон как стопку опустошил, я и моргнуть не успел. И не поморщился даже, тут же принялся вновь болтать! По счастью, не про моего несостоявшегося хахаля.

— Так я чего за вами пришёл-то? Машинку вашу мы с Богрулом, дружком моим, глянули. Хороша малышка, так и не скажешь, что людишки ляпали, — в голосе Друадаха проскользнуло восхищение. — Глупостей-то всяких понаворочено, да и по местным ухабам не особо потаскаешься, но в Моэре самый модный был бы.

— Он и в столице самым модным был, — щуря свои милые голубые глазки, наябедничал Джил самым вредным тоном. — Этим альфам лишь бы деньгами сорить! Нормальный человек приценится, подумает — что надо, что не надо…

— Отвали, мелкий, — досадливо махнул на него рукой, — я могу себе позволить модную тачку! Зато за четыре года ни разу ничего не поломалось, а всякие бюджетные колымаги только успевай чинить…

— Между прочим, я читал отзывы в инфосети!..

— …и по-прежнему одалживал наши кары, — ввернула Лил, заговорщицки подмигнув мне за спиной у братца. — Нет бы свой купить.

— Зачем такие траты? — неподдельно ужаснулся тот. — Нам двух за глаза хватает: Изар в ночь работает, ты в день, одна тачка всегда в гараже!

— У нас теперь уже ни гаража, ни тачек, — напомнил я подчеркнуто любезным тоном, прежде чем вернуть внимание Друадаху — того, впрочем, наши перепалки откровенно забавляли и даже будто бы умиляли. — Хм, прошу прощения… Так неужели ничего нельзя сделать? Должны же быть варианты? Я, разумеется, не останусь в долгу.

— А чего не быть? — пожал плечами он, не иначе как в предвкушении скорой наживы. — Богрул, значится, знатно на твою машинку запал; того гляди к Железному Отцу венчать поведём. Красивая, мол, жалко на расплавку-то. Покумекали мы, поковырялись, коли движок выкинуть к хренам волчьим, на наш поменять, рессоры подновить, мост приподнять немного… — видимо, взгляд мой был чересчур красноречив — гном махнул рукой и поспешил с лекцией покончить. — В общем, сделаем мы тебе кар. Да и бесплатно почти — триста талеров на мелкие расходы нам сообрази, чтоб вынесли с плавилен всё, что надо. И снова будешь самый модный.

На том и порешили. Джил, разумеется, попытался ещё скинуть цену, но гном, хоть и неподдельно восхищённый скупостью моего омеги, скидку делать не стал. Мол, и так по минимуму запросил, «из уважения к маршалу котику». Честно говоря, я готов заплатить ещё столько же, лишь бы меня больше так не называли. Впрочем, сам виноват: нечего пить в сомнительных компаниях.

Потратиться, кстати, пришлось ещё немного — на аренду гномьего кара. Невесть что, невзрачная машинка из тех, на которых наверняка ездит каждый первый в Моэргрине. Но удобно, да и мой арсенал легко вместился…

Не каждый первый — это я понял, едва мы приблизились к городу. В отличие от пустошей, что тянулись от самого Хварна, где птицу-то не всякий раз увидишь, в Моэргрине кипит жизнь. То и дело мимо проезжали кары — большие и маленькие, с медными выхлопными трубами, блестящие и заляпанные осенней грязью. Пару раз даже были мотокары, с виду прямо произведение механического искусства. Моэргрин, представлявшийся мне этакой увеличенной копией того же Хварна, оказался совсем не таким.

Величественный. Древний. Всё в нём, от ворот до башен, дышит вековой мудростью, духом силы. Хаосом. Весь север принадлежит ему, но здесь это чувствуется столь явно, что будь я сейчас в своем зверином облике, шерсть бы встала дыбом. И чем дальше мы углублялись в город, пересекая более молодые районы; чем дальше оставались первые из двух стен, опоясывающих весь Моэргрин, тем сильнее ощущался флёр энергии. Незримый, но знакомый каждому хаоситу с рождения… а то и с материнской утробы.

Мне здесь нравится. Настолько, насколько тигру вообще могут нравиться шумные замкнутые пространства. Судя по лицам моих тигрят, они тоже под впечатлением — ничего подобного в Нью-Аркадиане, сплошь стекляно-стальном, населённом множеством самых разных существ, испытать было нельзя.

Что ж, пожалуй, я был слишком категоричен, возненавидив весь грёбаный север заранее.

— Добро пожаловать в «Эйдолос Плаза», лучший отель во всём Грейморе, — приветливо улыбнулась миловидная светловолосая девушка у стойки регистрации. — Чем я могу вам помочь?

— Крэстани, — коротко назвался и положил на стойку удостоверение личности. — Я бронировал номер люкс.

Вернее, это был не я, а Джил. Уж на комфорт-то он никогда не скупился, это просто вопреки здравому смыслу. Посели тигров в тесной клетушке с тремя койками — и через пару дней в живых останется только один. Территориальная агрессия и всё такое.

Продолжая удерживать на лице профессиональный белозубый оскал, какому иной хищник позавидует, девушка споро прошлась по клавишам персоналки и самым благостным тоном сообщила:

— Сэр, ваша бронь была отменена, — и даже не дав мне времени охуеть и выхуеть обратно, чуть поспешно прибавила: — На ваше имя заказан пентхаус. Разумеется, мы решим этот вопрос наиболее удобным для вас образом, но уже была произведена предоплата…

Я вскинул руку — девица в тот же миг замолчала, взирая на меня с преданностью настоящей беты, — и как мог спокойно заверил:

— Моя оплошность, миз. Всё в порядке.

Ни фига не в порядке, но примерно догадываюсь, откуда ветер дует. Да и Джил мне непременно что-нибудь откусит, если я не пущу его в оплаченный из чужого кармана пентхаус.

Запах зверя я почувствовал ещё до того, как разъехались дверцы лифта. Мощный и очень… опасный. Захотелось тут же перекинуться, оскалиться на чужака — и вместе с тем прижать уши к голове, признавая чужую силу. Отчего-то вспомнился Дар; в голову закрались совсем уж нехорошие подозрения…

…которые тут же развеялись, стоило только войти в гостиную. Потому как мой несостоявшийся любовничек совершенно точно не был женщиной, вряд ли смог бы удержаться на таких каблуках, да и этот ослепительно-белый нарядец ему бы не пошёл.

— Добро пожаловать в Моэргрин, маршал Крэстани, — проговорила смутно знакомая блондинка, поднявшись с роскошного кожаного дивана. Кажется, мы с ней почти одного роста: на каблуках она заметно выше меня. — Мне стоит представляться или вы достаточно осведомлены?

— Миз Кэмерин Маграт, я так понимаю. Вот эти претенциозные хоромы — ваших рук дело? — зачем-то озвучил очевидное.

— Айнэ Кэмерин, — поправила она, подходя ближе и протягивая мне руку, весьма добродушно улыбаясь. — К нашим фамилиям ещё придется привыкнуть. Но не то чтобы я настаивала… И да, моих. Надеюсь, вам и вашей семье нравится?

Я чуть склонил голову набок, изображая задумчивость, прежде чем снизойти до ответа:

— Смотря что вы имеете в виду, айнэ Кэмерин. Пентхаус? О, нам определенно нравится. Или ваше самоуправство? Хм… тогда нет, не очень.

И, не удержавшись, пробормотал себе под нос:

— Великий Хаос, неужто все медведи такие несносные?..

Она, разумеется, услышала и мимолётно усмехнулась — слух у медведей хоть и не кошачий, но всё же получше человеческого. А от человеческого в этой дамочке только внешность. Потрясающая, стоит признать — люби я женщин чуть больше, запросто повёлся бы на шикарные светлые волосы, высокий рост и пронзительные серые глаза.

— Считайте это взяткой. Можете даже попробовать доложить о моем вопиющем самоуправстве в полицию. Они будут рады поймать меня на чём-нибудь эдаком.

— Замнут как пить дать, — поспешил разочаровать я, горестно покачав головой. — Копы не любят меховых шлюх, но от меховых шлюх-федералов вовсе близки к припадку.

— Поверьте, от меховых шлюх-префектов они тоже не в восторге. Как и многие здесь. Не могу их винить — сложно любить тех, кто может сожрать тебя на ужин.

— Но вы до сих пор живы, — пожал я плечами. — Даже в наше время от неугодных правителей легко избавиться.

— Вы думаете, никто не пытался? — будто бы удивленно поинтересовалась Кэмерин. — У меня хороший ищейка. Я бы сказала, лучший во всей республике; так что у желающих организовать мне безвременную кончину постоянно возникают трудности. Впрочем, не думаю, что подобные вопросы стоит обсуждать в присутствии… гражданских. Не то чтобы мне не нравились члены вашей стаи, — её взгляд скользнул по Лилит, заинтересованный и очень недвусмысленный, — но, думаю, нам стоит остаться наедине. Пока.

Я кивнул, соглашаясь с этим замечанием.

— Детки, спать.

«Детки» принялись недовольно фыркать, однако послушно вышли из гостиной (и наверняка направились в сторону кухни). Им, может, всё это и не особо понравилось, однако спорить со мной на глазах у незнакомой альфы они даже не подумали. Соображают. За то и люблю.

— Так о чём вы хотели со мной поговорить? Вряд ли вы тут из вежливости.

— Очень вряд ли, — мне протянули бокал с виски. Стоило бы отказаться — с недавних пор я зарёкся пить с медведями. Впрочем, гномов поблизости не наблюдается, а от виски не несёт странными ягодками. — Вы мне нужны, Изар. Мне и Греймору, причём первое гораздо важнее второго.

Значит, первое важнее второго? Что ж, самомнение впечатляет. Сдаётся мне, медведи и впрямь несносные, все до одного… Я усмехнулся и пригубил виски.

— Ладно, как насчёт подробностей?

— Греймор — дыра, которая скатится к Хаосу в тот же миг, когда я уйду со своего поста, — она тоже отпила из бокала, уселась на край стола. — Грёбаная демократия с её грёбаными выборами, на которых я должна победить во что бы то ни стало, — я хотел было засмеяться — что, и тут пользуют во все щели толерантность? — но Кэмерин продолжила прежде, чем я озвучил свои подозрения: — Для этого мне нужен ликвидатор, который будет своевременно разгребать местное дерьмо, найдёт убийцу Стефана и принесёт мне его голову; её я с радостью упакую в коробку и отправлю в столичную петушатню. Достаточно подробно?

— Сойдёт, — кивнул я, обдумывая детали. — Стало быть, вот это всё, — обвёл рукой помещение, точь-в-точь как и она недавно, — взятка. Не стоило, Кэмерин. Я не хотел сюда ехать, это так; но работу свою всегда делаю на совесть. Вы, медведи, не пытайтесь меня учить, как работать, и не обижайте моих котят — тогда непременно поладим.

— Поладим. Во всей республике не найдется места безопаснее, чем подле меня и моей стаи, — она выпрямилась и отставила бокал в сторону. Оторвала листок от настольного блокнота, быстро что-то написала. — Это адрес лучшего акушера Моэргрина. Для вашей очаровательной девочки. Скажете, что вас прислала Кэм.

Высокие каблуки негромко застучали по паркету — хоть и медведица, но передвигается она с поистине кошачьей грацией.