Форма Журавля. Ян

Форма Журавля

Стихия: Металл

Сторона: Ян

Несмотря на пышные формы, девушка оказалась легкой, как пушинка. Одна проблема – когда попытался поднять ее в первый раз, из пальцев рефлекторно вышли когти. К счастью, я это вовремя заметил, и неприятностей удалось избежать. Совершенно неуместно ситуации, но ее запах настойчиво лез в ноздри и пробирал до самого спинного мозга; он вызвал у меня довольно сильное желание, которое удалось подавить только недюжинным усилием воли.

Сразу за выходом на веранду в доме находилась обширная кухня-столовая. Я без труда сориентировался в помещении: скудного света, сочащегося от желтых уличных фонарей сквозь неплотные гардины, было вполне достаточно. Разве что цвета не хватало: вместо сплошного мрака ночью теперь моим спутником стала сплошная серость. Впрочем, жаловаться глупо – свет в окнах мог привлечь лишнее внимание соседей.

За гостиной был большой коридор, в котором находилась лестница на второй этаж, и небольшая спальня на одного человека. Дверь в спальню была открыта, и я поспешил туда.

Аккуратно уложив девушку на заправленную кровать, я пошел обыскивать дом в поисках аптечки. Щупать пульс, проверять дыхание, и заниматься прочими глупостями не было ни времени, ни необходимости: я без труда слышал ее сердце, и чувствовал температуру ее тела. Сердце билось пугающе редко.

Домашнюю аптечку я нашел довольно быстро: мой нос безупречно указал направление, где пахло лекарствами и больничной химией. Хранилище лекарств «на всякий случай» находилось в специальном шкафчике, помеченном широким крестом, рядом с кухней. «Надо же, какие аккуратисты, - подумал я, - не то, что наш домашний выдвижной ящичек в кухонном гарнитуре… Хотя, наверно, у богатых так принято». Под «домашним ящичком» я, конечно, имел ввиду тот, который находится в маминой квартире, в Донецке.

Стоило подумать о доме, как меня накрыло: это что же теперь получается? Я пропал со связи. Смартфон неизвестно где. Скорее всего, прибрал к рукам бригадир, или еще кто. Если не смогут взломать – отправят на запчасти. Сим-карту выкинут. Документы! Их тоже наверняка «утилизировали». Вместе со мной. Кстати, стоило проверить мешок, в котором меня выбросили. Мама! Она же искать будет! Пороги обивать, на уши всех знакомых поставит! Нет-нет-нет, надо искать способ выйти на связь! Но как я покажусь ей таким?

Все эти мысли в секунду пролетели у меня в голове, пока я извлекал из недр аптечки пластиковый пузырек с аммиаком. С крышкой вышла заминка: я боялся слишком сильно нажать бритвенно острыми когтями, и разлить все содержимое. Однако все получилось достаточно аккуратно: маленькая крышка с резиновым основанием лишь слегка деформировалась. Руки слушались удивительно хорошо: никакой посторонней дрожи, все движения точные и хирургически выверенные. Это было особенно удивительно, учитывая все обстоятельства.

Девушка закашлялась, и пришла в себя. Сердце забилось быстрее, конечности теплели прямо на глазах. Я аккуратно положил ее голову на свою руку – чтобы она не захлебнулась, если вдруг появятся рвотные позывы.

- Ох, папочка, - она улыбнулась, не открывая глаз, - ты все-таки приехал сюда… А то мне такой сон дикий снился, ты не поверишь!

Она погладила мою руку. Потом еще раз. Пропустила между пальцами густую шерсть. Я почувствовал, как ее пульс зашелся галопом.

- Папа, - она рывком поднялась, и открыла глаза, - ты не папа! Кто ты? Что ты тут делаешь? Почему так темно?

- Меня Леша зовут, - сказал я, максимально напрягая губы, и стараясь убрать подрыкивание, - извини, если напугал. Ты сознание потеряла, я отнес тебя в дом.

Дыхание девушки немного выровнялось. Запах страха, который перебил даже ее женские ферромоны, медленно улетучивался. Она глядела в мою сторону, щурясь. Так продолжалось, наверное, целую минуту. Я старался не шевелиться, и дышать тише, чтобы не спровоцировать новый приступ паники.

- Там было чудовище, - наконец, сказала она, - ты его видел?

- Если ты про меня, то никакое я не чудовище, - ответил я. – Так, может, шерсти многовато…

- Это все-таки был ты… - прошептала она.

- Извини, если напугал, - повторил я.

- Это что… какая-то болезнь? – Спросила она, и тут же добавила, - стоп! Что ты делал у меня в саду? Ты грабишь дома?

- Нет, нет, нет! – Горячо возразил я, - никого я не граблю! Просто мне очень нужна была помощь.

Она рывком поднялась, и села на кровати, глядя в мою сторону.

- Помощь? – Спросила она, - и чем, по-твоему, я могу тебе помочь?

Меня этот вопрос немного сбил с толку. Я задумался на пару секунд, потом уверенно ответил:

- У тебя есть в доме комп с интернетом? Одолжишь на пару минут?

Девушка удивленно подняла брови.

- Дом! – Сказала она, - свет, вечерний режим.

Комната медленно залилась приглушенным желтоватым свечением. Подсветка была устроена так хитро, что источники света невозможно было обнаружить сразу, и только если приглядеться внимательно, становились различимы щели между декоративными стеновыми панелями, где, должно быть, были установлены светодиодные ленты.

Все это я отметил про себя автоматически, с тревогой наблюдая за реакцией девушки. Она внимательно меня оглядела. Глаза широко распахнуты, но страха в них больше нет. Только любопытство, и, возможно, кое-что еще… «Эй, хватит! – Я мысленно одернул себя, - еще не хватало ее спугнуть неловкими приставаниями! Тогда точно никакого интернета мне не видать!»

- Ох нифига себе… - выдохнула она, - что ты такое?

Я пожал плечами, и сказал:

- Хотел бы я знать!

- Ты что, ничего не помнишь, да?

- Все я помню! – Возразил я, - я на стройке работаю… работал. Со мной несчастный случай произошел. Я должен был погибнуть, но очнулся на свалке. В таком вот виде.

- То есть, ты утверждаешь, что ты человек, - констатировала девушка, - как тебя зовут, кстати?

- Леха, я говорил уже, - ответил я, и добавил, максимально искренне: - сейчас – не знаю. Но человеком я точно был.

- Интересно, - она закинула ногу на ногу, снова оглядела меня, и зачем-то потрогала подбородок, - а в человеческом обличье ты тоже был таким… качком?

Я глубоко вздохнул.

- Тебя-то как звать? – Сказал я, проигнорировав ее вопрос.

- Лиза, - ответила девушка, и состроила мне глазки.

Моя человеческая часть пыталась сохранять хладнокровие; это было очень сложно – в нос буквально долбил все нарастающий запах ее желания. Я чувствовал, что физиологическую реакцию скоро будет невозможно скрыть. Она приоткрыла пухлые губы, как будто пыталась что-то сказать, и как бы невзначай сменила позу. Новая волна запаха от ее промежности окончательно сорвала все барьеры. Рот сам собой приоткрылся, потом были несколько рефлекторных резких вдоха. Какое-то новое чувство атаковало мои нервы: это был даже не запах, я просто не мог подобрать нужного слова, чтобы его описать. Я ощутил сильнейшее напряжение внизу живота. Странно. Это было не очень похоже на обычную эрекцию. Как будто большая часть меня вышла наружу. Я посмотрел вниз; туда же был направлен взгляд девушки.

Мой член полностью вышел из мехового кармашка, который был одним целым с животом. Ствол не был человеческим; только очертания отдаленно напоминали прежний орган. Вся его поверхность была иссиня-красной и очень чувствительной.

Наши взгляды встретились. Тут способность к каким-либо рассуждениям окончательно меня покинула. Я сам не заметил, как она оказалась внизу. Ночная рубашка валялась изодранными полосками рядом. У меня перед глазами была ее промежность; я осторожно принюхивался и ласкал ее кончиком языка. Лиза стонала и вскрикивала. Запах был настолько плотным, что, казалось, внутри меня включился сплошной механизм непрерывного оргазма.

Я едва вошел в нее, и ощутил, что вот-вот все закончится. Это оказалось неприятным сюрпризом; никогда не жаловался на подобные осечки! Если, конечно, не считать самого первого раза. Но Лиза смогла меня удивить. Она как-то по-особенному расслабилась, где-то что-то нажала, и волна, вот-вот готовая пролиться, отступила. Можно было продолжать. Кажется, она кончила три раза подряд. Наконец, наступила и моя очередь. Удивительно, но в решительное мгновение вдруг включился рассудок. Каким бы получился ребенок, если бы она вдруг забеременела? Я вышел из нее, и забился в конвульсии мощнейшего оргазма. Такого в обычных обстоятельствах я никогда не испытывал. Словно кто-то вставил электроды прямо в мозг, в центр удовольствия, и поддал тока.

Обессилев, мы лежали в объятиях друг друга. Мало-помалу рассудок возвращался. А вместе с ним – полная растерянность, смущение, ощущение нереальности происходящего, и желание немедленно вылизать шерсть. Я украдкой попробовал провести языком по руке. Неожиданно приятное чувство.

- Может, лучше в душ? – Сказала Лиза. И когда она успела открыть глаза?

- Д-да, можно, - ответил я, чуть запнувшись, и попытался подняться. Ноги довольно сильно затекли.

- Слушай, - сказала она, отводя взгляд, - ты извини, что я так… наверно, ты сейчас подумаешь черт знает что! Не знаю, что на меня нашло… Я как будто под гипнозом была!

- Я тоже, - сдавленно проговорил я.

- Ладно, - сказала она после секундной паузы, - давай приведем в себя порядок. И поговорим. Душевая на первом этаже сразу за…

- Найду, - перебил я, и добавил, раздраженный собственной резкостью, - не беспокойся. Я хорошо чую, что где находится.

Душ оказался неприятным испытанием. Тело как будто ощупывали склизкие щупальца. Вода так и норовила залезть в глаза и уши. Однако я старательно намылился гелем для душа (на полке стояли не только женские, но и мужские), и тщательно смыл пену. Когда выключил воду, вдруг сработали какие-то рефлексы; я отряхнулся, разбрызгивая капли воды по всему помещению.

Мокрая шерсть была неприятно холодной. Нестерпимо хотелось вылизаться, но я в своем упорном желании оставаться человеком достал с полки мощный фен, и несколько минут сушился, пока холод не ушел.

Лиза ждала меня на кухне, в шелковом халатике на голое тело. Она тоже успела привести себя в порядок – в санузле на втором этаже.

- Кофе будешь? – Спросила она, стараясь выдерживать подчеркнуто будничный тон.

- Не знаю, - я пожал плечами, - можно попробовать.

- Присаживайся, сейчас приготовлю.

Я сел в свободное кресло. Лиза отошла в сторону, где было установлено кухонное оборудование, и запустила кофе-машину. Через несколько минут она вернулась с двумя дымящимися чашками.

- Ну, - вздохнула она, - рассказывай.

- Что рассказывать-то? – Растерялся я.

- Что с тобой случилось, конечно, - Лиза сделала маленький осторожный глоток из дымящейся чашки.

Я принюхался к запаху кофе. Осторожно поднес его ко рту. Подул, и ощупал языком. Горько, конечно – но вроде вполне нормально! Я хотел сделать глоток, но вместо этого язык сам собой скользнул в чашку. Было больно. Шипя и отплевываясь, я схватился за рот.

- Ой! – Лиза вскочила, и снова метнулась на кухню, - сейчас, холодной воды принесу!

Ледяная вода в чашке помогла унять боль. Я не мог ее пить по-человечески, приходилось лакать.

- Похоже, ты и правда не в ладах со своим телом, - констатировала Лиза, задумчиво нахмурившись.

Я развел руками.

- Сколько тебе лет? – Она решила продолжить допрос.

- Двадцать три, - ответил я, и зачем-то добавил: - А тебе?

- Фу какой вопрос! – Лиза поморщилась, но потом все-таки ответила: - Двадцать. Исполнилось вчера.

- Значит, я попал на after-party? – Ухмыльнулся я.

- Да какой там пати, - вздохнула Лиза, - я не праздновала, если хочешь знать.

- Чего так?

- Скажем… у меня жизненный кризис.

Я рассмеялся, нарвавшись на ее недовольный взгляд.

- Да что ты знаешь о кризисах? – Спросил я, успокоившись.

- Не поспоришь… Все познается в сравнении, как говорит папочка.

- Папочка прав.

- Он всегда прав, - отмахнулась Лиза, - так. На чем мы остановились-то? Куда я тебя девать буду? – Она осеклась, будто что-то вспомнив, - стоп. Ты говорил что-то про интернет? Зачем тебе?

- Меня мама искать будет, - честно ответил я, - телефон пропал, симку наверняка выбросили. Она не знает ни организации, где я работаю, ни адреса, где квартиру снимаю. Надо в социальные сети выйти, хотя бы в «Одноклассниках» ей напишу.

- Оу, оу! – Она выставила вперед ладони, как будто защищаясь, - изи, изи! Слишком много информации сразу!

Я развел руками.

- Итак, по порядку, - продолжала она, - ты приезжий. Тут ни друзей нормальных, ни близких. Одна мама, и та далеко. Слушай. Да ты – идеальный кандидат для каких-нибудь опытов! Ты не помнишь, может, тебя на какие-нибудь медицинские испытания заманивали? Может, ты на сомнительное рекламное объявление повелся? Или, там, донорскую кровь сдавал ради денег?

- Кровь не сдавал, - ответил я, - хотя мысли такие были. У меня не возьмут – татуировки есть. И ни на какие объявления я не велся! Говорю же – помню, как сорвался с люльки в грозу. Помню, как упал. И, кажется, умер. Потом пришел в себя в мешке, на свалке.

- И все? – Уточнила она.

- И все… - Ответил я, но тут же еще одно яркое воспоминание молнией вспыхнуло в голове, - хотя…

- Что? Все, что угодно, нам нужно найти зацепку, чтобы понять, что происходит!

- После того, как сорвался, я видел огромного кота. Здоровый такой, с серебристым мехом. Он стоял в горах, на леднике, и очень грустно так на меня смотрел…

- Что-то вроде видения? – Уточнила Лиза.

- Ну… да, - ответил я, - наверное, видение.

- Интересно… Слушай! У меня есть чел знакомый. Ну, как знакомый – я у него индивидуальные занятия брала по цигун. Йога надоела, хотелось чего-то нового. Он, конечно, пытался за мой ухлестывать… - Она задумалась на секунду, улыбнулась каким-то своим мыслям, потом махнула рукой, и продолжила, - хотя не важно! Так вот, он говорил, что вроде как у каждого человека есть животное – покровитель. Его энергетический тотем, который позволяет удерживать связь с биосферой, чтобы энергия текла правильно. Он, кажется, упоминал что-то такое. Ну, когда хотел меня удивить, и произвести на меня впечатление. Говорил, что есть тайные тотемные кланы, которые вроде как борьбу за власть ведут. Бред, конечно, да? Он еще он говорил, что в этих кланах есть особые бойцы, которые проходят сложный обряд инициации, и могут превращаться в подобие своего тотема.

Я навострил уши (буквально).

- А есть способ как-то с ним переговорить?

- Есть, - ответила Лиза, - я приглашу его провести занятие, завтра утром. Мне он точно не откажет!

До утра мы успели поужинать (мне достался сырой стейк) и еще один раз заняться любовью. После чего уснули в объятиях друг друга в Лизиной постели. Точнее, как в объятиях? Лиза свернулась калачиком уткнувшись мне в живот, и укрылась моим хвостом.

Утром, когда пришло время, Лиза попросила меня подождать на верхнем этаже, в кабинете ее отца. Не сообразила, что я все услышу? Возможно. Про свои необычайно обострившиеся слух и зрение я ничего не рассказывал.

Несколько минут я скучал, разглядывая довольно большое помещение, где оказался. Стены обшиты темными деревянными панелями, под старину. Массивный стол, столешница которого обита зеленым сукном и кожей. Настольная лампа с фиолетовым абажуром. На стенах – какие-то морские пейзажи, в тяжелых багетах, подсвеченные специальными светильниками. В таком помещении невольно ожидаешь увидеть шкафы, полные книг, но их не было. Их отсутствие вызывало ощущение фальши, имитации – несмотря на явно дорогие и оригинальные вещи в кабинете. На столе стояла единственная фотография в скромной металлической рамке. На ней – красивая женщина на парусной яхте, ловит ветер. «Жена? – Подумал я, - странно, что дочки нет…»

В это время внизу сработал сигнал вызова видеофона. Лиза, не ответив на вызов, сразу нажала кнопку, открывающую входной замок на металлической двери в ограде участка. Даже на таком расстоянии, и за плотно закрытыми окнами, я отчетливо расслышал электрическое гудение и металлический щелчок.

По мощеной искусственным камнем дорожке, ведущей к дому, зашагали ботинки на твердой подошве. Шаги мужские, но не грузные – скорее, энергичные и размеренные. «Так ходят спортсмены», - почему-то решил я, хотя до этого никогда особо не прислушивался к походке спортивных людей.

Лиза встречала гостя у входной двери. Я слышал, как она прошеркала до прихожей в мягких плюшевых шлепанцах.

- Хай, Лизунчик! – Голос мужской, но как-то слащавый, с чирикающими нотками, - ну? Как настрой?

- Все зашибись! – Ответила Лиза, демонстрируя фальшивую веселость.

- Ну что, мы готовы попотеть – потянуться?

Послышался стук закрываемой двери. Потом щелчок замка.

- Димончик, я оплачу сегодняшнюю треню в полном объеме. Но на самом деле мне нужно с тобой поговорить о других вещах.

- Лизонька… - Тренер глубоко вздохнул, - ты ведь знаешь, я говорил, я не по этой части. Нет, ты очень-очень симпатичная девчонка, не подумай! Просто если раз сделаешь исключение – и все, ты в другой категории, по другим расценкам. Понимаешь, надеюсь?

- Да я вообще не об этом! – Раздраженно бросила Лиза, - есть реальный серьезный разговор!

- Какой? – «Димончик» явно растерялся.

- Пойдем на кухню, там удобнее.

Послышались шаги: легкие и шаркающие – Лизины, и тихие, словно бы крадущиеся – тренерские. Потом, уже на кухне – звук отодвигаемых стульев. Очевидно, гость и хозяйка разместились для разговора за столом.

- Кофе будешь? – Спросила Лиза.

- Не откажусь.

Снова звук отодвигаемого стула; потом – гудение и щелчки прогреваемой кофе-машины.

- Помнишь, ты говорил, что у каждого человека есть зверь-покровитель?

- Допустим, - согласился тренер, - мы вроде обсуждали формы Цигун, откуда что пошло, да?

- Не совсем, - ответила Лиза; послышался звук льющегося в чашку кофе, - мы обсуждали тайные даосские общества. А потом – вообще тайные общества.

- Да, кажется, болтали что-то такое… - пробормотал Дима; даже на таком расстоянии, через стены и двери, в его голосе отчетливо слышалось смятение, - а что?

- Похоже, все, что ты сказал тогда – это правда.

Последовала пауза в несколько секунд.

- Что-то случилось? – Спросил, наконец, тренер.

- Пока ничего, - ответила Лиза, - возможно, мне понадобиться помощь. Сначала я попрошу тебя ответить на пару вопросов. Потом покажу кое-что очень важное. Возможно.

- А сразу показать нельзя? Это бы время сэкономило.

- Нельзя, - ответила Лиза, - стоит показывать, или нет я решу после твоих ответов. Договорились?

- Ну, валяй!

Снова Лизины шаги, звук придвигаемого стула, и стук кофейной чашки о столешницу.

- Спасибо, - сказал Дима.

- В общем, ты говорил, что среди людей, у которых один покровитель, очень редко и при особых условиях, в результате определенных обрядов, появляются личности, которые могут превращаться в то животное, которому посвящены?

- Говорил, - согласился Дима со вздохом. - Если хочешь, чтобы я говорил дальше – оставь телефон здесь, и давай прогуляемся у тебя в саду, в место, где нет камер.

- Пойдем, - ответила Лиза, прогуляемся.

К счастью, окна кабинета, где я сидел, выходили на сад. Лиза и Дима отошли к самой границе участка, и оказались совсем рядом с местом, куда упал я, перепрыгнув через забор. Они были на пределе слышимости, и говорили тихо, но слова я все еще разбирал отчетливо.

- Если хоть слово из нашего разговора куда-то уйдет – тебя могу убить, - сказал Дима, - и меня тоже. Точнее, не могут, а наверняка убьют. Эта тайна охраняется очень тщательно, именно поэтому ты не обнаружишь ни намека на существование тотемных кланов ни в одной из теорий заговора.

- Понятно, - кивнула Лиза.

- Ты уверена, что этого хочешь?

- У меня выбора нет, - ответила она, - ты поймешь скоро.

- Я делюсь с тобой этой информацией, потому что мы – одного клана. Как бы ты к этому ни относилась.

- Да нормально я отношусь! – Неожиданно резко ответила Лиза, - ну, извини, что тогда не сдержалась. Просто представила себя вороной. Согласись, ну смешно же было!

- Ты не ворона, - вздохнул Дима, - мы вместе – журавли. Нас почти не осталось таких. А вот в птичьем клане действительно доминируют вороны.

- Ладно, проехали, - отмахнулась Лиза, - ты ворона, я ворона, он ворона, они ворона… Ты журавль и я журавль, вместе мы… - она прыснула.

- Я пошел.

- Стоп! Ладно, извини еще раз. В общем, что насчет личностей – оборотней?

- Морфов, - ответил Дима, - среди посвященных кланов они называются морфами. Их могут видеть только клановые элиты, и особенно одаренные адепты, помогающие с обрядами. Я видел морфа птичьего клана перед битвой, - он сделал паузу, явно в ожидании ошеломляющего эффекта, который должны были произвести его слова.

- И какой он был? – Спросила Лиза.

- Странный, если честно. Как будто какого-то атлета вдруг оклеили перьями, и приставили огромную воронью голову.

- Они навсегда такими остаются? – Спросила Лиза, и добавила, - после превращения?

- Нет, - ответил Дима, - они могут превращаться в человека усилием воли. Промежуточная форма – это когда они похожи на человека, но имеют черты, присущие их тотемному покровителю. Некоторые могут полностью переходить в животную форму, тогда их не отличишь от обычных зверей. Это если масса зверя примерно совпадает с человеческой. Промежуточная форма используется для ритуальных поединков.

Тут мое сердце радостно заколотилось, но усилием воли я одернул себя, чтобы не пропустить важные детали разговора.

- Что за поединки? – Насторожилась Лиза.

- Морфов специально создают, чтобы отстаивать амбиции клана, - пояснил он, - на первом этапе посвященные адепты клана стараются захватить как можно больше влияния в человеческом обществе. Все представители деловой и политической элиты – посвященные своих кланов. Включая твоего папу, кстати. На втором, если вопросы не удается решить интригами и переговорами, включается прямое противостояние кланов, которое, как правило, заканчивается поединком. Во время поединка один из морфов гибнет. Это – грандиозная потеря для клана. Создание морфа – крайне сложный, невероятно дорогой и трудоемки процесс.

- Ох… - Задумалась Лиза, потом спросила: - А может морф появиться случайно?

- Как – случайно? – Переспросил Дима.

- Ну вот так. Сам по себе. Если обстоятельства случайно совпали?

- Исключено, - твердо заявил тренер, - во время обряда посвящения кандидат в морфы погибает по-настоящему. Если хоть что-то сделано на этапе подготовки неправильно, он никогда не воскреснет.

- Вот, значит, как, - проговорила Лиза задумчиво.

- Именно так.

- Пойдем-ка я тебе покажу, что обещала.

Перед тем, как войти в кабинет, Лиза вежливо постучала.

- Войдите, - ответил я.

Дима вошел первым. С его загорелого красивого лица медленно сползала улыбка. А дальше последовала очень странная реакция. Он бросился к окну, и плотно задернул гардины. Потом оглядел потолок.

- Тут есть камеры? – Спросил он, трясущимся голосом.

- В кабинете – нет, - ответила Лиза, - только в прихожей, внизу.

- Он сюда через прихожую зашел? – Теперь в его голосе слышалась откровенная паника.

- Да, - ответила Лиза, - правда, мы свет не включали. Что случилось-то?

- Пока ничего, - ответил он, - есть способ выключить во всем доме электричество?

- Есть, - ответила Лиза, - но у отца в приложении на телефоне сработает сигнал тревоги.

- Тогда не будем, - ответил Дима, - слушай, срочно тащи какой-нибудь большой кусок материи. Покрывало, там, простыню – все, что угодно. Нам надо закрыть его, и убираться отсюда как можно скорее!

- Эй! – Вмешался я, - а меня кто-нибудь спросить хочет?

Дима мельком взглянул на меня; в его взгляде не было никакого удивления – только дикий испуг и паника.

- Считай, что спросили, - бросил он, - если хочешь жить, и мозги есть – помогай нам.

Лиза посмотрела на меня; открыла рот, чтобы что-то сказать, и в эту секунду ее череп разлетелся кровавым фонтаном. Дима отреагировал очень быстро: доля секунды, и он уже на полпути к массивному столу, пригнулся к самому полу. Но это его не спасло. Только промучился дольше. Первая пуля угодила ему прямо в центр позвоночника, ниже грудной клетки.

Все это я отметил автоматически, про себя, будучи в глубоком шоке. Тело действовало само. Мгновение – и я лечу в облаке осколков, одним прыжком достигая середины сада. Прямо в полете уворачиваюсь от пуль: каким-то образом мне удается чувствовать угрозу, я знаю, откуда придет опасность. Траектории выстрелов перекрещиваются прямо в том месте, куда я должен был приземлиться, не оставляя мне шанса. Но я, кажется, отталкиваюсь от самого воздуха. Вижу одного стрелка на крыше соседнего дома. Легкое касание забора, и я рядом с ним раньше, чем он успевает повернуть ствол автоматической винтовки. Не раздумывая, бью когтями по уязвимой шее. Голова вместе со шлемом слетает с тела, в утреннее розовое небо взметается фонтан горячей крови. Спиной чувствую что-то массивное, и успевают оттолкнуться для нового прыжка. Взрыв, в котором сгорает крыша дома, где я только что был, застает меня в полете.

Вот и спасительный лес. Долю секунды я колебался: во мне просыпалась ярость, хотелось еще крови и новых убийств. Но жить мне хотелось все-таки больше. Я чувствовал, что в коттеджном поселке и рядом скопились значительные силы, мне их не одолеть. Теперь спасение было только в скорости.