3

Игорь

На работе я много не сплю. Ложусь подремать часов в двенадцать, а в пять утра уже на ногах. И это ещё при хорошем дежурстве. Сегодня ночью никого не привозили, мне повезло. Я тихо встал с кровати, подошёл к девушке. Она лежала с открытыми глазами. Вцепилась в мою руку и тихо сказала:

— Не уходи.

— Мне нужно работать, но я ещё приду. Сам тебе перевязку сделаю.

Она вдруг сжала мою руку сильнее.

— Не уходи! Не уходи, пожалуйста! Я боюсь одна! Не уходи! — закричала девушка.

Я понял, что у неё по какой-то причине началась истерика. Погладил по голове. Ласково сказал, что обязательно вернусь. Она продолжала кричать. Тогда я присел перед ней на корточки и сказал тихо, но гневно, как обычно разговариваю с сабом во время сессии.

— Прекратить истерику немедленно.

К удивлению, девушка подняла мою руку, начала целовать пальцы.

— Хорошо. Я не буду. Не злись, пожалуйста. Мне страшно, когда ты злишься. Не уходи, я не могу тут одна. Как меня зовут, скажи? Как меня зовут? Ты же говорил.

Я понял: тот, кто её держал как рабыню, придумал ей имя. Только вот я не могу знать его. Возможно, это была кличка, как у собаки.

— Давай, мы пока будем называть тебя Снежинка, — не нашёл я ничего лучше, как тоже придумать прозвище.

— Красиво. Мне нравится. — Улыбнулась она.

— Вот и славно. Отпусти. Я и вправду скоро вернусь. А может, ты в туалет хочешь или пить?

— Хочу в туалет, — сказала она.

Пришлось снова помочь ей облегчиться. Делаю это сам, хотя по сути не обязан. Впрочем, Снежинка сейчас вряд ли кому-то будет доверять.

После завтрака, как и обещал, отвез её в кресле-каталке в смотровой кабинет. Сделал перевязку. Потом заглянул к заведующему и рассказал историю появления у нас Снежинки.

Николай Павлович пожилой хирург с огромным опытом. На самом деле он не самодур, просто требовал дисциплину. Зря не придирался к работе.

— Дела-а, — удивленно протянул он. — Твой дружок полицейский меня достал уже, но тут я просто в шоке. Слышал о деле «охотников». На одном из каналов документальный фильм неделю назад вышел. Говоришь, Давыдовна помочь вызвалась? Скажи ей, пусть бросает всё и сидит с девушкой. Это в советское время не пускали в отделение. Передачи на входе в здание. Сейчас проходной двор, а не хирургия.

— Спасибо, Николай Павлович. Пойду.

— Да. Иди отдыхай, Игорь Владимирович, — заведующий махнул рукой в сторону двери.

Перед уходом я нашёл Давыдовну. Потом ещё раз зашёл к Снежинке. Девушка лежала под капельницей и, похоже, спала. Я на цыпочках вышел из палаты, пропустив санитарку.

— Клавдия Давыдовна, только наших сотрудников пускайте, остальных гнать. Впрочем, Дениса вы знаете. Ему можно, — шепнул я.

— Кто же здесь вашего дружка следователя не знает? Поняла, — тоже шëпотом сказала бабушка.

Я поспешил уйти. Переоделся в своём кабинете и направился на улицу. Состояние было странное, будто я ночью штангу тягал. Спал сегодня чутко, совершенно не выспался. Давно научился отстраняться от проблем пациентов, чтобы свою душу не выжечь, но девушка почему-то всколыхнула во мне что-то, как когда-то Андрей, мой племянник. Хорошо хоть у него наконец-то всё наладилось. Нашёл постоянного партнёра.

Я, в отличие от Андрея, так и живу один. Была Юлька, немного пожили вместе, но я разочаровался. Как она меня только не обозвала, когда узнала, что я не совсем такой, как все. Да, увлекаюсь БДСМ, но всё в рамках разумного.

Пока ехал домой, перебирал в памяти всех богатых доминантов и садистов. Знаю их поимённо, они ходят в мой клуб. Никто из них даже на йоту не подпадал под психопата. Все люди адекватные. Со своими пристрастиями, но в рамках разумного. У каждого принцип «не навреди» поставлен во главе всего. Ни одна саба мне не пожаловалась, хотя все знают, что имеют право. Это не один из наших тематиков. Кто-то левый. Причём с большими связями. Держать у себя девушку как рабыню для секса и звериных наклонностей не каждый осмелится. Только богач с нужными знакомствами или откровенный маньяк.

Я подумал, что стоит поговорить об этом с Фëдором, моим давним другом по институту. Он работает востребованным психологом и, по счастью, живёт в моём городе. Всё потом, сейчас первоочередная задача — выспаться. Вечером ещё в клуб тащиться. Иметь управляющего хорошо, но и самому иногда контролировать нужно.

Варинка

Я проснулась от того, что вынимают шприц из непонятной штуки в руке. Хотелось в туалет, а ещё пить. На соседней кровати сидела пожилая женщина, которая кормила вчера и сегодня утром. Она заверила, что её приставили ухаживать за мной и я могу просить всё, что захочу.

У Клавдии Давыдовны был добрый взгляд. Подойдя ко мне, она ласково погладила по голове. Я дождалась пока медсестра уйдёт, потом попросилась в туалет и пить.

Оказалось, сердобольная женщина принесла мне сок из местного кафетерия. Я с удовольствием выпила целый стакан с её помощью. Руки были забинтованы.

На перевязке врач сказал, что завтра разрешит мне ходить. Только до туалета и назад. Можно ещё у окна немного постоять. Долгие прогулки по коридору пока нельзя. Но где сейчас этот врач? Почему не заходит?

— Где Игорь? — спросила я.

Сама не поняла почему назвала его вот так, по имени. Он мне кто?

Женщина села на вторую кровать и вздохнула.

— Ты об Игоре Владимировиче, что ли? Дома он, наверное. Он же сутки дежурил. Своих пациентов сразу после завтрака обошёл, тебя перевязал и уехал. Он хороший, добрый, с золотыми руками.

— Игорь красивый, — зачем-то сказала я.

— Да, и это тоже. Эх, где мои двадцать лет, — усмехнулась старушка.

Без Игоря было как-то неуютно. И одновременно страшно, что он снова придёт. Я не понимала, откуда такие противоречивые чувства. От мыслей отвлек зуд по всему телу, постаралась его пересилить и не почесаться. Кожа воспаленная, особенно на ногах и руках, я с лёгкостью могу содрать её.

Ближе к вечеру пришëл какой-то мужчина, представился следователем. Именно он нашёл меня в лесу на снегу и спас. Я его поблагодарила.

— Расскажите о сне. Игорь говорил, тебе что-то снилось.

— Лес. На мне какой-то браслет. Не могу снять. Сзади люди орут, что я мясо. Слышатся выстрелы. Кто-то зовёт маму. В меня стреляют. Я падаю. Сосны кругом. Больше ничего не помню.

— Не лиц, не имëн, ничего? — спрашивает мужчина.

— Нет. Я имя своё забыла. Что вы от меня хотите?

Мужчина встаёт со стула.

— Фотографировать тебя бесполезно. Лицо опухло и могут не узнать. Вернусь, когда внешний вид придёт в норму. Что-то вспомнишь — говори Игорю Владимировичу. Он мне передаст. До свидания.

— Хорошо. До свидания.

Я посмотрела вслед уходящему мужчине. Почему-то неприятно было с ним разговаривать и страшно. Вот Игорь. Хотя тут тоже не всё так просто.

Я не понимаю, кто я. Что из себя представляю? Какая жизнь была раньше? В мозг будто вшито, что я должна подчиняться такому властному человеку, как Игорь. У него даже взгляд иногда жëсткий. Сегодня он резко меня осадил, и я тут же принялась покорно целовать его руки. Знала, так надо, так правильно. Откуда это всё?

Вечером бабушка меня накормила, помогла сходить в туалет и ушла домой. Она обещала прийти завтра. Чтобы я не скучала, она показала, как пользоваться пультом от телевизора. Я включила один из каналов, показывали новости. «Нельзя, нельзя, нельзя», — промелькнуло в голове. Я судорожно начала переключать каналы, пока не нашла тот, что о животных. «Надеюсь, он ни о чëм не узнает и не накажет меня», — снова невольно промелькнуло тревожное в голове.

Только через пару секунд я будто из морока выплыла. Реальность ворвалась в жизнь. Я в больнице, среди посторонних людей, которым всё равно, что я смотрю. Но странность заключалась в том, что переключить канал на другой было страшно.

Через какое-то время зашла нянечка помочь мне. Потом медсестра. Девушка сказала, что уже десять вечера. Пора спать. Она поставила мне обезболивающий укол, выключила телевизор и свет.

— Нет, только не свет. Я боюсь в темноте одна, — взмолилась я.

— На стене есть маленький светильник, я оставлю его.

Только сейчас я заметила, что над кроватями висят белые кругляши. Медсестра включила тот, что был напротив меня. Этого было достаточно, чтобы чувствовать себя более комфортно.

Всё равно уснуть удалось с трудом. Мне почему-то чудилось, что едва я закрою глаза, прибегут страшные псы и начнут рвать на части.