Глава десятая

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Его войско, состоящее из двадцати тысяч воинов, а так же, восьми тысяч, пришедших с Мариусом, несло с собой страх и смерть. Хунгур не был добрым воителем.

Нет.

Он не позволял какой-либо слабости, в виде жалости или же сочувствия, прокрадываться к нему в разум или сердце. Всего за десять дней пути, от натиска его армии пало два города. Первый – пришлось поджечь, и после наказать непокорных, лишив их жизни. Второй – сдался сам, прослышав о приближении «черных палачей». Именно так прозвали многотысячное войско, возглавляемое Хунгуром. И это название было оправдано – и дело было не только в черных одеждах воинов, но и в том, что они приносили с собой. Страх. Смерть.

На подходе был третий, особенно желанный город - с хорошо развитой инфраструктурой, полный золота и других ценностей, он был лакомым кусочком для многих. Но, до сегодняшнего дня этот город оставался неприступным. Он расположился на высоком холме, и выглядел величественно - недосягаемо.

Высокие, крепкие стены, окружали город. У его изножья находился вырытый ров, наполненный водой. Многие воины пали здесь, пытаясь взобраться наверх и погибая в мутной воде, подстреленные или же скинутые со стен.

Но у Хунгура было свое видение на этот город, и он знал, что тот падет. И в этом ему помогут его первоклассные лучники.

Стояла тихая ночь. Семь тысяч мужчин – искусных лучников, расположились в удаленном месте от города. Но не в таком далеком, чтобы выпущенные, горящие стрелы, не смогли поджечь его. Тысячи стрел, несущих погибель, сверкая зловеще-торжественным огнем, взмыли в ночное небо. Прошло совсем немного времени, и пламя охватило город. Темный, густой дым потянулся к звездному небу. Пожар разгорался, зловеще горя в ночи. Слышались крики, стоны. И вот уже, тяжелые ворота со скрипом распахнулись – и волна горожан, спасаясь от огня, хлынула наружу – прямо в объятия своих новых хозяев.

Правителю павшего города пришлось принести клятву верности своему новому господину – Хунгуру. Напуганный, униженный, седовласый мужчина присягнул тому, кто едва не стер с земли его родной город. Теперь же он принадлежал лидеру «черных палачей». Воитель приказал воинам помочь потушить пожар. Затем, верхом на своем гнедом коне, в окружении телохранителей, Хунгур оказался внутри стен желанного города. Его черные, зловещие глаза, скользили по полуразрушенным стенам и постройкам, отмечая принесенный убыток. Здесь было много красивых зданий. Роскошная городская площадь с фонтанами и статуями, цветущие сады, изысканный дом с высокими колоннами, напоминающий римский дворец.

Испуганные горожане, которым велено было вернуться, – женщины, дети, старики и мужчины, прикрывавшие их, затравленными глазами наблюдали за победителем. Что принесет этот жестокий человек? Погибель? Рабство? Унижение?

Однако теперь Хунгур не намерен был разрушать то, что стало принадлежать ему. Он приказал своему войску не трогать жителей павшего города, а так же не посягать на их имущество. Однако воитель потребовал, чтобы к нему привели казначея. Невысокий, круглый человек под пристальным, властным взглядом нового господина, правдиво поведал ему всю денежную ситуацию города. Этот разговор вызвал удовлетворение у Хунгура – город действительно был богат. А это значило, что часть суммы можно было спокойно потратить на вооружение воинов и увеличить их удел. И так же часть – на восстановление стен города. В честь победы было решено посвятить следующий день пиру – войско, утомленное, нуждалось в небольшом отдыхе и празднике.

Для этого, на просторном поле были разбиты шатры. В одном из таких шатров Дивина с тревогой в сердце ожидала новостей. Она слышала о победе, но вместо радости, ощутила печаль. До недавней поры женщина не могла знать, насколько может быть беспощаден и агрессивен Хунгур. Три города – меньше чем за две недели стали его. Дивина чувствовала – это лишь начало. Начало великого пути завоевателя. Единственно, что немного радовало молодую женщину – за все эти дни она ни разу не видела собственного мужа. Однако, вероятно, сегодня им предстоит встретиться.

- Госпожа, сегодня же праздник! Почему бы вам не выбрать более красивый и яркий наряд? Господин требует, что бы вы одели лучшие одежды, – проворковала служанка, окидывая внимательным взглядом светло-голубой наряд красавицы. Он, без сомнения, шел ей – приталенное платье подчеркивало осиную талию Дивины и округлую грудь. Впрочем, вырез декольте был достаточно скромным и не позволял увидеть лишнего. Широкий, длинный подол скрывал стройные ноги госпожи.

- Пусть праздник, - выдохнула Дивина, грустно улыбаясь. – Для других же людей это, вероятно, горе. Не хочу наряжаться и праздновать.

- Госпожа… - укоризненно произнесла прислуга. Та окинула ее печальным взглядом.

- Будь у меня крылья, я бы улетела отсюда! – поднявшись на ноги, решительно заявила Дивина. – Я так устала. Я бесполезна в своем существовании…

Внезапно, красавица согнулась пополам и зарыдала, пряча лицо в ладони. Верные служанки обступили ее, обнимая и гладя по вздрагивающим плечам.

- Устала, устала, - шептала Дивина, - зачем я здесь? Зачем я с ним? Мои годы проходят в пустоте и горечи! Все эти люди, все эти мужчины – видят лишь одно во мне – красивый атрибут к ним, ничего больше. Я так устала от их взглядов, от их похоти. От одиночества.

Она, опустившись на расстеленные шкуры, продолжила приглушенным голосом:

- Я хотела всего лишь счастливую семью и мир. Я мечтала о детях и любви мужа. Что я получила из этого? Ничего! Вероятно, такова плата за красоту. Но красота – ведь это временно, а любовь – то, что может быть навсегда.

Она простоял так, плача и изливая свою боль, некоторое время. Затем, успокоившись, поднялась на ноги. Красавица окинула встревоженных служанок извиняющимся, мягким взглядом.

- Простите меня за мою слабость, - обратилась она к ним, спешно вытирая слезы со своих щек. Ее прислуга так же вытерла свои мокрые глаза. Они любили Дивину и искренне сочувствовали ей.

- Вы правы, - продолжила красавица, - мне нужно принарядиться и выглядеть красивой, счастливой и сильной. Подайте мне украшения – браслеты, тиару, пояс, а так же ту особую шаль.

Вскоре, Дивина была готова к пиру – на ее женственных плечах была накинута роскошная шаль, словно сотканная из золотых нитей. Она красиво переливалась и буквально кричала о своей баснословной стоимости. Волосы молодой женщины чуть завили и оставили распущенным, украсив голову тиарой с голубыми каменьями, в тон платья.

- Вы – настоящая королева! – восхитилась одна из служанок.

- Спасибо, Рози, - поблагодарила ее Дивина.

- Пора идти, - послышался нетерпеливый голос Мариуса у входа в шатер.

Его голос не вызвал никаких чувств, кроме неприятия, у молодой женщины. А ведь когда-то Дивина ждала его – взволнованно и преисполненная надежд. Подумать только, что она ощущала такое по отношению к мужу.

На просторной поляне были расставленные наспех сколоченные деревянные столы. Различные блюда украшали их – овощи, свежие фрукты, хлеб, похлебка, другие же блюда еще только готовились – на огромных вертелах жарились туши оленей, пропитывая летний воздух аппетитным ароматом. Мариус, ведя жену под руку, привел ее к открытому с одной стороны шатру. Там уже, удобно устроившись на мягких стульях, сидели приближенные к Хунгуру и его родственники – мать, тетка и два брата. Самого же воителя еще не было видно. Тем лучше. Было бы невыносимо трудно под взглядом его черных, властных глаза, усаживаться на свое место. Последний раз Дивина видела его в ту злополучную ночь, перед выходом в поход. Женщина еще не забыла, как воитель говорил с ней и как смотрел на нее.

Дивина разместилась рядом с Илдико и Бернадетт. Женщины приветливо поздоровались с ней, а затем, обменявшись вежливыми фразами с красавицей, продолжили свой приглушенный разговор, невольной слушательницей которого стала и Дивина. Те беседовали об успехе Хунгура и его воинов. Так же Илдико поделилась своими мыслями:

- У правителя этого города очень красивая дочь. Я бы хотела, чтобы мой сын обратил внимание на нее. Пора бы заиметь наследников…

Эти слова больно резанули по сердцу Дивины. Она удивилась собственной реакции. Что с ней происходит? Какое ей дело до этого! Она – замужняя женщина. Не молодая девушка на выданье.

Вскоре, явился тот, о ком беседовали мать и тетка. Хунгур, в черных доспехах, как и подобает лидеру «черных палачей», уселся на свое место. Женщины, сидевшие позади воителя, тут же прекратили свой разговор, прекрасно зная, что это могло не понравиться Хунгуру и вызвать его гнев. Подле воина разместились его двоюродные братья, Мариус и еще несколько лидеров.

Наконец, началось веселье. Под веселую музыку вышли пара очень высоких мужчин, начиная шуточный бой. По крайней мере, он так назывался. Но от вида его в венах Дивины стыла кровь. Мужчины размахивали огромными секирами, оглушающее крича. Затем, отбросив оружие, сошлись в рукопашном противоборстве. Молодой женщине даже показалось, что эти двое сейчас поубивают друг друга, однако, вскоре, бой закончился дружескими рукопожатиями.

Следующим выступлением стало высокого, почти тощего мужчины. Он мастерски жонглировал булавами. Это было завораживающее зрелище – оружие быстро взлетало ввысь и тут же оказывалось в ловких платьях жонглера под аплодисменты восхищенных зрителей.

После – наконец, все стали угощаться едой. А затем – вновь продолжилось представление. Мужчины, громко гогоча, сходились в бою на мечах. Они дрались, шумели и веселились. И так, до самого вечера. Дивина продолжала сидеть на своем месте, наблюдая за чисто мужским весельем, ожидая, когда же можно буде, наконец, уйти. Но пока она, как и задумчивая Илдико, и молчаливая Бернадетт, продолжала присутствовать на празднике.

Вдали, Дивина заметила, обнимающих друг друга, за плечи, Мариус и Хунугра. Оба потягивали вино из кубка и беседовали. Оба, вероятно, были пьяны. Хунгур, запрокинув голову назад, громко рассмеялся. Дивина задержала на нем свой взгляд. Она никогда не видела его таким веселым… Воин был красив и притягателен. Будто заметив взор Дивины на себе, воитель посмотрел прямо на нее. Молодая женщина задрожала от его взгляда – страстного, темного. Затем, Хунгур, наклонившись, что-то прошептал Мариусу, и тот, соглашаясь, кивнул головой, направляясь нетвердой походкой в сторону жены.

- Дорогая, думаю, тебе пора отдохнуть, - заявил он, протягивая раскрытые ладони женщине. Дивина невольно посмотрела на его руки, вспоминая другие руки – смуглые, сильные… она вложила в пальцы мужа свои пальчики и последовала за ним.

Как только они оказались вдвоем в шатре, Мариус обхватил ладонями лицо жены. Та испуганно заморгала глазами, вопрошая:

- Что случилось?

- Дивина, милая, - он наклонился вперед, с болью в глазах оглядывая ее лицо, - мне нужна ты и твоя помощь.