Глава 5

Я зарычал, звук этот был больше похож на утробный рёв льва, чем на человеческий стон. Она вздрогнула, но вместо того чтобы отстраниться, прижалась ко мне ещё сильнее. Даже не обратила внимания на этот звериный отклик.

Мои пальцы вонзились в её бедра, как когти, оставляя на её нежной коже красные следы. Её кожа казалась тончайшей, словно шелк, настолько хрупкой, что могла порваться от одного лишь прикосновения. И всё же я не мог остановиться.

Где, чёрт возьми, она взялась на моём пути? Эта девчонка была слишком... правильной. Её невинность, её сладкий аромат и полное отсутствие защиты только больше подстёгивали зверя внутри меня. Каждый её вдох, каждое движение отзывались в моей крови, будили те инстинкты, которые я изо всех сил старался держать под контролем.

Я рывком поднял её, на мгновение разорвав наш поцелуй, чтобы дать ей возможность обвить мои бёдра ногами. Она сделала это без колебаний, прижимаясь ко мне всем телом, словно создана была для того, чтобы быть в моих руках. Её губы вновь нашли мои — горячие, жадные, требовательные. Её маленькие руки цеплялись за мои плечи и шею, как у испуганного зверька, который искал спасения, но в то же время её страсть, её полная отдача доводили меня до грани.

Я прижал её к себе сильнее, ощущая её хрупкое тело. В её хрупкости было что-то настолько притягательное, что меня это сводило с ума. Это противоречие — её слабость и то, как она цеплялась за меня, доверяя, — заставляло меня забывать обо всём, кроме неё.

Медлить больше не было смысла. Всё уже зашло слишком далеко.

Развернувшись, я направился к мотелю, где ранее снял номер. Оставил машину прямо на обочине. К чёрту её. Заберу утром. Сейчас важна только она.

Она тяжело дышала, её прерывистое дыхание обжигало мою кожу, но она не отстранялась. Напротив, сжималась сильнее, будто боялась, что я могу выпустить её из рук. Её ноги обвили мои бёдра, а пальцы вцепились в плечи, оставляя лёгкую, но ощутимую боль. Каждый её жест, каждая мелочь, что она делала, подливали масла в огонь, который и так бушевал внутри меня.

Наконец, она разорвала наш поцелуй, жадно втягивая воздух, но в её глазах, горевших в тусклом свете, читалась одержимость. Губы были припухшими, влажными, и от одного взгляда на них мне хотелось вновь вернуть её к себе, почувствовать её вкус.

— Ты такой твёрдый, — пробормотала она, хрипло и возбуждённо. — Мне нравится...

Её слова пробудили зверя внутри меня с новой силой. Рык вырвался из моей груди прежде, чем я успел его подавить.

— Ты подрываешь мой контроль, малышка. — Голос прозвучал низко, угрожающе, но она лишь рассмеялась в ответ.

Этот смех был почти пьяным, как будто мои слова её не пугали, а только опьяняли ещё больше.

— А еще мне нравится, как твой член упирается в мое местечко при каждом шаге. Боже, это лучшее, что я испытывала, — выдохнула она, прижимаясь ко мне так, будто это было единственное, что имело значение. — Лучше, чем... — она запнулась, но я знал, что она собиралась сказать, — чем когда я трогала себя.

Моё терпение рвалось на части.

— Мы почти на месте, котёнок, — проговорил я, стараясь сохранить остатки самообладания. Хотел, чтобы голос звучал мягко, но вместо этого слова вырвались грубо, с хрипотцой.

Она не подала виду, что услышала в нём что-то неестественное. Как она ещё не заметила, что голос стал слишком низким, почти животным?

Мои руки крепко держали её, пока я шагал через густой лес, что скрывал нас от лишних глаз. То еще гребанное испытание, ведь все чего я хотел – это прижать ее к первому попавшему дереву, разорвать трусики и ворваться по самые яйца. Однако то как она цеплялась за меня, словно знала, что со мной ей нечего бояться, останавливало от подобного зверства. Её лицо прижималось к моей шее, горячее дыхание щекотало кожу, а губы случайно касались ключицы. Это сводило меня с ума, заставляло зверя внутри рваться наружу, но я держался за контроль как мог. Пока.

Мотель был совсем рядом, на краю леса. Удачно, что я выбрал именно это место — небольшие бунгало стояли на приличном расстоянии друг от друга, и при желании можно было не встретить ни одного человека. И это было как раз то, что мне нужно.

Я ступал бесшумно, как и подобает хищнику, обходя главный вход. Я выбрал тропинку через задний двор, где света практически не было. Оливия почти не двигалась, только иногда её пальцы сжимались на моём плече, а губы шептали что-то невнятное.

О том, как ей нравиться мой запах, и трение, которое создавалось при каждом давлении, лучше, чем от ее любимого вибратора. Я старался не вникать в ее речи, потому что знал, стоит мне представить, как она использует свою игрушку, я нахер подорву остатки своего контроля.

Эта малышка и так влияла на меня через чур сильно. Как не должна была.

Добравшись до своего бунгало, я открыл дверь электронным ключом, который носил в заднем кармане джинсов. Дверь поддалась быстро и тихо.

Внутри было прохладно, но меня это не заботило. Я точно не дам Ливви замерзнуть. Я закрыл дверь ногой, а затем шагнул вглубь комнаты. Бросив быстрый взгляд вокруг, убедился, что всё прибрано. Скромный номер: большая кровать, старый шкаф в углу, шторы, которые я предусмотрительно задернул ещё утром. Главное, здесь нас никто не потревожит.

Я подошёл к кровати и опустил её на постель, но всё же немного грубее, чем планировал. Тонкое покрывало тут же смялось под её весом, а она сама тихо застонала, когда её тело коснулось мягкой поверхности.

Оливия посмотрела на меня снизу вверх, её взгляд был одновременно невинным и провокационным. Щёки пылали, губы полуоткрыты, грудь тяжело вздымалась под тонкой тканью блузки. Она вытянула руку, прикоснувшись к моему предплечью, её пальцы были горячими, как раскалённый уголь.

— Ты такой сильный, — прошептала она. — Мне нравится, как ты на меня смотришь...

Её слова вновь пробудили во мне зверя. Я рывком отступил назад, стараясь сохранить контроль. Глубоко вдохнул, стараясь игнорировать терпкий аромат её возбуждения, который пропитал всё вокруг.

— Лежи, малышка, — хрипло проговорил я. — Не двигайся.

Она приподнялась на локтях, её глаза блестели в полутьме.

— Почему? — спросила она, её голос звучал как вызов.

Я сжал кулаки, пытаясь удержать себя в руках.

— Потому что, если ты не остановишься, я могу сделать то, к чему ты не готова, — прорычал я, и мой голос звучал уже слишком низко, слишком угрожающе.

Она замерла, но её взгляд не отрывался от моего.

— Может, я хочу этого, — прошептала она, и её слова стали последней каплей.