2. Я художник, я так вижу.
Спускаясь по ступенькам из дома, перекинув через плечо полотенце, я шел к бассейну и внезапно увидел прямо перед крыльцом, возле дома, рисунок члена с яйцами.
Нет, надо поговорить с Ежи, эти его интересы к половым органам до добра не доведут.
Рисунок мелом был в человеческий рост, кривоватый огромный орган с не менее огромными яйцами по бокам был значительно больше Ежика.
Или попросить Мэда с ним поговорить на эту тему? Но, что совершенно точно, пора нанять ему учителя рисования. Мальчик рисует везде, где бывает. В его комнате оборудован холст с рулоном бумаги, куча красок; бессчетные фломастеры, ручки и карандаши в стаканчиках, красиво расставленные на столе, но там и тут на обоях, на каждой стене, каждый день находятся новые рисунки. Я уже устал объяснять ему, что рисовать нужно только на бумаге.
Я успел свернуть в раздумьях на аллею, как от входа в дом послышались голоса папА и Ежи, идущих в теплицу.
— Серхио! Опять! Зачем ты нарисовал здесь большой член? Что мы с папой тебе говорили, дорогой?
— Дедуля! Это же чебурашка! Помнишь, из мультика? «Теперь я чебурааашка и каждая дворняяяжка при встрече лапу другу подает», — пропел Ежи.
— Ох, дорогой, прости! Прости, дедушка плохо видит, и неправильно понял. Но все равно, мы же договаривались, что рисовать нужно на твоем холсте в комнате, — затихал голос Нилсира вдалеке.
— Нилси! Ну, как ты не понимаешь! Там чебурашка не поместился бы! Он же воооон какой большой! — оправдывался сынок.
Я дошел до бассейна, бросил полотенце на шезлонг, отправив туда же халат, и спустился по лестнице в воду. Мэд подплыл ко мне и притянул для поцелуя, как будто бы это не мы вылезли пятнадцать минут назад из кровати, утомленные утренним сексом. Каждый раз, глядя на плечо Мэдирса, я задерживал взгляд на метке, оставленной ему, и вспоминал момент, когда я ее оставил. Метка была очень широкой, шире, чем у других альф, и если кому-то из чужих случалось видеть Мэда без рубашки и обратить внимание на метку, они тут же с изумлением и ужасом всматривались в мой рот, представляя себе, как я мог оставить такую огромную и широкую метку. Меня это смешило до сих пор, даже по прошествии шести лет. Мэдди тоже каждый раз улыбался, видя такую реакцию на мою метку от окружающих. А ларчик просто открывался.
Я оторвался от губ Мэдди с усилием:
— Нам надо поговорить. Про Ежи.
— Да, Ли, надо с этими членами что-то делать. Ты поговоришь, как омега с омегой, или я, как отец с сыном?
— Милый, Ежику нужен учитель рисования. То, что ты, я и Нилсир приняли за член — Чебурашка. Из мультфильма. Про Крокодила Гену. — Я кривил губы, стараясь не рассмеяться, но когда Мэд загоготал, уткнувшись мне в плечо, я тоже не выдержал.
— Ли, милый, сегодня же! Сегодня же найти и пригласить учителя. Я не знаю, сколько выдержит психика дедули выкрутасов нашего Ежика. Кстати, в котором часу сегодня ожидались в гости Мелли с семьей?
— Ой! Мэд, бежим! Я ведь совсем забыл про них! — Я выбрался из бассейна и, не вытираясь, дорожа каждой секундой, бросился к крыльцу. Мэд бежал за мной молча. Что значит правильный муж. Вначале помогает, а потом спрашивает. Вдалеке показалась троица — Рион, Мелли и Лиам, медленно бредущие к крыльцу.
Я отломал кусочек мела, валявшийся рядом со ступеньками, всучил в руку Мэду:
— Раскрашивай уши, живее!
А сам принялся рисовать мордочку — глаза, нос, рот. Как раз, когда я заканчивал дорисовывать быстрыми мазками руки и ноги, семейство Корриго приблизилось к нам и Мелли с удивлением спросил:
— А зачем вы член раскрашиваете? И почему вы мокрые? И вообще, что здесь происходит?
— Паааап! Ты что! Это же Чебурашка из мультика! — пристыдил его Лиам, присев на корточки и разглядывая рисунок. — А где Ежик? Я привез ему подарок. — Лиамчик помахал небольшой коробочкой у меня перед носом.
— Надеюсь, это не пуэрго? — я с опаской отодвинулся от малыша.
— Нет! Это мягкий пластилин. Мы сегодня будем лепить с ним Чебурашку и крокодила Гену, — важно произнес Лиам.
Мы вчетвером переглянулись и разулыбались.
— Лишь бы не пушки, — тихо пробормотал я, но Мэд меня услышал и захохотал вместе со мной.