Глава 4

Эмоции хлынули через край, превращаясь в слезы радости. Опустившись на кровать и накрыв голову подушкой, дала им волю. Кто тщетно не боролся с полнотой, тот меня не поймет. Наплакавшись, вернулась к зеркалу, ведь приятное открытие не заставило позабыть о татуировке. Забавно, что восприятие фигуры моей мечты не пришло раньше, когда очнулась в ванной. Возможно, из-за того, что халат был по размеру, а не висел мешком? Или ощущение грузности успело позабыться?

Начинаю склоняться к мысли, что должна благодарить за новое тело все-таки ритуал. Если он дал фантастическую регенерацию, то и обмен веществ должен быть таким же.

Осмотрев себя спереди, повернулась к зеркалу тылом. И остолбенела. Начинаясь между лопатками, шикарная татуировка тянулась вдоль позвоночника до поясницы. Цветущие ветки в окружении каких-то явно древних символов. Широкая, четкая, мастерски нанесенная, татуировка казалась живой. Я пошевелилась, поправляя волосы, — сдвинулись с места и веточки. Живые! В самом деле живые! Я долго рассматривала рисунок, трогала, не веря глазам. Убежденность Лазаруса, что татуировка убедит меня в правдивости услышанного, теперь стала понятна. Создать подобное не по силам обычному человеку.

Остаток ночи я провела в полудреме. Тревожный сон сменялся минутами бодрствования, когда я вскакивала с постели и неслась к компьютерному столу, чтобы дописать на листочке очередной вопрос, который задам утром. На сорок первом — буду ли я жаждать крови окружающих, как киношный вампир? — выдохлась и наконец-то крепко уснула.

На мне лежало восхитительно мускулистое тело и дышало в затылок. Малейшее усилие устроиться удобней воспринималось как попытка выползти на свободу, и в ответ меня сильней прижимали к земле. На самом деле я не возражала против такой позиции, особенно услышав, как минуту назад вонзались пули в гравий невдалеке от нас. Хотя, если бы из кармана джинсов Руслана испарился телефон, зажатый сейчас между нашими телами, я бы чувствовала себя намного счастливей.

— Ты ужасно тяжелый, — пожаловалась шепотом, — я почти превратилась в блинчик.

— Это не страшно, — тотчас отозвался парень, — главное, чтобы не в продырявленную булочку.

Думаю, с регенерацией полуночника это не смертельно… Стоп, он только что назвал меня булочкой?! Бессовестный!

— Кстати, о кондитерских изделиях. А я похудела сразу после ритуала? Или потеряла бездну калорий, побывав в подобных перестрелках? — подавив возмущение, задала мучавший вопрос.

— Хм, не сказал бы, что ты как-то изменилась со дня нашей встречи. Разве что усовершенствовались физические возможности — сила, скорость, регенерация, которые передались от меня и Лазаруса.

— То есть, когда мы познакомились, я уже была такой?

— Какой «такой»? — уточнил заинтригованный оборотень.

Ох, и как теперь говорить о моих проблемах со стратегическими запасами на случай голодовки? Особенно когда сексуальный мужчина лежит сверху?

— Кхм, прошу меня простить, — прозвучал насмешливый голос над нами, — но все уже закончилось. Руслан, встань с девушки, я обезвредил стрелка.

— Долго же ты.

— Думаешь, ты справился бы быстрее? — удивился Лазарус.

— Наверняка. Снайпер-то один был.

— Хорошо, тогда в следующий раз ты ловишь убийцу, а я прикрываю Герду своим телом.

— Ладно-ладно, уже и пошутить нельзя, — пробурчал вертигр.

Приведя в порядок одежду, мы пошли вслед за вампиром к пойманному им стрелку.

Все-таки какое удручающее место… В годы Советского Союза здесь размещался завод строительной керамики, обеспечивающий десятки рабочих мест для города. После развала предприятия один из первых предпринимателей нашей области выкупил часть помещений под производство посуды, ваз, копилок и прочей мелочевки, но почему-то быстро прогорел. С тех пор тут кого-то только не перебывало: тренировались паркуристы, собирались готы, даже ютилась стая бродячих собак. Но никто здесь надолго не задерживался — место, словно проклятое, отталкивало от себя живых. Даже борцы с порождениями ночи, охотники, и те быстро свернули свою базу. Хотя тут, скорее всего, виновата наша троица: если верить словам ребят, накануне я выдвинула ультиматум, чтобы они покинули мой город.

Под ногами трещали кусочки шифера, шуршало крошево из кирпича, цемента и стекла. Островки зелени оккупировали бетонные плиты пола, прорастая сквозь щели, и кучи мусора. Вот по таким «газончикам» из полыни, одуванчика и спорыша идти страшней всего — существовал риск наступить на гадюку. Говорят, в наших местах водятся только ужи, но их я, увы, боюсь не меньше.

— Скоро? — не выдержала я. — Далеко ты затащил несчастного.

— Я не тащил, он сам бежал вглубь, когда понял, что раскрыт. И вообще, нашла, кого жалеть, он ведь стрелял в тебя, — напомнил вампир. — Именно в тебя, Герда, в человека, а людей они клялись оберегать.

— И на готок напали, прекрасно понимая, что девчонки не имеют никакого отношения к Полуночи, — нахмурился Руслан. — Напуганные школьницы стали последней каплей в чаше терпения Совета магов, и тебя попросили приструнить беспредельщиков.

— А этот снайпер, он точно из охотников? — Мне не давала покоя мысль, что нам устроили ловушку, словно зная, что мы вернемся сюда. Продуктивно съездили расшевелить мою память, угу.

— Да, на его запястье вытатуирована буква «О», стилизованная под мишень для лучника, — подтвердил широко шагающий вампир. — Его оставили здесь специально, на случай, если решим проверить, подчинились они требованиям или нет.

А Руслан тихо добавил:

— Жирный плюс им за тактику, и минус нам — за ее отсутствие.

Дальше двигались молча. Поэтому тишина усилила мои впечатления от зала, в который мы вошли. Расписанные красно-черными знаками стены. На полу в центре — огромная пентаграмма, закапанная черным парафином. Да, готы основательно тут порезвились… Но самое мерзкое ощущение вызвали куклы. Глиняные заготовки — целые и потрескавшиеся голые тельца — валялись повсюду. На безволосых головах выделялись стеклянные глаза, которые, казалось, следили за нами с любой точки помещения.

Признаюсь, мне стало не по себе. И если бы Руслан не взял за руку, я бы ни за что не переступила порог. Оборотень тянул меня словно на буксире, не разбирая дороги, и под нашими ногами с сухим щелканьем лопались глиняные фигурки. И этот звук я никогда, похоже, не забуду.

— Итак, Денис, думаю, ты созрел для разговора? — холодно осведомился Лазарус у слегка помятого мужчины.

Тот стоял, вытянувшись на носочках, подвешенный за наручники на запястьях. Крюком служил кусок стальной арматуры, торчащий из стены.

— Да... Да! Я все расскажу, только не здесь, — поспешно выпалил пленник и прошептал: — Они смотрят…

Я сразу поняла, о ком он. Куклы. Охотник, как я, боялся старых уродливых игрушек.

— Герда, я веду допрос, а ты следишь, чтобы он говорил правду. Хорошо? — Вампир, проигнорировав просьбу, пытливо смотрел на меня, ожидая ответа.

И я кивнула, чувствуя себя в тот миг злобной, бесчувственной гадиной.

А как хорошо начиналось утро! Я проснулась с мыслью, что стала обладательницей фигуры мечты. Лежа в постели, вытянула вверх руку полюбоваться плавными линиями и изящными пальцами. Затем с той же целью подняла поочередно ноги. Легкое тело после сна переполняла звенящая энергия — раньше такой реакции не наступало и после большой чашки кофе. Непередаваемые ощущения! Завершая «ленивую» гимнастику, перевернулась на живот, после стала на колени и, как кошка, прогнулась в спине.

И услышала шумный выдох.

— Это самое эротичное зрелище, что я видел за последние два месяца, — признался сидящий в кресле возле компьютерного стола Руслан.

Первая мысль: бедняжка, у тебя что целибат? И вторая: с какой радости ты сидишь в моей спальне? Неужели я лишена права на уединение?!

— Что ты здесь делаешь? — Мой голос прозвучал после сна чуть хрипловато.

— Стерегу твой сон.

— Чтоб никуда не убежал?

— Типа того. — Парень ухмыльнулся, не отрывая взгляда от моих голых коленок. И хотя мой пижамный комплект скорее скрывал, чем подчеркивал девичьи прелести, я малодушно прикрылась тонким покрывалом.

— А если серьезно?

— Я правда оберегаю твой сон. — И поспешил объяснить: — Под утро тебя мучили кошмары, нам пришлось пару раз будить.

Я нахмурилась. Не помню такого. Вообще не помню, чтобы мне что-то снилось. Надеюсь, хоть не кричала.

— С плохими снами так бывает, — пожал плечами вертигр, когда я поделилась своими сомнениями. — Но так даже лучше. Куда ночь, туда и сон, как говорит одна моя знакомая магичка.

Несколько минут мы сидели молча. Я бы не отказалась остаться в комнате одна, но вышвыривать человека, пожертвовавшего своим отдыхом ради моего, некрасиво.

— Кстати, я просмотрел составленные тобой вопросы. На часть из них мы с Лазарусом, конечно, ответим. А вот что касается истории возникновения феномена Гласа, это не к нам. Если ты не чистила почту, там должны быть письма от твоего куратора. Опытный Глас удаленно помогает советами новичку. Думаю, свои вопросы ты успела задать ей за два месяца.

— А Гласом может быть только женщина? Мне, например, честность передалась от отца.

— Чаще всего Гласом делают девушек. Не подумай, тут никакой дискриминации, просто природа. Это связано с тем, что дамы Гласа-мужчины все-таки физически слабее рыцарей Гласа-женщины.

— Хм, а ритуалом нельзя связать троих мужчин?

Клянусь, Руслан на пару секунд покраснел!

— Насколько я слышал, нет. Маги, создававшие ритуал, задействовали закон противоположных энергий. Ну, знаешь, инь и ян, плюс и минус, женское и мужское начало… Ладно, почитай лучше письма, хорошо? А я пойду.

Начав воодушевленно объяснять, Руслан вскоре споткнулся, а затем и вовсе предпочел удрать. Значит, что-то тут нечисто.

Взглянула на часы — 06:35. Странно, что, не спав полночи, не чувствую усталости. Виновато взведенное состояние? Или звенящая в теле бодрость — один из бонусов Гласа?

Захватив одежду, я отправилась в ванную. Вскоре сквозь шум воды услышала, что кто-то пришел. Не квартира, а проходной дом какой-то! Надо не забыть спросить, на какой срок избираются Гласы. Надеюсь, не как депутаты — столько лет я не выдержу. У каждого из нашей троицы ведь есть и своя жизнь, вряд ли парни согласились перечеркнуть прошлое, чтобы вечность находиться рядом с живым детектором лжи. Да и мне будет обидно лишиться долгожданного повышения в библиотеке, о котором столько мечтала.

Натягивая джинсы и футболку, невольно подслушала забавный диалог, из которого стало ясно, что вампир только что вернулся из «Кофейни». Да-да, «Кофейня», с большой буквы. Владелица, кондитер в третьем поколении, не смогла определиться с названием, сетуя, что все хорошие уже разобрали, а повторяться она не хочет. И теперь, когда произносят «Кофейня», то говорят с чувством и выражением, чтобы собеседники сразу поняли, о каком заведении идет речь. А все потому, что выпечка из пекарни при нем выгодно отличается от любой другой в нашем городе. Работники «Кофейни» — родственники, и оригинальных рецептов у них скопилось немало.

— Жуткие у них пирожные, — откровенничал Лазарус на кухне. — Я минут десять читал одни названия: «Гвоздь», «Шуруп», «Улей», «Шоколадные червячки», «Веселая улитка»… Вот ты бы ел «Шоколадных червячков»?

— Это ведь только названия. — Чувствовалось, что Руслан сдерживает смех. — Я когда заглянул туда впервые, не поверил глазам, прочитав название торта — «Захер». Вот извращенцы!

— А что тут необычного? Шоколадный торт назван по имени его изобретателя, австрийского кондитера Франца Захера.

— Ого, откуда знаешь?

— Много читаю, и в отличие от некоторых — нормальные книги, а не опусы господина Захера-Мазоха. Тебе должно быть стыдно, Руслан.

Вампир опять троллил оборотня. Признаюсь, когда-то я тоже думала, что торт назван в честь писателя с противоестественными склонностями. Что поделать, если он известнее какого-то кондитера?

— Застыжусь только после тебя, Лазарус, ты-то ведь тоже в курсе. — Вертигр на провокации не велся, и мой сегодняшний кормилец продолжил повествование о своих «кондитерских» приключениях.

— Я вообще не понимаю, как можно есть некоторые конфеты. Например, эти темно-коричневые шарики, словно козий горох. Фу!

— Ты пробовал козий горох, Лазарус? Да ты экстремал, дружище!

— Не передергивай, ты прекрасно понял, что я имел в виду внешний вид.

Парни упражнялись в остроумии, а я поспешила выйти из ванной, понимая, что после услышанного не то что арахис в шоколаде не стану есть, смотреть на десерты больше не смогу. Может, оно и к лучшему? Вдруг сладости, якобы наполняющие Гласа энергией, со временем наполнят и мою талию новыми килограммами? Нет, я не хочу возвращаться к старому порядку вещей. И поэтому пора прекращать эти вкусные безобразия.

— Доброе утро!

— Доброе утро, Герда.

Моя улыбка истаяла, когда я увидела, что все плоские поверхности в кухне заставлены тортами и пластиковыми контейнерами с пирожными.