Глава 3

— Проснулась? — говорит та самая женщина, которую Рэм назвал Зоей, когда мы приехали. — А я уже хотела нести тебе завтрак в комнату, — на её губах едва заметная улыбка, и женщина сканирует меня пристальным взглядом, будто определяя, чего от меня ждать.

— Здравствуйте! — прохожу на кухню и замираю на входе.

— Ты не стесняйся. Иди в столовую, сейчас я там накрою для тебя.

— Не нужно! Я могу здесь поесть, — сажусь на высокий барный стул, игнорируя обеденную зону.

Зоя молча смотрит на меня, раздумывая, а затем едва заметно кивает.

— Хорошо. Здесь так здесь, — начинает хлопать дверцами шкафа, что-то выкладывать на тарелки, нажимать кнопки на кухонной технике.

Для своего возраста она кажется очень шустрой. Настолько, что я не успеваю проследить за ее действиями.

— Прости, не знаю, как к тебе обращаться, — говорит она.

— Луна, — отвечаю, стягивая из хлебной корзинки кусочек багета.

— Какое необычное имя, — оборачивается она ко мне, удивленно рассматривая, будто только сейчас по-настоящему заметив.

— Папа у меня любил все необычное… Говорил, что у особенной девочки должно быть особенное имя, — горло сжимается при упоминании отца.

Он был самым родным моим человеком. Мамы я никогда не знала. Да и не нуждалась в ней. Папочка заменил мне всех. И пылинки сдувал с меня. Даже женщин в дом не водил, чтобы они не вздумали перетягивать на себя его внимание.

В его жизни существовали только я и его бизнес. И все, что он делал, всегда посвящал мне.

Я до сих пор не осознаю, что его нет. И, наверное, до донца не поверю, пока не увижу лежащим в гробу… Поэтому и оплакать не получается толком. Не верю. Просто не верю.

— Деточка, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спрашивает Зоя, выставляя передо мной тарелки с омлетом, овощным салатом, несколько румяных тостов, масленку и кусочки нарезанной буженины.

— Не нужно было столько готовить, я сейчас много не могу съесть, — смаргиваю слезы, игнорируя ее вопрос.

— Я пока не знаю твоих предпочтений, поэтому приготовила на свой вкус, — говорит она, так и не отводя взгляда в сторону.

— А Рэм, он уже проснулся?

— Ты что! Конечно! — она машет на меня рукой. — Он поспал-то, наверное, часа два, прежде чем снова куда-то сбежать.

— Ясно. А когда вернется, сказал?

Мне очень сильно нужно узнать его ответ.

Перед тем как покинуть мою спальню, он лишь усмехнулся, но ничего не ответил. А я не знаю, как, черт возьми, воспринимать эту усмешку.

— Ой, деточка, боюсь, что не скоро, — смотрит на меня настороженно Зоя.

— В каком плане не скоро? — напрягаюсь, вспоминая обрывки разговора.

— Так он улетел, — растерянно отвечает женщина.

— То есть как улетел? — аппетит мгновенно пропадает.

— Сказал, что неделю не будет его.

Получается, это и есть ответ на мой вопрос.

— А можете ему позвонить? Мне бы поговорить с ним.

— Разумеется, — улыбается женщина и достает из передника смартфон.

— Рэм Виленович, простите, что беспокою… — говорит она в трубку. — Да. Да, проснулась. Вот попросила позвонить вам… Хорошо.

Зоя протягивает мне гаджет, и, взяв его, я спрыгиваю со стула и выхожу в коридор.

— Ты что-то хотела, Луна? — слышу напряженный голос.

— Рэм, ты мне не ответил… насчет похорон.

— Это исключено, — говорит так, что сомнений не остается в том, что любые споры бессмысленны. — Что-то еще?

— Так не пойдет. Мой отец мертв. И ты запрещаешь мне приехать к нему на похороны. Это не по-человечески.

— Его убийцы не особо думали о человечности. И тебя не пожалеют.

— Сейчас меня не возьмешь с собой, а потом тоже заставишь взаперти сидеть до конца жизни, чтобы меня враги не нашли?

— Если того потребует твоя безопасность, то да, — говорит твердо.

— Возьми меня с собой, — настаиваю на своем.

— Нет. Если это все, тогда разговор окончен.

— Знаешь, Рэм. Я тут думала перед сном. Ты же не из благих целей хочешь на мне жениться… — чувствую, как по венам струится адреналин, поскольку я не знаю, во что выльется моя выходка.

— Говори дальше, — давит голосом, поторапливая.

— С папой ты несколько лет не общался, никак не напоминал о себе, и тут — бац, весь такой благородный принц нарисовался, — меня потряхивает, но держать в себе это не получается. Если я права, то с ним мне тоже небезопасно… — У папы ведь не осталось завещания, — держу себя в руках, стараясь, чтобы голос не дрогнул. — И без завещания… я единственная наследница всего папиного состояния. Поэтому меня хотели убить, верно? Чтобы раздербанить его бизнес?

— Не исключено, — холодно говорит Рэм.

— И тебе я нужна только из-за наследства, верно?

Наверное, это слишком глупо — вот так в лоб задавать подобные вопросы опасным мужчинам вроде Рэма. Но я должна понять, что конкретно происходит и по-прежнему ли он мне друг или переметнулся на вражескую сторону.

— Какие еще блестящие мысли родились в твоей хорошенькой головке? — с усмешкой спрашивает он.

— Так, может быть, это ты убил моего папу? — озвучиваю вслух свою догадку, и волоски на теле встают дыбом от той многозначительной паузы, что виснет на том конце трубки.

— У тебя стресс, Луна. Я пришлю к тебе доктора с успокоительными, — говорит он холодно и сбрасывает вызов.

Сердце частит у меня в груди от страха, а на лбу выступает испарина.

Рэм не сказал, что я свихнулась и это полный бред. А это значит, я не могу ему доверять. И ни в коем случае не могу выйти за него замуж.

Выход один — бежать.