Глава 6

Апрель, 2023 год

– Мама, мама, смотри, что у меня есть. Мам! Мама!

Сын дергает за руку, останавливаюсь, опускаю на него взгляд, машинально поправляя шапку на его голове. Я никудышная мать, вот иду и не слушаю, что он мне говорит.

– Да, Ванечка, что ты хотел мне сказать? – сажусь на корточки прямо в стороне от входа в метро.

– У меня Бэтмен, смотри, какой красивый. А еще Гера обещал подарить Супермена – нового, с красным плащом. У меня такого еще нет. Круто, правда?

Убрав волосы с лица, смотрю на очередную, наверное, пятидесятую фигурку Бэтмена. Нам бы надо идти, еще ехать на метро, потом до дома минут десять ходьбы, но я разглядываю игрушку, проявляя интерес к увлечению сына.

– Очень красивый, но я просила тебя не брать подарки у Геры.

– Почему?

Да, вопрос верный, а почему, собственно, почти шестилетнему пацану не брать подарки от соседа? Это надо соседу мозги вправлять, чтобы он так не делал и не привязывал мальчика к себе.

– Потому что слишком часто – это дурной тон, можно на Новый год или день рождения. Пойдем, в метро поговорим, пока едем.

Тащу ребенка за собой, крепко сжимая его маленькую ладонь, ненавижу метро за его суету, у меня какая-то паранойя, боюсь отпустить его руку и потерять в этом потоке людей. Я вообще все время за него боюсь.

Пока ждем на перроне, сын снова задает вопросы. Он вообще очень развит для своих лет, даже не знаю, в кого такой умный. Ваня быстро запоминает слова и их определение, может сам сформулировать вопросы, которыми ставит взрослых в тупик. Он уже читает по слогам, предпочитает слушать определенную музыку и имеет свое мнение.

И эта его увлеченность супергероями тоже странная. Но тут во всем виноват Гера, наш сосед, айтишник. Гере тридцать пять, у него ненормированный рабочий график, в перерывах между написанием новой проги или приложения он играет в игры и зарабатывает даже на этом.

Гера большой ребенок, я уже делала ему несколько внушений по поводу дорогих подарков Ваньке, но, как видно, без толку. Потому что все эти как бы игрушки стоят немалых денег, я как-то заглянула в интернет. Все фигурки коллекционные и имеют ограниченный выпуск.

Час пик, народу полно, все едут с работы домой, Ваня по-деловому достает из своего рюкзака – кстати, с ручной росписью столкновения Бэтмена и Супермена – комикс. Мальчик листает яркие страницы, а я зависаю на его темных пушистых ресницах.

У Марка были такие.

Нет, я не забыла.

Сколько прошло лет?

Шесть?

Там тоже было, два я бы сказала «супергероя». Кто из них был Бэтменом, а кто Суперменом я хрен знает.

Да, точно, почти годовщина, но меня иногда кроет и без знаменательных дат. Я помню все – до мелочей, до запахов и вкуса крови во рту от агрессивных поцелуев Шахова. От яростных толчков членов до парализующей нежности после этого.

Я помню, как убегала из той страны ночным рейсом, пряча лицо, словно за мной гонятся и вот-вот схватят за руку. Я сделала нехорошую вещь, и это даже не секс, там было другое. Подло короче я поступила.

– Мам, мам, мама!

Сын снова дергает за руку, теперь на меня смотрят его глаза цвета крепкого чая с черными лучиками от зрачка.

– А кто сильнее – Супермен или Бэтмен? – вопрос, заданный в миллионный раз, уже даже не раздражает.

– Не знаю, ты как сам думаешь?

– Я вот тоже не знаю. Но когда я вырасту, я обязательно буду кем-то из них.

Он забавный, хмурит брови, думает, вытягивая губы. Не знаю, что бы я без него делала, хотя нет, знаю, но стараюсь об этом не думать.

– Пошли, наша станция. Сейчас зайдем в магазин, а потом ты погостишь пару часов у Лары, поиграешь с Жориком.

– Жорик тупой.

– Нельзя говорить Жорику, что он тупой.

– Но если от тупой!

– Все равно нельзя говорить людям, что они тупые.

– Почему? Взрослые учат никогда не обманывать. Но как понять, что можно говорить, а что нельзя?

– Если ты не хочешь обидеть друга, то не говори ему обидные слова.

Ваня вздыхает, выходим на улицу, до нашей милой квартирки на пятом этаже идти еще прилично, но хорошо хоть, не трястись в автобусе. Мечтаю купить машину, у меня даже есть права, еще на первом курсе универа отучилась. Но до этой мечты еще пахать и пахать, а я уже просто валюсь с ног от того графика, в котором живу шесть лет.

– Хорошо, я не буду говорить Жорику, что он тупой, но можно я посижу у Геры?

Гера персонаж забавный, не будь ему тридцать пять лет, а хотя бы тринадцать, я бы разрешила Ване с ним посидеть. Но взрослый дядька, который периодически устраивает у себя тематические вечеринки в стиле «Марвел», «Гарри Поттер» и «Звездные войны», не вызывает доверия у тридцатилетней тетки, которой я скоро стану.

Как бы сказал мой отчим – и снова здравствуйте, Федор Петрович, за сегодня я уже вспоминаю его третий раз – так вот, он бы сказал: «Все это ебана ересь от нечего делать, шел бы работать на завод». Первый раз за свою жизнь я солидарна с отчимом, но все равно гори он в аду.

– Нет, с Герой нельзя, он взрослый, у него могут быть свои дела.

– Гера меня звал в любое время.

Скотина этот Гера, надо будет при встрече дать подзатыльник. Я прекрасно понимаю, для чего он это все делает – такой техничный подкат ко мне. И вот уже третий год у него ничего не получается, только мозги ребенку забил Бэтменом и Суперменом.

– Нет, идем к Ларе и Жоре.

– А ты надолго?

Надолго ли я?

Сама не знаю, но меня уже начинает трясти от того, куда и кто меня позвал. Кто – пока не знаю, но какому-то крутому мужику срочно понадобился переводчик на крутую вечеринку, где обычно решаются крутые дела.

Милана Миронова – снова сучка-одногруппница всплыла в моей жизни, как и шесть лет назад, тогда я тоже, как дура, полетела с якобы крутыми коммерсантами в Эмираты. А там попала на серые костюмы спецслужб, холодные взгляды, угрозы и двух мужиков, которые мне достались в качестве искупления вины перед Родиной.

Вину искупила, мужиков подставила, убежала, поджав хвост, а потом сидела как пришибленная в съемной конуре на Теплом стане неделю, приходила в себя. Вот я совсем не из робкого десятка, но это было третье событие в моей жизни, которое почти поломало.

Первое вспоминать не хочу. Потом был Ваня Чехов, моя первая – шальная, до боли в сердце – любовь. Я бы могла об этом написать роман, но занимаюсь тем, что перевожу чужие.

Сильный ветер чуть не сдул с головы берет, плотнее затянула пояс на пальто, под ногами лужи покрылись тонкой коркой льда, держу сына за руку, он уверенно шагает по этой корке, ломая ее.

– Не знаю, милый, думаю, что нет, но ты, если что, сильно не жди, ложись спать у Лары.

Милана позвонила неожиданно, я даже не поняла, кто это. Разговор начался, как всегда, в излюбленной манере Мироновой – превосходства над другими. А я уже и забыла, как звучит ее голос, при котором хочется лопатой с ее белобрысой головы сбить корону.

У нас с ней старая «любовь», точнее, любовь была одна на двоих, и звали ее Ваня Чех. Тихий, но в его спокойствии было столько уверенности, гордости и наглости, что порой это удивляло даже отбитых мажоров.

Синие глаза, острые скулы, черный «Блэк» в зубах, татуировки по телу, черные чернила, как и сигареты так шли его образу бунтаря. Я рассматривала их часами, трогая пальцами, задавая вопросы, откуда взялась та или иная татуировка, отравляя крепким никотином легкие.

Чех выбрал меня.

Одним взглядом.

Тем самым, о который разбиваются девичьи сердца, а их осколки стираются в пыль подошвами «Найков».

Странно, почему я именно сегодня вспомнила его? И отчима, и Эмираты?

Нервно начала кусать губы, возникло желание не идти никуда, я даже почти согласна смотреть с Ванькой Бэтмена. Но все упирается в деньги, а они нам с сыном не помешают.