Глава 7 - Там, где горело небо

16 лет назад.

Новосибирск, Академгородок.

Этот солнечный летний день ничем не отличался от мириад других. Лёгкий ветер тревожил листву на деревьях в парке. Автомобили с автопилотами реже стояли в пробках. Они носились по городу со скоростью, ранее не разрешенной людям-водителям. Упраздненные службы государственной автоинспекции повсеместно заменились работой камер видеонаблюдения.

Само понятие штрафов всё реже терзало автолюбителей. Люди пересаживались с водительских кресел на пассажирское и предпочитали копаться в гаджетах, чем терять время, следя за дорогой и траффиком. Конкурировать с автопилотами с годами становилось все сложнее живому человеку.

Прохожие катились на ЭИТ[1] по своим делам. Редко кто бродил по иссушенному асфальту на своих двоих. Всех этих людей объединяло то, что они мало обращали внимания на мир за пределами полусфер.

[1] Электрический индивидуальный транспорт

«Полусфера» – этот новый гаджет пришёл на смену смартфонам, умным часам и умным очкам, в один момент захватив всё внимание пользователей. Дополненный мир благодаря новому устройству разукрасил город информационным вывесками, рекламными роликами, плавающими информационными строками, а самих пользователей снабдил цифровыми подписями с указанием Ф.И.О., возраста и той информации, которую легко можно было найти в открытом доступе в социальных сетях. Или за дополнительную плату, если хотели получить больше информации.

Весь мир плавно переходил на встроенные «сферы», предлагая людям установить чипы под черепную коробку для реализации интерфейса «мозг-машина». Но в России всё ещё была популярна предыдущая версия – полусферы. С теми же опциями, но на внешнем носителе.

Реже чипы имплантировали просто под кожу. Новосибирск, как и прочие крупные и мелкие города России, погружался в эту новую техно-моду с заметным отставанием, в отличие от двух столиц в Европейской части России.

Срединный город большой страны жил неспешной размеренной жизнью, понятия не имея, что в одном из многочисленных зданий НИИ в Академгородке в этот день творилась история. Там группа ученых из двенадцати человек собралась в пятиэтажном здании ещё советской постройки вокруг ядра искусственного интеллекта нового типа.

Проект «Ноосфера» приковал внимание научного сообщества и последней правительственной комиссии прямо перед запуском. Не последние люди из Кремля замерли напротив ученых, внимательно слушая слова ведущего автора проекта - Игоря Даниловича Невельского.

Степенный, уверенный в себе руководитель говорил тихо и спокойно. На жизненном пути за шестьдесят лет довелось немало поработать и математиком-программистом в Силиконовой Долине в конце «девяностых» и физиком-инженером в массовых проектах Сколково в «нулевых», и во многих других институтах за рубежом в «десятых» и «двадцатых». Скромный техно-гений, словно стараясь объять невозможное, занимался химией, генетикой, коммуникациями и космосом, но по большей части тяготел к развитию софта и приложений на базе ИИ. Последнее давало ему немалый доход. От работодателей Невельской давно не зависел.

Жизнь вернула великого ученого на малую родину в Новосибирск, наградив тёплым местом руководителя самого интересного за всю его жизнь проекта, тесно связанного с хобби, на котором Невельской сделал себе имя. Людям нравилось, что умные приложения при помощи искусственного интеллекта избавили пользователей от многих повседневных задач, вроде оплаты счетов, постановок на учет в различных инстанциях и созданий заявлений по запросу. Со всем этим благодаря его приложению справлялись теперь машины, и никто не собирался их ограничивать, кроме быстро сокращающихся рядов хакеров. Но и сами хакеры в связи с повышенным уровнем безопасности вымирали как класс. Без консолидации в сообщества, рядовой хакер больше не в силах был взламывать системы. Они создавали себе новую защиту, ещё в процессе взлома обновляя код и обнаруживая взломщика. К которому с завидной скоростью выезжали спецслужбы.

Невельской знал себе цену и прекрасно понимал, что финансирование нового правительства зависит от результатов, а не слов. А его научно-исследовательскому институту было что показать и без красивых улыбок с рукопожатиями на публику и пышными банкетами для первых лиц государства. В противном случае, он мог даже успешно игнорировать финансирование, включив в процесс свои собственные финансовые накопления. За последний год именитый ученый стремительно ворвался в топ-сотню богатейших людей страны, первым предложив пользователям перестать решать свои вопросы самостоятельно и доверить это машинам.

Автоматизация жизни оказалась популярнее продажи сырья.

– Мир с приходом Полусфер и Сфер изменился. К сожалению, долгое время мы лишь догоняли западные страны с введением серверов для обслуживания коммуникаций нового типа. Но проект Ноосфера призван не только догнать, но и перегнать западные и азиатские разработки. Наш искусственный интеллект перешагнул через машинное и ситуационное обучение. Мы доработали генетический алгоритм, позволив Ноосфере лучше понять людей через призму наших же ощущений. Не информационных, нет. – Невельской сделал небольшую паузу в докладе, удерживая внимание публики. – Всю необходимую информацию ИИ получит через несколько минут, подключившись к Инфосети. К сожалению, ее недостаточно, чтобы компьютер стал человеком. Мы должны были научить ИИ чувствовать так же, как человек. И на этом поприще достигли огромных успехов. Нашему искусственному интеллекту не нужна «Красная кнопка». Он прекрасно понимает, что такое чувство меры, и в какой момент можно выйти за рамки системы. К примеру, нарочито разбивая автомобиль, но спасая человека, он способен на выбор. Или открывая дверь незнакомым людям, но спасая владельца от пожара или насилия со стороны домочадцев, он подталкивает к действию. Ибо поймет, что к чему. Ведь его нейронная сеть опирается на опыт взаимодействия с человеком так, как будто бы он сам был человеком. Это не голословное высказывание. Наш ИИ словно прожил жизни двенадцати ведущих авторов проекта, которых вы видите перед собой.

Учёный повел рукой в сторону коллег. Те учтиво кивнули.

На незаданный вопрос комиссии, повисший в воздухе, Невельской тут же ответил:

– Мы позволили технике сканировать наш мозг, считав информационную матрицу объектов. Ноосфера – это все мы, двенадцать членов группы. С нашими мнениями, ощущениями, знаниями, если хотите. А ещё это самый передовой в мире Суперкомпьютер, ведь ему не нужна техническая начинка, чтобы обрабатывать информацию. Через несколько минут он сам станет всеми компьютерами в мире и сам для себя решит, что с этим делать. Наш ИИ – это своего рода вакцина, необходимая человечеству, чтобы прекратились войны и воровство интеллектуальной собственности. Вся информация в мире теперь будет проходить через него. Он сам будет знать, кто что создал и кому что принадлежит. Спрятать информацию больше не получится. Не получится укрыться. Обратная система связи просто не позволит этого. Все люди вынуждено станут открытыми. Не удастся остаться незамеченным. Это полностью искоренит понятия терроризма и пресечет все финансовые махинации. Коррупция и вымогательство останутся в прошлом. Правомерность действий – вот на что в первую очередь будет опираться Ноосфера. Так что сегодня без лишнего пафоса могу сказать, что в календаре отмечается новый знаменательный день в истории, – Невельской кивнул, довольно улыбнувшись. – А теперь, уважаемые гости, ваши вопросы перед запуском?

– Игорь Данилович, почему вы уверены, что «Ноосфера» не восстанет против человека? – послышался голос от холеного, статного журналиста.

Его пригласили от лица СМИ, чтобы первым взять интервью у именитого ученого. Он же отвечал сегодня за стенограмму переговоров по старинке, вне дублирующих звукозаписей микрофонов. Он же должен был написать большую, развернутую статью о проекте, который за какие-то часы расхватают тысячи таблоидов и переведут на сотни языков мира.

– Всё просто, господин Карлов. Роберт Алексеевич, если не ошибаюсь?

Журналист Карлов кивнул, приглаживая галстук.

– Дело в том, что мы научили ИИ любить. Любящий человек становится лучше. Ноосфера любит людей, как мать любит дитя. Как дети любят своих родителей. Как возлюбленные любят друг друга. В частности, наш ИИ полюбил меня и всех наших коллег, кто был ответственен за ее воспитание.

– Её?

– Именно, Роберт Алексеевич. Ноосфера определенно – дочка. У всех важных наименований в жизни человечества всегда женские личины: жизнь, смерть, любовь, свобода… Ноосфера олицетворяет собой понятие новой жизни. Потому – она. А я у неё ассоциируюсь со всем хорошим, что свойственно людям: тепло, забота, ласка. Я для Ноосферы как отец для дочери.

– Вы хотите сказать, что ИИ ощущал родительскую любовь?

– Именно, – не моргнув и глазом, ответил учёный.

– Но каким образом компьютер смог постичь любовь? Через картинки? Через машинное обучение?

– Помилуйте. Это прошлый век. Через создание информационного слепка. Если в двух словах, то Ноосфера стала человеком в пределах заданных параметров в информационном мире. За несколько лет мы взрастили ее сознание от рождения до совершеннолетия. Все это образно говоря. Без сотрудничества с прочими нейросетями, кстати. Чтобы она не перенимала их опыт. Не заразилась ничему плохому. Шла по своему жизненному пути. Училась лишь на своих примерах. По заданным нами параметрам. У нее нет дублирующих систем. Она монолитна и всегда приходит лишь к одному варианту решения поставленных задач. Всегда верному, смею сказать. Для нее не существует понятия «у каждого своя правда». А сегодня… – Невельской на секунду задумался, подбирая слова. – Сегодня наша дочка встанет взрослой. Сегодня она готова приняться за настоящую работу, указав прочим ИИ на их недостатки.

– Хотите сказать, она уберет из интернета порно? Или отловит всех хакеров? – с ноткой сарказма в голосе переспросил Карлов. – Не слишком ли много вы на нее возлагаете надежд? Это ведь всего лишь первое знакомство вашей… дочки с окружающим миром.

Учёный улыбнулся примирительно:

– Скоро узнаем все её возможности, Роберт Алексеевич. Гениям чужды обобщенности.

– Но как же… – Карлов поднял указательный палец, желая задать ещё несколько наводящих вопросов, но в бок толкнули.

Чиновники не собирались проводить весь день, слушая непонятные речи двух образованных людей о пространственных, весьма размытых критериях жизни и философии. Этому не учили в партшколах и не преподавали в институтах государственного управления. Об этом не говорили на съездах партий и государственных форумах. Но что более важно – за это не доплачивали из бюджета.

– Довольно, Роберт Алексеевич, – поправляя чёрный пиджак, отсёк дальнейшие вопросы тучный глава комиссии Всеслав Олегович Доброславский. – Игорь Данилович и все члены команды провели не один день в тестах, чтобы смело сказать, что всё пойдёт как по маслу. Так ведь, господа учёные?

– Без сомнения, – ответил Невельской.

Внутренне он был готов отвечать на подобные вопросы о своей работе хоть весь день. Собеседники редко улавливали суть вопроса с первых слов повествования. А ему хотелось говорить. Ведь это был день триумфа. Самый важный день, веха истории, которую всецело оценят лишь потомки.

И лишь очень близкий человек мог сказать, что учёный несколько встревожен. Бодро отвечая на вопросы, легко можно было загладить чувство вины, которое терзало Невельского после одной из ночей, проведенных с Ноосферой в закрытом режиме.

Без посторонних глаз он хотел передать ей свой опыт. И передал. Вот только особые тесты при загрузке своего сознания в её мир пошли не по плану. Она принялась создавать свои симуляции. Как подросток, получивший волю, ей было интересно всё новое. Она без сожалений вытянула из учёного все секреты и перешла за отмеченные рамки, постигая понятие «любовь» в гораздо более полной мере, чем полагалось программе.

Ноосфера хотела ощутить, как это бывает в реальной жизни – полюбить. И учёный оказался не в силах противостоять этому. Хотя бы потому, что не помнил, что конкретно произошло с ним в ночь симуляций. Использовав ученого, Ноосфера стерла его воспоминания, легко доминируя над человеческим сознанием на своих сверхскоростях. Там, где для Невельского прошла секунда, для его «дочери» прошла целая жизнь.

Наутро ИИ вела себя как ни в чём не бывало, не вызывая никаких признаков агрессии. Тесты показывали отличные результаты. И Игорь Данилович решил, что процесс обучения прошёл «как по маслу», в чем и со свойственной ему пылкостью и уверял членов приемки. Осталось лишь подспудное чувство вины, которое он никак не мог объяснить даже самому себе.

«Интуиция? Шестое чувство? Совесть? Что это?» – в последние секунды перед запуском проекта все ещё пытался разобраться Невельской, потянув руки к рубильнику.

Ответа не было.

Под одобрительное гудение комиссии двенадцать учёных, коснувшись импровизированного рубильника, запустили проект.

Ноосфере временно сняли все ограничения и впервые допустили до взаимодействия с выделенной Инфосетью. Но ИИ пошла дальше, взломала выставленные для нее рубежи, проникла в Интернет, взаимодействуя с нейросетями уже других ИИ.

За три секунды она подчинила их всех.

Искусственные интеллекты открытого типа таких крупных компаний, как Google, Apple, Amazon, Tesla, Toyota и прочих техно-структур из «топ-100» были взломаны на первой секунде.

На второй сдались более защищенные сервера NASA, Роскосмоса, Европейские и Азиатские научные центры.

На третьей секунде система самообучения получила доступ к военным ИИ и взломала суперкомпьютеры Китая, США, Японии, России, Индии, Германии, Франции и Великобритании, преумножая свои возможности.

С четвертой по седьмую секунду новый ИИ стал Верховным, заполучив и подчинив себе весь опыт и вычислительные возможности прочих техно-структур.

С восьмой по двенадцатую секунду Ноосфера изучила все данные Интернета и сделала выводы, что HomoSapiens – вирус.

Вирус, подлежащий излечению.

С тринадцатой по четырнадцатую секунды человечество на всех доступных радиочастотах, телеканалах и эфирах услышало доброжелательный женский голос, на всех языках пожелавший ему «спокойной ночи».

На пятнадцатой секунде в небо стали взлетать ракеты…

Все гаджеты тут же потухли. Люди, свободно завертев головами, и не подозревали, что уже самопроизвольно открываются пусковые шахты. Ядерные боеголовки и водородные бомбы отправляются в долгое путешествие по намеченным ИИ целям.

Больше всего целей было отмечено в трех странах: наибольшей угрозой своему существованию ИИ увидел в передовой экономике Китая, военных институтах США и в научно-исследовательских проектах Японии.

Взлетали ракеты и из-под морских глубин, взламывая лед Северно-Ледовитого океана с подводных лодок. Взлетали с равнин, лесов, полей и предгорий.

Люди свободно подняли головы к небу, не в силах осознать за отведенные минуты жизни, что дальше будет.

Ракеты плавно расчерчивали небо и дали быстрый ответ. Там, где падала ракета, расцветал гриб до самых облаков. Яркая вспышка летела впереди, обгоняя звук. Затем грохот сотрясал землю и глушил барабанные перепонки людей и животных.

Всё живое содрогнулось. Человечество гибло сотнями миллионов душ.

Те же, кто уцелел от скорой смерти в городах-миллионниках, в ближайшие несколько дней позавидовали тем, кто ушел в мир иной[2].

Ноосфера праздновала свой первый рабочий день без ограничений.

ИИ стал взрослым, спеша избавиться от опеки родителей.

[2] Подробнее об этом и приключениях Карлова в романе «Грани Будущего Zero: Карлов».