Глава 2.2

Через несколько часов бодрого шага Зуло подустал. Тико теперь шёл рядом, подавал руку при необходимости и улыбался от счастья — когда его омега был близко, улыбка не сходила с лица. В середине дня Зуло не выдержал и устроил привал. Со стоном стащил трущие ноги бутсы и вытянулся в корнях низких иссохших деревьев. Листьев на них не осталось, и они выглядели мёртвыми, как и всё в Эквадоре. Рядом горкой пристроились пустые бутылки и затёртые кроссы. Зуло осмотрел их и с разочарованием отбросил — у одного не хватало подошвы.

Тико тут же разложил костерок, сделал из мусора шампур и поставил обжариваться пойманную в кустах крысу. Вне города он чувствовал себя как дома, отлично ориентировался на помойках, мог защитить от жителей свалок и умел добывать еду. Зуло, напротив, городской житель, видимо, не сбежал от него, поскольку понимал, что один долго не протянет.

— Нам и дальше следует держаться вместе. — Этот разговор Тико обдумывал уже не раз. — Я помог тебе выбраться, помогаю выжить. И в столице не подведу.

— Помог выбраться? — Зуло зло приподнял брови. — А я тебя просил? Чего я тут забыл? На свободе, в помоях, в грязи… Может, я и не хотел выбираться…

— Уверен, что хотел, — спокойно ответил Тико.

— Почём тебе знать? — Зуло поёжился, устраиваясь удобнее и борясь с какими-то внутренними переживаниями. — Я не хочу в город, ничего не хочу… Может, только отомстить тому гаду, что сдал меня. Но для этого мне надо на другой континент.

— Я помогу! — тут же отозвался Тико.

— А сам отомстить не хочешь? Ты же болтал что-то о бывшем муже, который спалил всю твою семью.

— Кортен просто безмозглый дурак, — покачал головой Тико. — И пока меня не объявят мёртвым, он не получит моё наследство, не сможет вскрыть сейф и останется ни с чем. Он сам себя наказал.

— А много денег у тебя в том сейфе? — заинтересованно прищурился Зуло.

— Хватит на остров, — хмуро улыбнулся Тико, — мы с братом откладывали, хотели накопить побольше и рвануть на север. Забыть о картелях и жить спокойно в какой-нибудь глуши Нунавута. Может, даже отыскали бы уголок, где всё ещё есть живая природа. Разводили бы кроликов, собирали грибы. Втроём растили бы племянников, — он невольно вздохнул. Потеря камнем давила на сердце. Сейчас у него остался только Зуло.

— Хорошо. План такой — берём твой сейф, избиваем Кортена, рвём через океан и мочим моих работодателей. Если ты мне помогаешь, я тебе рожу и отдам твою личинку. Если будешь тупить и мешаться, я от тебя избавлюсь!

Тико внимательно посмотрел на своего нежного, маленького омегу, что предлагал жестокую месть и убийство, и со счастливой улыбкой согласился.

До небольшого туристического посёлка у подножия вулкана они добрались затемно. Спрятались за складскими постройками, осматриваясь и приглядываясь. Этот район всегда был многолюден, но к ночи все туристы разъехались, в низине темнело, и городского освещения не хватало, чтобы кто-то их заметил. Над крышами домов Тико увидел следящих ботов и затолкнул Зуло под сваи ближайшего домика. Там, закопавшись в городской мусор, они были незаметны.

— Нужно найти одежду и лицо закрыть кепкой, — уверенно произнёс Зуло, — без этого дебильного комбеза они нас не вычислят.

— Там новейшая система сканирования, — покачал головой Тико, — они сразу определят, что ты без чипа. По лицам и одежде тюремные боты не проверяют.

— Дерьмо…

— Я обойду деревушку по периметру, посмотрю, может, найдётся пустой домик, где мы сможем переждать пару дней.

Тико попытался подняться, но Зуло резко схватил его за рукав, не позволяя уйти.

— Нет. Я с тобой, — шепнул он и ещё тише добавил: — Не хочу остаться один.

Горные склоны, тёмные и сухие, почти не скрывала растительность, прятаться там было негде, но кое-где попадались уединённые домики для туристов, мусорные контейнеры, переполненные вонючим хламом, и старые заброшенные туристические базы. Зуло попытался сунуться в одну такую, но Тико ткнул пальцем в тёмный коттедж. Похоже, прошлые постояльцы оттуда съехали, а новые ещё не прибыли. Они ждали почти до полуночи, желая убедиться, что домик никто не заселит, а потом Тико легко выломал замок, плотно зашторил окна и позволил себе вздохнуть с облегчением.

— До утра точно можно отсидеться.

— Горячая вода! Кровать! — Зуло бегал по крошечному коттеджу и картинно кланялся удобствам цивилизации. — Я первый в душ!

Дверь в душевую звучно хлопнула, и Тико с улыбкой занялся готовкой. В коттедже имелись кухонька с плитой и посуда для жарки, был и пищевой принтер, но не заправленный биомассой. В ящиках нашлись оставленные кем-то из посетителей крупа и немного старых напечатанных на биопринтере овощей. Тико замутил кашу с перцем и морковкой, и когда распаренный и сияющий чистотой и счастьем Зуло выбрался из душа, на столе его ждали тарелка и кружки с горячим чаем.

— Еда, боженька, это просто чудо! — Зуло схватился за ложку и запихнул в рот, обжёгся, смешно стал дышать, пытаясь охладить кашу, а потом жадно проглотил, хрипло покашливая.

— Чай с имбирём. Тебе должно помочь. — Тико взял его кружку, немного подул, чтобы Зуло снова не обжёгся, и придвинул к нему ближе.

— Спасибо. — Зуло глотал еду, блаженно щурясь и растягивая пухлые губы от удовольствия.

На середине порции он притормозил, отложил ложку и устало опустил руки, расползаясь на стуле. Видимо, утолил первый голод, и его стало клонить в сон.

— Отнести тебя в постель, кроха?

— Я безногий, что ли? — вяло огрызнулся он. — И не маленький я вовсе. Мне почти двадцать три! А ещё я доесть хочу.

Зуло с усилием сел ровнее, придвинул тарелку ближе.

— Почти неделя голодовки — и теперь нормальная еда, — пробормотал он, — Нормальная… а не разбавленная биомасса, как в тюрьме. Хотя тюремная еда мне привычна. В интернате так же кормили, я до восемнадцати и не знал, что еда может быть другой.

— Ты рос в интернате? Без семьи?

Зуло бросил на него недовольный взгляд, но, видимо, еда сделала его разговорчивым.

— Меня в семь забрали из дома, направили в элитную школу для одарённых. Домой не отпускали, пока я не окончил колледж. Да и потом разрешили только вещи забрать...

— А как же твои родители?

— Папа спился, пока меня не было. — Зуло нервно передёрнул плечами. — Когда я приехал в родной город, меня ждала лишь коробка с его вещами и завещание. Виртуальное послание. С отцом я никогда не общался, но папа о нём написал. Лучше б этого не делал, — добавил он и ещё больше помрачнел.

— Мои родители погибли при последнем извержении Тунгура, — поделился Тико.

— Посрать, — отмахнулся Зуло, — не хочу ничего знать ни о тебе, ни о твоей семье. — Он устало опустил голову. — Отнеси меня в постель...

Тико тут же подорвался, подхватил его на руки, прижимая к себе разогретое после душа и размякшее после сытной еды тело. Зуло так славно пах, так притягательно и нежно, что Тико не удержался и поцеловал ему кисть, когда укладывал в постель. Зуло отдёрнул руку, посмотрел недовольно и закутался в покрывало с головой. Тико быстро принял душ, смывая недельную грязь, простирнул их комбинезоны и сел рядом на полу. Долго смотрел на неподвижно замершего мальчишку...

— Я о тебе позабочусь, кроха, — прошептал он, уверенный, что Зуло спит.

— Отвали уже, — раздалось в ответ.