Глава 1. Инициация

Часть 1. Инициация

Аннотация: Лола Лазайри считала себя обыкновенной, пока в один прекрасный день не столкнулась со странностями в собственном доме. С тех пор она медленно, но, верно, начала погружаться в пучину сладостного безумия, открывая для себя неизведанные ранее желания и чувства. Оказалось, Лола не просто человек, а одна из малочисленных жриц Стрекозы, чья обязанность помогать несчастным женщинам в поисках настоящей любви.

В гостиной пусто в кабинете тоже, мачеха не любит полумрак и тяжелые портьеры, она обожает солнце, наверное, потому что сама солнце. Яркое, жгучее, пленительное. Светило семьи Лазайри.

Впрочем, я знаю куда идти. Времени предостаточно, чтобы изучить привычки леди Луизы. Будуар – одна из любимых комнат мачехи. В нем нет ничего, что бы загораживало ее красоту, только кровать и зеркало напротив в полный рост.

Двери в покои приоткрыты. Чуть-чуть. Как обычно. Думаю, мачеха нарочно забывает запереть, оставляя зазор для подглядывания.

Приличия требую постучать, но я не тороплюсь следовать этикету. Незачем, леди Луиза знает, что падчерица пришла.

– Матушка, вы готовы? – спрашиваю, привычно сдерживая недовольство.

Ведь какая она мне матушка, в самом деле. Всего лишь новая жена отца, которой велено выказывать почтение.

– Войди, Лола, – ее голос приглушен.

– Да, матушка.

Захожу, позволяя двери захлопнуться. Маленькая месть приятно греет душу.

– Что вы хотели, ма…

Вопрос застревает в горле, когда я поднимаю глаза: на леди Луизе кроме туфель ничего нет. Впрочем, этот факт ее нисколечко не смущает, наоборот, ничто не мешает любоваться своим отражением.

– Да хотела. – Мачеха не отрывает взгляд от зеркала. – Передай герцогу, я задержусь.

– Он велел поторопиться, – лепечу я. – Экипаж уже ждет.

Ответа нет, только короткий взмах тонкой рукой. Хочется уйти, но без позволения нельзя. Так и стою, не зная, куда себя деть.

Наконец, спустя мучительно долгие мгновения вновь слышу ее голос:

– Я красива. – Не вопрос, а утверждение, с которым я вынуждена согласиться. И даже яркий солнечный свет, который заливает будуар, не дает в этом усомниться. Леди Луиза выглядит невероятно прекрасной.

– Тебе идет румянец, Лола.

Дергаюсь, как от удара и тут же опускаю глаза в пол.

Всемилостивый! Какой позор!

– Ты смешная, Лола, – тянет леди Луиза. – Милая невинная крошка. Хотя восемнадцать лет – уже не детство, пора взрослеть по-настоящему. Как думаешь?

Судорожно стискиваю кружевную манжету и еще ниже склоняю голову.

– Молчишь, – в голосе мачехи звучит насмешка.

– Я не знаю, что сказать, матушка, – с трудом нахожу силы, чтобы ответить.

– Взгляни на меня.

Ее шагов не слышно, только легкое дуновение и терпкий аромат духов подсказывают, леди Луиза рядом.

– Не бойся.

Прохладные пальцы дотрагиваются до подбородка, вынуждая меня поднять голову. Мы встречаемся взглядами, отчего сердце пускается вскачь, но я так и не решаюсь отвести глаз.

– Прелестно. – Вторая рука касается щеки, указательный палец очерчивает линию носа и скул, скользит по губам.

– Восхитительно.

Глаза мачехи полны лукавства.

– Тебе ведь понравилось смотреть?

– Простите, я не понимаю, – шепчу, робея от ее прикосновений.

Леди Луиза улыбается.

– Тебе понравилось смотреть на меня.

Она опять не спрашивает, будто наперед знает ответ. Я нервно мотаю головой.

– Нет, что вы, матушка! Я не хотела.

– Хотела.

– Нет!!!

– О да, дорогая. Ты такая же, как я: любопытная, страстная, горячая. И чужая здесь. Я знаю.

Она убирает руки и танцующей походкой возвращается к зеркалу. Мой взгляд следует за ней.

– Я скоро буду готова. Присядь пока, подожди.

Хочется плакать от стыда, но я, подобрав юбки, послушно присаживаюсь на краешек кровати. Больше просто некуда.

Пытаюсь смотреть куда угодно, только не на мачеху. Получается не слишком хорошо. Глаза, словно приклеиваются к леди Луизе. Она же не обращает на меня никакого внимания, будто в комнате кроме нее никого и нет.

– Матушка, время, – напоминаю едва слышно. – Отец опять будет гневаться.

– Хорошо-хорошо.

Она, наконец, отрывается от зеркала. Дергает за рычаги, позволяя ранее невидимой взору панели открыться.

Мне немного завидно, отец не беспокоится об удобстве единственной дочери. Только леди Луиза удостаивается чести иметь то, что пожелает. Как завороженная гляжу на полки, забитые женскими мелочами. Сколько всего! Не перечесть.

Тем временем мачеха поднимает волосы, затягивая черную гриву бантом на макушке, открывая изящную шею. Затем вытаскивает из коробки пушистую кисть на толстой длинной ручке и плоскую пузатую баночку. Открыв крышку, набирает полупрозрачную невесомую пудру, легкими движениями нанося ее на лицо.

Я не могу себя заставить отвернуться, словно заколдованная гляжу на мачеху в отражение зеркала.

Вот она прикрывает глаза, прикасаясь мягкими ворсинками к векам, дотрагивается до лба и щек, носа, подбородка, шеи. И без того идеальная фарфоровая кожа начинает чуть заметно сверкать.

Вместо того чтобы отложить кисть, леди Луиза продолжает оглаживать себя, спускаясь к груди. Приоткрыв рот, я слежу за ее движениями, забыв о том, что отец вот-вот может послать за нами кого-то еще.

– Что ж, я знала! – мачеха не скрывает триумфа. – Знала, что ты такая же, как я.

Она улыбается, а потом отпускает меня, веля идти вниз к отцу.

На этот раз я без промедления выполняю приказ, за долю секунды оказываясь вне стен будуара.

– Буду через десять минут.

Слышу ее приглушенный голос, но не могу ответить, без сил стекая по двери с той стороны. И лишь позже, сумев выровнять дыхание, поднимаюсь и на подрагивающих ногах ухожу прочь.

Отец опять зол, мерит шагами гостиную, мнет в ладонях перчатки.

– Лола, сколько можно тебя ждать?! – его недовольство находит выход. – Я велел быть готовой полчаса назад.

– Отец, – опускаю глаза в пол. – Я не виновата.

Впрочем, у герцога нет желания выслушивать нелепые объяснения дочери, когда рядом прекрасная супруга. Очевидно, я слишком долго просидела без движения под ее дверью, и она успела собраться.

– Дорогой, – в голосе леди Луизы прячутся чувственные нотки пережитой страсти. – Не бушуйте, оставьте девочку, она, итак, взволнована.

– Как скажете, дорогая. – Отец готов согласиться на все что угодно, лишь бы его ненаглядная Луиза улыбалась. – Пройдемте ж, экипаж ждет.

Он оглядывает ее так, будто хочет укусить. А подав руку, больше не обращает на меня внимания. До кареты я иду одна. Хотя, наверное, это и к лучшему. Близость леди Луизы действует на меня не самым лучшим образом, заставляя раз за разом вспоминать подсмотренную сцену. Отчего щеки горят огнем, а сердце бешено бьется.

В карете я забиваюсь в самый уголок, старательно отвожу глаза и от нее, и от отца, забывших вдруг, что не одни. Иначе как объяснить страстные поцелуи, которыми они одаривают друг друга. Как хорошо, что дорога до замка Шерезон близка, иначе боюсь, только поцелуями дело не ограничилось.

Спаси Всевышний! Наше семейство воистину безумно! И почему я раньше этого не замечала?