Глава 16 Назначенное время пришло

Милана пока не решалась идти в дом Матвеевых, была у Снежаны и вернулась только ночью. По дороге она думала, что сначала она примет ванну, а затем залезет в одеяло, погасит свет и уснет. Давид надеюсь не станет вытаскивать её из-под одеяла. Только Милана не думала, что Давид вернется так рано.

Когда она вошла в дом, Давид только что вышел из ванны, а Егор стоял позади него и вытирал волосы сухим полотенцем. Увидев, что Милана вернулась, он быстро бросил взгляд и сразу отвернулся. Он полностью игнорировал её.

Ну, так даже лучше, подумала Милана в глубине души, затем повернулась и зашла за угол. Она нашла сменную одежду и пошла в ванную. Милана долгое время не выходила из ванной. Она боялась, что когда выйдет, её там будет ждать Давид.

Послышался стук. Когда Милана обдумывала предстоящую беседу, за дверью донесся холодный голос Давида.

— Ты решила монополизировать ванную? Как долго ты еще будешь её занимать?

Услышав это, Милана опешила и чуть не упала, но, к счастью, во время оперлась о стену.

— Немедленно выходи! — Милана выключила воду, вытащила полотенце, быстро обтерла свое тело, затем поспешно оделась.

Она была готова страусом засунуть голову в песок и сделать вид, будто ничего не замечает, но Давид был против этого. Поэтому, когда Милана вышла, её ещё мокрые волосы совсем спутались и в беспорядке падали ей на плечи так, что вода капала с них, намочив одежду. Переодетая одежда снова была мокрой.

— Тебе нужна ванная? Я закончила, — сказав это, Милана стала осторожно обходить его. Проходя мимо него, Давид внезапно схватил её за запястье.

Милана рефлекторно посмотрела в его прекрасные глаза, опустила свои, чтобы посмотреть на его руку, и нервно запинаясь, сказала:

— Да что ты творишь?

Давид повернул инвалидное кресло другой рукой, лицом к ней:

— Назначенное время пришло, разведёнка, выскочившая замуж во второй раз, — его голос звучал спокойно, хотя все же строго. Его глаза были глубокими, как ночь, и в тоже время от них исходила скрытая опасность, как от готового вот-вот проснуться спящего дикого зверя.

Милана не умела врать, поэтому она не осмелилась посмотреть ему прямо в глаза.

— Знаю, я уже сделала аборт, — держа глаза закрытыми, она тихо сказала.

Да. Она тупая. Не придумала ничего лучшего. Она не знала, как убедить Давида принять этого ребенка. Из-за происхождения этого ребенка, Милана пока сама не осознавала всё происходящее, но она точно знала, что эта жизнь в её животе была единым целым с ней. Если она так легко избавится от него, разве она не станет убийцей?

— Правда? — усмехнулся Давид, при этом тон его слегка повысился.

Милана так занервничала, что даже ее ресницы задрожали, а голос стал немного тише:

— Я, я, я, я, я действительно сделала аборт... — Закончив говорить, Милана трясущимися руками вынула из кармана листок и протянула Давиду.

— Это свидетельство подтверждающее факт прерывания беременности, взгляни на него.

Давид не взял.

В воздухе витало ощутимое напряжение.

Милана опустила голову вперед, с её мокрых волосы все еще капали прозрачные капли воды.

— Это правда, — продолжила Милана, но в голосе её явно читалась неуверенность.

Давид холодно фыркнул и внезапно взял листок в руку.

— Кто такой смелый, что на пару с тобой решил пойти на фальсификацию свидетельства, подтверждающего аборт, в надежде обмануть меня, Матвеева Давида?

Свидетельство об аборте тут же было скомкано и брошено к ногам Миланы. Милана резко подняла голову, её стройная фигура дрогнула, а бледные губы задрожали.

— Ты ...

Рука на её запястье сжалась сильнее, и Милана почувствовал, что он скоро сломает ей запястье. Она скорчилась от боли и крепко прикусила нижнюю губу, не сказав ни слова.

— Я давно догадывался, какая ты бессовестная женщина.

Давид одним движением крепко заключил её в свои объятия. Не дав ей и шанса вырваться, он вложил в её руку маленький прозрачный пакетик. Милана опустив голову, увидела в нём белую таблетку. Поняв что-то, ее лицо побледнело, она дрожащими руками попыталась выбросить пакет с таблеткой, но Давид схватил её крепче.

— Я больше всего на свете ненавижу подобных женщин, как ты. Эгоистичных, которые строят из себя саму невинность, так легко разрушают семью, залетают от одного, а выходят замуж за другого. Да ещё при таких не чистых помыслах, хотят продолжать жить как ни в чём ни бывало, — он своими руками открыл пакетик, на лице его играла злая и кровожадная ухмылка, — разве ты не хочешь остаться в семье Матвеевых? Послушная девочка, проглоти это лекарство, и я позволю тебе остаться здесь, в качестве моей полноправной жены.

Милане не нужно было долго думать, что бы понять что это за лекарство. Её лицо стало бледным как полотно, а миниатюрное тело, заключенное в тюрьму его объятий, сильно дрожало.

— Нет, не надо! Давид Игоревич, поверь мне, это свидетельство не фальшивка, я действительно сделала аборт! Поверь, прошу, поверь мне.

В холодных глазах Давида не было ни капли тепла. Его тонкие пальцы легко схватили её нижнюю челюсть, насильно разомкнув ей губы, а другая рука безжалостно запихивала таблетку в рот.

Милана сопротивлялась как могла, но разница в силе между ними была слишком велика. Давид держал её так сильно, что она не могла и пошелохнуться. Ей оставалось только смотреть, как он кладет таблетку ей в рот. Таблетка со своеобразным вкусом растаяла у неё на языке, и горьким послевкусием осела в сердце Миланы, её желудок снова будто выворачивало наизнанку.

— Пусти...

— Глотай, — Давид безжалостно надавил на нее, пытаясь засунуть таблетку ей в рот. Когда в глаза и лицо не выражали никаких эмоций, он походил на бездушный труп.

Милана все таки не смогла сдержать звук рвотных позывов. Давид нахмурился. Увидев, что её, действительно, вот-вот вырвет, Давид ослабил хватку. В следующую же секунду Милана вырвалась, и пулей бросилась прочь из комнаты. Увидев, как её миниатюрная фигура влетела в ванную и, распластавшись над раковиной, начала блевать, прекрасное лицо Давида позеленела от отвращения, а враждебность в его глазах усилилась ещё больше.

Милану рвало в раковину до потемнения в глазах, но горький привкус таблетки во рту сохранялся в течение долгого времени, постоянно воздействуя на ее вкусовые рецепторы, вызывая у неё рвотные позывы. Но, к счастью, она вырывала таблетку, которую не успела проглотить.

Не известно, сколько времени потребовалось Милане, чтобы прийти в себя, так как ее тело было очень истощено. Она неохотно прибралась в ванной, а затем в устало плюхнулась на унитаз.

Она только что искупалась, но теперь лоб и шея были все в холодным поту. Живот сильно болел...

Милана инстинктивно схватилась за живот. Она помнила, что точно вырывала таблетку, но почему у неё болит живот? Может ли она нечаянно проглотила немного? От этой мысли, в глазах Миланы появилась паника. С бледным, как у призрака, лицом, она встала с унитаза, чуть не падая, схватившись за живот, вышла из ванны.

Давид поджал свои тонкие губы.

— Куда собралась?

Милана ничего не ответила, а лишь упрямо продолжала идти прочь.

— А ну, стой! — Давид крикнув, остановил Милану. Миниатюрная фигура остановилась и, постояв на месте некоторое время, внезапно, начала падать на бок.