Часть первая: "Воины Антисистемы". Глава 5 - Это же моя работа-2

Куратор, заслышав о госте на спецзадании, к нефтяникам не отпустил. Через армии, которые охраняют государства в государстве и по старой привычке называются «охранными агентствами», ещё пробиться надо. Людей мало – риска много. С гостями нельзя.

Зато выдал на выбор несколько лёгких заданий ранга для новичков физической линейки. Позрелищнее, и поспокойнее.

Блондина эта тройная перестраховка порядкам развеселила. Приятно, что о девушке заботятся, да и профессионализм куратора, умеющего говорить «нет» любому исполнителю, как бы высоко он не стоял над самим координатором, заслуживает уважения. Работает структура.

Но стоило напомнить о нехватке исполнителей его ранга и раздатчик заданий, немного подумав, напомнил о деле генерала Евсеева…

Генерал Евсеев Алексей Егорыч, будучи по жизни совсем не дурак поднять лёгких денег, под старость лет вклинился в заказ на изготовление тридцати двух тысяч бронежилетов от оборонного ведомства.

– О, манна небесная, что свалилась на голову! Стопроцентная предоплата в миллионы рублей показалась генералу хорошей прибавкой к пенсии, и Евсеев посчитал своим долгом немного отложить на «чёрный день» для себя, чтобы совсем не скучать на пенсии, – разъяснил суть дела Марии Семён.

– Как же удалось сдать вовремя тридцать две тысячи бронежилетов, но и себя не обидеть?

Блондин улыбнулся, довольный прозорливостью будущей супруги.

– Очень просто – сократить расходы на кевларовых пластинах. Неполная комплектация, в том числе и из обрезков кевларовых пластин, создала видимость работы. А приёмке пару нормальных жилетов под замыленный глаз вручили. По итогу бронежилеты, прочность которых не должны были ставить под сомнение и пули снайперских винтовок, пробивало с простого пистолета системы Макаров. Причём с пары шагов.

– И что с этими… бронежилетами? – осторожно спросила Маша.

– Как что? – Сёма поднял голову, смотря прямо в глаза. – Обилие «несчастных случаев». Немало горячих голов бросалось под пули, считая, что полностью надёжно защищены. Гибли, не понимая, почему умирают. Считается ли риском тот риск, о котором люди даже не догадываются? В общем… погибло немало героев.

Мария промолчала.

– Вся правда раскрылась, когда погиб на задании один из спецназовцев ГРУ. Со смертью высокого чина без полной проверки, как водится, не обошлось. И всё вроде бы дальше по схеме возмездия должно было пойти – партия бракованных бронежилетов была отозвана, сам генерал предстал перед судом, но… что же присудила ему слепая Фемида?

– Пожизненное? Расстрел? – перечислила Маша.

– Нет –условный срок и выход на досрочную пенсию, – хмуро обрубил Леопард и добавил. – Антисистема же вынесла генералу свой приговор. Раз жизнью солдат решил купить свою безбедную старость, то по справедливости кармы и спросим.

Через одиннадцать часов, восемь из которых занял перелёт до Москвы из Хабаровска, Сёма с Марией вылезли из микроавтобуса группы поддержки где-то в Подмосковье.

Автомобиль остановился у самого забора загородной дачи генерала. Целый особняк, что якобы достался Евсееву от дяди по наследству (хотя дядя умер ещё когда генерал учился в высшем учебном заведении). Он был больше похож на дворец, чем на загородную дачу, чем значилась по документам.

По данным структуры дом был построен на левые доходы генерала. Но если раньше его отдел оборонки много себе не позволял, то перед уходом Елисеев решил гульнуть как следует. И урвал немалый куш.

– Сдача с бронежилетов? – спросила Маша, осматривая фасады дорогой черепичной крыши не отечественного производства, но исключительно итальянского.

– Плюс прибыль от контрабанды оружием в более молодые годы. Евсеев ещё во вторую Чеченскую приторговывал, но тогда многие левак гнали. Время такое было. Сейчас же времени такого нет, а люди всё те же, – ответил Сёма и подёргал усик микрофона. – Запрос на данные разведки.

– Генерал с семьёй на веранде ужинают. Второе окно от крыльца. Система наблюдения выведена из строя, охрана отсутствует, – тут же отрапортовал аналитик структуры.

– Кушает, значит, – кивнул Леопард и повернулся к Марии. – Аппетит хороший. И ничего тот хлопец не боится. Не мучает его ни разу совесть, даже собачки не завёл. – Что ж, сейчас испортим аппетит.

– А как? – совсем тихо спросила Мария.

– Ангелы мести мы, Маш, или зря, что ли сюда летели? – улыбнулся Сёма и натянул маску.

Сонная, уставшая после перелёта и двухчасовой дороги на машине Мария только кивнула, не совсем понимая, что задумал воитель. Блондин же достал из объёмной хоккейной сумки РПГ и проворно взобрался на крышу микроавтобуса. Глядя в глазки камеры наружного наблюдения, ощутил вес на плече.

– Сёма! Ты чего? Там же семья! – взвизгнула Маша, стараясь допрыгнуть хотя бы до ноги безумного арийца, чтобы остановить от плохой идеи.

– Ничего, Маш, – спокойно ответил Сёма и прицелился. – У убитых от его жадности тоже есть семьи. Жёны остались без мужей, вдовами. Дети без папашек. А часто и сиротами. Неполная ячейка общества, полная тоски и печали от раннего ухода героев посмертно. Скольких таких по детским домам мы потом собирали? А все ради чего? Чтобы эти там икру чёрную ржали в три горла? А?!

Стоя на крыше микроавтобуса, гранатомёт на плече по уровню как раз возвышался над забором и без помех ловил в прицел окно с трапезничающей четой. Маша не успела ничего добавить, как палец Леопарда спустил курок.

Снаряд, перемахнув забор, в мгновения достиг окна и, пробив пластиковое окно навылет, взорвался внутри помещения.

– Вот как-то так глупо и печально и выглядит моя работа, Маш, – вздохнул Сёма, кинул использованный гранатомёт напарнику и сам спрыгнул с крыши.

– Там же люди! – воскликнула Мария снова.

– В Новороссии тоже были люди. Что не мешало им гибнуть от осколков разорвавшихся снарядов полевой артиллерии или пуль, удачно угодивших в бракованный бронежилет… Группа, вперёд! – рявкнул не своим голосом, но уже рабочим голосом тотема леопарда князь Антисистемы.

Группа зачистки тут же выбила дверь на территорию «дачи» ручным тараном, часто используемым МЧС и спецназом в особо бронированных случаях, и помчалась по двору.

Вздумай, кто уцелеть – АКМ довершит начатое.

– Но можно же было поговорить, – укорила Маша. – Разве это не «воспитательное» задание было? Ты так просто взял меня на «карательное»?

Сёма вернул прежний голос. Разве что был он погрустневшим и полным печали.

– Да кого тут воспитывать, Маш? Древние мастодонты не перевоспитываются, только вымирают. Чаще сами, естественным образом. Но есть и такие, которым надо помогать. Природе лень, она только на глобальные вещи горазда, значит – дело наше. Думаешь, понял бы меня этот генерал, всю жизнь привыкший видеть, что логика в стране не работает, что такое хорошо и что такое плохо? Понял бы, что многое меняется в его родном государстве? Мире, где он давно на все наплевал и забыл о чести и совести за десятилетия бардака? Зачем такой Родине?

– Не знаю, – честно призналась Маша почти шёпотом.

– А я знаю. Наглядный пример, когда тебя разносит по кусочкам, более действителен. На себе не проверяй, лучше на слово поверь. Тут уж не то, что вся жизнь перед глазами… тут и души убитых прощальную песню напоют. Ещё и на бис исполнят. Без всякой фальши.

– Так нельзя! – резко запротестовала Мария, вспомнив о постулатах в голове.

– Нельзя жить за счёт других жизней, Маша. Если хочешь знать моё мнение, то случившиеся за забором – это вполне осознанная месть ублюдку, поставившему личную прибыль выше жизней тысяч людей. Десятков тысяч людей! Думаешь семья его лучше? Хлебом все питаются, на воде сидят и молят папу на пенсию жить? Так нет же, жрали в три горла, молились на него, и другим в пример ставили. А нельзя паразитов в пример ставить. Паразитов изничтожать надо. Чтобы жил организм в целом.

– Так вы всех генералов изведёте, – вздохнула Маша.

– Всех? – Сёма почесал нос. – Нет. Есть и вполне достойные. Те, кто против логики всей системы стараются наносить наименьший вред, выбирать из тысяч зол меньшее… Эти пусть сами на пенсии уходят. Я таких отправляющих полки на штурм редутов мирных граждан не встречал.

Ни одного выстрела не прозвучало в доме – удачно попал! – но группа от самого крыльца что-то волокла по земле. Что именно, Маша узнала только тогда, когда люди в масках вытащили «это» на дорогу.

«Этим» оказался тот самый истекающий кровью генерал, постоянно лопочущий проклятья и периодически сжимающий кулаки в попытке задушить оппонентов. Осколком разворотило только живот, но не похоже было на то, что генерал собирается отходить в мир иной сам. Не известно, был ли он контужен, но держался весьма бодро.

– Везучий сукин сын, – донеслось от одного из группы. – Всех положило, а этому повезло.

Машу от лицезрения раненного, истекающего кровью недочеловека вывернуло наизнанку. Побледневшая девушка трижды прокляла своё желание посмотреть на работу избранника вблизи. И сотни раз потом достанется самому Сёме, что взял её с собой на ТАКОЕ задание. Но если бы не взял, ещё сколько тысяч упрёков услышал бы в свой адрес?

Всё познаётся в сравнении.

Сёма сплюнул в сердцах – додумались же показать лично, хвастуны, отчитались вроде как! – и, достав пистолет, обронил посуровевшим голосом:

– Чёрт побери, действительно напоминает «воспитательное». Евсеев! Понял хоть за что получаешь пулю в лоб?

Грозен был взгляд молчаливого генерала. Грозен и молчалив.

Не понял.

– Не оправдал, служивый. Родина тебе напоминает, что из воина-кшатрия торгаш не получается. Прапорщиков извели как класс, а прочим в олигархи тянуться не положено. Не пустят, Евсеев. Понял?

Тот же взгляд. Не понял.

Не дрогнула рука Леопарда. Палец без тени сомнения надавил на курок.

Работа есть работа.

– Пока мыслители-браманы строят идеальные миры в головах, кшатриям приходится исполнять задуманное вживую, – обронил Леопард Марии. – Пусть кого-то и выворачивает от вида подобной работы наизнанку, но всегда есть мыслители, а есть исполнители.

– А потребителям всё достаётся в последнюю очередь, – буркнул рядом один из ликвидаторов.

– Ничего, Маш, – Сёма подошёл, обнимая любимую. – Вот завтра врачами в Поволжье займёмся, занимающимися перепродажей новорожденных. Вот там завтракать точно не стоит. Да будут трижды прокляты те, кто торгует детскими органами за бугор. Так ведь? Поедешь со мной? Ребята всегда рады тебя видеть. Тоскуют по женским компаниям. Или куда тебя взять? Ты только скажи. Я везде готов.

Машу вновь передёрнуло, подняла взгляд мокрых глаз, ловя в перекрестье самое серьёзное выражение лица любимого, и твёрдо ответила:

– Нет, Сём, я тебя дома подожду.

– Как скажешь, любимая. Как скажешь, – подмигнул Сёма, прекрасно понимая, что больше он претензий по части работы не услышит.

Ведь о некоторых вещах лучше просто не знать. А о прочих просто не говорят.