Глава 4

Глава 4

Ричард поморщился, ему явно было неприятно то, что сказал Александр о его друге.

- Алекс, возможно, Адам и не святой, но чтобы опуститься до такого....

- Ричард, он опустился до гораздо худшего, уж поверь мне, - произнёс Александр, – я знаю, ты не веришь моим словам, а доказательств у меня нет. Но, брат, я прошу тебя будь осторожным.

- Буду, Александр, - пообещал Ричард, – я уже сам никому не верю. Как отец мог так поступить со мной? Неужели он в самом деле верит, что сможет заставить меня жениться против собственной воли?

Александр с непониманием уставился на друга.

- Но Ричард, а вообще ответь мне, почему ты не хочешь жениться на принцессе Амире? Это же отличная партия.

- Я Ясмин люблю, Алекс, и ты знаешь это. Она единственная женщина и других в этом мире для меня не существует. Я никогда не изменю ей, никогда не стану жить с другой женщиной, как муж.

- Опять Ясмин! – недовольно проворчал Александр, – брат, есть время для движения изменений. Опасность и безопасность находятся в тебе самом. Несчастье и счастье, обретение и потеря всегда начинаются из самого себя. Нельзя видеть перед собой только одну Ясмин и быть её собачонкой, брат! Она не достойна этого.

- Она достойна намного большего, – тихо произнёс Ричард, – мне кажется, что я готов встать на колени и не вставать на ноги до тех пор, пока она не прикажет мне. Я никогда так не любил и не смогу никогда так полюбить, Алекс. Ясмин моя жизнь, брат. Поэтому не говори о ней плохо. Мы с Ясмин, как Инь и Ян, которые питают, порождают и непрерывно сменяют друг друга, а это и есть путь развития самых разных вещей и явлений. Силы Инь – Ян лежат в основе всего сущего, управляя миром и жизнью человека, это принцип устройства мира и общий закон изменения различных явлений, жизнь образована их силами. Они и есть силы тела, духа, земли неба. Жизнь протекает по земным и небесным законам. И Ясмин моя Инь, моя прекрасная луна, а я её солнце, и мы не можем существовать друг без друга, потому что это против всех законов мирозданья.

- Брат, Ясмин жена твоего брата и изменить здесь что–то очень сложно. Тебе о себе думать надо и о своей будущей жизни. Знаешь, обладать выдающимися способностями и безупречной честностью, но не видеть, что таится в душе другого…, стремиться к славе, но не понимать человеческого сердца, и проповедовать добро, справедливость и благородные дела перед жестокосердным правителем - значит показать свою красоту, обнажая уродство другого. Боюсь, не избежать тебе гонений, брат! Если уж наш король так любит умных и достойных подданных и ненавидит людей ничтожных, то какой смысл тебе доказывать, что ты человек незаурядный? Уж лучше тебе не вступать с ним в спор, ведь король наверняка станет придираться к твоим недостаткам и расписывать собственные достоинства и правильность своих решений и приказов. Он помутит тебе твои взгляды, Ричард, смирит твою гордость, закрыв тебе рот, а если пожелает, то и даст тебе другое сердце, и вот тогда придётся тебе огнём тушить огонь, а водой заливать воду. Вот что называется и было плохо, а стало хуже некуда...

- Алекс, я никому не позволю сломить себя, никакому царю, принцу, даже Богу я не позволю сделать этого, - произнёс возмущённо Ричард, - я не женюсь на принцессе Амире, даже если это будет стоить мне жизни!

- Во дурак! – резко ответил возмущённо Александр, – брат, что ты несёшь такое! Чтобы жить сейчас необходимо забыть о вчерашнем дне, не переставай забывать то, что ты приобретаешь с каждым новым опытом. В состоянии восприятия перед тобой не должна стоять проблема выбора, так как надо осознавать то, что есть. И не стоит думать над проблемой выбора между Ясмин и Амирой, брат.

- Да, Алекс, ты прав, не стоит, вот я и не думаю, я уже давно выбрал Ясмин, - передёрнул его Ричард.

- Я вовсе не это хотел сказать, – ответил Александр, нахмурившись.

- Брат, хватит уже, ты что, решил как и все промывать мне мозг и внушать мне то, что я должен жениться? – возмущённо произнёс Ричард.

- Ладно, тихо ответил Александр, – я просто переживаю за тебя. Как долго ты ещё здесь просидишь без еды и воды, Ричард? Ты решил погибнуть здесь?

- Алекс, если ты принесёшь мне воды, я не стану возражать, а еды - так вообще обрадуюсь, - подмигнув, - произнёс Ричард, - хотя…, после твоих разговор здесь у меня уже появились сомнения на счёт того, можно ли тебе доверять!

- Брат, ты чего! – с обидой ответил Александр, - как бы я не думал, я никогда не стану плести интриги за твоей спиной. Ты можешь верить мне, Ричард, всегда верить.

- Именно это я и хотел услышать. Алекс, пожалуйста, принеси мне попить и чего-нибудь перекусить, а поскольку я не ем третьи сутки, то принеси мне фрукты, что-нибудь овощное и без мяса, обычную пищу мне сейчас есть вот так сразу нельзя после двух суток голода-то. Пищу приму лишь с твоих рук.

- Брат, я не знаю, что и сказать, я тебе принесу еду, но так дальше продолжаться не может, - произнёс Александр.

- Я не стану есть то, что мне сюда таскают. Этот поднос с едой проходит через людей, которым я не доверяю. Я не сдох ещё лишь потому, что всегда осторожничаю. Он недоедания ещё никто не погибал, а вот от яда – мгновенно.

- Так нельзя, брат. Нельзя и всё.

- Алекс, а что ты предлагаешь мне? Взять и самовольно выбраться отсюда? – произнёс Ричард, – я могу сделать это, ты же знаешь, но какой смысл? Обрушить этим на себя очередной гнев отца? Зачем оно мне надо. Если он желает, чтобы я посидел, я посижу, пусть родитель насладится своим воспитательным процессом.

Александр вышел из камеры и вернулся вскоре к Ричарду. Он дал ему большой бутыль воды, несколько бутылок с соком, а также принёс фрукты, кое-какие овощи, орешки и ещё еды в пакете.

- Ого! – произнёс Ричард, улыбаясь, - тут запасы на неделю, ты думаешь, что я здесь так долго задержусь?

- Брат, не преувеличивай, здесь максимум на дня два еды. И я не думаю, а знаю, что долго ты здесь сидеть не будешь, потому что как только что–то происходит, король Генри сразу же прибегает за помощью к тебе, а происходит у нас что–то почти каждый день, - Александр тоже улыбнулся, наблюдая за тем, как Ричард с жадностью пьёт воду.

- Отлично, - произнёс Ричард, чуть ли не с разбегу прыгнув на кровать и развалился на ней, раскинув руки в стороны, – будем считать, что я в отпуске, давно уже я так не отдыхал! Погибнуть можно от безделья. Такой расслабон.

- Ага, - передёрнул его Александр, – я пойду, постараюсь выяснить какие планы на тебя у нашего короля и приду к тебе. Если не приду, значит меня к тебе запретили пускать.

- Ладно, Алекс, я понял, - ответил Ричард, – и спасибо тебе, брат, передавай привет Крису и берегите себя.

- Обязательно, ты тоже.

- Брат, - произнёс Ричард, подскочив к Алексу и схватив его за руку, - поговори с Ясмин, скажи ей где я. Она безумно переживает за меня. Ведь она не знает где я. А я не могу с ней сейчас связаться.

- Ричард, я..., – недовольно проворчал Александр, которому было неприятно говорить с ним о Ясмин, а тем более говорить с самой Ясмин.

- Пожалуйста, Алекс, я очень прошу тебя, – произнёс настойчиво Ричард.

- Хорошо, Ричард, я поговорю с Ясмин, - буркнул Александр.

- Когда?

- После того, как заеду в больницу к сестре, а потом к…, о! – не бери в голову, произнёс Алекс, но Ричард уже успел понять, что что-то случилось.

- Александр? – Ричард устремил на него проницательный взгляд, - а что, Алиса в больнице? Что с ней?

- Она потеряла ребёнка, - произнёс Алекс.

- Как так! – Ричард аж побледнел, - как она?

- Перелом руки, ссадины и ушибы. Она поправится, - как-то холодно произнёс Александр.

- Мне очень жаль, что она потеряла ребёнка, - произнёс Ричард.

- А мне нет, - ответил резко Александр, изумив друга таким ответом.

- Алекс, как ты можешь такое говорить?

- Могу, моя сестра слишком юна, чтобы иметь детей. Ей всего восемнадцать. У неё ещё будут дети, она не должна связывать свою жизнь с мужчиной лишь потому, что беременна.

- Влад любит твою сестру независимо от того беременна она или нет, Алекс.

- Хорошо, если так. Я не радуюсь тому, что сестра потеряла ребёнка, но и не печалюсь. Главное, что она поправится, - Александр удалился из камеры.

Кристофер не мог с собой ничего поделать. Словно в ломке его ломало и штормило. Ему надо было увидеть Анабэл.

Он сорвался вечером и поехал в отель.

Анабэл как всегда была в своей комнате и уже ждала Кристофера, который позвонил ей и сказал, что сейчас приедет. Девушка знала, что эти встречи будут недолгими, она для него игрушка. Но, чтобы хоть немного получить долю нежности и тепла от человеческого существа, она готова была принять условия мужчины.

Бэл была просто в предвкушении этой встречи. Анабэл хотела этого мужчину и ничего не могла с этим поделать. Кристофер смог пробудить в ней неутолимый голод, а все стены, которыми она отгораживала себя от мужчин – пали, обнажив природную, инстинктивную женскую потребность в мужской нежности и плотской близости.

Анабэл со стыдом вспоминала, как в моменты интимной близости с Кристофером она выгибалась под ним, шептала его имя и просила, чтобы он продолжал любить её. Наверное его благородная красавица жена не ведёт себя так распутно с ним в постели, за это он её и любит. Только вот Касси ведёт себя так со своими любовниками, но Кристофер-то об этом не знает.

Анабэл не смогла себе отказать во встречи с любимым мужчиной. Да и самому Кристоферу она не желала отказывать, так как чувствовала себя обязанной ему. Ведь он единственный мужчина в целом мире, который дал ей возможность ощутить себя желанной и привлекательной женщиной. Он так смотрел на неё… с такой нежностью, такой лаской, что она практически поверила ему, что он хочет её с такой же силой, как и она его.

Хотя, на самом деле Анабэл понимала, что глупо даже мечтать о том, что он может по-настоящему желать её, как красивую и желанную женщину. Он просто хочет её, как удобную женщину.

Бесспорно, она видела, что он увлечён ею, но, скорее всего, она для него не более, чем очередная новая девушка, с которой можно испытать новые ощущения. Он лишил её невинности и превращает постепенно в женщину, которая ему нравится, с которой ему приятно быть в постели.

Сейчас она ему интересна, но когда этот интерес его к ней пропадёт, то на смену ей он найдёт другую любовницу.

Она вздрогнула, услышав стук в двери. Открыв их, она увидела на пороге Кристофера, который тут же обнял её и поцеловал в губы.

- Как ты здесь, Бэл? Устала?

- Всё нормально, - прошептала она, во все глаза смотря на мужчину, поедая взглядом каждую его родную чёрточку на лице. Она так любила его, так сильно любила.

- У меня для тебя кое что есть, - произнёс он.

Анабэл ахнула, когда он подарил ей красивое золотое колечко. Оно было тоненьким, изящным, с небольшим бриллиантом.

- Боже мой! Какая красота! – воскликнула она, - неужели это мне?

- Тебе, дорогая, - улыбнулся он.

- Но…, я не могу это принять.

- Ты обидишь меня своим отказом, моя Бэл. Я выбирал его для тебя и дарю от всей души, - он взял колечко из её рук, а потом одел ей на безымянный палец правой руки.

- Спасибо. Оно прекрасно, - прошептала она, тронутая до глубины души, - мне ещё никто и никогда ничего не дарил.

- Как это? А на дни рождения?

- Никогда, Крис, никогда, - говорила она, с чувством смотря на мужчину. Я никогда не отмечала дни рождения, мне не позволяли.

Кристофер прижал её к себе, в ужасе представляя себе, как жалко и сложно жилось девушке с Сафиджаном.

Он поцеловал её жарким, жадным поцелуем, а она с радостью ответила на его поцелуй.

Анабэл отвечала на его поцелуи и убеждала себя в том, что это всего навсего временная связь с женатым мужчиной, она использует его точно так же, как и он использует её.

Но в глубине души она знала, что лжёт самой себе.

Она не способна никого использовать.

Она любит этого мужчину.

Ах, как бы ей хотелось, чтобы и он любил её, но он любит свою жену.

Она таяла в его объятиях, которые действовали на неё исцеляюще. Кристофер исцелял её своей нежностью, своей любовью, пусть даже фальшивой. В его ласках было столько нежности и теплоты, что Анабэл казалось, что внутри неё стихает вся та боль и скорбь, которая преследовала её на протяжении всей её жизни. Он бормотал ей ласковые слова и быстро раздевал, подталкивая к постели.

От его ласковых слов и нежных прикосновений её тело с душой распахнулись для него полностью. Она принадлежала только этому мужчине.

Кристофер распустил её волосы, и они упали тяжёлыми локонами на плечи и спину девушки.

- Ты уже так разгорячилась, как тот вулкан. Уже готова к извержению, мышка, не так ли?

- Да, - пробормотала она, - я безумно хочу тебя, Кристофер, если ты сейчас же не возьмёшь меня, то я извергнусь, как тот вулкан. Кристофер хохотнул, слушая её. Она говорила так необычно, так самозабвенно отдавалась ему, как никакая другая женщина из всех, которые были у него.

Она хотела его не потому, что он друг Ричарда Фастера.

Не потому, что он занимает высокую должность и богат, а потому, что она хочет его, как мужчину и неважно богат он или беден, знатен или нет.

Кристофер подмял её под себя и ворвался в её плоть, совершая быстрые толчки. Мышцы её лона так крепко сжали плоть Кристофера, что вырвали из его горла сладострастные стоны, он зарычал, пока выплёскивал горячее семя в её горячую плоть.

- Это было потрясающе, - прошептал Кристофер.

- Прекрасно, - согласилась с ним Анабэл, а потом улыбка сошла с её лица. Кристофер это заметил.

- Что с тобой, дорогая?

- А ты и с женой так же…,- запнулась она, - вернее тебе так же хорошо с ней в постели или гораздо лучше?

Кристофер нахмурился.

- Я не стану обсуждать с моей любовницей свою интимную жизнь и говорить о жене, - холодно произнёс он.

- Прости, я не хотела огорчить тебя, - произнесла она, проклиная свой длинный язык.

- Бэл, а у тебя было много мужчин после того, как я лишил тебя невинности? – внезапно спросил он, сам не зная зачем. Ведь раньше его не волновало сколько мужчин было в жизни его женщин.

- У меня никого не было кроме тебя, - просто произнесла она, увидев ухмылку на его губах.

- Почему ты ухмыляешься, Крис?

- Мне неприятно, что ты лжёшь, дорогая, - прямо сказал он.

- Но я не лгу тебе. Как ты можешь думать, что я…

- Ладно, это неважно, я не хочу слышать о том, с кем ты была или не была. Главное, чтобы сейчас, пока ты спишь со мной, у тебя никого не было. Я хочу, чтобы моя любовница была только моей.

- Я и так только твоя, - произнесла она и так и хотела добавить, что в отличие от твоей жены.

Бэл закусила губу. Какая ирония, Крис считает её шлюхой, а жену самой добродетелью. Знал бы он, что его жена изменяет ему с Адамом Сигнером, а любовница, которую он считает шлюхой – никогда не имела другого мужчину, кроме самого Криса.

Анабэл не стала спорить с Кристофером.

Зачем, какая разница верит он ей или нет.

Кристофер улыбнулся, прижал её к себе, укладываясь сверху. Он снова овладел девушкой. Её молчаливость и полное отсутствие стервозности нравились ему. Она принимала его таким, каков он был, прощала всё.

Утром Кристофер явился домой, бросил взгляд на Кассандру, которая уже поджидала его дома в гостиной.

Его жена выглядела рассерженной. Она пристально смотрела на мужа.

- Где ты был, Кристофер? – спросила строго Кассандра, смотря в его серые глаза.

- Я… э… хм, на службе, где же ещё.

Кристофер стал раздеваться. Он снял куртку и обувь, прошёл к жене и обнял её.

Касси увидела, что на шее Кристофера прилип каштановый длинный волос. Она медленно взяла его и показала Крису.

- И где это ты работал ночью интересно? В постели с какой шлюхой исполнял долг службы? – Она надула губы и рассерженно уставилась на мужа.

Касси ревновала ему. Она могла изменять ему, но не потерпит, чтобы он изменял ей. Она боялась, что очередная девка может увести у неё мужа.

Её голубые глаза метали молнии. Нет, она не может потерять мужа, он нужен ей, она столько сил приложила, чтобы женить его на себе.

- Касси, милая, да откуда я знаю, откуда на мне взялся этот волос. Я был в баре с парнями, там надо было отследить одного кадра. В баре полно всяких девчонок, - солгал Кристофер, обняв женщину. – я так соскучился по тебе.

Кассандра улыбнулась, она не до конца поверила мужу, но и ругаться с ним не хотела, она просто решила присмотреть за ним.

- В таком случае, тебе необходимо принять душ, а после я жду, что мой муж удовлетворит мою страстью.

Услышав эти слова жены, Кристофер отчаянно простонал. Он четыре раз за эту ночь брал Анабэл и более уже не мог найти в себе ресурсов, чтобы вновь предаться плотским утехам с женщиной.

- Любовь моя, обязательно, но не сейчас, мне срочно надо… надо на работу.

- Но ты же только вернулся?

- Ну да, и мне надо снова убегать.

- Но, Кристофер? – она недоумённо уставилась на него.

- Любимая, не сейчас, - произнёс он, страстно поцеловав её в губы и побежал.

Король Генри сидел в своём кабинете надутый, как тот индюк. Он заметно был очень опечаленный тем, что ему пришлось поступить так строго с Ричардом. А ещё в его душе бушевал гнев на своего сына, ведь он снова посмел не покориться его приказу. Его раздумья прервал стук в двери.

- Войдите! – произнёс король.

На пороге кабинета он увидел своего главного казначея Вэлиоса и его заместителя Хазима, который держал в руках папки с документами.

Алойз украдкой следил за Вэлиосом и Хазимом и, увидев, что они прошли в кабинет, понял, что пришла пора действовать.

- Вэлиос, Хазим, чего вам? – спросил король.

- Король Генри, - ответил Вэлиос, - мне необходимо, чтобы вы решили один вопрос, который возник из–за того, что у царства Радви сейчас нет генерала. Ведь, как известно, Ричард Фастер по вашему приказу задержан и сидит в камере.

- Вэлиос! – возмущённо крикнул король Генри, – не стоит напоминать мне об этом. А, если у тебя возникли вопросы, то реши их с заместителем Ричарда. Заместитель генерала этого царства у нас есть и это Александр Сперанса, и тебе это хорошо известно. Обратитесь к нему.

- Но мой король, - произнёс Хазим, - поверьте, я бы так и сделал и не стал бы беспокоить вас по пустякам. Но, Александр Сперанса не сможет помочь мне в решении этого вопроса, так как речь идёт о ряде финансовых договоров по поставке военной технике в это царство. Ричард Фастер просил меня подготовить документы, и я всё сделал. Но на них необходимо поставить печать. Посоветовавшись в главным казначем, - говорил он, - посмотрев на Вэлиоса, который кивнул ему в ответ, - мы пришли к выводу, что в решении этого важного вопроса вопроса лишь вы сможете нам помочь.

- Что за договора, Хазим? – уточнил король.

- Те самые, по которым часть нашего оружия должна быть продана царству Кадара. Вы же помните, что вы и король Аллестер...

- Да, - перебил его король Генри, - помню.

- Вы же понимаете, что доступ к печати генерала этого царства имеет только сам генерал и король.

- Да, но печать Ричарда находится в его комнате в сейфе. Я поставлю свою печать на эти документы, давай их сюда, - произнёс король, протянув руку к бумагам, которые Хазим держал в своих руках и так и замер, когда услышал слова короля. Ведь ему было необходимо именно то, чтобы король поставил печать Ричарда.

Вэлиос, увидев, что Хазим растерялся и сейчас провалит план Элигоса, как бы невзначай вмешался.

- Король Генри, - произнёс Вэлиос, - я, как ваш главный казначей советовал бы вам не ставить на этих бумагах вашу печать. Ведь на этих бумагах должна стоять печать именно генерала этого царства.

- Я король царства Радви, Вэлиос, выше моей печати нет иной печати. Своей печатью я могу заверять любые документы и договора, - возразил король.

- Это безусловно так, мой король, - произнёс напряжённо Вэлиос, - но ведь в царстве Кадара будут задавать лишние вопросы и уверен, что король Аллестер первым полюбопытствует о том, почему впервые на документах такого профиля нет печати генерала.

- Аллестер мой друг, и он как никто поймёт меня, - процедил король.

- Но вам придётся объясняться с ним, а зачем всё это... Но вы можете поступить так, как вам того хочется, но я прошу вас прислушаться к моему совету, ведь эти договора будут просматриваться всеми главными военачальниками царства Кадара и у всех будут вопросы из–за этой печати, к чему нам лишние разговоры, король Генри, не так ли? – говорил Вэлиос, - Ричард Фастер легендарный военачальник, ваша печать несомненно имеет более больший вес, чем печать генерала. Но, простите мне мою дерзость, но для военачальников значение имеет именно печать генерала на документах…

- Хорошо, ты, наверно, прав, - согласился с ним король Генри, перебив его, и вышел куда–то. Через несколько минут он вернулся в кабинет, держа в руках печать генерала армии этого царства, при виде которой у Вэлиоса заблестели глаза.

Король Генри сел за стол и принялся ставить печать на документах. В этот момент в двери постучали и в кабинет вошёл Алойз, он подмигнул Вэлиосу.

- Алойз, я сейчас занят, зайди попозже, - произнёс король.

- Король Генри, это очень срочно, вы должны знать, что на вас готовилось покушение, но мы смогли устранить предателя.

- Что? – воскликнул удивлённо король, встав из–за стола и подойдя к Алойзу вместе с Вэлиосом, который украдкой следил глазами за Хазимом, наблюдая за тем, чтобы тот успел сделать отпечаток печати на гипсе.

Хазим, воспользовавшись тем, что король увлёкся разговором с Алойзом, взял в руки печать генерала, которая лежала на документах и быстро прислонил её к коробочке, спрятанной в за поясом. Сделав отпечаток печати на гипсе, он её протёр и моментально положил печать обратно на документы.

- Предатель был пойман за телефонным разговором с одним из ваших врагов, - произнёс Алойз, видя, что Хазим уже сделал дело, – мы надавили на него, и он во всём признался.

- Где он сейчас? – строго спросил король Генри.

- Мы кинули его в подвал, но он убил себя, видно понимал, что ему не жить после того, что он сделал, - ответил Алойз.

- Кто он? – спросил король, - вы хоть что–то узнали?

- Один из людей, входящих в первый гарнизон, его звали Маис, - отвечал Алоз, – кроме того, мои люди, охранявшие этого предателя, поймали ещё двух людей, которые пытались помочь предателю сбежать.

- Вы задержали их? Я хочу лично участвовать при их допросе, - произнёс король.

- Нет, они погибли в схватке с моими людьми.

- Почему погибли? Зачем твои люди убили их? – возмутился король, – теперь мы не сможем их допросить.

- Простите, король, но эти предатели были очень ловки, они оказали сильное сопротивление и не оставили иного выбора моим людям, если бы мои люди не пошли на крайние меры, то предателям бы удалось уйти.

- Значит, после того, как сбежать не удалось, тот, кто хотел убить меня, свёл счёты с собственной жизнью..., – процедил король

- Да, мой король, - подтвердил Алойз.

- Необходимо расследовать это дело подробно, Алойз. Ты руководитель этого гарнизона, и я надеюсь на то, что ты проведёшь тщательное расследование и выяснишь на кого работал этот предатель и кем были те люди, которые пытались помочь сбежать ему.

- Обязательно, мой король, даже не сомневайтесь, мы найдём того, кто желает вам смерти. Найдём и казним мерзавца, - процедил Алойз, переглянувшись довольно с Вэлиосом.